Ну вот и все.

Я еще не осознала, что я сделала. Еще не поняла всего. Все еще очень смутно. Сижу и смотрю на белые лилии - самый красивый из всех васиных букетов - огромный, пахнущий невообразимо, белый-белый, как свадебный, смотришь на него и понимаешь - весна...

Смотрю на него и понимаю, что я теперь одна. Совсем. Снова сама за себя.

Сладкий перец в магазине, оказавшийся дороже, чем я думала, я, сказавшая это вслух, Вася, тут же доставший деньги, я: "спасибо, не надо", и взгляд - в пол (да нет, надо, у меня так мало денег, но, знаешь, не надо, потому что я сегодня, вот прямо сейчас, через пару минут, хочу сказать тебе сакраментальное "давай останемся друзьями" и с этого момента знать, что тебя у меня нет, и другом ты мне не станешь, никогда - слишком гордый, слишком любишь), улыбающаяся кассирша (живая рыба, купленная мужчиной перед нами, так смешно трепыхалась у нее в руках, да, наверно, и правда смешно, особенно этой рыбе - бесславно вот так вот подыхать в полиэтиленовом пакете), я, не понявшая сначала ее улыбку, а до этого...

До этого чудесные белые лилии и ватманы для моих карт таро (Бог знает, когда теперь я найду на них деньги), метро - плейер - пицца в пронто, взяли с собой, очень вкусная, еще теплая была, когда мы ее принесли домой. Курсовая работа и мои безуспешные попытки объяснить Васе правила русской пунктуации, и что да, ворд иногда не подчеркивает такие ошибки, но ошибка тем не менее ЕСТь. Наша попытка медитировать, сидя спина к спине (увы, проваленная, т.к. Вася попросту заснул:), потом попытка прочитать мысли друг друга, вернее, увидеть посылаемую другим картинку. Вася посылал мне дом, пруд, меня, его и двоих, наших с ним будущих детей. Я увидела только траву с цветами. Наверно, энергии мало.

Васины попытки меня всяческим образом поцеловать, мои уговоры "ну давай еще попробуем поугадывать, ну давай, ну загадай, ну Вась, ну давай посерьезней".

вельвет "а если нет" и хубасттэнк в метро, слабая, нечеткая мысль, что завтра понедельник, и, значит, нужно покупать еще логест, и, значит, нужно Васе сегодня сказать об этом, и, значит, еще месяц я буду с ним, целый месяц, и никакие мои отмазки уже не покатят...

Бесконечное отчаянье в сердце и подступающая к горлу паника. Еще раз. Еще раз нужно сказать, еще одному, любящему, доверяющему, такому хорошему, в глаза, честно и подло "давай будем друзьями". А ЛУЧШЕ ЛИ оттого лишь, что честно?...

Вдох-выдох. Вдох-выдох. С головой в омут. Мозг временно отключен. Вперед в завтра, без работы, с левой медкнижкой и с отчаянным нужданием в деньгах. Без сильного плеча, которое защитит, всегда поможет, будет рядом, любящего тебя, заботливого...

Поднимаемся в лифте, я не смотрю на Васю. Я понятия не имею, смогу ли я сказать то, что должна. Совершенно не имею понятия.

Стоим. Дверь. Соседи, долго не едет лифт, ждут, переговариваются. Слова, уже почти слетевшие с языка, потерялись, упали куда-то в горло.

Лифт приехал. Соседи уехали.

"Вась, я тебе кое-что хочу сказать. Кое-что плохое." Улыбаюсь.

"Что тебе надо домой?" Смотрит.

"Нет, не это. Знаешь, я вот тут в последнее время думаю.. и мне все больше кажется, что я не на своем месте. У меня предложение - месяц не видеться... Просто чтобы твои чувства прошли, а когда они пройдут, мы бы могли быть друзьями... ты очень хороший, я хочу видеть тебя своим другом..." Улыбаюсь. Вру. [Мы не будем друзьями. Только ты этого еще не знаешь. Ты еще не знаешь, что это просто так принято врать, когда люди расстаются: считается, что так более мягко выходит, более благородно, а на самом деле - ни черта не благороднее, НИ ЧЕРТА, и это не спасет человека, которого ты убиваешь.]

