Сегодня в Москве, в 19.00 в «ЕСЕНИН-ЦЕНТРЕ» состоится торжественное открытие выставочного проекта , посвящённого 80-летию со дня рождения И.БОРТНИКА и его дружбе с В.ВЫСОЦКИМ

Владимир Высоцкий и Иван Бортник на выступлении в Люберцах, Московская область, 1978 год, 8 апреля. Фото Н.Токарева

Как говорится, навстречу выставке - мой материал. Несколько документов - известных и неизвестных.

1. "Письмо Ване Бортника из Парижа" (черновик с аукциона)

известно, что уже 27 января 1975 года наброски будущей зарисовке о Париже появились в дневнике Высоцкого: Завертелись строчки и рифмы:

 

   пассатижи — Парижи

   обглоданы — Лондоны

 

   Однако, Ваня, мы в Париже

   Нужны, как в бане — пассатижи.

 

    Хотя в бане — пассатижи — нужней.

позже перекочевали в письмо, адресованное "Ване" Бортнику: На всякий случай записываю кое-что,вроде как в дневник.  Читаю.  Словом — всё  хорошо.  Только кажется,  не  совсем  это  верно говорили уважаемые товарищи Чаадаев и Пушкин: "где хорошо, так и отечество". Вернее, это полуправда.  Скорее  —  где  тебе хорошо,  но где и от тебя хорошо.  А от меня тут — никак. Хотя — пока только суета и дела — может быть, после раскручусь. но пока: 

Ах, милый Ваня — мы в Париже

Нужны, как в бане — пассатижи!

в марте автор впервые исполнил небольшой фрагмент песни у своего друга Олега Халимонова

и только осенью 1978 года вернулся к этой зарисовке

Сегодня мы можем посмотреть наброски к начальной версии текста, они были давно опубликованы мною, в пятитомном собрании сочинений Высоцкого. Сейчас оригинал этого автографа выставлен на аукционе "Все звезды".  [] - зачеркнутые автором строки, <> - коньектуры, иными словами вставки от публикатора, {} - варианты строк

Ах, милый Ваня, я гуляю по Парижу

И [что я] то, что слышу и [что я] то, что вижу {v: И что услышу и что увижу}

Одно французское чудное бормотанье, {v: Одно сплошное ничегонепониманье }

[И даже встань я – все <ноль> вниманья] И <ноль> вниманья, и <ноль> вниманья!

И очень узкое чужое воспитанье.

 

Я всё записываю, отойдя в сторонку

Когда состарюсь, издам книжонку.

 

Одни - пардоны — никакого воспитань<я>

И миль пардон — и никакого пониманья

 

У них в кино и наяву — одни лобзанья

Одни сплошные рандеву — одни свиданья

 

Я всё записываю, отойдя в сторонку,

Когда состарюсь — издам книжонку.

 

Ах, милый Ваня, мы в Париже

Нужны, как в бане, скажем, лыжи.

 

Сначала я глядел осатанело

На разные парижские дома

 

Проскочишь [всё] говорят - коли не промах

Но я его ей бога не виню

Сам чёрт здесь [будет вечно] был бы в сложных переломах

На этих очумелых авеню

 

[Все] А эмигранты [здесь] из второго поколенья

  [И ударенья врут без зазренья] Перевирают все ударенья

И имена перевирают и названья

  И ты бы Ваня у них был Ванья

 

Не зря же на трёшки

Купил я матрёшки <текст создавался в одно время с "Таможенным досмотром", так что вполне может быть эти две строки относятся туда - "Гармонь или матрёшку" - СЖ>

[И] У них когда-то были титулы угодья

И чей-то отпрыск, [чьё-то] [графс<кое>] Ваше в прошлом благородье

[А нынче г<рафское>] [Теперь] Сказать по-нашему так графское отродье {v. По женской линии {так барское} какое-то отродье}

Сказал, коверкая меня, - мой шер Володья.

 

Сидят они собаками на сене

И нам поесть не очень-то дают.

 

О ЖЕНЩИНАХ.

 

И женщины глядели непорочно

Мы все [] от непорочных без ума

Я их встречал, я это помню точно

У Александра — старшего Дюма.

 

Я убедился искренне и точно

[За] На перекрёстках целовались сочно

Неправ Бальзак, и вряд ли прав Ануй:

Зачатье у французов непорочно

Бывает правда через поцелуй

 

КИНО

 

Я распишу про всё [и] я разложу по нотам

    Чтоб было ясно и идиотам,

[Что как ни прыгаешь, но] Что прыгать нечего, что мы нужны в Париже

    Как в бане лыжи и пассатижи.

