В колонках играет - moscow never slips
Настроение сейчас - равнодушное к чужим мыслямПроснулся. Было воскресенье. Было мерзко, душно, и как то по neverslipоvsky.
меня ждал визит, визит в Москву. Его целью была покупка спасительных билетов на самолёт. Отыскать подобный дар я мог только там... Поездка в капсуле скорости в объезд сонных машин, которые ещё толком не проснулись, оказалась не столь уж долгой, пролетала она под чтение "Небо №7". Радио вставляло в мои мысли свои цитаты жизни людей, меня они не волновали, я считаю, что это не плохо, ведь мои мысли и моя незаконченная жизнь тоже тут ни кого не волнуют, меня интересовал вопрос: - «каковы даты моего отлёта?"
Меня и маму крестный высадил на перекрёстке в жизнь. Москва была явно не рада моему появлению и встретила нас прозрачным дождём, но мускулистым ветром. Нам нужно было добраться до метро. Мы сели на 443 автобус, люблю их, люблю за то, что они терпят тебя за 20ку, люблю за то, что они не лезут в душу со своим "А что случилось?" а просто стараются сделать так, что бы ты не опоздал, и у тебя было 1ой проблемой меньше, причем практически даром. Там было мало людей, время было не сумасшедшего час пика, а спокойного послеобедия. Мы ехали не долго, ещё более не долгим было моё спонтанное свидание с метро, его, пожалуй, люблю ещё больше чем автобус, оно стоит 19 рублей :)
Выйдя на равнодушную улицу станции "Аэропорт" лил всё тот же не радостный нашему появлению дождь, и снова до меня доносились отчётливые аккорды этой песни: moscow never slips. Я конечно не осмеливался с этим спорить, да и не нужно это было. Эта песня шла за мной по запаху моего одеколона "Charle", своеобразное преследование она осуществляла с помощью чужих Porshe, Renge Rover, наушников и рингтонов. С усталыми ногами и жаждой свежего воздуха пополам мы нашли Аэровокзал, где нас ждал не особенно приятное известие, что билеты на ту авиакомпанию, которую мы выбрали, тут не продаются и что приобрести их можно непосредственно в Домодедово. А время скрылось в неизвестном направлении и улетело от нас слишком на долго. Шёл, нет, бежал третий час пребывания нас в не спящей столице, а у нас уже неприятности. Маминым мозговым компьютером (мой до тех пор находился в спящем режиме) со скоростью терабайт в секунду было решено, что надо переночевать у сестры и утром поехать в Домодедово. Так мы и поступили. Всё как в ускоренном режиме метро, автобус, улица, подъезд, рядом с ним крыса под машиной, лифт и как награждение за подпорченные мысли, наконец, квартира...
Снова проснулся. Понял где я, а был я в чужом доме, в чужой кровати, в чужом воздухе, в чужой жизни и даже в чужом городе, который, как известно, слезам не верит, я решил проверить эту теорию по дороге в Домодедово. Всё как в запотевшем зеркале. Опять не успел проснуться, автобус, но уже более грузный, укомплектованный под завязку, потный и усталый. Он вёз нас к уже знакомому метро. Ехал медленно, ну сами представьте, какого ему, везти гигабайты чужих мыслей всё за ту же 20ку. Люди ехали молча, в своих мирах, обгоняя наше запыхавшееся пристанище на несколько остановок, машины сонные, но уже глянцевые, спешили в свои рабочие ячейки. А мы спешили не туда. Я снова почувствовал свою необычность. От этого стало по чему-то грустно, сам так и не понял почему. Забыл.
Сегодняшняя наше свидание с метро продлилось куда дольше чем вчерашнее, возможно по тому что было не таким уж и незапланированным, а может, что скорее всего, по тому что нам нужно было переехать всю так и не поспавшую колыбель цивилизации. Мы сели в коричневый, нагнетающий тоску по Хайтеку диванчик. Ехали. Зелёная ветка для меня была в тот день не просто линией метро, для меня она была тогда ещё одной палкой, которая подпирала мою уверенность в свершении моего побега. Было много разных людей, красивых, страшных и страшно красивых. Чем ближе мы были к центру, тем чаще мелькали каблуки, а не кроссовки, кеды превращались в лакированные туфли, начинало пахнуть не отчаяньем, а дорогим парфюмом, уменьшались животы, но росли шпильки, спортивные костюмы становились костюмами Briony, поблёскивал пафос и в овальных окнах мелькал призрачный гламур. Но, достигнув апофеоза на станции «Охотный ряд», всё постепенно возвращались в кеды, кроссовки, спортивные костюмы и как глаза увидев цену происходящему увеличивались животы, в добавок ко всему стал увеличиваться возраст пробегающих. Не знаю с чем это могло быть связано но скорее всего с тем что на севере жила молодежь так как северные части Москва взяла под свою опеку сравнительно недавно и получили они неизвестный ранее гриф Агломерация, туда стекалась молодость со всей России, а южные регионы были заселены милыми бабульками и дедками и были менее омоложаемы, но это только догадки и статистика с Yahoo. Меня даже попросила уступить ей место одна еле теплящаяся жизнью больная дама, у неё было что то с ногой, я не заметил её так