Она сидела в тускло освещенной аудитории. Одна. Вокруг сновали люди, шептались студенты, шуршали листками и ручками, монотонно вещал лектор, но она была одна.
Когда она вышла из университета, она одна шла по оживленной улице. Снова одна.
Одна сидела дома в звенящей тишине. На самом деле одна.
Пришли друзья, она смеялась. Одна.
Ночь в слезах, утро серое – одна.
Круговорот жизни, условности – в них она одна.
Тихим субботним вечером она поднялась на крышу, смотрела на звезды. Наедине с ветром. Она подошла к краю крыши, посмотрела вниз, ощущая родственную пустоту…
Села, свесив ноги вниз. Надеясь, что ветер избавит ее от нужды брать ответственность на себя.
И все одна, одна, одна… Она слышала изо дня в день свое дыхание в час пик, сердце в толпе, часики на прикроватном столике за шумом телевизора…
Одна.