Последнее время Россия переживает небывалый расцвет поэзии. В поэзию пришло много новых имен.
Одно из принципиальных свойств «новой поэзии» заключается в том, что она говорит на языке общества, которое сформировалось у нас к настоящему времени. Назовем его «новое общество». «Новая поэзия» является частью этого общества, как рекламный плакат является частью улицы, а пробка — частью городского перекрестка. И «новое общество», и «новую поэзию» объединяет несколько вещей. А именно умение раствориться в потоке времени. Нежелание менять направление этого потока. Неумение преодолевать, в поэзии — инерцию языка и мира, в обществе — то, на чем это общество держится. «Новая поэзия» подстраивается под современный язык — и под внешний мир, каким он виден невооруженным глазом. Но точно так же «подстраивается» и общество — не желая знать, почему все происходит так, а не иначе, и кто за это отвечает.
В «новой поэзии» нет превращения, прорыва. Она, как и общество, чудовищно лояльна. Равнодушна, некритична — на уровне языка, мысли — ко всему, что вокруг происходит. Важнейшего для поэзии акта, познания — смыслового скачка — в «новой поэзии» нет. Узнавание, инерция — ее родовые свойства. Покажи читателю то, что он знал, просто не мог сформулировать — покажи остроумно, талантливо, ярко, — и за радость узнавания он будет платить обожанием и деньгами. То же самое происходит и в обществе, которое предпочитает вернуться к старым, знакомым по «совку» схемам — нежели сделать над собой усилие, шаг вперед.
«Новая поэзия» выросла из клубных и сетевых сообществ, то есть из сферы социальной, коммуникативной. Межличностной. И является, по сути, еще одной социальной сетью, где важнейшим из чувств является чувство локтя. Коллектива. «Новое общество», сплоченное нехитрыми — перелицованными советскими в сущности — идеями, ждет от «новой поэзии» разговора на понятные, близкие темы. Как правило, это темы физиологии, быта и потребления.
Настоящая поэзия всегда обращается к индивидуальному в человеке. Божественному, экзистенциальному, метафизическому. Показывает горизонты его сознания, души. Дает возможность ощутить безграничную свободу, которая заложена в каждом из нас по происхождению — и в языке, на котором такая поэзия пишется.