 

[У них] Они все голые {И все красивые} и интеллектуалки

   И все с Монмартра и все фиалки

 

[А я б, Вас милые мои] Без ничего они, но все интеллигентки,

   Не [ставил раком (в позу)] а ставил к стенке. {v. Их ставят в позы и реже к стенке}

 

В этих набросках - попытки автора зарифмовать описанные ранее в дневнике впечатления от просмотра эротических фильмов. которых в 1975 году увидеть в СССР было невозможно. Самый скандальный из них "Эмануэль"вышел только что - в 1974 году, запрещался и во Франции, и в США.

2. Неизвестное двустишие Бортника- Высоцкого

Организатор  и вдохновитель сегодняшней выставки Влад Маленко рассказал в кулуарах мне неизвестный факт из жизни Высоцкого, который, в свою очередь ему поведал сам Иван  Бортник.

Цитирую с его слов:

Как-то Иван Сергеевич сказал:

- Кстати, а  ты знаешь, что у нас есть с Володей Высоцким сочинение - одно на двоих?

Я чуть-чуть подпрыгнул вместе со стулом в предвкушении:

- Что ж вы сочинили-то вместе?

- Мы так играючи (что-то у нас было игривое настроение, мы начали стишок сочинять)…

Я говорю:

- Ну какой же?

Он говорит:

- Вольдемариус <В.Высоцкий - СЖ>  был в таком приподнятом настроении, да и я  тоже, и вот, что у нас вышло:

А в гостинице "СавоЭ"

На меня упал гобоЭ.

То ли это было по следам каких-то их приключ

1.

2.

ений московских, потому что "Савой" <в советское время - гостиница и ресторан «Берлин», упоминается в названии одной из песен Высоцкого и в ранних редакциях сценария «Эры милосердия» - СЖ > мы знаем где - на Кузнецком мосту. Я спрашиваю его:

- А почему такой текст?

- Ну не знаю, - отвечает, - так вот было

Это сам Иван Сергеевич вспомнил. Один сочинил одну строчку, другой сочинил другую. А какую из них кто - я сейчас врать не буду. Но насчет гобоя - это известная история из театральной жизни Бортника. Перескажу ее со слов самого актёра:

«Как-то Любимов говорит мне: «Всё, давай, Иван, не ерепенься, давай, репетируй Гамлета».  Я говорю шефу: «Это будет как-то достаточно странно…» «Что странно? По темпераменту вы похожи…» «Да нет, я не о том… Вовка-то сидит с гитарой в самом начале. А я с чем буду сидеть? С арфой? Или с домрой? Или с гобоем? Или с чем?»  Ну понятно, ерничал. Любимов плюнул,  говорит: «Идите».

.

В.Маленко и И.Бортник

3. Переписка Высоцкого и Бортника 1978 года.

Необходимое предисловие. В июле В.Высоцкий и М.Влади отправились в Париж на автомобиле. Прошли 8 июля таможню в Бресте, а дальше, как описано в письме - авария, эвакуация. Кёльн и машина на приколе. В Одессе и Москве уже третий месяц как идут съемки сериала "Место встречи изменить нельзя". На всех парах идёт подготовка альманаха "МетрОполь." В Лондоне Мариан Влади снимается в фильме-ремейке "Багдадский вор".  В подмосковной Красной Пахре  на участке Эдуарда Володарского для звёздной пары строится дача. Высоцкому предстоят поездки - из Парижа в Канаду, в США и на Таити. Он завершит песни "Охота с вертолетов", напишет баллады "О конце войны" и "Летела жизнь". Две сессии звукозаписи состоятся в студии Михаила Шемякина - новые и старые песни <по книге "Песни русских бардов"> Владимир Семенович исполнит в июле и в августе. Поездка в США завершится успешной договоренностью о концертах в январе следующего года, поездка на Таити - новым запоем и временным охлаждением с супругой, тогда же, видимо, состоялась описанная русским художником встреча запойных с тибетским монахом.

17 июля 1978 года

Paris, 30 rue Rousselet— Москва, ул. Дмитрия Ульянова, дом 4 корп. А кв. *

 

Здравствуй, Ваня, милый мой

Друг мой ненаглядны<й>!

Во первых строках письма шлю

тебе привет!

