XXIX. Здесь мы должны, прежде всего, воспротивиться всему тому дурному, в чем истина или праведность страдают от насилия или нужды, и отважиться не быть лицеприятными, как те, кто ревностно и упорно сражается со злом, когда оно обращено против богатых, власть имущих или их собственных друзей; когда же зло причиняют бедным, отверженным или их собственным врагам, они молчаливы и смиренны. Эти люди видят Имя и славу Бога не такими, какие они есть, но сквозь тусклое стекло, оценивают истину или праведность по личному отношению к человеку и не беспокоятся о том, что их кривой глаз смотрит не столько на факты, сколько на человека. Они лицемерны изнутри и лишь по внешности кажутся защитниками истины. Ибо они прекрасно знают, что нет никакой опасности в том, чтобы помогать богатым, влиятельным и своим собственным друзьям, и в свою очередь пользуются их покровительством и принимают от них почести.

И потому очень просто бороться со злом, причиняемым папам, королям, князьям, епископам и прочим большим шишкам. Здесь, где в том нет большой нужды, каждый хочет показаться самым благочестивым. О, как коварен и хитер здесь лживый Адам с его требованиями; как искусно он скрывает свою жадность до прибытка под именем истины, праведности и Божьей славы! Но когда что-нибудь случается с бедным или ничего не значущим человеком, лживый глаз не видит в этом никакой особенной выгоды, но не может не заметить неудовольствия власть имущих; и потому он оставляет бедного без помощи. И кто скажет, насколько распространен этот порок в христианском мире? Бог говорит в «Доколе будете вы судить неправедно и оказывать лицеприятие нечестивым? Давайте суд бедному и сироте; угнетенному и нищему оказывайте справедливость; избавляйте бедного и нищего; исторгайте его из руки нечестивых» (Пс. 81:2-4). Но это еще не все, и потому текст продолжается: «Не знают, не разумеют, во тьме ходят»; то есть они не видят истину, но останавливают взор на репутации сильных мира сего, каким бы неправедными те ни были; и не обращают внимания на бедных, какими бы праведными те ни были.

XXX. Видите, эта Заповедь предполагает много добрых дел. Ибо большая часть влиятельных, богатых и друзей угнетает бедных, ничего не значущих и своих недругов и поступает с ними несправедливо; и чем выше положение человека, тем хуже его дела; и там, где мы не можем остановить это зло силой и поддержать истину, мы должны, по крайней мере, исповедать его и сделать все, что мы можем, с помощью слов, не вставать на сторону неправедных, не одобрять их дела, но смело говорить истину.

Какая польза будет человеку от того, что он переделает все возможные добрые дела, совершит паломничество в Рим и ко всем святым местам, купит все индульгенции, построит все церкви и освятит все дома, если он будет найден виновным в грехе против Имени и славы Бога, если он не говорит о них и пренебрегает ими, заботясь о своем имении, чести, благополучии и о своих друзьях больше, чем об истине (которая и есть Божье Имя и слава)? И кто он такой, что к его дверям и в его дом ежедневно не приходят добрые дела, чтобы ему не было нужды искать их за тридевятью земель? Если же мы взглянем на жизнь людей — как они повсеместно относятся к этому опрометчиво и легкомысленно — нам придется воскликнуть вместе с пророком: Omnis homo mendax («Всякий человек ложь, лжет и обманывает»), — ибо они пренебрегают подлинно благими делами, но украшают себя делами самыми незначительными, однако хотят быть благочестивыми и взойти на небеса с нерушимым спокойствием.

