"Неужели Вам никогда не приходило в голову, что у этого жалкого клоуна есть душа, запрятанное в это скрюченное тело, ДУША, которая служит ему как рабыня?

         Вы, такие отзывчивые, жалеете тело в дурацкой одежде с колокольчиками, а подумали ли Вы когда-нибудь о несчастной душе, у которой нет даже этих пестрых тряпок, чтобы прикрыть свою страшную наготу?

         Подумайте, как она дрожит от холода, как на глазах у всех ее душит стыд, как терзает ее точно бич, этот смех, как жжет он ее, точно раскаленное железо!

          Подумайте, как она беспомощно озирается вокруг на горы, которые НЕ хотят обрушиться на нее, на камни, которые не хотят ее прикрыть...

          она завидует ДАЖЕ крысам, потому что те могут заползти в нору и спрятаться там.

        И вспомните еще, что ведь душа НЕМАЯ, у нее нет голоса, она НЕ может кричать.

    Она должна терпеть, терпеть и терпеть....

    Впрочем, я говорю глупости... Почему же вы не смеетесь? У вас нет чувства юмора!"

 

                                                                                                          Э. Л. Войнич "Овод"

 

     Только что узнала перевод одного из своих любимых клипов Touch and Go "Would you"

 Была несколько удивлена. Видать со слухом у меня проблемы,  немного другое до этого слышалось...Да и идиома иностранная сия мне была не знакома :)

  Оказывается весь смысл песни сводится к фразе "Эм, я слышала, ты хорош в сексе? Хочешь переспать со мной?"

 Нормально девушка с парнями знакомится :))) Абсолютно без комплексов :) Может попробовать? :))

    

 

 Прочитала тут стихи, и сразу моя одна из самых любимых песен вспомнилась... Больше 3х песен мне не закачать, поэтому буду добавлять прямо в дневу...

 Я сегодня удивительно злая на весь мир, поэтому чтобы сохранить душевное равновесие выплескиваю все сюда, в мусорную корзинку для отходов моей души :) (типа сумничала :)))

 Итак песня Машины времени "Он был старше ее"

Он был старше ее.
Она была хороша,
В ее маленьком теле гостила душа,
Они ходили вдвоем,
Они не ссорились по мелочам.
И все вокруг говорили ,
чем не муж и жена,
И лишь одна ерунда
Его сводила с ума,
Он любил ее,
Она любила летать по ночам

Он страдал, если за окном темно,
Он не спал, на ночь запирал окно,
Он рыдал, пил на кухне горький чай,
В час, когда она летала по ночам.

А потом по утру она клялась,
Что вчера это был последний раз,
Он прощал, но ночью за окном темно,
И она улетала все равно.

А он дарил ей розы,
Покупал ей духи,
Посвящал ей песни,
Читал ей стихи,
Он хватался за нитку
Как последний дурак
Он боялся, что когда-нибудь, под полной Луной
Она забудет дорогу домой
И однажды ночью
Вышло именно так

Он страдал, если за окном темно,
Он рыдал, на ночь запирал окно,
Он не спал, пил на кухне горький чай,
В час, когда она летала по ночам.

А потом по утру она клялась,
Что вчера это был последний раз,
Он молчал, но ночью за окном темно,
И она улетала все равно

И три дня и три ночи
Он не спал и не ел
Он сидел у окна
и на небо глядел
Он твердил ее имя

Выходил встречать на карниз
А когда покатилась на убыль Луна
Он шагнул из окна Как шагала она
Он взлетел, как взлетала она
Но не вверх, а вниз

А потом, поутру она клялась
Что вчера это был последний раз
Он прощал, но ночью за окном темно
И она улетала все равно
И она улетала все равно

Совсем забыла. Я же хотела крупнячок вставить. Уж больно картинка любопытная...

В 1946 году Дали и Дисней подписали контракт на производство сюрреалистичного мультфильма "Destino".

Дисней попросил Дали нарисовать мультфильм, который был бы воплощением идеи сюрреализма.

Но между гениальным живописцем и не менее гениальным мультипликатором "разногласия" были неизбежны.

Сальвадор Дали запросил баснословную сумму и упорствовал, что до завершения мультфильм не должен являться собственностью Диснея.

