Жил-был Бог. Он был очень-очень добрый и никогда никого не обижал. Хотя, по правде говоря, обижать ему было просто некого, потому что он был Един. Но, как известно, одиночество плохо сказывается на психологическом состоянии индивида, а также на жизнедеятельности важнейших систем организма, а потому Бог решил создать кого-нибудь, чтобы ему было не так скучно.

Из всех инструментов, необходимых для творчества, у Бога было только Слово. Поэтому, как говорится, сказано — сделано.

Сначала Бог сказал: "Да будет свет". И стал свет, и увидел Бог, что это хорошо. На четверочку, то есть. Ну да ладно, не переделывать же. И Бог принялся снова на все лады произносить свое Слово. Так появились Ангелы. Они были все как на подбор высокие, красивые, сияющие. А за спиной у каждого были огромные белые крылья. И увидел Бог, что это отлично, и возликовал. И в сверкающем чертоге света Он шел между ними и давал им имена:

— Ну вот, тебя будут звать Михаэль, тебя — Cамаэль, тебя — Габриэль. А тебя, дружочек, — Сатанаэль. Ангел, нареченный этим именем, задорно склонил голову на бок и полюбопытствовал:

— А почему?

— Потому что это нравится мне, — недовольно проворчал Бог.

— А мне — нет, — заявил наглец. — Можно, я буду Люцифер? Ну папа, пожалуйста! Так же гораздо интереснее!

"Вот еще!" — подумал Бог. — И откуда он только такой взялся? Вот это я создал так создал." Конечно, он не собирался разрешать непослушному Ангелу называться Люцифером — шутка ли, менять Богом данное имя! Ведь так, чего доброго, и другие захотят имена менять. А это уже форменное безобразие.

— Сказано Сатанаэль — значит, Сатанаэль. И не перечь старшим, — сказал он как можно ласковее и погладил Ангела по голове. А тот дождался, пока Бог отойдет, и вслед ему высунул язык.

На следующий день Бог решил созвать своих Ангелов, разбредшихся по свету кто куда, и спросить, как им тут нравится.

— Михаэль!

— Вот я, Господи!

— Ну как, побродил по свету? Нравится тебе тут? Видишь ты, что это хорошо?

— О да, Господи, воистину, это восхитительно! Могущество твое не знает границ! Бог улыбнулся в бороду и позвал следующего.

— Габриэль!

— Вот я, Господи!

— А тебе понравился свет? Видишь ли ты, что это хорошо?

— О да, Господи, воистину, это великолепно! Мудрости твоей нет предела!

И так отвечали все Ангелы, и Бог изрядно устал от однообразных восхищений.

— Сатанаэль! Сатанаэль! Где же ты?

Но сколько ни звал Бог непослушного Ангела, тот не откликался.

— Сатанаэль! Тьфу. Ладно! Люцифер!

Юный пакостник тут же предстал перед Отцом.

— Вот я, Господи!

— Ну, дружок, расскажи мне, как тебе понравился свет.

— Ну. Я очень многого в нем не понял.

— Это естественно, мой Ангел, — cнисходительно улыбнулся Бог. — Ведь могущество мое не знает границ, а мудрости моей нет предела. Тебе никогда не постичь всех законов Мирозданья.

— Да?.. — уныло сказал Люцифер. — А я-то думал, ты нам объяснишь и покажешь, как все тут устроено. Потому что, ты знаешь, я бы к этому свету добавил кое-что.

— Что?! — возгремел Бог. — Да как ты смеешь вмешиваться в замысел Творца?!

— Да нет. я только высказал свое мнение. Если ты считаешь, что это хорошо — и Люцифер отошел от трона, понурив голову. Он твердо решил во всем разобраться сам.

— Слушай, Михаэль, как ты думаешь, зачем у нас за спиной эти большие белые штуки с перьями?

— Потому что так приятно Отцу нашему, брат мой Сатанаэль! — ничтоже сумняшеся ответил Михаэль.

— Да, но для чего-то же они нужны. Для чего?

— Господь дал нам их, чтобы мы радовали его глаз, — выпалил Рафаэль.

— Только-то? Мне в это как-то не верится. Ведь если Отец такой мудрый и могущественный, неужели он наделил нас бесполезными вещами?

— Воистину, нам не постичь его мудрости, брат Сатанаэль! — сказал Габриэль. — А потому предадимся веселью и будем славить Творца нашего.

Задумчивый и угрюмый, бродил Ангел Люцифер по чертогам света, и белые крылья волочились по хрустальным полам, но оставались ослепительно белыми, потому что в чертогах не было пыли.

А потом он вдруг пропал. Исчез, и все тут. Братья- Ангелы обшарили все чертоги света, но нигде не нашли его. Испугались они тогда и сломя голову побежали к Богу. Головы они действительно чуть не сломали, потому что тяжелые крылья за спиной все время за что-нибудь цеплялись, а длинные белые хламиды путались в ногах. К тому же, бедные Ангелы еще не знали проклятий и не умели чертыхаться, а значит, не могли разрядить обстановку.

Бог выслушал напуганных, орущих, перебивающих друг друга Ангелов и громовым голосом позвал: "Сатанаэль!" Как и следовало ожидать, наглец не появился. "Люцифер!" . возопил Бог так громко, что с потолка посыпалась сияющая божественная штукатурка. И он появился. Но — о Боже! — в каком виде!.. Хламида, буровато-серая от метеоритной пыли, была разодрана во многих местах, нижняя часть ее была оторвана вовсе, открывая взглядам братьев и отца голые волосатые ноги. Руки и лицо Люцифера покрывала сеть царапин, на щеках и подбородке проглядывала жесткая черная щетина. А крылья. Они были угольно черны от въевшейся в них грязи!

— Что с тобой случилось, мой Ангел?.. — в недоумении воскликнул Бог. Люцифер устремил на него взгляд сияющих от счастья глаз.

— Отче, я понял! Я понял, для чего нужны эти. крылья! Они — чтобы ЛЕТАТЬ!!! О, как славно я полетал!

— Он летал! Летал на крыльях! — зашушукались братья- Ангелы. — Это неслыханно!

— Да, конечно, мой Ангел, ты совершил ошибку, — мягко сказал Господь. — Почему ты не послушал братьев твоих и не остался в доме твоем? Разве ты не видел, что свет — это хорошо?.. Ну ладно, я прощаю тебя. Пойди умойся и переоденься и больше никогда не пачкай так свои белые крылья.

— Отче, а где мне найти одежду, которая не мешала бы при быстром беге, и как уберечь крылья от копоти в полете?

— Очень просто, мой Ангел. Тебе вовсе не нужно бегать, и уж тем более — летать на крыльях. Ходи по моим чертогам, как это делают твои братья, и веди себя достойно.

— Но я хочу летать! — капризно заявил Люцифер.

— Зачем, сын мой?

— Потому что это нравится мне.

— Даже если это противно Господу твоему?

— Тебе не нравится — ты и не летай! — нагло заявил неблагодарный Ангел. Бог остолбенел от возмущения. Он приказал другим Ангелам схватить нахала и провести насильственную санитарную обработку — для его же блага, разумеется. И Ангелы кинулись ловить Люцифера. А тот взмыл под потолок, попутно запачкав крылья сияющей божественной штукатуркой, сделал прощальный вираж над братьями и вырулил прямо в открытый космос. Только его и видели!

Но крылья у Люцифера с тех пор всегда были черные.