Но если ты скажешь: «Почему же Бог не сделает этого Сам, один, ведь он может и умеет помочь каждому?» Да, Он может; но Он не хочет делать это один; Он хочет, чтобы мы трудились вместе с Ним и оказывает нам честь, желая творить Свои дела с нами и через нас. Если же мы не готовы принять эту честь, Он, в конечном итоге, сделает все Сам и поможет бедному; а тех, кто не захотел помочь Ему и пренебрег великой честью делать Его дело, Он подвергнет осуждению с неправедными, потому что они оказались заодно с неправедными. Он один блажен, но Он хочет оказать нам честь и не быть одиноким в Своем блаженстве, но разделить блаженство с нами. И если бы Он хотел все сделать один, Его Заповеди были бы даны нам напрасно, ибо ни у кого не было бы возможности проявить себя в великих делах этих Заповедей, и никто не стал был испытывать себя, почитает ли он Бога и Его имя высшим благом, и рискует ли он ради них всем.

— Мартин Лютер. Трактат о добрых делах. Часть 1 § 29-30

Однако сожаления достойны низость и слабость нашей плоти, которая не позволяет нам верить в то, что мы проповедуем. Ибо у нас есть Слово, и мы знаем, что оно истинно и непоколебимо. Однако в деле и на практике вера самым жалким образом шатается и дрожит. И потому, со стороны Бога было огромной милостью, что Он дал нам следующее утешение: «Льна курящегося не угашу» (Ис. 42:3). В Последний День мы будем сами упрекать себя, обвинять себя в нетерпении, говоря: «Если бы мне было вновь позволено прожить мою прежнюю жизнь, я бы не отказался претерпеть тысячу смертей и крестов». Сейчас же следует возбудить в нашем сердце терпение и послушание.

Но Господь являет жалость к нашей слабости и изливает на нее бесчисленные милости, которых мы не заслуживаем, и о которых не можем даже мечтать. Так мать блаж. Августина свидетельствует, что Бог даровал ей во много крат больше, чем она дерзала просить. Она молилась и плакала о своем сыне, прося лишь того, чтобы он принял Крещение. После его Крещения она с радостью покинула этот мир, ибо была довольна полученным даром и обращением сына. Она думала, что на ее молитвы был дан исчерпывающий ответ. Но после  смерти матери Августин стал прославленным и выдающимся учителем Церкви, спас от множества заблуждений бесчисленные души и мог сравниться только с апостолами по числу чудовищных ересей, над которыми одержал верх. Без сомнения, это было результатом слез и стенаний его матери. О, наш Бог — потрясающий Бог, если бы мы только могли в это поверить!

— Мартин Лютер

XXVII. Даже если никакое из названных бедствий не побуждает нас призывать Имя Божье и полагаться на Него, одного греха было бы более чем достаточно, чтобы подтолкнуть нас к этому делу. Ибо грех окружил нас тремя сильными, могучими армиями. Первая — это наша собственная плоть, вторая — мир, третья — злой дух, и по действию этих троих мы непрестанно пребываем под гнетом искушений; и таким образом Бог дает нам возможность непрестанно делать добро, а именно сражаться с этими врагами и грехами. Плоть ищет удовольствий и покоя, мир ищет богатства, благополучия, власти и почестей, злой дух ищет гордости, славы, того, чтобы человек имел добрую репутацию, а остальные были в презрении.
        
И эти три армии настолько сильны, что каждой из них в отдельности достаточно, чтобы сражаться с человеком, и при этом мы не сможем победить их никак, разве только призвав святое Имя Бога в твердой вере, как говорит Соломон: «Имя Господа — крепкая башня: убегает в нее праведник — и безопасен» (Притчи 18). Также и Давид: «Чашу спасения приму и Имя Господне призову» (Псалом 115). И снова: «Призову достопоклоняемого Господа и от врагов моих спасусь» (Псалом 17). Эти дела и власть Божьего Имени стали неведомыми для нас, потому что мы непривычны к ним, и никогда всерьез не сражались против греха, и не нуждались в Его Имени, ибо мы наставлены лишь в придуманных нами самими делах, которые мы способны делать своими силами.
        
