Кто-нибудь знал, как я был измучен, когда говорили "верь"?
Кто-нибудь шел след во след за мною, когда я за кем-то шел?
Жизнь устало берется за ручку, в ничто открывая дверь,
Жаль не видно за мутной мглою огней предрассветных сел.
Сложно, когда за дорогой долгой стоит знак "проезда нет".
Кто бы мне на одичавший поезд последний продал билет...
Он не такой, как другие многие, он мчится по рельсам снов,
Жаль, что нельзя из-за правил строгих увидеть тень городов.

Но можно выйти в окно, несмотря на холод и десятки миль до земли,
Можно выбросить все: паспорт, деньги, имя и остаться самим собой,
Мир разбился давно, хотя был так молод, уберечь его не смогли.
И погибель несет тот, кто будет с ними, а не с нами мир строить свой.

Снова надежды прозрачной святость не даст кануть в Лету нам,
Поезд промчится по лунным листьям, упавшим с деревьев вверх.
Опять, как прежде, будем душу прятать, доступную всем ветрам...
Люди, как птицы, могут с курса сбиться, но и в это верь.
Полночь играет гулким эхом в старых колдовских часах,
Нет в них кукушки, им и так хватает перелетных минут.
Тьме разгуляться по аллеям парков, показать весь свой размах
Только время и нечестный случай всё никак не дают.

Но можно выйти в окно, несмотря на холод и десятки миль до земли,
Можно выбросить все: паспорт, деньги, имя и остаться самим собой,
Мир разбился давно, хотя был так молод, уберечь его не смогли.
И погибель несет тот, кто будет с ними, а не с нами мир строить свой.