Закончить работу над мультфильмом Диснею помешали финансовые проблемы, в послевоенные годы аниматор создавал большое количество картин по заказу правительства и почти ничего не зарабатывал.

"Дестино" воссоздали из сотен раскадровок, рисунков и набросков, созданных в 1945-м – 1946-м годах. Они хранились в архивах племянника Уолта Диснея, Роя. Он, кстати, вошёл в команду из 25-ти аниматоров, работавших над мультфильмом.

Сотрудничество студии Диснея с Дали началось в 40-м году с мультфильма "Фантазия" (ставшего классикой мультипликации), именно тогда основатель знаменитой студии решил, что взаимодействие с художников поможет возвести анимацию в ранг "высокого искусства".

После 60-летних мучений "Destino" был завершен — только в 2003 году увидел свет

Не буду говорить, кого мне напоминает это изображение, дабы не портить визуальное восприятие тех немногих, кому это будет интересно :)

А еще оно бы по моему личному субъективному мнению подошло бы к последнему сборнику рассказов Робски, который я таки недавно прочитала :))

                                                ОТКУДА ОНО ВЗЯЛОСЬ?

Залезла в интернет, как всегда он открылся с Яндекса. А там мой любимый Дали.

Любуйтесь шедевром мировой классики :)))

Я типа в последнее время вместо канала "культура" в ливе ;))) Весна, наверное, так действует :)))

Кстати, родственники Дали, если таковые есть либо поимели хорошенькую сумму на творениях своего знаменитого пра-пра-пра... либо еще не знают, что авторские права Великого нагло нарушаются :)

Самая последняя картинка это туалетная водаDaliflor, так и называется :)

В основу дизайна флакона нового аромата легла та самая картина Дали "Женщина с головой из роз".

Эх, от такого подарка я бы не отказалась, даже если бы запах мне не подошел... Тока из-за самого факта :) Хотя парфюма у меня дома и так хватает...

Остальные картинки тоже очень ничего... Вот так вот люди научились из чужого творчества выгоду находить :)

 Не могу... Так книжка нравится... Еще одна красивая сказка про любовь с несчастливым правда концом... Но ведь приятно иногда помечтать...

«Из всего, что вечно, самый краткий срок у любви»

"Варшава, 28 сентября.
Якуб!
Слушай внимательно…

Слушай меня внимательно. Ты превратил меня – Боже, как действует на меня Гепперт – в самую грустную женщину в этой стране.

Ты раздавил меня. И уменьшил до размеров вируса, да, именно так. До размеров вируса. Ты поведал мне историю единственной любви.

Ты мог бы не приводить все эти подробности. Ведь мог же, да?
Только не говори мне, что это я тебя просила. Не говори мне этого! Это оправдание не подходит к тебе.

Я хотела знать о женщинах из твоего прошлого совсем немножко. Самую малость. Всего лишь что они существовали, что у них были такие‑то глаза, такие‑то волосы, такие‑то биографии и что они все в прошлом. Главным образом я хотела знать, что они окончательно и бесповоротно в прошлом

.
Их должно было быть много, и они должны были быть разными. И должны были оставить разные следы. Их значение должно было распределиться. Чтобы ты не предпочитал ни одну из них. Такой у меня был план. У любой женщины на моем месте был бы точно такой же. «У любой женщины на моем месте» – Господи, как это страшно звучит, если произнести вслух.

Но когда имеешь дело с тобой, планировать невозможно. На тебя можно положиться. Ты основательный –мне нравится это слово, – основательный до боли. Но планировать твои реакции и поступки невозможно. До сих пор я это лишь предполагала. А с сегодняшнего дня знаю наверняка. У тебя слишком запутанная биография. К тому же ты меняешь биографии других людей.

На самом деле это неверно. Это другие люди жаждут изменить свою биографию ради тебя. Как Наталья.
До сих пор мне не доводилось быть знакомой с человеком, которого коснулась подобная трагедия. И с человеком, который бы познал такую любовь. Неужели все в жизни должно уравниваться до нуля? Неужели и здесь действует та мерзкая концепция равновесия, о которой ты как‑то написал мне три длинные страницы?