XXVIII. Остальные дела этой Заповеди включают в себя то, что мы не должны клясться, проклинать, лгать, обманывать и заклинать святым Именем Бога и злоупотреблять им как-либо иначе; это очень простые дела, хорошо известные каждому, поскольку, проповедуя и провозглашая эту Заповедь, мы говорим почти исключительно об этих грехах. К этим делам относится и необходимость удерживать других от греховного использования Имени Божьего — лжи, клятв, обмана, проклятий, заклинаний и т. п. И здесь нам тоже предоставляется множество возможностей делать добро и отказаться от зла.
        
Но величайшее и труднейшее дело этой Заповеди состоит в том, чтобы оберегать святое Имя Бога от тех, кто злоупотребляет им в духовных вопросах, и проповедовать его всем людям. Ибо того, что я сам в себе и для себя восхваляю и призываю Божье Имя в благополучии и несчастье, недостаточно. Я должен сделать шаг и ради славы Бога и Его Имени навлечь на себя ненависть всех людей, как и Христос сказал своим ученикам: «И будете ненавидимы всеми за имя Мое». Мы должны вызывать злобу у отца, матери и лучших друзей. Мы должны подвизаться против духовных и земных сил и навлекать на себя обвинения в непокорности. Мы должны восстанавливать против себя богатых, образованных, святых и всех, кто пользуется уважением в мире. И хотя это является особой обязанностью всех, кому поручено проповедовать Божье Слово, тем не менее, каждый христианин также обязан делать это, когда того требуют время и место. Ибо ради святого Имени Божьего мы должны поставить на карту и отдать все, что у нас есть, и что мы можем сделать, и своими делами показать, что мы любим Бога и Его Имя, Его честь и Его славу превыше всего, и ожидаем от Него блага; тем самым исповедуя, что мы видим в Нем высшее благо, ради которого отказываемся и отрекаемся от всех прочих благ.

— Мартин Лютер. Трактат о добрых делах. Часть 1 § 27-28

XXV. Третье дело этой Заповеди состоит в том, чтобы во всякой нужде призывать Божье имя. Ибо «святить» и «почитать» это имя перед Богом означает именно то, чтобы произносить и призывать его в трудностях и нужде. И Он посылает нам столько проблем, страданий, трудностей и даже смерть и попускает нам жить во множестве порочных, греховных страстей именно для того, чтобы таким образом побудить человека и дать ему весомую причину бежать к Нему, взывать к Нему, призывать Его святое Имя и тем самым исполнить дело Второй Заповеди, как Он и говорит в Псалме 49: «Призови Меня в день скорби; Я избавлю тебя, и ты прославишь Меня; ибо Я желаю жертву хвалы». Именно таков путь, которым ты можешь взойти к спасению, ибо посредством таких дел человек видит и узнает, что такое Имя Божье, и как сильно оно помочь всем призывающим его; и таким образом уверенность и вера возрастают необычайно, а в них и состоит исполнение первой и величайшей Заповеди. Давид видел это в своей жизни: «Ты избавил меня от всех бед, и потому прославлю Имя Твое и исповедую, что оно прекрасно и сладкозвучно» (Псалом 53). И в Псалме 90 также говорится: «За то, что он возлюбил Меня, избавлю его; защищу его, потому что он познал Имя Мое».

Что есть человек на этой земле, чтобы ему на всю жизнь не было бы достаточно одного этого дела? Ибо кто может прожить ходя бы час без искушений? И я не говорю уже об испытаниях бедствиями, которым несть числа. Ибо самое опасное испытание из всех приходит тогда, когда никаких испытаний нет, и все идет хорошо; ибо тогда человека посещает искушение забыть Бога, стать слишком дерзким и злоупотребить временем благополучия. И в такие времена ему в десять раз более необходимо призывать Имя Бога, чем во времена скорбей. Ибо написано: «Падут подле тебя тысяча и десять тысяч одесную тебя» (Псалом 90).