"А если чувства не пройдут за месяц?" Смотрит.

Молчу. "Вась, ну ты что, издеваешься надо мной?..." Улыбаюсь.

"Нет". Смотрит.

Мямлю что-то.

"Так ты со мной расстаешься?" Смотрит.

"Да". Смотрю ему в глаза. Первый раз после метро. УЛЫБАЮСЬ.

Молчим. Смотрю.

"И что... чего ты от меня ждешь?" Смотрит.

"Ничего. Ну я пойду?.. Пока."

"Иди."

УЛЫБАЮСЬ.

Вижу, как у него дрожит подбородок. Не оглядываясь, открываю дверь. Ухожу. Звоню в звонок, долго. Дрожат руки. Слышу, как приехал лифт. Молюсь, чтобы лифт скорей уехал. Наконец мама открывает. Ухожу.

Ты если не знал, а ты, наверно, не знал, ты ведь всегда обижался, когда я смеялась, а я смеюсь без повода - все истерички так делают - так вот, если ты не знал - я всегда улыбаюсь, когда мне труднее всего. Когда я кого-то убиваю. Когда я говорю что-то очень важное, самое важное, что есть в сердце. Когда я знаю, что слова, которые я говорю - самые гадкие и страшные слова для человека, который их слышит.

Я улыбаюсь... Не знаю, почему. Просто, наверно, чтобы не плакать.

Улыбалась с Пашей, с Мишей. С аюбом, наверно, тоже улыбалась бы, если бы не по телефону рвала, а с глазу на глаз. С али еще не улыбалась - просто не знала, что это наш разрыв такой, что это наш последний разговор. Знала бы - тоже бы, наверно... С Сережей уже не помню...

Вот и ты, Вась. Вот и ты в их рядах. Вот и еще одно злое дело на моей бедной душе. Не повезло ей - она досталась такой суке... И, как показали сегдняшние события, эта сука самые важные решения в своей жизни принимает - да, ей, родимой - самой что ни на есть ЖОПОЙ...

Просто что-то дернуло сегодня. Я сама от себя не ожидала, что я возьму и просто это сделаю. Не ожидала до того самого момента, как "Вась, мне надо тебе сказать..."

Красивые лилии. Какие красивые...

А сердце... Что тут скажешь. Оно сдавлено в тиски. Щемит. Но оно не скучает. Оно не жалеет о том, что решила жопа. Оно не любило никогда Васю, и НЕЧЕГО тут говорить..

Но жалко, что все так. Отгораживаюсь от этого, не пускаю это в себя. Запрещаю себе думать о том, что сейчас чувствует Вася. Работайте, барьеры. Спасайте меня.

Опять ужасно жалко олю сокол. ее дикие крики, ее отчаянье. Помню себя, когда вот так же хотелось орать, именно ОРАТь, матом, громко, хрипло, "за что???" Не орала, соседей жалела. Валялась на ковре и просто плакала. Разговаривала с Богом и Сашей, больше даже с Сашей. Вела с ним длинные диалоги о жизни, справедливости, и о том, как он мог так со мной поступить... Помню это ДИКОЕ, неконтколируемое внутри, когда тебя просто рвет на части. Помню и знаю, как это СТРАШНО - умирать. Знаю, что все это заслуживала тогда, и даже больше, СЕЙЧАС знаю, но всегда, всегда в ТОТ момент не понимаешь, не знаешь, что заслужила, всегда это яростное обвиняющее "за что???" в небо..


А небо все правильно делает. Знает, кого наказать...

Господи, прости меня за Васю. Прости, что так долго не решалась уйти.. ПРОСТИ.