Когда я читала, чем ты одарил ее и что для нее делал, то думала, до чего же скучным, приземленным и даже банальным должно казаться тебе то, чем ты дарил или даришь очередных женщин. Потому что их просто не может не быть. Каждая, кто проходит мимо тебя, хотя бы могла остановиться, совершает ошибку. И даже не представляет какую.

Они, эти женщины, не должны ничего знать о Наталье. Не рассказывай им. Потому что им будет трудно стать вровень с той, кто для тебя является ангелом. У ангелов ведь не бывает хандры, плохих дней, морщин и регул.

Я задержалась рядом с тобой. Возможно, верней будет, если я скажу, что это я задержала тебя при себе. Но это egal, как ты любишь говорить. Тем не менее ты мне рассказал. Но то, чем ты даришь меня каждый день, вообще не назовешь ни приятным, ни банальным. Кроме того, ты, наверно, решил, что я это выдержу. Я ведь виртуальна. Как ангел. Ангелы тоже виртуальны. Они всегда были такие. Даже за тысячу лет до Интернета.

Но в моем случае это не так. Я ВСЕГО ЛИШЬ виртуальна. И ничего общего с ангелом не имею. Я грешная, развратная женщина. Но то, что ты такой исключительный и стоишь всех этих грехов, меня ничуть не оправдывает.
Твое здоровье! У «Дэниелса» с пивом совершенно особенный вкус. Попробуй. Ты почувствуешь привкус греха.

Вот как раз сейчас я поняла, что у меня на тебя есть планы. Это он сказал мне, что есть. И что быть их не должно. Потому что это аморально. Он назвал это «коварным». Нет, он правда употребил это слово! Сказал, что я нарушаю минимум две заповеди. Номер 6 и номер 9, то есть 69. Нет, вот этого он мне не говорил. Это я сама соединила.

Мы с ним вдвоем здорово напились и немножко побеседовали. То есть это я напилась, причем намного раньше. Он мне сказал, что еще никогда не мешал «Jack Daniel's» и «Red Bull» и что это может быть опасно для сердца. А я ему ответила, что ему нечего бояться, так как он даже не проезжал поблизости от сердца, и на него это не подействует. Опасность для сердца представляешь ты.

Но ты ведь, кажется, еще не знаешь его? В таком случае позволь тебе представить: пан доктор М. Разум Мой собственный. А «М» – это Мудрый.

Ко мне он обращается не иначе как «Сердце». А мое имя полностью игнорирует. Я уже привыкла. Для него я «Сердце». В этом, наверно, нет ничего оскорбительного?

С ним трудно спорить. Он не умеет чувствовать. Да и пить он стал только после того, как я его разнервировала. Я воспроизвела по памяти то, что он мне говорил. В основном для тебя. Ты ведь любишь такие дискуссии.

Разум: Сердце! Ты что, пьешь?
Сердце: Я? С чего ты взял? Это всего‑навсего виски.

Разум: Мне нравятся, Сердце, такие ответы. Очень нравятся. Хочешь, поговорим об этом?
Сердце: Зачем он мне все это так подробно описал? Мог бы догадаться, что мне это будет неприятно.

Разум: Сердце, ты что? Газет не читаешь? С каких это пор мужчинам известно, что повергает женщин в печаль? Просто он хотел с кем‑то поделиться всем этим. Ты уже несколько месяцев клеишься к нему, вот он и подумал, что ты подходящий объект.

Сердце: Разум, ты только не воображай, что если ты сверху, так тебе все видней и все можно. И потом я к нему вовсе не «клеюсь», как ты изволил выразиться. Просто мы проводим с ним много времени. Нам нравится разговаривать друг с другом.

Разум: Ну как же! «Любим разговаривать друг с другом». Не смешило бы ты меня, Сердце. У меня со смехом проблемы. Мы взаимоотталкиваемся, потому что смех лишает меня серьезности.
Разговариваете? Разумеется. Кстати, ты могла бы при нем молчать. В последнее время ты даже мечтаешь об этом. Провести рядом с ним целый день и молчать. Слов от него ты получила более чем достаточно.

Сердце: Да. Но в этом нет ничего дурного. Просто я хотела бы увидеть, как это выглядит, если мы не будем разговаривать. Так ли это будет хорошо. Это для общего знания. Ты ведь любишь знания?