И мы тоже ясно видим — из того, с чем сталкиваются все люди ежедневно, — что самые гнусные грехи и пороки появляются чаще во время мира, когда все дешево и благополучно, чем когда нас гнетут войны, эпидемии, болезни и всякого рода несчастия; так что и Моисей боится, как бы его народ не отступил от Божьей Заповеди по той единственной причине, что они слишком сыты, слишком хорошо обеспечены и слишком наслаждаются миром, говоря: «Мой народ утучнел, отолстел и разжирел; и оставил он Бога» (Второзаконие 32). И это тоже было причиной того, почему Бог оставил многих врагов Израиля в живых и не изгнал их, чтобы израильтяне не знали покоя и были вынуждены упражняться в соблюдении Божьих Заповедей, как написано в 3-й главе Книги Судей. Так же Он поступает и с нами, когда посылает нам всевозможные несчастья: Он столь заботится о нас, что учит и побуждает нас призывать Его Имя, обретая уверенность и веру в Него и тем самым исполняя первые две Заповеди.

XXVI. И здесь глупцов — в особенности тех, кто ищет праведности и святости от дел, и тех, кто хочет быть больше других, — подстерегает опасность: они учат людей осенять себя крестным знамением, один вооружается «святыми письмами», другой бежит к гадалкам, один ищет того, другой этого — и все это для того лишь, чтобы убежать несчастий и быть в безопасности. Не стоит и говорить, что в этом заигрывании с колдовством, заклинаниями и предрассудками, которое совершается лишь затем, чтобы люди не нуждались в Божьем Имени и не полагались на него, присутствует дьявольский соблазн. Тем самым великое бесчестие совершается в отношении Имени Бога и первых двух Заповедей, поскольку люди обращаются сатане, людям или твари в поисках того, что следует искать, и что можно найти в одном лишь Боге, не через что иное, как через чистую веру и уверенность и через радостное размышление об Имени Бога и призывание его.

Рассудите об этом тщательно и сами решите: разве это не грубое и безумное извращение — они веруют в сатану, людей и тварь и полагаются на их помощь. Как благой и верный Бог вознаградит нас за то, что мы не уверовали в Него и не полагались на него в такой же и большей мере чем на человека и сатану, хотя Он не только обещает нам помощь и поддержку, но и заповедует нам с уверенностью искать ее и дает нам множество убедительных причин для того, чтобы обратить нашу веру и уверенность к Нему? Разве не прискорбно и не достойно жалости, что сатана или человек, который ничего не заповедует и ни к чему не призывает, но только обещает, превозносится выше Бога, Который обещает, призывает и заповедует, и что мы ожидаем большего от сатаны и человека, чем от Бога? Поистине мы должны устыдиться самих себя и научиться на примере тех, кто полагается на сатану или человека. Ибо если сатана, порочный и лживый дух, хранит верность всем тем, кто считает себя его союзниками, насколько больше должна быть верность безмерно милостивого и истинного Бога к человеку, который полагается на Него. И более того, разве не Он один остается верным? Богач надеется и полагается на свои деньги и имение, и они помогают ему; а мы не хотим возложить нашу надежду и упование на живого Бога и поверить, что Он хочет и может помочь нам? Мы говорим: «Золото не подведет», — и это правда, как и Варух говорит: «Золото — вот, на что надеются люди» (Варух 3). Но гораздо больше смелость, происходящая от наивысшего вечного Блага, на которое полагаются не люди, но одни лишь дети Божии.

— Мартин Лютер. Трактат о добрых делах. Часть 1 § 25-26

Наши дорогие отцы страдали, вынужденно наблюдая за тем, как мир добивается успеха своими греховными путями, и как все восхваляют этот успех и гоняются за ним. Им же сами тем временем приходилось хранить благочестие, не получая взамен ничего, кроме проблем, и сносить презрение и гонения со всех сторон.

