ВЕЧНО ЖДАТЬ
Горе ли наступит,
Радость ли грянет –
не печалься и не ликуй
чрезмерно.
Всё пройдёт,
и не останется ничего.
И всё повторится.
И ничего не изменится.
И потерянное найдётся.
И найденное исчезнет.
Как реки меж пальцев.
Как солнечный свет сквозь слёзы.
Как огонь на ветру.
Вечно течь. Вечно исчезать.
Вечно любить.
Вечно плакать…
И вечно ждать.

От сердца до сердца, с ладони в ладонь
Струится, бежит благодатный огонь.

Он светится нежно, не жжёт никогда,
И время ему не наносит вреда…

Живое сиянье святого огня
Прощает и любит тебя и меня

И ПЛАКАЛИ О НЁМ…

И плакали о нём, о воде его, о хлебе его.
Вот дом твой и близкие твои,
И стада твои, и колодцы твои,
И лозы твои, и смоквы твои.
А тебя нет здесь.
И воды твоей, и хлеба твоего нет здесь…
И нет здесь жизни.
Вернись.
Три дня плач и пепел во мгле.
Дым и ветер на три дня пути.
И явился сон.
И сделался явью во сне.
И стала явь.
Не плачьте.
Вот хлеб мой и вода моя.
И смоквы мои, и лозы, и колодцы, и стада,
И близкие мои, и дом мой с вами.
И я здесь.
И мглы нет на земле. И свет отовсюду
Ибо любовь моя с вами.
И днесь. И присно. И вовеки веков…


ТОЛЬКО ЛЮБОВЬ

Никогда не говори, что тебя никто не любит, и что душа твоя одинока. Тебя любит Бог. Он верит каждому твоему слову, и надеется на тебя. И так любит Он, что попроси ты о том, чтобы не стало Его, Он и это исполнит, и не станет Его.
Но и твои надежды, и вера твоя, и любовь, всё живое покинет тебя. Ибо всё это – от Бога, а ты просишь Его не быть…
А душа твоя? Что будет с ней? Страждущая вечно, и только потому - живая. И она ведь - от Бога! Потому что и Он страждет. И что от Него – то вечно.
Но не дано тебе будет даже возопить, устыдившись гордыни своей, даже сделаться камнем или деревом, или водой, или хоть чем-нибудь сущим, ибо всё это Божье, а Его не станет ради тебя.
И сгинешь ты. И явится Он. И вернет тебя. И простит. Кто любит – прощает.
Всё на любви зиждется, а любовь – на надежде, а надежда на вере, а вера – на слове. Вот ты говоришь “Бог”, и Он есть. Скажешь “нет Бога”, и не будет Его. Не станет ни слова, ни веры, ни надежды, ни любви, ни чуда, ни тебя.
Всё сущее для любви сотворено, нуждается в ней, ищет её. А легко ли любить? Когда – не за что-то, но вопреки всему. И тому, что глядят на любовь, и видят её и ей же лгут, что нет её. И тому, что пользуются ею, и тут же отрекаются, и так - бессчетно. Легко ли любить, зная, что на любовь твою никогда не будет ни ответа, ни благодарности? Да. Легко. Да, радостно и светло. Ибо в любви нет корысти и умысла, но одно лишь счастье великое отдавать всё своё другому. Потому Бог и любит тебя, и будет любить всегда. Даже тогда, когда ты ничего не хочешь об этом знать. Даже когда тебя уже нет.

ИЗ-ЗА ТЕБЯ
Если у тебя убыло нечто, не огорчайся, но возрадуйся за ближнего своего: ибо прибыло у него. У Бога всё соразмерно. И когда убывает твоё, прибывает другому. И когда прибывает тебе - у другого становится меньше. И так всегда. И потому: не спеши ликовать и не торопись огорчаться о себе, но умей сорадоваться другому и печалиться его печалями, ибо все они – из-за тебя.