Разум: Тебе нужно думать не о том, чтобы с ним было хорошо. Тебе должно быть хорошо с твоим мужем. С ним, кстати сказать, последнее время ты тоже молчишь. Этого тебе, должно быть, вполне достаточно.

Сердце: Ну, разумеется. Этого и следовало ожидать. Ты станешь примешивать моего мужа. Он имеет огромное значение для меня, и ты это прекрасно знаешь. Сейчас даже лучше, чем я. Он с тобой проводит куда больше времени, чем со мной.

Разум: Так я и предполагал. Твой муж со мной постоянно. Даже ночью. Не потому, что ему так хочется. Просто ты его сюда сослала. Там у тебя, должно быть, пусто?

Сердце: Временами. Чаще всего, когда возвращаюсь с работы.

Разум: Ну да. Выключаешь компьютер, и сразу пустота. Что у тебя с этим типом из Германии? Как Разум я признаю, что он умен. Но умных мужчин пруд пруди. Что в нем такого особенного?

Сердце: Тебе, разум, этого не понять. Может, если бы ты напился, ты что‑нибудь сшурупил. Сколько тебе кубиков льда? Еще не сейчас? Решайся поскорей. А то ведь может и не хватить.
То, что у меня происходит с ним, это нечто мистическое. Ты в развитии остановился на рационализме. А рационализм о мистическом знает только то, что оно абсолютно не рационально.
Разум, проверь‑ка у себя, не ошибаюсь ли я. Действительно ли ratio означает «часть целого»? Я почти уверена,что права.

А я уже проскочила эту раннюю фазу. Рационализм (ты проверил?) неполон, он холодный и неуютный. Как брошенное эскимосское иглу. Тому, кто всю жизнь прожил в иглу, не понять, как в ноябре, когда за окном льет дождь, блаженно чувствуешь себя на мягком ковре у камина. А рядом с Якубом часто бывает, как в ноябре у камина. В определенный момент тебе становится так хорошо, что забываешь, что забываешься. А кроме того, мне так тепло от этого огня, что я с удовольствием бы приказало телу раздеться. Можно от этого вполне впасть в зависимость. Я много раз задумывалась, почему так. И знаешь что, Разум? У меня получилось, что я для него все время самое важное. Рядом с ним я единственная, абсолютно единственная. Такого чувства у меня уже давно ни с кем не возникало.

Разум: Нет ничего хуже, чем камин в пустом доме на следующий день. Осталась только зола, которую надо вынести. И очень часто не оказывается никого, кто сделал бы это для тебя. Ты думало, Сердце, об этом? В иглу всегда одинаково. Скучно? Холодно? Возможно. Но нет золы. В дополнение к золе ведь нужен огонь.

Сердце: Не думало. Потому что я не думаю. Я чувствую. Это ты, бедолага, только думаешь.

Разум: Не воображай, Сердце. Думаешь, если ты меня представишь воплощением рациональности, то окажется, что ты – сама возвышенность и вообще наивысшая стадия развития, а я – этакое провинциальное захолустье? Ошибаешься, Сердце, ошибаешься. Мы оба с тобой места, где происходят химические реакции.

Да, да, сердце, так оно и есть. Мы с тобой только лишь химия. Просто твоя реакция несколько отличается от моей. Я – это нейроны, дендриты, подбугорная область, средний мозг, мозжечок. Ты – это главным образом нейропередатчики, фенилэтиламин, допамин и катехоламин. Впрочем, названия не имеют значения. Когда‑нибудь нас можно будет зарегистрировать в каком‑нибудь банке данных химических реакций. Вот увидишь.

Твоя реакция заканчивается значительно быстрей, чем моя. Моя продлится до самого конца. Твоя реакция расходует слишком много тепла. Ты слишком многого требуешь и слишком много забираешь. А такого долго не выдержит даже доменная печь. Ты выгораешь. Кроме того, ты подбрасываешь топливо только в одну печь. Смотри, Сердце, ведь вторая у тебя гаснет. Но пока еще теплится. Еще не поздно. Пока что ты можешь раздуть там огонь.