Христос хочет указать на это и предупредить Своих последователей, что в мире каждый должен жить так, как если бы он был один, и почитать Его Слово и проповедь величайшей ценностью на земле, думая про себя так: «Я вижу, что мой ближний, мой город и даже целый мир живут по-другому. Все великие, благородные и богатые, князья и господа на их стороне. И все же у меня есть союзник, который больше всех них, — Христос и Его Слово. И потому, когда я остаюсь совсем один, я по-прежнему не одинок. Поскольку у меня есть Слово Божье, рядом со мной Христос, и все возлюбленные ангелы, и все святые от начала мира. И меня окружает большая толпа и более славная процессия, чем можно сейчас найти во всем мире. Просто я не могу видеть это глазами, и мне приходится видеть и сносить то, как столь многие люди отворачиваются от меня или говорят и действуют против меня». Чтобы устоять, ты должен держаться за эту мысль. Иначе обида при виде того, как другие живут и веруют, захлестнет тебя.

— Мартин Лютер. Толкование на Мф. 7:13-14

X. Теперь Вы сами видите, что все те, кто не доверяет Богу всегда, и во всех своих делах или страданиях, жизни и смерти, не полагается на Его благосклонность, благодать и благоволение, но ищет Его благосклонности в других вещах или в самом себе, не исполняют эту Заповедь и занимаются настоящим идолопоклонством, даже если они делают дела всех остальных Заповедей и вдобавок имеют все молитвы, посты, послушание, терпение, целомудрие и невинность всех святых вместе взятых. Ибо у них нет главного дела, а без него все остальные — ничто иное, как мошенничество, подделка и притворство, за которыми ничего не стоит, и против которых Христос предостерегает нас в 7-й главе Матфея: «Берегитесь лжепророков, которые приходят к вам в овечьей одежде». Таковы все, кто хотел бы, как они говорят, расположить Бога к себе и купить у Бога Его благодать, словно Он лоточник или наемник, не желающий отдавать Свою благодать и благосклонность за просто так. Это самые извращенные люди на земле, которых лишь с большим трудом можно, а то и вообще нельзя обратить на путь правды. Таковы же и те, кто в минуту несчастья мечется туда-сюда и ищет совета и помощи у всех, кроме Бога, у Которого им самым настоятельным образом заповедано искать помощи. Пророк Исаия так обличает их в 9-й главе: «Но безумный народ не обращается к Биющему его»; иными словами, Бог поразил их и послал им страдания и всевозможные бедствия, чтобы они бежали к Нему и полагались на Него. Однако они бегут прочь от Него к людям — то к египтянам, то к ассирийцам, а то и к сатане; и о подобном поклонении идолам много написано и этим Пророком, и в Книгах Царств. Таков и путь всех святых лицемеров, когда они попадают в беду: они не бегут к Богу, но убегают от Него и думают лишь о том, чтобы спастись от своего несчастья собственными силами или при помощи людей, однако при этом считают себя и позволяют другим считать их богобоязненными людьми.

— Мартин Лютер. Трактат о добрых делах. Часть I, § 10

VI. Мы можем видеть это на привычном для людей примере. Когда мужчина и женщина любят друг друга, находят удовольствие друг в друге и твердо верят в свою любовь, кто указывает им, что делать и чего не делать, что говорить и чего не говорить, о чем думать? Одна лишь уверенность друг в друге учит их всему этому и многому другому. Они не делают никакого различия между делами — большие, долгие и многочисленные они делают с такой же радостью, как и мелкие, краткие и малочисленные, и наоборот; и все это — с радостными, спокойными, уверенными сердцами, и каждый из них является спутником другому по доброй воле. А там, где есть сомнение, начинаются поиски лучшего; потом выдумывается какое-то различие между делами, посредством которого человек может заслужить благосклонность; однако он делает эти дела с тяжелым сердцем и огромным отвращением; он как бы стал пленником, больше чем наполовину погрузился в отчаяние и зачастую выставляет себя дураком.