БОЛЬШОЕ И МАЛОЕ
Наблюдая клочок неба над головой или кусочек моря из окна, мы можем сказать «я вижу небо» или «я вижу море» так же, как если бы мы видели всё небо от горизонта до горизонта или всё море от края до края. Так же и с землёй: вижу кусочек её – вижу её всю, вижу пылинку Вселенной – вижу всю Вселенную… Мир - бесконечен и велик в каждой своей даже самой крохотной части…
ВОТ ОНО КАКОЕ
Руками его не потрогаешь. На вкус не попробуешь. Но оно – живое. Такое же живое - как небо. Живое солнце. Вот оно переливается в радуге. А вот становится свечкой над горизонтом.. А вот – прорывается сквозь облака, прорывается, мутнеет и тонет в мареве… и опять прорывается. Пока не прорвётся окончательно. И тогда сияет, как улыбка.
Простодушно так сияет, смущается и… опять сияет.
А вот ветер бросается в него песком и пылью. А вот волны рвутся к нему, насмерть разбиваясь о скалы. А потом - опять рвутся к нему. Потому что смерти нет.
Вот оно заходит за горизонт и сияет оттуда, из-под земли, цепляется лучами-пальцами за ускользающее истаивающее аметистовое небо. А вот – не заходит совсем. На Севере. Не заходит – и всё. О, какое упрямое! С характером!
Живое солнце. Обидчивое. Зимой ему холодно. Покраснеет от мороза, уйдёт с горизонта и греется где-то на юге. Вот же нежное какое! Вообще до весны может не выглядывать. В южные края подается, вместе с птицами. Там хорошо.
Там всегда лето.
Живое солнце. Очень живое. В руки не дается. Вечно перекатывается. Вечно торопится куда-то. Мир посмотреть. Себя показать. В мире ведь всё живое. Всё живёт. Всё дышит. Всё чувствует. Всё понимает. Всему больно. Ото всего радостно. Ничему нет конца…

СВЯТОЕ МЕСТО
Долгую ли, короткую ли, но прожил человек жизнь и задумался. Всякое у него в этой жизни случалось, всякое и запомнилось. И подумал он: «Сколько раз я был счастлив на земле, а о счастье своем всякий раз вспоминал только после, когда уже всё кончилось, когда прошло время. Эх, вернуться бы в те дорогие мне места!..»
Закрыл он глаза на мгновение, открыл и видит, что стоит возле той самой скамейки в парке, где когда-то юношей впервые признавался в любви своей ненаглядной. Забилось его сердце сладко-сладко. Вот оно – место заветное, счастливое!
Но… что такое? Вроде и скамейка та же, и деревья над ней так же шумят, а всё равно не то что-то. Вон мальчик мимо пробежал с каким-то водяным пистолетом. А вон две старушки ругаются между собой, смешно как-то ругаются, по-старушечьи, о чем-то совсем пустяшном. Ах, вот оно в чем дело! Тогда-то этого не было! Это сейчас появилось. Да и деревья хотя вроде бы и не другие, те же, но выше, гуще, старше сделались. И шумят на ветру по-иному. О другом совсем шумят. Вот и получается, что как бы и на том же месте стоишь, да не на том. А того самого - святого, заветного - нет уже и в помине. И та девушка, та принцесса – исчезла давно. Вышла замуж, уехала и растворилась во времени…
И снова закрыл человек глаза. И снова открыл их. И видит – школьный двор, окна на первом этаже, где он сидел вон с той стороны в третьем классе. Ах, ты! Заулыбался человек от радости. Это здесь он, проказник, учительниц и завучей изводил, а вон с тем дылдой из параллельного класса они как-то подрались. Потом сдружились – водой не разлить. Здесь ещё должна быть трещинка на оконном стекле. Нет, не нашлась. Жалко. И учительница другая совсем, и указка давно не та, и пацана того, с которым дрался, а потом дружил – больше нет. Совсем нет. Нигде. Так нелепо всё произошло. Так внезапно, нежданно, ещё тогда - в последнем классе… И вновь закрыл человек глаза. От боли закрыл…
Долго не хотелось ему их открывать. Целую вечность. А зачем? Да, можно вернуться на прежнее место, но не свято оно теперь, нет там того, что прежде было. Даже страны, где родились они все, где жил он когда-то, не стало, а уж о своём минувшем – что говорить…
И тут послышались ему голоса дальние, тихие, напевные. Вздрогнул человек. Вздрогнул оттого, что узнал! Как же, как не узнать-то? Ведь это - его колыбельная. И голоса такие знакомые, такие чистые, такие родные! Вот бабушкин, а вот и мамин… И заплакал человек. И открыл он глаза. Открыл и видит: вот перед ним его детская комната, а вот кроватка его. А вот и сам он: улыбается кому-то беззубой младенческой улыбкой. Счастливый. Улыбается и вдруг плачет. Громко, заливисто. Вроде как всё-всё понимает… И опять слушает дальние заветные голоса. Долго-долго они звучали.
И снова открыл человек глаза, открыл и закрыл, словно поклонился кому-то невидимому. До самой земли поклонился, потому как вся она и есть - то самое заветное, святое место. Вся. Пока память наша жива.

