Больница ночью похожа на декорацию из трешового фильма ужасов и одновременно на НИИЧАВО, по которому бродил заблудившийся "гость с кавказа" Фарада. Длинные полутемные коридоры, жужжание этих невыносимых галогеновых ламп, тишина и пустота. Все двери заперты, все люди спят, только мне неймется, хожу курить на черную лестницу, ее тоже закрывают изнутри, видимо, чтобы не проникли диверсанты. Приходится снимать железный крюк, стараясь не лязгать. Прямо под дверью живет тетенька, ей предлагали переселиться в палату, но она предпочитает коридор.
Еще похоже на средневековый город -- вечером мосты поднимаются, ворота на засов и жителям желательно не высовываться. На входе в больницу звонок, над ним табличка -- В ЗВОНОК НЕ ЗВОНИТЬ! Круче этого была только урна в Симеизе, на ней тоже была табличка -- МУСОР НЕ БРОСАТЬ. ШТРАФ 100 ГРИВЕН.

Что творится в головах у людей я зареклась понять уже давно, но подсматривать за ними бывает смешно. Вот сегодня соседка по красному уголку, очень крупная тетя, вся такая из шаров, отправилась в душ и взяла с собой малюсенькое полотенце, размером чуть больше мужского носового платка. Если кто помнит -- раньше носовые платки были тряпочные и делились на мужские и женские. И на детские еще. На детских рисовали всяких утяточек, на дамских -- незабудки, а мужчинам доставались платки в клетку и полоску, строгих расцветок -- синие и серые, и еще они были больше по площади, видимо считалось, что дяденька сморкнется, так сморкнется. Ушли эти времена, теперь все имеют белый клинекс, независимо от пола, размера носа и количества соплей. Зато стирать не надо, сопли, помнится, плохо отмывались.

Я стою на черной лестнице и смотрю в желтое от прокуренности окно. Черная лестница очень сильно отличается от остального -- тут пахнет застоявшимся табачным дымом и полное запустение, больничные правила на нее не распространяются, в больнице все просто сиротское, а здесь -- загадочно немного, почему-то напоминает отель Дельфин, хотя Мураками бы наверное охуел от таких ассоциаций. И еще седьмой этаж меня интригует, когда лифт с моего девятого едет вниз, он иной раз распахивает двери на седьмом. И на пару секунд открывается обалденный в своей угрюмой геометричности интерьер. Я завтра с фотоаппаратом поеду и специально нажму 7, чтобы запечатлеть, оно того стоит.

Да, так вот, я смотрю в желтое мутное окно, вижу город, улицы, дома, фонари, автомобили. Я понимаю, что еще не поздно, что город не спит, но это все не имеет к настоящей реальности никакого отношения. Моя реальность -- это звенящие коридоры и спящие люди. Стоило запереть все входы и выходы, как мир сузился до размеров одного больничного отделения. Это любопытно. Так же любопытно, как и то, что то, что я нащелкаю этим клавишами разбежится сейчас в неведомом мне пространстве и будет прочитано людьми, у которых, у каждого человека, своя реальность.