В книге доктора Эмиля Безецны (Besetzny E.) «Сфинкс», опубликованной Л.Роснером в 1873 г. в Вене (Tuchlauben, №22), мы находим несколько любопытных описаний «духов», произведенных графом Иоганном Фердинандом фон Кюффштейн в Тироле в 1775 г.



Источником этих описаний являются масонские рукописи и книги, но особенно дневник некоего Джаспера Каммерера, служившего в должности дворецкого и ассистента у упомянутого графа. В них говорится о том, что существовало десять гомункулов, или, как он их называет, «пророчествующих духов», сохранявшихся в наполненных водой прочных бутылях, вроде тех, что используются для консервирования фруктов; «духи» были созданы графом фон Кюффшейн и итальянским мистиком и розенкрейцером аббатом Гелони за пять недель и включали короля, королеву, рыцаря, монаха, монахиню, архитектора, рудокопа, серафима, а также голубого и красного духов. Бутыли были закрыты с помощью бычьих пузырей и великой магической печати. Духи плавали в этих бутылях и были около пяди (~23 см.) высотой. Граф очень хотел, чтобы они выросли, и поэтому они были помещены в огромную кучу лошадиного навоза, которая ежедневно обрызгивалась некоей жидкостью, с большим трудом приготовленной двумя адептами из каких-то «весьма отвратительных материалов». Навоз после такого обрызгивания начинал бродить и испускать пар, как будто согреваемый подземным огнем, и по крайней мере один раз в каждые четыре дня, когда все было спокойно, при приближении ночи два человека покидали монастырь и шли молиться и воскуривать благовония к этой куче навоза. После того, как бутыли были вынуты, обнаружилось, что «духи» выросли до полутора пядей, так что бутыли стали слишком маленькими для них, а у мужских гомункулов выросли длинные бороды, а также ногти на руках и ногах. Каким-то образом аббат Гелони снабдил каждого подходящей одеждой согласно его рангу и достоинству. Однако в бутылях красного и синего духов не было ничего, что можно было бы увидеть, кроме «чистой воды»; но всякий раз, когда аббат трижды ударял по печати на горлышке бутылки, произнося одновременно с этим какие-то слова на древнееврейском языке, вода в бутыли начинала окрашиваться в голубой (или, соответственно, красный) цвет, а голубой и красный духи показывали свои лица, вначале очень маленькие, но затем выраставшие в пропорциях до тех пор, пока не достигали размеров обычного человеческого лица. Лицо голубого духа было прекрасным, как лик ангела, лицо красного духа производило ужасающее впечатление.

Граф кормил этих существ раз в три или четыре дня каким-то розовым веществом из серебряной коробочки, давая из нее каждому духу шарик размером с горошину. Раз в неделю вода должна была меняться, и бутыли наполнялись вновь чистой дождевой водой. Смену воду следовало производить очень быстро, поскольку в тот момент, когда духи оказывались на воздухе, они закрывали глаза, слабели, теряли сознание и, казалось, были близки к смерти. Только голубого духа не кормили и не меняли его воду, в то время как красный дух получал каждую неделю глоток свежей крови какого-нибудь животного (обычно цыпленка), и эта кровь исчезала в воде сразу же, как была в нее влита, не окрашивая и не взбаламучивая воду. Вода, содержащая красного духа, должна была меняться раз в два или три дня. Когда эту бутыль открывали, вода в ней становилась темной, мутной и распространяла запах тухлых яиц.

С течением времени эти духи выросли до двух пядей, и их бутыли стали им теперь настолько малы, что они уже не могли стоять в них прямо; поэтому граф сделал для них подходящие сиденья. Эти бутыли приносили в помещение, где встречалась масонская ложа, председателем которой был граф, а после каждого собрания возвращали назад. Во время собраний духи предсказывали грядущие события, и предсказания эти обычно подтверждались. Они знали самое сокровенное, но каждый из них был знаком лишь с тем, что относилось к его званию; например, король мог говорить о политике, монах – о религии, рудокоп – о минералах, и т.д.; только голубой и красный духи, казалось, знали все.

По какой-то несчастной случайности сосуд, в котором содержался монах, однажды упал на пол и разбился. Бедный монах умер после нескольких мучительных вдохов, несмотря на все усилия графа спасти его жизнь; тело его было погребено в саду. Попытка произвести такого же, предпринятая графом без помощи аббата, который незадолго перед этим уехал, привела к неудаче: удалось создать лишь маленькое существо, напоминающее пиявку, у которого было очень мало физической силы и которое вскоре умерло.

Однажды король сбежал из своей бутыли, которая не была как следует запечатана. Когда его нашел Каммерер, король сидел на верху бутыли, в которой была королева, и пытался соскрести печать и освободить её. На зов слуги вбежал граф и после долгой погони поймал короля, который из-за продолжительного пребывания на воздухе и недостатка требуемого элемента был близок к обмороку, и вернул в бутыль – не без того, однако, чтобы ему расцарапали нос.

По-видимому, в последующие годы граф фон Кюффштейн начал беспокоиться о спасении своей души, стал считать несовместимым более с требованиями своей совести держать этих духов в своей власти и избавился от них каким-то не упомянутым в записях способом.