Туда, где ангел пролетел,
И зверь крылатый возносился,
Я в бездну звёздную глядел,
Глядел и плакал и молился,
Взывая истово всю ночь
К Тому, Кто милостив и светел,
И в силах каждому помочь…
И я просил. И Он ответил…
Волной вздымается заря,
И небом вспыхивают горы,
И, воздухом животворя,
Сияют вечные просторы.
НЕБО
Глубже высоты и выше бездны
Вход в страну невидимых зеркал…
…Там, где скалы дикие отвесны,
Я его однажды отыскал.
В тишине незримых отражений,
Возносясь, как искры из огня,
Голоса грядущих откровений,
Надвигались гулом на меня .
И над всем, что ветрено и снежно,
И на что не поднимают глаз,
Зазвучал светло и неизбежно
Заповедной вечности рассказ...
И стоял я перед бездной света, -
Там, где снег кружился и сверкал,
И ничто не гасло без ответа,
И никто ответов не искал...
А потом, приникнув к изголовью,
Пел мне ветер с ночи до зари,
Что земля пронизана любовью,
И сияет небом изнутри…

ВАСИЛЬКОВОЕ НЕБО

Летит отовсюду небо - земле навстречу летит.
И летит земля, небом объятая, светом его пронизанная.
И сияет васильковое небо в глазах новорожденных младенцев земных!
И качается младенческое небо на лазоревом ветру.
На ветру ласковом синем сквозном колыбельном…
И несёт, струит свет в невесомой ладони своей
Голубую глину земли, синеглазое небо младенцев, алмазную воду жизни.
И нет более ни света, ни тьмы, ни земли, ни неба, ни звука, ни тишины,
А всё едино. Всё вечно.
Всё – Бог. Всё – любовь. Всё – жизнь.

БЛАГОДАТЬ
Всё принимать как благодать
И перемену дней...
В душе своей не разжигать
Бессмысленных огней.
А просочится свет сквозь тень,
Затрепетав вокруг:
Навек запомнить этот день
И... выпустить из рук.
Всё пережить и переждать
До самого конца...
Поскольку только благодать
Исходит от Творца.

КАЛИКИ ПЕРЕХОЖИЕ
Шли калики перехожие по дороге.
А потом и без дороги шли. По тропе.
А потом и без тропы шли. По звезде путеводной.
А потом и без звезды,
без тропы,
без дороги
всё шли и шли куда-то
и песни пели.
Один другого держит за плечо,
а другой – третьего,
а третий – четвертого. И идут, идут.
И поют песни печальные. И веселые песни поют.
Весёлые – громко звучат, печальные – тихо, чуть слышно.
И пришли они к лесу дремучему,
к морю могучему,
к ветру-батюшке.
К самому краю крайнему подошли.
Подошли, шапки сняли, головы склонили. Молчат.
Ну, что, мои хорошие? Куда дальше идти? О чем песни петь? Кому?
И запел тихо-тихо самый старший калика.
Тихо, печально запел.
И другой – подхватил песню.
И третий… Всё громче, громче.
И подняли они головы свои к свету.
И увидели свет.
И прозрели.
И повернулись лицом к путям-дорогам пройденным.
Надели шапки калицкие,
пошли с песнями назад,
к людям пошли они - с песнями своими. Вот как.
И сияли маленькие яркие солнца в их глазах.
И все это видели.
И любили они всех. И все их любили…
…………………………………………..
Что ж ты плачешь-то теперь? Не плачь.
Завтра, завтра к тебе калики явятся.
Непременно.
И даже не сомневайся.
И всё у тебя сбудется. Вот увидишь.
А как увидишь – так засияют глаза твои,
и радуги тебе родятся,
и теплей тебе станет,
и радостней,
так светло-хорошо, как от солнышка…

Господи!
Милостивый и Всепрощающий!
В вечном Храме, где верят в Тебя,
Где каждый просит Тебя о своём,
И поминают ушедщих,
и молятся о близких,
И просят прощенья,
и раскаиваются,
и плачут,
И радуются, и благодарят, и плачут опять,
В Храме, куда ведут детей и внуков,
Куда однажды возвращаются навсегда,
Молю Тебя о здравии всех живых,
Всех, о ком знаю и не знаю.
Господи, даруй им здоровье,
Дай им время пожить на земле,
Не торопи их…
А если обидели они кого-то
или их кто-то обидел –
Будь с ними и примири так,
чтобы простили они друг другу ,
как Ты им простил …

ВЕЧНО ЖДАТЬ
Горе ли наступит,
Радость ли грянет –
не печалься и не ликуй
чрезмерно.
Всё пройдёт,
и не останется ничего.
И всё повторится.
И ничего не изменится.
И потерянное найдётся.
И найденное исчезнет.
Как реки меж пальцев.
Как солнечный свет сквозь слёзы.
Как огонь на ветру.
Вечно течь. Вечно исчезать.
Вечно любить.
Вечно плакать…
И вечно ждать.