Сердце: Разум, ты даже говоришь разумно. Но ты ведь не знаешь. Есть такие вещи, которых ты никогда не поймешь.

Разум: Ладно, ладно. Я знаю, Сердце, знаю, что тебе нужно. Тебе нужна любовь. Но помни одно: из всего, что вечно, самый краткий срок у любви. Так что не настраивайся на вечность. Ты, Сердце, отнюдь не пространственно‑временной континуум.

Сердце: Ты говоришь так, потому что ненавидишь любовь. Я ведь знаю. И я даже понимаю тебя. Ведь когда она приходит, тебя выключают. Оба тебя выключают. Тебя относят в подвал, как лыжи по окончании зимы. И там ты будешь ждать до следующей зимы, до следующего лыжного сезона. А пока что в тебе не нуждаются. Ты им мешаешь. Пойми это. Ты ведь Разум, так что должен понять без особого труда.
Зачем им ты? У них для тебя нет времени. Они непрерывно думают друг о друге. Восхищаются друг другом. Даже недостатками. Разум для них – это страх перед отказом, это мучительные вопросы, почему именно он или она. А они не хотят таких вопросов и потому выключают тебя. Тебе остается только согласиться с этим.

Разум: Не могу. Ты ведь, Сердце, чувствуешь, что не могу. Порой мне удается докричаться до них из подвала. Но они не слышат меня. Они в эту пору глухи ко всему.

А потом, откуда ты все знаешь, Сердце? Кстати, можешь мне сейчас налить. Растрогало ты меня этим своим подвалом. Надо выпить. Три кубика льда. И только виски. Никакого пива. Наливай сразу до половины.

Сердце: Вот это правильно. Хорошее виски, верно? Если есть возможность, я пью «Jack Daniel's». Хочешь еще стаканчик? Льда три кубика, верно?
Ты поможешь мне, Разум? Для меня это очень важно. И я никогда этого не забуду. Поможешь? Ты не мог бы выключить на какое‑то время Совесть? Она страшно меня донимает.

Разум: Послушай‑ка, Сердце, никогда больше так не делай. Никогда не пытайся ни о чем договариваться со мной за выпивкой. Будь бескорыстным. То, что мы вместе пьем и ты немножко рационализируешься, а я немножко расчувствовался, вовсе не дает тебе права делать мне сомнительные предложения. Сохраняй все‑таки порядочность.

А кроме того, Совесть не даст себя выключить. И я не способен это сделать. Я ведь уже несколько раз пытался выключить ее, потому что она и меня порой достает. Ничего не вышло. Ее можно на какое‑то время заглушить. Но лучше все‑таки жить в согласии с ней. С ней ведь даже поговорить не удается. И очень трудно встретиться. Она сидит себе где‑то в Подсознании. И вылезает оттуда чаще всего по ночам. В это время я уже сплю и восстанавливаюсь, а у тебя, Сердце, в эту пору отличный синусоидальный ритм.

Сердце: Ни о чем я с тобой за выпивкой не договариваюсь. Ты мог бы сделать это по доброте сердечной. Но ты прав, Разум. Торговаться с Совестью – дело бессмысленное.

Разум: Послушай‑ка, Сердце, коль уж мы тут разговариваем с тобой с глазу на глаз, так скажи мне честно и откровенно, чего тебе нужно.
Зачем ты все это начинаешь? Я ведь все вижу. Как только ты познакомилось с этим Якубом, так сразу началось: то ты несешься вскачь, то замираешь, колотишься, как безумное, заливаешь меня допамином, спотыкаешься, сжимаешься. То будишь меня среди ночи, а то и вовсе не даешь мне спать. Вот как сегодня. Зачем ты все это делаешь? Для переживаний и воспоминаний?

Боишься, что когда‑нибудь будешь биться над именинным тортом, трагически полным свечек, и сожалеть, что время твое прошло, а ты так ничего и не пережило? Ни одной стоящей аритмии, ни одной романтической долговременной тахикардии или хотя бы мерцания предсердия? Этого ты боишься, Сердце? Или ты боишься, что если будешь биться ради одного‑единственного мужчины, у тебя возникнет чувство утраченных возможностей?
И потом, выключи ты наконец эту Гепперт. Сколько раз подряд можно слушать одну и ту же чувствительную чушь? «А как проснусь, вздохну: ну что ж, все это было, видно, вместо». Даже я уже выучил это на память. И перестань плакать, Сердце, потому что, когда я это вижу, теряю Рассудок.

