большая витовая лесница в стволе еще более большего деева тянулась выслкл в вех к небу, и почти в каждуой третей и четветой ступеньке лесницы была яма... поля и холмы и деевья покыты белым снегом и синий иней у всех на руках. так спокойно в эти минуты. псото смотеть с окна движущегося ящика, в зекало. чтобы не напрямую. что бы непопасть ненароком в сущнгость этих сонных обитаний.

и даже пускай все будет хорошо, все прекрастно и спокойно и нет повода для тревог,пускай так будет, пускай остро чувствуешь свое счастье в воздухе и запахе, и видешь его в себе и кругом себя. и все равно несмотря на все это найдутся какието черви, и будут грызть тонкие стенки твоего тела. и это взращивае досаду гдето в дальних нишах толи серца толи разума этого трундо понять, взращивает её. а она начинает подгнивать внутри и влиять своим неумесным но в тоже вемя неотвратимым
присутствием на некоторые частичные восприятие счастья. и я с отващение отваачиваюсь от этой гнили , но паралели подталкивают к тому что... что она же есть часть меня. и от этого начинает подташнивать. и кроется вопрос мучительно счипающий все что движется в нутри меня... "от чего во мне такие мысли и такие действия? отчего они портят меня".

в снах, этих холодных и хрупких так много открывается для меня. и эта хрупкость вздрагивает с каждым вздохом. дорога мне.

застывает холод во мне. отвешиваю холодные взгляды, многим. холодные ответы. многим очень многим. и тогда ползут извеваясь словечка что " она совсем без серца"....