7 частьТолько для того чтобы вы сладко спали!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!Жду комментов!!!!!!!!!!!(надеюсь хороших)


Мы сидели в такси на заднем сиденье, и я клевала носом, бессознательно опустив голову на плечо Степнова. Ресницы у меня намокли и слиплись, веки набухли и покраснели. Я плохо помнила события минувшего часа. В памяти сохранились лишь обрывки. Рентгеновский снимок моей ноги, участливая и сочувствующая речь медсестры о том, что мне, возможно, мне скоро понадобится инвалидное кресло, так как правая нога, со временем, придет в полную непригодность… Я попыталась пошевелить пяткой, но тщетно.
Делая вид, что сплю, дабы не поднимать голову от теплого, во многом благодаря его куртке плеча Виктора Михалыча, я стала прокручивать в уме последние события. Дед в коме – совершенно ясно, что жить ему осталось недолго – лишь единицы выкарабкиваются в таком возрасте после инфаркта. А дедуля хоть и крепок – давно уже не молодой. И трудно это или нет, пора свыкнуться с мыслью, что я больше не увижу его улыбку, не услышу его старческий, но, тем не менее, очень задиристый смех… мне стало тошно.
Я поняла, что физрук опять привез меня к себе домой. Я бы возмутилась, из-за того, что опять буду жить в том месте, откуда без зазрения совести сбежала сегодня утром, но не было ни сил не желания. Да и побег мой был каким-то напрасным. Как говорится, то отчего бежала, все ко мне вернулось.
Выходя из машины, он попробовал взять меня на руки, но я отринула его попытки и самостоятельно встала на костыли. Степнов пожал плечами, расплатился и двинулся следом. Я молча набрала код на домофоне и мы вошли. Странно, как будто уже давно здесь, все знаю, даже комбинацию цифр…
Я вызывала лифт, а Виктор Михалыч в это время ковырялся в своем почтовом ящике, выуживая оттуда кипы газет и квартирных счетов. Бедняга, совсем замотался, что даже забыл время от времени проверять почту. Слава богу, хоть сейчас вспомнил, а это уже хорошо, значит, не всецело поглощен моими проблемами.
Виктор Михалыч бережно уложил меня на кровать, опустив стопку газет на прикроватную тумбочку. Я бездумно взяла первую попавшуюся, чтобы хоть как-то скоротать время. И что бы подумали. Пересекавший всю заглавную страницу заголовок заставил меня встрепенуться:
«СКАНДАЛ НА МАТЧЕ ПО БАСКЕТБОЛУ
Девушка избила оппонентку из противоположной команды.
Шубина Дарья Аркадьевна, после явного поражения своей команды нанесла капитану противоположной Кулеминой Елене Никитичне тяжелые увечья, несовместимые с дальнейшим участием в спорте. Шубину тут же дисквалифицировали, но кто же заплатит за испорченное будущее бедной пострадавшей девушки?»
Я подняла взор от газеты и устремила пустой взгляд в окно. В голове мгновенно родилась дикая мысль…
– Лен, что с тобой? – Степнов удивленно вглядывался в мое, побелевшее от ярости лицо. – Что случилось?
– Н-ничего, Виктор Михалыч, – пользуясь тем, что мои руки находились под одеялом, я сжала кулаки. Сохранять спокойствие становилось все трудней. Я резко выдохнула.
– Смотри у меня, Кулемина, – от его призрачной ласки не осталось и следа. – Послушай, я сейчас зайду к соседу, он первоклассный врач. По ходу дела тебя и осмотрит.
– Зачем? – я так удивилась, что на миг даже забыла про ту кудрявую дылду. – Мы только что были в больнице.
– Так, не спорь со взрослыми, он лучше знают, – поучительно поднял указательный палец физрук. – Ну, я пошел.