Сердце: Понимаешь, Разум, этот Якуб так далеко, и у него так мало шансов конкурировать с кем‑нибудь, находящимся на расстоянии вытянутой руки, кто мог бы заставить меня биться сильней, но все равно только с ним я начинаю учащенно биться. Поначалу я беспокоилось из‑за этого, словно из‑за благоприобретенного порока. Тем паче что Совесть все время пугала меня, что, мол, это страшно опасно, может стать причиной инфаркта и что рано или поздно на ЭКГ все проявится.

И сперва я даже соглашалось с ней. Думало, что это пройдет, что ты. Разум, вместе с Рассудком поможешь мне справиться, что это только временные нарушения, ставшие реакцией на холод, пустоту и всеобщее равнодушие. Но теперь мне хочется, чтобы «нарушения» эти продолжались. Очень хочется .
Но тебе, Разум, этого не понять. Налить тебе еще? Но пить придется безо льда. Он растаял. Полностью. В точности как я.

Разум: Давай, Сердце, наливай.

Якуб! Это не полная запись дискуссии. Дальнейшее происходило уже после пятого стаканчика, и я предпочитаю об этом умолчать. Главным образом, чтобы не подорвать свою репутацию.

А Гепперт по‑прежнему поет. Как видишь, я не послушалась Разума. Потому что если что‑то для меня важно, я никого не слушаюсь. Даже Разума.

Никак не могу перестать думать о ней. О Наталье. Ни одна женщина до сих пор не была способна так растрогать меня, как она. Стоит мне вспомнить эти строчки из ее письма: «Это будет пятница. Я как раз выяснила, что ты родился в пятницу. Это будет опять счастливая пятница, правда ведь, Якуб?» – и я сразу начинаю реветь. Просто не могу удержаться. Я вою. На всю комнату. И это вовсе не от виски с «Red Bull».
Почему такое случилось с тобой? Почему она умерла? Ведь ангелы же не умирают…

Он опустил голову. Какое‑то время сидел, не шевелясь. Он ощущал растущее оцепенение. Это ему было знакомо. И вместе с оцепенением вернулось то самое чувство. Такого не было уже несколько лет. А он ждал это чувство. Выискивал. Вызывал в себе. Всем, чем только можно.

Музыкой, вином, литературой, таблетками, религией, психотерапией, различными веществами. Слишком хорошо он помнил, насколько оно важно для него. Но оно ушло вместе с Натальей. Вернулось на несколько месяцев в Дублине с Дженнифер, а потом снова исчезло.

И вот уже несколько месяцев, как оно снова появилось. Сперва на мгновение. Что‑то вроде проблеска. Сверкнет и погаснет.

Но сейчас оно не исчезало. Так же, как тогда. Теперь все будет, как тогда! Все фазы по очереди. Медленно распространяющееся изнутри – из окрестностей, а может, и из самого сердца – тепло. А потом легкая грусть, чуть стискивающая горло.

И сразу же радость. Радость до того дикая, что даже хочется плакать. И следом какое‑то сверхъестественное вдохновение. А затем ласковое все длящееся и длящееся волнение. И над всем доминирует желание прикоснуться. Прикоснуться к ней. Всего на миг, и лучше всего губами. Да! Это именно то.
Это нежность.

Он набрал номер телефона ее фирмы. Но он опоздал. Ее там уже не было. Он подошел к окну. Улыбнулся. Как это она сказала? «Не воображай, Сердце…» А может, нет, может: «Ты, Разум, не воображай…» Но при ее сердце и разуме это egal.""
 

@4

...

"Она пыталась объединить все свое знание о нем в одно слово, которое верней всего характеризовало бы его. И не без удивления вдруг осознала, что больше всего подошло бы слово «женственность». Да, Якуб был очень женственный. Как‑то она написала ему это, заранее предвкушая его реакцию.