Так и христианин, живущий с этой уверенностью в Боге, знает все, может делать все, берется за все, что должно сделать, и делает все радостно и непринужденно; не потому, что он может записать на свой счет много заслуг и добрых дел, но потому, что ему доставляет удовольствие таким образом радовать Бога, и он служит Богу чисто, не ожидая воздаяния и удовлетворяясь тем, что его служение угодно Богу. Напротив, тот, кто не находится в единстве с Богом, или же сомневается, мучается и беспокоится о том, как ему сделать достаточно и с помощью многочисленных дел склонить Бога на свою сторону. Он бежит в Сантьяго-де-Компостела, в Рим, в Иерусалим, то в одно место, то в другое, молится молитвой св. Бригитты и молитвами прочих святых, постится то в один день, то в другой, исповедуется то тут, то там, задает вопросы то одному человеку, то другому, но не находит мира. Он делает все это ценой огромных усилий, отчаяния и сердечного отврашения, и потому Писания по справедливости называют такие дела еврейским словом «авенама», что значит «работа и тяжкий труд». И даже тогда эти дела не добры, и все они пропадают напрасно. Многих это свело с ума; страх причинял им всевозможные страдания. О таких написано в 5-й главе Книги Премудрости Соломоновой: «Мы преисполнились делами беззакония и погибели и ходили по непроходимым пустыням, а пути Господня не познали, и солнце правды не озаряло нас».

VII. В таких делах вера по-прежнему непрочна и слаба; давайте же поинтересуемся еще, верят ли они, что Богу благоугодно, когда они страдают плотью, теряют имущество, честь, друзей, или что у них там еще есть, и веруют, что Бог по милости своей попускает им эти страдания и трудности, малые и великие. В этом настоящая крепость — верить Богу тогда, когда все наши чувства, весь наш разум подсказывают нам, что Он гневается, и быть уверенным в Нем, невзирая на голос чувств. Здесь Он сокрыт, как и невеста в книге Песни Песней говорит: «Вот, он стоит у нас за стеною, заглядывает в окно», — иными словами, Он сокрыт среди страданий, которые стремятся отделить меня от Него, словно стена, словно каменная стена, но Он смотрит на меня и не оставляет меня, ибо Он стоит и готов милосердно прийти на помощь, и Он позволяет, чтобы я видел его сквозь тусклое оконное стекло веры. И Иеремия в своем Плаче говорит: «Он не по изволению сердца Своего наказывает и огорчает сынов человеческих».

Такая вера им совсем неведома, и они опускают руки, думая, что Бог оставил их и стал их врагом; они даже обвиняют в своих страданиях людей и демонов и не имеют никакой уверенности в Боге. Потому они видят в своих страданиях только повод к преткновению и вред, и все же идут и делают, как они думают, добрые дела, и не догадываются о своем неверии. Те же, кто среди таких страданий полагается на Бога и хранит добрую и твердую уверенность в Нем, — такие люди в своих страданиях и тяготах видят не что иное, как драгоценные заслуги и редчайшие дары, ценность которых никому оценить не под силу. Ибо вера и уверенность делают драгоценным перед Богом все то, что другие считают постыдным и позорным, ибо так в Псалме 116-м говорится о самой смерти: «Дорога в очах Господних смерть святых Его!» И точно так же, как уверенность и вера на этом уровне лучше, выше и сильнее, чем на первом уровне, и в такой же степени страдания, которые приходят с этой верой, превосходят все дела веры. И потому между такими делами и страданиями есть неизмеримая пропасть, и страдания бесконечно лучше.

— Мартин Лютер. Трактат о добрых делах. Часть I, § 6-7

IV. И каждый человек способен понять и определить для себя, когда он делает доброе или недоброе; ибо если он находит в своем сердце уверенность, что его дело угодно Богу, это дело доброе, даже если речь идет о чем-то столь малом, как поднять с пола соломинку. Если же уверенности нет, или он сомневается, то дело не добро, пусть даже благодаря ему все мертвые оживут, а человек отдаст себя на сожжение. Таково учение Павла в 14-й главе Послания к римлянам: «Все, что не по вере, грех». Мы получили имя «верующих во Христа» за веру, как главное дело, и не за какое другое. Ибо все остальные дела может делать и язычник, и иудей, и турок, и грешник; но твердо верить в то, что ты угоден Богу, может только христианин, просвещенный и укрепленный благодатью.