 

        Я уже во городе, стольном, во Париже, где недавно пировал, да веселился с другом моим. Здесь это помнят, да и я в стишках зафиксировал. Всё на месте, попали мы сюда в праздники - 14 июля. Французы 3 дня не работают — гуляют то-есть. Плясали вечерами на площадях, и на всех, на знакомой тебе с детства Place de Republike — тоже. Толпы молодых людей поджигали какие-то хреновины и бросали их в почтовые ящики. Они — хреновины там взрывались. Называются они "петарды", по-русски "шутихи".

        Ехали с приключениями — километров через 500 от Москвы лопнуло, даже взорвалось просто, переднее колесо, разбило нам дно машины, фару и т.д. Еле доехали до Берлина, там всё поменяли, а в Кёльне поставили машину на 2 месяца в ремонт. Обдерут немцы, как липку, твоего друга и пустят по миру с сумой, т.е. с отремонтированным Мерседесом. Они — немцы, чмокали и цокали, — как, дескать, можно довести машину до такого, дескать, состояния. А я говорил, что «как видите», можно, если даже не захотеть". Марина из Кёльна улетела в Лондон, а я — поездом поехал в Париж. Замечательно поехал, потому что была погода впервые, а ехали мы 4 дня предыдущих в полном дожде и мерзости, и состояние, как ты понимаешь, было — хуже некуда, а тут, в поезде, отпустило в первый раз, как тогда в ГДР. Теперь прошло уже 8 дней — стало чуть легче, даже начал чуть-чуть гимнастику.

        Я пока ничего не видел, не делал, сидел дома, читал. Завтра — понедельник, начнём шастать, а вскоре и уедем. Я — дурачёк, — не записал твой телефон домой и звонить не могу.

        Какие дела? Что делаешь? Как кончили сезон? Спрашиваю так, для соблюдения формы, потому что ответ узнаю только к концу августа, если напишешь мне письмо.

        Вчера позвонил Севке, он пьет вмёртвую, нёс какую-то чушь, что он на "неделение" ждёт "моих ребят" в "Тургеневе". И что мать его, "в Торгсине". Я даже перепугался этого бреда, думал - что "стебанулся" Севка на почве Парижа, а он — просто только что из ВТО с Надей даже вместе.

        Ты, Ванечка, позванивай моей маме, она у меня, да и Севке, — авось, попадёшь на трезвого. Сделай, Ваня, зубы обязательно, и, если уж никаких особых дел — попробуй дачей своей заняться. Начни только, а там назад пути не будет. У меня — всё стоит, почти как было, но я про это думать не хочу — приеду — тогда уж. Вообще же, после суеты моей предотъездной — как-то мне не по себе у безделья-то, да ничего, авось пообвыкнусь и понравится.

        Засим целую тебя, дорогой мой Ваня, привет твоим, надеюсь увидеть белозубую твою улыбку.

 

        Володя

ПРИМЕЧАНИЯ:

Здравствуй, Ваня — переделанная автором цитата из песни "Письмо в город" ("Здравствуй, Коля, милый мой, друг мой ненаглядный...".)

веселился с другом моим <...>  и я в стишках зафиксировал — Михаил Шемякин вместе с автором письма <по непроверенным сведениям - и с Иваном Бортником - СЖ> "веселился" в парижском ресторане "Распутин" во время гастролей театра на Таганке осенью 1977 года, события эти описаны в песне "Открытые двери...", единственная известная фонограмма которой зафиксирована 15 июля. Сопровождалась эпиграфом: "Эта песня посвящена одному странному такому загулу, который произошел не так давно. Надеюсь, более не повторится. Посвящена другу моему Михаилу Шемякину. По всей видимости, "стишки" были написаны "по горячим следам" и Иван Бортник их знал.

на знакомой тебе с детства— на площади Республики в Париже находился отель, в котором на время вышеупомянутых гастролей поселили актёров театра на Таганке 

позвонил Севке  — близкий друг В.Высоцкого Всеволод Абдулов

всё стоит, почти как было — речь о упомянутой мной в предисловии даче на участке Э.Володарского

 

Текст приводится по автографу. Сохранены орфография и пунктуация автора. Дата получения письма на штемпеле - 29 июля. Впервые приводится в воспоминаниях И.Бортника фрагментарно «Истратить себя до сердца» ("Я, конечно, вернусь..." М:1989) Впервые полный текст:О Владимире Высоцком / сост.: И. Роговой. М.: Мединкур, 1995.

 

В архиве Ивана Сергеевича сохранились наброски ответного письма, которые с любезного разрешения его семьи - Татьяны Николаевны и Федора Ивановича привожу ниже.

