Значится, так.
В прошлые выходные я посмотрела самый лучший спектакль в моей жизни, и это был "Не все коту масленица" в Театре им. Моссовета.
Сегодня я опять посмотрела самый лучший спектакль в моей жизни, и это был "Дядя Ваня" в Театре им. Моссовета.
Все очень хорошо и очень плохо, господа.
Ничего подобного я не испытывала, даже когда читала Чехова в первый раз. Это тот самый случай, когда строчки наливаются кровью. Это первая постановка Чехова, когда я не на актеров смотрела, а за сюжетом следила. Что-то относительно похожее было с Варей в исполнении Жеряковой в маловском "Вишневом саду", но здесь так было со всеми: не актеры, играющие персонажей, а живые люди. И все диалоги и монологи абсолютно естественные и живые. Сегодня я увидела, как надо ставить и играть Чехова, и поняла, что он действительно великий писатель, нужно только правильно оформлять его исполнителями.
Деревянко хороший. Я очень счастлива, что он оказался такой дивный, что он сделал такого изумительного шута Войницкого, который может выдержать все, что угодно, кроме полного и окончательного пренебрежения любимых людей, кроме того, как Елена, не стесняясь, поправляет при нем чулки, а профессор предлагает продать имение, в которое он вложил себя целиком.
То же самое насчет Домогарова. Совершенно верится, что Соня может любить такой ужасный экстерьер. И очень плохо оттого, что ни Войницкий, ни Соня не могут вытащить его из пьяной апатии и заставить делать дело по-настоящему, чтобы на чертежах снова стало много темно-зеленой краски и снова появились лебеди. И голос правда очень красивый. И впервые я почувствовала, что Елену Астров не любит, а просто оказался в той же абсолютно ситуации от той же тоски, что и она, только она пленилась его умом, а он - ее красотой.
Галина Боб - Соня великолепно смогла передать это чувство безумного счастья, когда любимый, но нелюбящий мужчина накидывает тебе на плечи пиджак (просто так, чтобы не бросать на пол и не держать в руках, но это не имеет никакого значения), когда можно сидеть рядом с ним и слушать не слыша, и смотреть, и почти невыносимо хотеть положить ему руку на плечо, и трактовать нейтральные равнодушные слова в свою пользу, и вот это, когда прорывает плотину нерешительности, сдержанности и скромности. Очень больно вдарило меня.
Вообще меня молотили по больному все два с лишним часа. И капризулька-профессор (очень хорошо, что был Багдонас, а не Филиппенко; при всей любви к последнему не представляю, что он может удержать свою демоническую силу и не разнести тоненькое кружево постановки на ниточки) с его нытьем и слепым самообожанием, и сонино "Терпи, терпи!", и астровское раздраженное равнодушие, и дядиванино зудящее отчаяние.
Обычно мне больше нравятся мужчины, а сегодня женщины были лучше.
Лариса Кузнецова - няня великолепная. Только благодаря ей мне несколько раз удавалось не заорать. (Как, кстати, и благодаря Бобровскому - Вафле.)
Великолепная Наталия Вдовина - Елена. Впервые в жизни вижу такое филигранное и живое исполнение весьма искусственных чеховских монологов. Отлично получилось сочетание светски рафинированного и бабского.
В общем, со мной такое впервые, чтобы не только все второе действие мучительно сдерживать рыдания, но и всю дорогу домой.
Все, я не могу больше в слова. Спасибо, Кончаловский. Спасибо, Моссовета.