как был очень глубоко закопан в своих мыслях и увлечён гадким занятием, рассматриванием происходящего. Она просто спросила: - «Можно?» не знаю по чему, но для меня стало сразу всё ясно, хотя сейчас задумываюсь, как мне удалось так быстро выпрыгнуть из недр своих размышлений, на свежую реальность и избежать кессонной болезни. Но я сразу встал и даже к своему удивлению извинился, за то, что сам не встал, а ей пришлось об этом просить. Я простоял всего одну остановку, на следующей, после той на которой вошла та, что вернула к реальности, вышла женщина сидящая рядом с мамой и я сел на её место. Так прошло ещё несколько мгновений моего смятения, но потом обладательница груза мудрых лет, встала и сказала мне спасибо, дважды, когда только встала и ещё раз когда, уже выходя, обернулась и прошептала, я же ей в ответ пожелал выздоровления. ВО МНЕ ПРОСЫПАЕТСЯ ГУМАНИЗМ???? Или просто Москва так не меня подействовала? Тогда зря говорят, что она не верит слезам хоть и заставляет часто к ним прибегать, тогда зачем? Слишком много всяких разных вопросом разом втолкнулись ко мне в голову, моя ВСД не пропустило это мимо своих сосудов, и ответила мне на это головной болью. Мы провели час в общество с метрополитеном и наконец-то вышли на загазованный воздух окраины Москвы. Было не так уж и плохо, столица свыклась с тем, что мы тут и что ей придётся терпеть нас до окончания нашего крестовобилетного похода. И опять это: moscow never slips. Сев в 308 автобус, заплатив 60 рублей за удобство и комфорт перевозки, мы ещё пол часа протряслись в его сущности. И вот венец наших скитаний! ДОМОДЕДОВО! Я был здесь второй раз, первый мы встречали мою тётю и маму из санатория в позапрошлом году. Ни чего не изменилось. Только люди внутри. Там обновление идёт со скоростью не мыслимо даже для Интернета. Мне кажется, что если бы посчитать и сложить все пути, которые проделываются в день по полу аэропорта и перевести это в клубки ниток и связать одежду то все мы забудем что такое холод и кто такие нуждающиеся в одежде люди, и даже если половину того продать инопланетянам, то ещё мы победим бедность ))))
Ну представляете мое приподнятое настроение когда я такое запланировал и как всё разом чернилось, как от опрокинутой на белую бумагу баночки чёрной гуаши, когда мы узнали, что кассы работают с 5 до 7 утра и с 12 30 до 18 30 вечера. А мы туда припёрлись ещё 11 не было. Из этого можно уловить, что нам там сидеть ещё как минимум полтора часа, но то, что мы в этой очереди за спасательными бумажками в небо будем первыми, воскрешало мой оптимизм из ада. Практически досконально изучив местность, мы разместились в зелёных креслах второго этажа в зале ожидания. Каждые пятнадцать минут я бегал смотреть, не пришёл ли кто-нибудь и не возжелал отобрать у нас титул первополучателей тикета в счастье. Таковых не было очень долго. Не ужели мы такие неудачники и только мы додумались там покупать билеты. Ан нет. Как только время подкралось к 12 20, обнаружив там толпу, рванули вниз.
Заполучив таки эти бумажки. Отправились обратно в под, но всё же московье. Рядом со мной в автобусе сидел, какой то дядечка с ушами и песней, не дававшей забыть слова: moscow never slips. Эта строчка врезалась в мои воспоминания о поездке.
Вернуться домой без приключений мы разумеется не могли. Дорога домой запомнилась хуже, я очень устал и не столь уделял внимания деталям, замечал только брёвна по дороги нашего возвращения. Итак. Мы опоздали на электричку на 8 минут, пришлось ехать в Савёловском (город посёлочного типа) направлении, в Вербилках поезда с ядохимикатами и два электровоза размером меньше чем наш вагон оказались куда важнее нас и задержали отправление змеюки-поезда на непростительный час усталости. Вербилки убили меня своей захолустностью. Но обрадовали тем, что та среда обитания и среда обитания в Кимрах (деревня городского типа) существенно отличались, но видеть такое после роскошной Москвы всё равно было контрольным выстрелом в голову, хоть и холостым.
Таким образом, для меня утро понедельника стало самым ужасным временем года…
Вернувшись, домой выпитым как малюсенький пакетик сока в очень жаркий день, хотя надо заметить что день действительно становился жарче, видимо Подмосковье было радо видеть меня куда сильнее Москвы, чему я был несказанно счастлив и отвечал взаимностью, я первым дело отправился в душ смывать с себя Москву. Мама после этого задала вопрос, а чего это я так рвусь в эту Москву если вот так вот реагирую и так сильно устаю после поездок туда. Меня это тема действительно напрягла, а чего это я туда так рвусь и что если правда этот ритм не для моего сердца и мы с Москвой не сойдёмся характерами. Я ответил достаточно оптимистично, что я постараюсь привыкнуть и не каждый же день я буду пересекать моё новое место пребывания с севера на юг в поисках лучшей жизни. Возможно, я просто ушёл от реального ответа. Но об этом я подумаю завтра.
