Есть у меня одна любопытная коллекция...
Многие знают - я тапер. А у таперов, как правило, стоит на инструменте стакан какой, а то и ваза - вобщем, сосуд, куда желающие могут положить денежку...
Так, бывает, расчувствовавшись, кто кроме денег карточку визитную кладет, а кто и записку со стихами... А бывают и вовсе занимательные "памятки": один старый гринго побежал куда-то, и притащил сережки в дополнение к паре долларов - сережки простенькие, но ценен порыв - захотелось ему не только деньгами выразить свои чувства...
А стихов сколько! Есть совсем наивные, есть даже весьма изящные...
При этом все эти люди - мужчины, женщины - оставляют "памятку о себе", вовсе не требуя знакомств, дружбы...
Это просто те самые прекрасные порывы, что прячутся в наших душах...Это они заставляют вдруг схватить салфетку и писать на ней стихи...
...А вспомнила я про все это, потому что вчера одна латинка, опустив в мою вазочку денежку - рядом на рояль положила скрученый из салфеток цветок. Я вернулась домой - и вытащила из тумбочки мою странную "коллекцию" - чего только не накопилось! Вот перстенек, снятый с пальца одной канадкой, это еще было в баре, где я лет 8 назад "фигачила по клавишам"... Вот амулетик - это уже тут, в отеле, одна бразильянка с себя сняла...а еще были и фишки из казино, и лотерейный билет, и крошечный мексиканский флажок... и много-много стихов - на обрывках бумажных, на салфетках, на рекламных проспектах, на талончиках с автостоянок...
Но самые дорогие экземпляры в этой коллекции -
Это 100-колоновая купюра десятилетней давности,(сейчас 100 колонов - это мелкая монета))), на которой написано: "деньги не ценны. мы только хотим отблагодарить за музыкальную ночь. хотя цену вашему искусству не выразишь ни деньгами ни словами. Спасибо." на другой стороне эта пара написала свои имена в обрамлении множества "грасияс"... это была красивая влюбленная пара, они так слушали, они были прекрасной публикой, и я их помню до сих пор, хотя прошло уже почти 10 лет.
И это:
где-то с год назад, играло пианино в нашем отеле не до 9 вечера,как сейчас, а аж до 11, выпахивались мы, пианисты, преизрядно, а публики было после 10 не мгного... Однажды, уже ближе к финишу, когда я играла почти для себя, так как не было народа, зашел, явно на звуки, эдакий бедный студент - юноша бледный, лохматый, как бы хипповского вида: много волос, джинса немытая, какие-то амулеты до пупа... В отеле нашем просто так в ресторане сидеть не разрешают, так он долго наскребал по карманам мелочь, на самый дешевый кофе, чтоб купить себе право сидеть за столиком и слушать. И он сидел и слушал меня. Он так слушал, что я выдала один из лучших концертов, что случались со мной за всю мою жизнь...И когда я закончила, он снял с собственного уха серьгу и положил на рояль, рядом с денежной вазочкой - больше ему нечего было дать. Это была серьга в виде скрипичного ключа.
Я храню ее.
Как я храню все стихи и прочие "памятки" - не ради собственной славы, но в память людей, в которых живет музыка. В том числе - моя.