Я посмотрела ему вслед свирепым взглядом и вновь погрузилась в свои мысли. Однако пребывать в раздумьях долго не смогла, уже спустя минуту, в комнату зашел Степнов, в сопровождении с пухлым седобородым мужчиной средних лет.
– Ленка, познакомься, это Олег Васильевич.
– Здрасьте, – без особо энтузиазма поздоровалась я.
– Барышня, у вас замечательный старший брат, – доктор с улыбкой посмотрел на Степнова. – Так беспокоится о младшей сестричке.
– Да, чрезмерно беспокоится, – я натужно хохотнула и со странным выражением лица покосилась на Виктора Михалыча. Тот смутился и отвел взгляд.
– Ну что, я вас оставляю, – физруку было невдомек, что его никто не слышит: я была поглощена своими мыслями, а Олег Васильевич с интересом разглядывал меня. Мой «старший брат» покинул комнату.
Врач действительно оказался «первоклассным». Вытащил из своего маленького чемоданчика с красным крестом какие-то молоточки, палочки, веревочки. Стал постукивать этими предметами по моей ноге. Даже один раз щелкнул по моей коленке чем-то до боли смахивающим на кнут для садо-мазо. Но я не почувствовала абсолютно ничего и это меня пугало.
– Ну что, какие у меня перспективы, доктор? – с деланным безразличием обратилась я к седовласому светиле. – Что-то я ни фига не чувствую, как эти предметы касаются моей ноги. Надо полагать выздоравливаю.
Он нахмурился и убрал свое оборудование. Подом опустил очки со лба на переносицу и вышел.
Я навострила уши, пытаясь узнать, о чем они шепчутся в коридоре. Поняла только несколько фраз вроде «непонятно», «невозможно», «неизлечимо» и т.п. Все с приставкой «не». Да, это ко мне. В последнее время у меня все через «не». Несчастье, неблагополучие, неизвестность…
– Ну, и что это было? – требовательно спросила я у Степнова, когда Олег Васильевич откланялся и ушел. – Зачем все это было? Какой смысл?
– Да Лена, как ты не понимаешь! – взорвался тот. – Я боюсь за тебя, волнуюсь! Вот, специалиста привел.
– Хорош специалист, постукал по ножке, пробубнил что-то, да поспешно ретировался! – не осталась в долгу я. Меня жутко бесили его ухаживания и опека. Хотелось прямо сейчас вскочить и убежать отсюда подальше. Ох, если бы я могла!
Виктор Михалыч молчал. У меня была отдышка – так я пыталась успокоить себя. Наконец он нарушил тишину:
– Дура ты, многого не понимаешь, – он тенью скользнул в коридор. Я уловила краем уха, как падает табуретка в прихожей. Это, наверное, Степнов пнул ее. Я нервно сглотнула.
Сидя в гордом одиночестве, я опять вспомнила о кудрявой. Мысли, как быстрые лошадки промчались одна за другой в моей голове. Я стала лихорадочно шарить глазами по комнате. Ага, вот то, что мне нужно.
Осторожно и почти бесшумно я раскрыла ноутбук Степнова, найденный в первом ящике прикроватной тумбочки. Так, пароля нет, это очень даже хорошо. Набрав в грудь побольше воздуха, я быстро набрала в поиске имя «Шубина Дарья» и с гулко колотящимся сердцем стала наблюдать, как Интернет выбрасывает на страницу кучу сайтов.
– Ну дрянь, держись.
Я села на кровати и невидяще уставилась перед собой:
– Дедуля, прошу, не умирай!
От собственного крика я и проснулась. Пот заливал лицо, казалось, меня только что облили. Дыхание было резким, прерывистым. Перед глазами еще стояли смазанные картины из сновидений, изображающие холодного и неподвижного деда, лежащего в морге со скрещенными на груди руками, гроб, из которого торчит лишь его лысая макушка и могильная плита с выбитыми на ней рельефными буквами, складывавшимися в имя «Кулемин Петр». Я содрогнулась.