<15> августа 1978 года

Гурзуф,  наб. Пушкина, 7, "Спутник" — Paris, 30 rue Rousselet*

 

 

  Здравствуй, сизый голубок,

  Друг мой знаменитый

  Извиняй за скверный слог,

  Я – не Александр Блок

  Да и он, - едва ли смог,

  Будь он трижды вшитый!      

 

        Пишу тебе в вечерний час заката над Чёрным морем из гурзуфского лагеря «Спутник», куда (в который раз!) забросила меня [?] малопризнательная <?> судьба [Здесь я с Таней, которая взяла отпуск за свой счет].

        Взял я и Таню, которая, в свою очередь, взяла отпуск за свой счёт. В Москве за всё лето не было ни одного летнего дня – дожди и холод! В июле всем семейством выехали в деревню Харламово под Калугу, к тёще.

        Деревня бедная – 6 дворов, но места изумительные (луга, лес, речка). За 15 дней деревенской жизни, которая включала в себя хождение с Федькой в лес за ягодами и грибами, питьё парного молока, сон на сеновале среди сонмища мышей и <конечно>, неизбывную тоску по вечерам, я немного отдохнул духовно и физически. Но Татьяне нужно было идти на работу и я опять оказался в Москве, [где пробылбез дела массу времени]

Отца выписали только 13 августа. (3 мес<яца> в больн<ице>!) Чувствует он себя неважно. Слаб. Мать настояла, чтобы я ехал отдыхать. Таким образом и возник Гурзуф. Вот, пожалуй, [вкратце] кратко и всё о делах моих!

        Теперь ещё более кратко о твоих делах.

        Звонил я Фариде и Вадиму.Фарида жалуется, что [дело стро<ительства>] рабочие филонят. Приходят поздно, требуют калорийного питания и рано уходят. Эдька где-то на Дальнем Востоке. Вадим сказал, что с продажей дома дело пока застопорилось.

        Вот и всё, что я узнал о «дачной проблеме». Без тебя дело, видимо, двигаться не будет.

        [Дорогие мои Марина и Володя, позвоните мне а]

Мамы твоей дома не застал, хотя звонил неоднократно. Севка [в работе] вроде не пьёт и очень многозначительным голосом жалуется на огромное количество работы. Я отснялся у Славы один день, на натуре, в Москве.

        Усё.

 

 

        Ныне, о Муза, воспой

        Дорогих мне [Марину] Володю с Мариной

        [Где-то они колесят]

        Странствуют где-то они

        Пусть хранят же их боги в пути

        [] Свидимся скоро в Москве

        Мифологией с Вовой займёмся

        Может, бог даст, и поймём

        Как же нам дальше-то жить…

       

*- приводится по черновику из архива И.Бортника, неизвестно, было ли письмо отправлено, откуда и куда, вполне возможно, что автор отправил его уже из Москвы в Париж, или из Гурзуфа в Москву, или же передал адресату лично.

Будь он трижды вшитый! – речь о «вшивке» «эсперали» или «пружины» - капсулы лекарственного препарата, применяемого при лечении алкоголизма

Взял я и Таню – супруга автора, Татьяна Николаевна

в деревню Харланово под Калугу, к тёще - тёща Борзых Тамара Дмитриевна 1914-1982.

хождение с Федькой в лес – речь о сыне автора, Фёдоре

Отца выписали только 13 августа - Отец, Бортник Сергей Васильевич 1894-1979

Мать настояла, чтобы я ехал отдыхать - Мать, Горячкина Мария Сергеевна 1912-1987.

Фарида жалуется – речь о жене драматурга Э.Володарского, на чьем участке В.Высоцкий с 1978 года затеял строить дачу, как видно из письма, шло оно ни шатко ни валко.

 Вадим сказал, что с продажей дома – речь о В.Туманове, друге Высоцкого, который видимо, покупал дом либо для С.Говорухина, либо Высоцкому для установки на участке Володарского. <уточникть, ВТ не помнит>

Я отснялся у Славы один день, на натуре, в Москве– речь съемках в фильме Станислава Говорухина «Место встречи изменить нельзя»

Публикуется впервые.

 

Всеволод Абдулов, Владимир Высоцкий и Иван Бортник на выступлнении в Электростали, Московская область, 1978 год - 9 апреля либо осень.

Моя искренняя благодарность-семье И.Бортника Татьяне Николаевне и Федору Ивановичу, создателям выставки Владу Маленко,Николаю Шкаруба и Роману Сорокину, а так же руководству аукциона "Все звёзды" (http://istar.ru/lots.php) за предоставленные материалы.

 

Дополнения и исправления последуют