Это миниатюра, которая произвела на меня сногшибательное впечатление, когда я впервые ее прочитала. Это то, что я называю СВОИМ.

ЖАЖДА.

СЛАВЫ.

Вынимаешь из чехла свой фотоаппарат, наводишь резкость на мир, и все вокруг начинает раздеваться, обнажая душу свою, прятавшуюся до этого в складках опавших листьев. Видишь то, чего не видят другие. Не натренированным глазом, а спонтанно и вдруг. Воробей, пьющий из лужи. Роскошная блондинка, припарковавшая свой лексус, напротив детской библиотеки. Солнце, отражением угасающее в витрине кондитерской. Завтра эта фотография будет в глянцевом журнале. Через год поедешь на выставку в Венецию. Через десять лет, напившись абсента, будешь щелкать затвором налево и направо, заполняя пленку отпечатками чужой тебе реальности. Ты успешен, любой твой снимок заполнят намеками, о которых ты не задумывался, разместят в случайном порядке и будут восхищаться. А ты будешь раздавать интервью и тавтологически предвосхищая восхищение употреблять новомодные словечки, которые кроме как «словечки» и назвать то нельзя. Восхищение. Ты достиг его, ты достиг славы, ты этого хотел? И этого хочу я. Но талант, который был у тебя, позволяющий сейчас тебе в сотый раз снимать горящие рукописи и воробьев, пьющих из луж покрытых бензиновой пленкой..его нет у меня. И никогда не будет. И даже написать эти строки я не могу не вызвав ни у кого воспоминаний о словах и книгах других людей.....


ДЕНЕГ.

Вынимаешь из кармана. Бумажник. Кошелек. Просто скомканную книгу без обложки. Книгу, все листы которой однотипны. Единственные слова, которые читают на ней - это номинал. А там ведь много и других слов. Помните те самые деньги. Деньги, которые я до сих пор иногда нахожу в томиках Достоевского и Лермонтова. Мы наивно предполагали, что воры никогда не украдут Достоевского и Лермонтова. На этих купюрах был краткий русско-украино-белоруссо-…еще 11 наименований…-эстонский словарь. Все профили принадлежали одному человеку. Специалисту широкого профиля. Философу, вождю и педагогу. Хитро заявлявшему о бесполезности денег. Денег, которых всегда всем не хватает. А ведь так хочется не думать о них. Знать о том, что их сумма на твоем банковском счету превышает твою фантазию. Вообще никогда не видеть их. Расплачиваться кредитной карточкой неограниченного доверия. Имея деньги, нет НЕОБХОДИМОСТИ жить скромно! Ты можешь ПОЗВОЛИТЬ себе жить скромно. Подчеркнуто небрежно одеваться. Самому готовить себе ужин из купленного на рынке костистого мяса. Можешь позволить себе огород и питаться лишь плодами своего труда. В этом нет необходимости, но можно себе позволить.

ЛЮБВИ.

Хочется чтобы тебя любили. Хочется любить кого-то. Хочется …любить себя. Любить такого, как есть, не придумывая образы и посещая тренинги. Любить взаимно. Знать, что в любой момент ты можешь сделать все для..себя. Захотелось славы и ты помогаешь себе во всем, записываешься в студию фотолюбителей. Захотелось денег и ты прощаешь себе долгое засиживание на работе, редкие встречи с друзьями, отказ любимым писателям и композиторам. Захотелось любви, и ты не ревнуешь себя к другой. Любить…обрекать себя на сладкое нервное потрясение, когда звук входящего в твой телефон смс прокачивает по твоим артериям больше крови, чем утренняя пробежка. Когда шипящее “ж” в словах «я ждала твоего звонка» вызывает желание поцеловать губы, сквозь которые вырвался к тебе этот звук. Когда перерываешь все словари, пытаясь перевести песню, смысл которой понимаешь, но дословно нет. А так хочется понять каждое слово. Ведь поют о том, что чувствуешь ты. Ведь кто-то смог выразить это словами знакомого тебе языка. А потом бросаешь словарь и улыбаешься, вспомнив ее улыбку.

ПРОСТО.

Не в пустыне. Не на лодке посреди океана. Просто жажда в электричке. Которая застряла между станциями. Ты рассчитывал доехать за полчаса. Это было бы быстрее, чем в троллейбусе. Дешевле чем в такси. Да и просто ты так привык. Но застрял. Не доехав всего несколько сот метров до эстакады через какой-нибудь Ленинский проспект и ужасно хочется пить. Это смешно, ты чувствуешь, что можешь потерять сознание от жары и ждешь того самого состояния, когда же оно станет неотвратимым, ты перестанешь стесняться своих поступков и попросишь наконец глоток лимонада вот у этой вот девушки. Или колы вот у этого школьника. А может пива у этих студентов? Нет, все-таки попросишь у девушки. Ей тоже очень жарко. На ее виске медленно высыхает капелька пота. И перед тем как попросить лимонад у тебя наверняка получится подуть на ее волосы. Ей же станет приятно! Она не сможет тебе отказать в ответ. Ей, она, ее… ты вновь стал думать не о жажде, но далеко спрятать не смог. Пить хочется очень сильно. Посреди многомиллионного города, города в котором тысячи наименований напитков занимают десятки километров полок. Сейчас вот подую и попрошу. Внезапно ты теряешь равновесие. Но это не наступающий обморок. Это тронулся с места вагон, через открытое окно весело залетел ветерок, которые до этого лениво игнорировал раскаленную железную змею. Капелька пота на ее лице исчезла, едва ли повысив влажность тропического вагона. И ты забываешь о девушке, о школьнике, о студентах. Ты нащупываешь в заднем кармане джинсов влажную бумажку, чтобы не потерять ни секунды, выскочить на станции и купить себе свободу от жажды.

автор: Марат Немешев
взято: изначально с форума Евгения Гришковца
ссылка: http://www.proza.ru/texts/2006/02/08-307.html