1617 год 3 месяц весны 3 число.
Запись в журнале преподобной матери София Роукс-Де-Виль. Воспоминание.

В церкви сейчас критическое положение. Незаконные хранители стигм, малефикары все больше и больше опасны для общества, мне не хватает людей что бы их притеснить, они убили сотню лучших храмовников, и что это дало?? Только горе нашим служителям и невыносимую боль родным. Церковь все еще не может успокоить семьи умерших, что приходят- цепляясь за одеяние епископов прося упокоения ихним родным. Так больше не может продолжаться, я не могу позволить убивать невиновных.
Когда год назад к нам пришла Амели я знала кто она.. Ведь в ту ночь я лично сожгла ее на костре, но в этот раз она была другая, в глазах не было гнева и злости, был страх и печаль. Само появление Амели на свет это чудо, она же единственная в своем роде, живой артефакт сделанный из нежности и любви мисье Лоранса, все что сотворила эта вечно молодая дитя, всего лишь отпечаток ненависти Пьера Грильенда. А то что отпустило эту непроглядную тьму в ее сердце- стала предсмертная баллада мальчишки Мартина на "Плаче Ангела" - Артефакт что несет в себе только свет.
Тогда была ночь, она ворвалась в святилище вся в крови, за спиной неся бережно безжизненное тело Мартина. Она пала перед статуей святой Терезы на колени,держа на руках мальчишку... Амели прорыдала всю ночь, прижимая к себе и не отходя не на секунду от него. Через некоторое время Мартин Петрид нашел упокоение в церковном саду, там был его новый дом, а Амелию осветили и даровали ей новую жизнь, а вместе с тем и новое имя, Амелия Элен Бланж...
И вот. Перед мною девушка что приняла стигмы святой Терезы. Сейчас она напоминала мне ангела с большими серыми крыльями, какая сторона возьмет верх, свет или тьма? В тот момент думала я, заплетая в ее красивые длинные волосы обруч.
-Почему вы так грустны? Спросила Амели.
Ты напоминаешь мне мою дочь. С нежностью сказала я.
-А где она?
Она умерла когда ей было 7 лет, ну не будем об этом. Я отошла от нее, и пройдя по залу, обернулась и посмотрела на нее.
Амели, ты сильный маг и хороший воин, не хочешь ли ты послужить людям и церкви?
-Святая мать, если это будет моим искуплением или же вашем наказанием за мои грехи, я не в силах вам отказать... -Вы слишком добры ко мне. Она подошла ко мне преклонив смеренно голову.
Не нужно, встань. Ты должна помочь.. Отступники слишком опасны и.. я не могу позволить кому то умереть.
-Я понимаю но..
Тише дитя, перебив ее и положив руку ей на голову.
Ты справишься, найди себе сторонников среди этих стен, я благословлю вас.

В отряд по истреблению малефикаров вошли три человека под руководством Амелии. Это была хранительница рунических камней и летописец Виктория-Ле-Бардо, храмовник-берсерк Торус-Флис-Де-Перре, и лучник Феликс Риа-Роаль. Они склонили головы передо мною, я читала молитву, прося бога оберегать их, и что бы не дал свернуть им с пути- что бы указал путь среди заблудших душ.
В ту ночь так печально плакал орган.

Запись в журнале преподобной матери София Роукс-Де-Виль обрывается.

Запись в журнале Торуса-Флис-Де-Перре, Феликса Риа-Роаль и Виктории-Ле-Бардо.

Мы все были знакомы с детства, но жизнь каждого из нас раскидала по своей дороги, и вот спустя многое годы встретились неподалеку у могилы лучшего среди нас. Мартин был душой компании. Слегка сумасшедший, но всегда смотрящий вперед милый милый Мартин...
Торус: Смотрите, там цветет вреск, он его так обожал..
Феликс: Давайте, подойдем ближе, нужно попрощаться с ним...
Мы сделали шаг и увидели беловолосую девушку, она сидела на коленях пела охрипшим голосом балладу Мартина. Из ее глаз падали большими каплями слезы. Разгребая руками мокрую, едва ли сухую после дождя землю и вытирая этими же руками слезы с глаз.. Она сажала вереск. Виктория знала ее, смотря на нее с высока, презирая ту особу.
Виктория: Что тебе от него еще нужно? Зачем убивала раз оплакиваешь?
Девушка будто не видела и не слышала нас.
Виктория: Ты меня слышишь?! Громко прокричав на Амели, Виктория заплакала и в ту же секунду выхватила из за спины боевой посох хранительницы. Фелекс схватил ее за плечо и она обернулась.
Виктория: да ты прав. Убирая за спину посох, заикаясь сказала она.
Девушка встала с колен. Она была вся в грязи. Мое имя Амелия Элен Бланж! Громко и гордо произнесла она смотря на могилу Мартина.
Амелия: Да ты можешь ненавидеть, презирать меня, но это место священно, здесь совсем не подходящие место для потасовки. Мартин был хранителем артефакта "Плач Ангела".
Виктория побледнела, и успокоилась. Мы с Торусом смотрели на Викторию, а на ее лице проскользнула улыбка отчаяния.
Амели: И если бы не я... То какой нибудь некромант, превратил бы его в живого мертвеца. Его смерть не была напрасной, он умер как герой. Последние что он сказал "ты распахнула свои объятия, будто то смерть целует в зубы. Я закрыла ему веки." И на его лице появилась улыбка счастливого человека... Ты можешь меня ненавидеть или презирать, но ты сама знаешь этого бы он не избежал.
Она предложила нам вместе с ней бороться против малефикаров. Все троя согласились, и уже через час давали клятву перед богом и перед святой матерью Софией.
Через много лет потихоньку стали забывать Мартина, а Амели стала нам самым близким другом.

Запись в журнале Торуса-Флис-Де-Перре, Феликса Риа-Роаль и Виктории-Ле-Бардо. Обрывается.

Амелия Элен Бланж:
Я не хотела их подвергать опасностью, поэтому они просто делали то что делали всегда, жили и радовались, их задачей было слушать и наблюдать, а потом, если что, прислать мне сведения об отступниках и об Грильенде. Я с нетерпением ждала нашей встречи с алхимиком.
Что насчет Мартина.. Он всегда в моей памяти, я каждый день прихожу к нему на могилу и играю на арфе. Почему то когда я рядом с ним мне становится спокойней. Меня все еще гложет совесть.
1618м году в летнюю ночь, на порог церкви подкинули младенца, он лежал в широкой корзине обвернутый шалью, там была записка где говорилось, что женщине родившая его нездоровится, но перед смертью ей приснился молодой музыкант из таверны "Копыто Дьявола". Преподобная мать София сказала что этот мальчик - реинкарнация Петрида и дала благословение. Я назвала его Вильгейм Элен Бланж. Да я стала матерью, пусть даже приемной, но теперь мне есть ради кого жить. И это прекрасно.
Грильенд и некроманты не появлялись очень долго и я уже думала, что началась спокойная жизнь. Но в 1623 году мне пришлось вступить на тропу войны.

п\с.