Дернул черт выйти на кухню покурить, а там соседка Ира с подружками празднует женский день. Мужик один на всю компанию -- двухлетний Санька и он уже немного одурел от обилия красоты и новых впечатлений. Подружки оказались все из нашего дома, рассказали мне про меня. Ну обычная история, я живу, смотрю обычно или внутрь, или же по сторонам, но не на окружающих. Людей мое сознание отфильтровывает, чтобы не спятить (то есть нет, я вижу конечно людей, часто отмечаю их красоту, или нелепость, но до сознания не допускаю, просто фиксирую, не более того). Сама же я при этом, как выясняется, сквозь людские фильтры прохожу спокойно. И вот теперь выясняется, что на улице Новая Басманная я звезда и у многих на мой счет сложилось мнение. Иркиным подружкам, например, я нравлюсь, а девушки из дешевой парикмахерской во дворе считают меня ебанутой. Сразу еще вспомнила, как продавщица из ларька, мимо которого я постоянно хожу, пыталась завести со мной знакомство. То есть она сидела в стеклянной коробочке, среди пива, сигарет и всякого мелкого товара, смотрела на волю, высмотрела меня, приметила и решила пообщаться, когда я покупала у нее сушки. Это любопытно вообще-то, представить себе, что ты живешь не в привычной пустоте с двумя-тремя друзьями, пятью-шестью приятелями и небольшим количеством просто знакомых, а, оказывается, имеешь для кого-то значение. И эти добрые люди не ленятся составлять о тебе свое мнение. Так что это мое впечатление, что я всех вижу, а меня никто, оно, конечно же ложное, впрочем, это не повод для того, чтобы его поменять.

В общем, пришлось тяпнуть с девчонками две рюмки настойки и по быстрому съебаться. Глупо, кстати, себя чувствуешь, во время этих уговоров -- давай выпьем, давай посидим, попиздим. А ты такая -- да не, да спасибо, я пить не люблю, у меня голова слабая и вообще. А они -- и мы не любим, и у нас слабая, но пьем же! И ты давай с нами! И тд. Люди мне, в целом, нравятся, они открыты, добродушны и общительны. Я даже не против проницательных парикмахерш со двора. Но я не чувствую ничего общего. И потому не могу проводить с ними время. На самом деле, в случае принудительных контактов, ничего, кроме неловкости и дискомфорта я не испытываю. Девяносто процентов моих контактов я ощущаю как принудительные, что сильно осложняет мне жизнь, хотя я понимаю, что без этого наверное нельзя.

Вот с детьми у меня взаимная симпатия, они меня интересуют своей внутренней подвижностью. Они меняются и они одиноки -- живут в каком-то странном мире, среди великанов и гигантских, несоразмерных вещей. Языка не знают, хотя и очень быстро учат, да и вообще, прекрасно адаптируются, но все равно, когда я говорю, например, тому же Саньке, чтобы он шел домой и он послушно поворачивается и уходит, я смотрю на его ровную спину, тонкую шею, с завитками волос, и мне почему-то его жалко. С детьми, почти со всеми, интересней, чем со взрослыми, потому что они производят впечатление куда более живых и от них частенько можно услышать что-нибудь свежее, да и сами они готовы слушать, так что получается равноценный обмен.

*Сейчас этот субъект сидит у меня на коленях и мешает писать.

** Слез, пытался раскрутить флакон из-под духов, недовольно ворчал и топал ногами. Потом мне сунул в руки, я говорю, что оно не разбирается, Сашка не верит, ногами сучит, кряхтит, опять мне флакон пихает. Ну хорошо, говорю, ладно, давай я тоже на него ногами потопаю, вдруг поможет? Потопала, покряхтела -- нифига. Убедительно наверное получилось у меня, сразу поверил и потерял интерес.