Мои слова кажутся странными, и некоторые за них называют меня еретиком, но это потому, что люди последовали слепой логике и языческому образу мысли, поставили веру не над другими добродетелями, а в один ряд с ними, и приписали ей действие, отдельное от всех остальных дел добродетели; хотя только вера делает все остальные дела добрыми, богоугодными и достойными, поскольку полагается на Бога и не сомневается, что ради нее все дела, которые делает человек, хороши.  И они не позволили вере остаться делом, но превратили ее, как и сами говорят, в привычку, хотя никакое другое дело, за исключением веры, Писание не называет добрым и божественным. И потому неудивительно, что они стали слепыми вождями слепых. И это вера сразу же приносит с собой любовь, мир, радость и надежду. Ибо Бог сразу же дает Своего Духа тем, кто верит в Него, как и св. Павел говорит галатам: «Вы получили Духа не за ваши добрые дела, но когда поверили Слову Божьему».

V. В этой вере все дела становятся равны, и одно не отличается от другого; исчезают все различия между делами — великими и малыми, краткими и долгими, немногими и многими. Ибо дела благоугодны Богу не сами по себе, но по причине одной лишь веры, которая присутствует, действует и живет во всяком деле, без различия, как бы многочисленным и разнообразны они ни были, точно так же, как все члены тела получают жизнь, движение и название от головы, и без головы ни один член тела не может жить, двигаться и иметь название.

Отсюда же далее следует, что христианин, живущий такой верой, не нуждается в том, чтобы его кто-то учил добрым делам, но сам делает все, что может сделать, и все его дела хороши; как и Самуил сказал Саулу: «Найдет на тебя Дух Господень… и сделаешься иным человеком. …тогда делай, что может рука твоя, ибо с тобою Бог». И о св. Анне, матери Сауловой, мы читаем: «Когда она поверила священнику Илию, обещавшему ей Божью благодать, она отправилась домой с радостью и миром и с того времени больше не колебалась», — т. е., что бы не случилось, ей было все равно. Св. Павел также говорит: «Где Дух Господень, там свобода». Ибо вера не позволяет, чтобы ее привязывали к какому-то делу, и не позволяет, чтобы у нее отнимали какое-либо дело, но, как говорится в Первом псалме: «Приносит плод свой во время свое», — то есть, с течением времени.

— Мартин Лютер. Трактат о добрых делах. Часть I, § 4-5

Но, скажешь ты, как могу я быть абсолютно уверен в том, что все мои дела угодны  Богу, когда я временами слишком много спотыкаюсь, говорю, ем, пью и сплю или нарушаю Божью волю иным образом и не могу этого избежать?

Ответ: твой вопрос показывает, что ты все еще относишься к вере как к одному из многих дел и не ставишь ее превыше всех дел. Вера — это наивысшее дело, потому что она изглаживает эти каждодневные грехи и продолжает твердо стоять, никогда не сомневаясь в том, что Бог настолько благосклонен к тебе, что закрывает глаза на эти повседневные ошибки и проступки. Да, и даже если случится смертный грех (что, однако же, никогда или почти никогда не случается с теми, кто живет верой и полагается на Бога), вера, тем не менее, вновь восстает и не сомневается в том, что греха больше нет. Как написано в 1 Иоанна 2:1–2: «Дети мои! сие пишу вам, чтобы вы не согрешали; а если бы кто согрешил, то мы имеем ходатая пред Отцем, Иисуса Христа, праведника; Он есть умилостивление за грехи наши, и не только за наши, но и за грехи всего мира». А также в Премудрости Соломона 15:2: «Если мы и согрешаем, мы — Твои, признающие власть Твою». А также в Притчах 24:16: «Семь раз упадет праведник, и встанет; а нечестивые впадут в погибель». Да, эти уверенность и вера должны быть так велики и сильны, чтобы человек знал, что вся его жизнь и все его дела в глазах Бога — не что иное, как заслуживающие проклятия грехи, как и сказано в Псалме 142:2: «Не оправдается пред Тобой ни один из живущих». Он должен всецело разочароваться в своих делах и веровать, что они не могут быть добрыми иначе, как через веру, которая ожидает не суда, но только лишь чистой благодати, благосклонности, благости и милости. Как сказал Давид в Псалме 25:3: «Милость Твоя пред моими очами, и я ходил в истине Твоей»… Ибо чего вера ожидает, то и происходит.

