перевод Бальмонта 

Будда слово должное сказал:
“Да внимая – все уразумеют.
Чувствами, и мыслями, и духом
Властвует закон рожденья – смерти.
Если ясно узришь то пятно,
Четкое получишь восприятье;
Получивши четкость восприятья,
Знание себя получишь с этим,
Восприятье чувства победишь;
Раз себя узнаешь и узнаешь
Путь, который указуют чувства,
Места нет для “Я” тогда, ни почвы,
Чтобы это “Я” образовать;
Все нагромождения печали,
Скорби жизни, боль и скорби смерти
Видишь как неотделимость тела,
Тело же увидишь не как “Я”
И для “Я” не узришь в теле почвы:
В этом есть великое открытье,
В этом есть бессмертный ключ покоя,
В этом бесконечность тишины.
Это мысль о самости – источник,
Что несчетность болей порождает,
Мир, как бы веревками, связует,
Знай, что “Я” не свяжешь,– нет и пут.
Свойства “Я” узнав, порвешь веревки,
Размыкаясь – цепи исчезают,
Это узришь – вот освобожденье,
Да погибнет ложный помысл “Я”!
Те, что “Я” поддерживают в мысли,
Или говорят, что “Я” есть вечно,
Или говорят, что погибает,–
Если взять пределы – жизнь и смерть,–
Заблужденье их весьма прискорбно.
Если “Я” не длится,– плод стремленья,
Достиженье, также погибает,
Раз не будет После – плод погиб;
Если ж это “Я” не погибает,–
В средоточьи смерти и рожденья
Тождество одно лишь есть, пространство,
Что не рождено и не умрет.
Если это “Я” есть в их понятьи,
Значит, все живое есть едино:
Есть во всем такая неизменность,
Самосовершенная, без дел.
 

О благороднорождённый, обладающий этим телом увидит места, хорошо знакомые ему на земле, и своих родственников, как это бывает во сне.

Ты видишь своих родных и близких и обращаешься к ним, но не получаешь ответа. Увидав, что семья оплакивает тебя, ты думаешь: «Я мёртв! Что делать?» — и жестоко страдаешь, словно рыба, выброшенная из воды на раскалённые угли. Ты будешь страдать, но страдание тебе не поможет. Если у тебя есть божественный гуру1, молись ему. Молись Божеству-Хранителю, молись Сострадательному. Привязанность к родным и близким тебе не поможет, поэтому забудь о ней. Молись Сострадательному Богу и ты избавишься от скорби, страха и трепета.

В дремоту малыши погружены сейчас.
Вам показалось бы, что и во сне из глаз
Струятся слезы их... Прерывисто дыханье...
Ведь сердцу детскому так тягостно страданье!
Но ангел детства стер с ресниц их капли слез,
И сны чудесные двум детям он принес,
И столько радости в тех сновиденьях было,
Что лица детские улыбка озарила.
Им снится, что они, на руку опершись
И голову подняв, глазенками впились
В картину розового рая: он пред ними
Играет радужными красками своими.
В камине, весело горя, огонь поет...
Виднеется в окне лазурный небосвод...
Природа, пробудясь, от солнца опьянела...
Земля, его лучам свое подставив тело,
Трепещет, чувствуя их поцелуев жар...
А в доме -- свет, тепло... Развеялся кошмар...
Не видно на полу одежды этой черной...
Злой ветер перестал выть у дверей упорно...
И словно властвует здесь воля добрых фей...
Крик рвется из груди двух радостных детей...
Вот материнская кровать... Там что-то блещет,
На ярком серебре луч розовый трепещет,
И украшения сверкают и горят,
Мерцает перламутр и рядом с ним гагат;
И там на золоте начертаны упрямо
Слова заветные, слова "ДЛЯ НАШЕЙ МАМЫ!"
 

В общем,я устроился на этой малоиспользуемой части лестницы,вытянул ноги и стал разглядывать ступеньки под ними.Я смотрел на зеленое пятно:крыша протекала,и сюда постоянно капала вода - кап,кап.Маленькая струйка стекала на следующую ступеньку,потом еще на одну.Я зачарованно слушал плеск воды,не могу себе представить звук,более неподвластный времени.Здесь,на лестнице,он был такой же,как впещерах,настолько глубоких,что даже не найдешь - разве что как я,силой воображения.Я слышал этот звук,истинный,настоящий,Я запустил пальцы в волосы - один...кап,два...кап,три...- мечтая перестать быть человеком,чтобы вместо меня здесь завтра нашли зеленый ковер мха,и не узнали...

Я несся мимо неоновых огней,проходил мимо людей,смахивающих с подбородка квашенную капусту в забегаловках,и снова возвращался.Я уже начал сомневаться,существует ли вообще место,где я могу расслабиться и заглянуть в себя.И тут из уст моего сфинкса - подсознания прозвучал вопрос на шестедесят четыре бакса:кто я?Я не знал,Дети не знают."Ну ладно,тогда вопрос на три бакса,поднятых с тротуара,и тихую гавань для души и тела"кто я в 1967?" - спросил я сам себя и рассмеялся,но смех зазвенел,как разбивающееся стекло...

Идти было некуда,и я остался,но больше не чувствовал общности с залом.И вдруг под звуки фанфар я понял,что одинок - я здесь по собственной,особой причине.Из-за отсутствия связей с обществом.Да,связей!Какая пошлость.Так я и сидел там,все еще под кайфом,но все равно видел истинную суть вещей...Я вообще редко гружусь,но в ту ночь я сидел,подперев голову руками,пялился на сцену и размышлял о том,какой же я дурак и как нелепо выглядят все мои попытки понять мир.Ведь я - просто сбежавший из дома ребенок,который удалбывается до полусмерти и вляпывается в передряги из-за собственной глупости."Что я здесь делаю?" - с отвращением спросил я отвратительного себя.И понял,что ничего.Шатаюсь по грязным квартирам,ширяюсь и туплю.Хотя,может,что-то и делаю.Я ведь пытаюсь кем-то стать - все равно кем.Но даже в этом я не преуспел.Неудивительно,что мне так сложно ответить на вопрос "кто я?".Потому что если отбросить все лишнее,останется лишь несчастный парнишка,которого я засовываю подальше в шприц и вмазываю в веняк.Ведь так сложно,невероятно сложно,выдержать все это унижение,давящих со всех сторон сердобольных доброжелателей,смешные попытки понять мир,застывшую вечность,бесконечные опыты,которые проводят надо мной и окружающими.Гораздо проще скрыться за тысячью трагических "я",чем быть обычным подростком и кричать под линзой микроскопа...