Она была уверена: он станет протестовать и очень аргументированно доказывать ей, что она не права. Она очень любила, когда он начинал протестовать. Именно тогда, когда он протестовал и приводил доказательства, она больше всего узнавала о нем и о том, что он думает. Он старался любой ценой доказать свою правоту и переубедить ее, но всегда делал это так, чтобы ее не обидеть.

Бывало она из чувства противоречия намеренно заранее подготавливала интересующие ее «расхождения во взглядах», излагала ему, с удовольствием читала, что он может сказать по этому поводу, чтобы под конец, узнав все, что хотела, сообщить ему, что и раньше была с ним от начала до конца согласна.

«Ты самый женственный мужчина, какого я знаю», – провокационно как‑то написала она ему, когда они открыли чат. И он тотчас же, как будто у него заранее был подготовлен ответ, набрал:

Меня всегда интересовало, замечаешь ли ты женственную сторону моей личности. Я ее в отличие от большинства мужчин ничуть не подавляю. Напротив того, я выискиваю ее в себе. И мне повезло, что делаю я это вместе с тобой. Ты даже не представляешь, как сильно ты помогаешь мне жить в согласии с женственной стороной моей психики. И я давно уже хотел поблагодарить тебя за это.

А через минуту приписал, чтобы у нее не было сомнений, что женственная сторона – это отнюдь не вся его психика:
Это мне помогает несравненно лучше понимать, что ты чувствуешь, как чувствуешь, а также когда и где чувствуешь. Такое знание для настоящего мужчины все равно что путеводитель по женской душе, а уж тем более телу. Apropos. А знаешь ли ты, что до сих пор ты ничего не поведала мне о своем теле? А ведь мы разговариваем уже больше трех минут.

Разве может быть что‑нибудь сладостней, чем женственный настоящий мужчина, который сам напоминает тебе, что сегодня он еще не сказал, до чего ты привлекательна для него?..."

Эх сказки... Созданы для того, чтобы еще лучше понимать насколько более жестка реальность :)

 

 

 

Новый год это не только праздник светский, для веселья и подарков...

Еще есть в нем что-то такое эдакое, когда люди верят, что если загадать желание пока бьют куранты, оно обязательно сбудется,

когда все стараются отметить его как радостное событие, потому что верят, "как Новый год встретишь, так и проведешь"...

Раньше на Руси в новогодние каникулы гадали, колядовали...

У меня с мистерией, сказкой с легкой руки моей худрукини бывшего моего театра, ассоцируется в том числе и с уже недавно покинувшем этот мир, к великому сожалению, Милорадом Павичем

И вообще, отступая от темы, говоря про хорошие книги :) Для меня книги измеряются не только глубиной смысла, но и силой воздействия на меня.

Есть книги, над которыми я плачу (таковых за мою жизнь небольшую было всего дые), есть те, над которыми хохочу как сумашедшая. Хорошая книга - эта, когда ее прочитал, получил кайф и можешь ее описать как вкус любимой пищи, цвет или запахов духов...

Для меня чтение Павича, это все равно что было научиться получать удовольствие от черного кофе без сахара (последнему я, кстати, так и не научилась, а вот Павича полюбила всей душой :))))

И хотя, скоро Новый год, а моя выдержка из него начинается с весны (все равно ее уже хочется поскорее :), по-моему он все равно как нельзя лучше подходит для передачи атмосферы чуда, сказки, волшебства витающего в воздухе...

Итак, светлой памяти прекрасного писателя посвящается выдержка из сборника "Стеклянная улитка", рассказ "Шляпа из рыбьей чешуи" (любовная переписка), часть 4

"Прошла весна, когда луга пахнут завтрашним утром, наступило лето, и нивы запахли вчерашним днем. Аркадий отправился на рынок купить дарданского сыра. Не успел он найти сыр, как какой-то торговец предложил ему вещицу, подобной которой Аркадий не выдывал никогда.

Это была странная, вырезанная из дерева и раскрашенная фигура юноши, широко раскинувшего руки.

- Что это у тебя? - спросил Аркадий торговца.

- Да вроде бы ключ, - отвечал тот

- Деревянный ключ?! - изумился Аркадий и стал пристально разглядывать статуэтку. Распростертые руки человека служили ручкой, а скрещенные ноги - "перышком", т. е. той частью ключа, которая вставляется в скважину.

