Звонят люди, но только те, что ненужные. Разрываются в монотонных гудках. А ты даже не можешь найти того, чьи слова застревали бы эхом в остатках памяти и не рассеивались бы словно дым в ночном, растертом кокаином небе, а нейлоновыми струнами подергивались бы в щадящем режиме.           
 Тик –так…Дум- дум.. Пол второго ночи. Приятного времени суток. Город никогда не замирает. Кажется что он будет вечно, но это только кажется… Всё пыль, всё сутенерские блестки, всё , что кажется гениальным имеет секундный смысл. Как сигарета, пепел от которой упал на безымянный палец.          
  -Ещё чашечку кофе, мадам?           
 -Счет пожалуйста!           
 Сумка, до краев набитая книгами, кажется невесомой по сравнению  с грузом душевных самоистязаний, разлитых густой и скользкой массой на губах.              
Ты идешь, уткнувшись в бесконечные, грызущие горизонт кубики из камня время от времени оступаясь и ели разгибая колени. В своей съемной комнате 10х10 ты тычешь длинным пальцем в напечатанные на желтой бумаге буквы. И покрываешься красными пятнами. Тебе не нужен никто и ничего кроме фотографии 8х12 в ажурной, покрытой густой пылью, рамочке, которую ты специально поставила на самое видное место , что бы каждый раз выбрасывать себя в прошлое вместе со всем хламом, стоящим рядом: клочком её жиденьких серо-золотых волос; последним, так и не отправленным письмом материи накрахмаленной брошкой от свадебного платья.            
  Нет, никто не хочет говорить с тобой кроме твоего желудка, вечно орущего от голода. Никто не постучит в твою дверь, оббитую войлоком. Никто не запустит пальцы в твои волосы, и никто даже не расскажет гнусную историю о своих неудачах и прогнивщей коже.