ИГРЫ ДЛЯ МАЛЫШЕЙ И ПОСТАРШЕ

 

ГОРОД И ИГРА "ПО-ВЗРОСЛОМУ"

     Как много приятного оказалось в городе! Во-пер­вых, взглянув в зеркало, Настя

обнаружила, что ли­цо её как-то изменилось — оно загорело, хотя солнце-то редко

показывалось, и противные (до да­чи), торчавщие во все стороны волосы лежат

теперь лучше, глаже. Во-вторых, форменное платье стало так тесно и коротко, что

пришлось купить новое, а все новое Настя любила. В-третьих, все девочки в классе

(даже дразнилка Галя) стали такие славные, добрые, ну, а соседка по парте Маша

стала просто красавицей после морских купаний на юге.

     А что вставать рано в школу (так мучительно!) — так это осталось, уж придётся 

терпеть, как няня го­ворит, «до самой пенсии». Словом, Настя была очень рада городу!

И закружилась перед зеркалом как-то по-новому.

     — Ишь ты! — сказала няня и даже не ворчала, как прежде, когда Настя, кружась,

её подхватила, а до­бавила с улыбкой: — Плясать на дачах научилась!

     Скучное началось, когда мама заставила её уб­рать в комнате, но и это Настя

сделала быстрее, чем «до дачи». Убрала книжки ненужные, расставив красиво новые,

«последачные», и вообще всё разде­лилось на «до и после», или: «теперь и раньше».

     — Теперь я буду хорошо учиться, — решила она и прибавила твёрдо: — Игры — в

сторону! — и тут же подумала: «Интересно, как будут играть взрослые девочки пятого

сентября у Сони? Узнаю завтра. Ну, вот — опять про игры... Но ведь спектакль — это

не игра, это что-то взрослое», — утешила она себя. Но тут же продолжала

рассуждать: «Но ведь артисты "играют". Значит, "игра"! Счастливые — и в детстве

играли, и взрослыми играют. Хорошо бы и мне так. А что, если и я буду артисткой!

Наверно, на арти­стов и не учатся. Спрошу папу», — так думала Нас­тя, убирая

комнату.

     Убрала она комнату «после дачи» хорошо.

     И наступило завтра с играми «по-взрослому» и со спектаклем! Настя идёт в

красивом платье «те­перь» в гости к взрослым детям.

     Пришли они с мамой, наверно, с опозданием, по­тому что гостей уже было много и в

доме шумно. Со­ня выбежала их встречать и знакомить с родителя­ми, по телефону они

уже разговаривали, а виделись впервые.—

     Настенька, как хорошо, что ты пришла! — заго­ворила Сонина мама, как Насте

показалось, излиш­не громко. — Соня мне рассказывала, как вы на даче... — и, не

договорив, обратилась к маме, продол­жая,по-видимому, начатый телефонный

разговор про какую-то книгу: — Муж достал. Вы обязательно должны прочесть.

     Настя перестала слушать.

     Поблагодарив за подаренную книгу, Соня взяла Настю за руку и повела её в

большую комнату, где был ужасный беспорядок: лежала на полу какая-то большая

картина, которую все рассматривали.

     —  А папа сделал Лешему отличную маску, вот увидите, скоро принасёт, —

говорила Соня.

     Другая группа девочек обсуждала какое-то «пер­вое», «второе» и «целое», споря

между собой.

     —  Нет, так они сразу угадают. Нужно ж отвлечь их внимание мелочами, ну,

например, показать сна­чала пустую комнату.

     Ничего не понимая, Настя постояла в этой суто­локе, растерянная, никого не зная.

Потом тихонько вышла искать маму. Открыла первую дверь в кори­доре и

остолбенела: в трёх шагах от неё поднялся на передние ноги громадный пёс и, оскалив

зубы, гроз­но зарычал. Настя захлопнула дверь и метнулась к следующей, ожидая

охолодевшим сердцем пресле­дования уже басисто гавкающего пса. В комнате, ку­да

она вошла, мирно сидели и беседовали гости. Ма­ма тотчас встала; увидев Настино

смятенное лицо, пошла ей навстречу. Какое счастье! Мама втиснула Настю рядом с

собой на диван и держала её дрожащую руку всё время, продолжая прерванный

разго­вор.

     Равнодушие к ней в той комнате, где были дети, Настю смутило и испугало, а здесь

так хорошо и привычно, что на неё не обращают внимания, и хо­рошо, что не спрашивают

про собаку страшную, про которую надо забыть. Настя сразу успокоилась. Ей стало

уютно, разговор её не интересовал, она стала рассматривать обстановку, стены

комнаты, почти все заставленные полками. Сколько книг! А вот и портреты каких-то

старых военных с усами, дам со смешными прическами и с розами в волосах.

     А потом мама ей объяснила, что дети там готовят­ся к спектаклю, волнуются, что сценку

написали две девочки сами (их мамы рассказали) и что потом бу­дут играть в шарады.

     —Ты можешь тоже участвовать в этой интерес­ной игре, — сказала мама.—Нет! —

категорически ответила Настя.

     — Я бу­ду смотреть, мне надо понять и рассказать Ире.

     Мама не уговаривала её, лишь улыбнулась.

     Вошла Соня и объявила:

     — Публику просим... Гостей просим, — поправи­лась она, — занять места в

зрительном зале, — и,смущённая, исчезла.

     Все поднялись и пошли в большую комнату. Те­перь её было не узнать: она была

убрана и разделена двумя шкафами и занавесом между ними на две час­ти; в первой,

куда вошли гости, стояли в два ряда стулья. Продолжая разговоры, все стали

садиться, как будто это обычное для них дело. Кто-то спросил:

     — А что они сегодня ставят?

     Ответила одна из дам с готовностью, что её дочь с подругой написали пьесу, «в

сущности, для Нового года, а сегодня как бы генеральная репетиция». «Для

генералов», — подумала про себя Настя и обернулась на сидящих. Сзади сидел

пожилой се­дой человек, рука его, лежавшая на спинке стула, немного дрожала.

«Наверно, бывший генерал и был ранен на войне», — решила Настя и стала ждать с

нетерпением представления. За занавесом раздава­лись взволнованные негромкие

голоса, некоторые чем-то возмущались:

     — Да позвони ещё, что же он! — услышала Настя.

     — Что-то у них не ладится, — сказала мама девоч­ки, автора пьесы и ушла

выяснять.

     Ждут. Наконец перед занавесом появилась сму­щённая Соня и объявила, что «по

непредвиденным обстоятельствам уважаемым зрителям предлагает­ся посмотреть

сначала шараду, а затем уже спек­такль». В зрительном зале зашумели и засмеялись.

     —  Может быть, пойдем покурим? — предложил «генерал» соседу.

     Они удалились. Но вдруг перед занавесом поя­вился папа Сони и, приколов к

занавеске какие-то картинки, явно нарисованные наскоро, но искусной рукой, сказал:

     — Чтобы гостям не было скучно ожидать измене­ний в обстановке на сцене,

предлагаем для трени­ровки в отгадывании шарады решить следующие ребусы.

Разгаданные ребусы будут постепенно уби­раться по сигналу звонка. Вручаю его сыну.

     Колокольчик был передан мальчику, как поняла Настя, брату Сони. Он занял место

возле занавесей. На картоне были рисунки, что-то для Насти такое непонятное, что

она обратилась тихонько к маме:

     — Что это такое, как их разгадать?

     Маме пришлось объяснить, и они, как и осталь­ные, с интересом погрузились в эту

трудноразреши­мую затею.Вот что было изображено.

 

                                                      продолжение следует