Итак, дела прощаются и не влекут за собой вины по милости и благодати Бога, а не по своей природе. Они добры по причине веры, которая смиряется перед той же милостью. А потому мы должны бояться по причине дел, но утешаться по причине благодати Божьей. Как написано в Псалме 146:11: «Благоволит Господь к боящимся Его, к уповающим на милость Его». И потому мы молимся с совершенной уверенностью: «Отче наш…», — но при этом просим Его «просить нам долги наши». Мы дети Его, но при этом грешники; мы угодны Ему, но при этом наших дел недостаточно — все это дело веры, крепко стоящей в Божьей благодати.

— Мартин Лютер. Трактат о добрых делах (1520), § 16

Из этих свидетельств мы видим, что в жизнях святых Божьих следует подражать не внешнему образу действий, а вере. Бог направляет их посредством веры и чудесным образом избавляет их, довольно часто позволяя им грешить и ошибаться в вопросах внешнего поведения. Однако современные преемники святых считают именно эти внешние вещи делами Божьими и верят, что именно так следует поступать, и таким образом погружаются в пучину заблуждения. Также и апостол в Послании к евреям 13:7, призывая читателей взирать на кончину жизни их наставников, добавляет, по какой причине это нужно делать: «чтобы подражать вере их». В глазах Бога тверд и непоколебим следующий принцип: все святые живут одним и тем же Духом, разделяют одну и ту же веру и водятся одним и тем же Духом и одной и той же верой, но все они делают разные внешние дела. Ибо Господь производит через них эти дела не в одном и том же месте, не в одно и то же время, не в одних и тех же обстоятельствах и не перед одними и теми же людьми. Он действует в разное время, в разных местах, разным образом и в разных людях, но всегда руководит ими одним и тем же Духом и одной и той же верой. Для того, чтобы Его пути оставались сокрытыми, а Его следы неведомыми (Пс. 76:20), Он дает каждому человеку свое, особое дело в свое, особое время и в своем, особом месте, как Он поступал и с другими святыми. И задачи, место, время, люди и прежде неизвестные обстоятельства побуждают каждого человека следовать за Богом, Который им руководит и его направляет.

Таково истинное познание веры, в которой наставлены все святые — каждый согласно своему призванию. И потому время этих подражателей святым уже ушло, и они не могут не наделать катастрофических ошибок, когда копируют не веру отцов, но их дела, пусть даже самые лучшие, не говоря уже о том, когда они копируют заблуждения и грехи отцов. Ибо все они подобны людям, которые стоят у входа в скинию и видят спину Моисея, входящего во святилище завета [Исх. 33:8]. Они думают, что найдут Бога в этих делах, которые, так сказать, являются уделом внешнего двора. Как написано: «Бог во святом Своем жилище» (Пс 67:6). А также: «Господь сказал, что Он благоволит обитать во мгле» (I Kings 8:12). Прочтите Библию от корки до корки и посмотрите, были ли дела всех святых одинаковыми?

— Martin Luther. The Judgment of Martin Luther on Monastic Vows (1521)