Фигурка имела 4 отверстия - по одному в каждой ладони, одно - в скрещенных ступнях и еще одно - между ребрами.

- Кто этот человек? - продолжал допытываться Аркадий.

- Сын Юпитера. А мать его - еврейка.

- К какому же замку он подходит?

- Замок этот надо еще найти. Мне говорили, что он открывает все замки, но я не пробовал.

Аркадий улыбнулся и купил ключ. "Еще один ключ-вдовец", - подумал он и пошел дальше, держа ключ под мышкой.

Однако вскоре он почувствовал, что идет не один. Кто-то шел за ним, ступая точно по его следам. Он оглянулся и увидел девушку с волосами цвета воронова крыла, уложенными на голове в некое подобие храма.

В ушах ее покачивались серебряные серьги в форме пауков. В руке она держала птичью клетку. Клетка была пуста, но ее прутья звенели, как струны лиры.

Девушка шла, улыбаясь, и ее улыбка отражалась на лицах прохожих, будто они были ее детьми... ОНА СЛОВНО ОПЛОДОТВОРЯЛА ЛИЦА НА СВОЕМ ПУТИ.

- Что тебе надо? - спросил он. Запах ее пота показался ему знакомым.

- Ничего.

- А почему ты идешь за мной?

-Я иду не за тобой. Ты купил меня вместе с деревянным ключом. Я следую повсюду за деревянным ключом и не смею от него отделиться. Меня зовут Ми каина. Не бойся меня. Я не стану тебе мешать...

И девушка улыбнулась. Аркадий почувствовал, как у него шевелятся уши..."


" Он повесил деревянный ключ на стену в снятой на последние деньги тесной землянке. Туда же он привел и Микаину.

Землянка БЫЛА ТАКОЙ ГЛУБИНЫ, ЧТО МИСКА С ВОДОЙ МОГЛА В НЕЙ ПРОСТОЯТЬ 3 ДНЯ, НЕ ВЫСЫХАЯ, А МЫСЛИ ВООБЩЕ НЕ ЗАБЫВАЛИСЬ.

В эти первые дни совместной жизни он заметил, ЕСЛИ С Микаиной РАЗГОВАРИВАТЬ ПО-ХОРОШЕМУ, ТО ОНА СТАНОВИТСЯ ПРОСТО КРАСАВИЦЕЙ; ЕСЛИ ЖЕ ЕЕ БРАНИТЬ, ТО ОНА ДУРНЕЕТ.

Едва успев повесить свою клетку над входом в землянку, девушка запела. Быстро и без дрожи в голосе переходила она с самых тихих звуков на самые громкие, со скорых на медленные, с высоких нот - на басовые.

И еще его поразило, что она умеет готовить, как никто другой. Когда он ей об этом сказал, она отвечала:

- Этот никто другой был Одиссей...
Каждая женщина должна уметь готовить одно блюдо - одно-единственное, "ее" блюдо. А К КАЖДОМУ БЛЮДУ ЕСТЬ СВОЯ ПЕСНЯ. Вот подлива из вина с укропом и икрой, которая так тебе понравилась, ЛЮБИТ ПЕСНЮ О РЫБЕ.
Под эту песню она получается лучше всего.

И она научила его петь песню о рыбе. Она часто будила его поцелуем и утверждала, ЧТО У КАЖДОГО ЧЕЛОВЕКА ЕСТЬ СВОЯ НОЧЬ:

- Не только у женщин, но и у мужчин каждый месяц бывают свои ночи. Это означает, что не все ночи - твои, но ты должен сам угадать среди всех ночей свою.

После этого нужно догадаться, как ее лучще использовать - для любви или для ненависти, чтобы украсть или чтобы смотреть на звезды, для мести или для исцеления во сне, для дальней дорого или для рыбной ловли.

Одну и ту же ночь можно употребить на что угодно, но только одна или две ночи каждого месяца принадлежать тебе, и ты можешь ими правильно воспользоваться только одним способом.

Если ошибешься, можешь этого и не заметить, но потом непременно заболеешь...

- Зачем мне гадать, какие ночи мои?

- Чтобы очиститься. Ты можешь очиститься только в эти ночи. """