Хармс-рок.

Доктор Кинчев идет по Невскому и шприцем как шпагой
размахивает. Кто ни подвернется - колет в зад. Все от него
шарахаются, а он знай кричать:
"Ко - мне-Е-Е-Е-Е-Е!"

Стоит Цой у столба, милостыню просит. Мимо Сева идет с
виолончелью. Увидел Цоя и говорит:"Ты, Цой, засиделся, уж
программа "Время" началась!" Сорвался Цой, побежал домой. А по
дороге поет: "Время есть, а денег нет".

Идет Африка по Невскому и задирает всех. Кому в глаз даст, кому
под дых. Видит, Дюша пьяный идет с флейтой. Отобрал у него
флейту и давай дуть в нее что есть мочи, а из флейты Гинниверс
вылезает, огромный такой мужик, и трах Африку по башке - тот
упал. А Дюша как шел, так и шел - ничего не заметил.

У Майка всегда было много женщин. Только из дома выйдет, как
одна-две на него запрыгнут. Дальше-больше, десяти метров не
пройдет, на нем уже штук 20 сидит. И еще около 20 рядом
суетятся - как кто отцепляется - прыг на пустое место. Недаром
говорят:" Свято место пусто не бывает!" Майк и так уже еле на
ногах стоит, а им хоть бы что - прыгают и все тут.

Гуляют рок-клубовцы по Невскому. Вдруг приезжает на пяти
"СпецМедСлужбах" группа "Кофе" и давай всех ребят в машины
совать. Всех схватили, связали и в Сайгон увезли. Рассадили
рокеров по столикам и ну по 3 литра кофе каждому в глотку
вливать. А кто больше не мог - тому за шиворот.
...И начались в Питере белые ночи.

Идет Майк по Невскому, весь в женщинах. А навстречу Доктор
Кинчев со шприцом (как шпагой размахивает). Все прохожие в
рассыпную. А Доктор подбежал к Майку - и ну женщин прививкой
удовлетворять. А тем хоть бы что - так с Майка и не слезли.

Решил Боб решил прочитать Коран. Только подумал об этом, глядь,
а хозяин тут как тут, и пальчиком грозно
качает:"Богохульствуешь, язычество приветствуешь!" Смутился
Боб:"Да я...я!" А хозяин размахнулся красной книжицей и бах -
Боба по макушке... Очнулся Боб, а это материалы очередного
съезда. Задумался Боб, и было с чего задуматься.

Пьяный Дюша любил выпить, и Боб любил выпить, да и Доктор
(Кинчев) непрочь был. А поддерживается ли сейчас эта традиция.

Братья Сологубы любили друг другу по телефону звонить. Кто
первый проснется - сразу за телефон и скорее диск вращать. А
сказать то друг дружке и нечего. Дышат в трубку и орут:"Алло,
алло!" Им, бывало, попить, поесть принесут, а они и не глядят,
заладили "Алло, да алло!" А сами в одной комнате сидят.

Аквариум собрался на тусовку. Сидят, курят, женщины тут же
(жен, понятно, дома оставили). Прибегает Доктор (Кинчев) и
давай всем подряд горчичники ставить, да еще и командует:
"Встать - лечь, встать - лечь". И минуты не прошло как всех
раздел и горчичниками облепил. Горчица жжется, но все терпят, и
каждый думает: "Хорошо еще, что без шприца..." А Доктор, тем
временем, и шприц вынул.

Сидит Цой у столба - милостыню просит. Мимо Курехин с бандой
рокеров шли и каждый по монетке дал. Цой на эти деньги сумел
напиться, закусить и в центре всех городов побывать. Вот такие
подаяния иногда случаются.

Сидит Боб дома у Юлиана Семенова - детектив читает......Чего
только на белом свете не увидишь.

Сидит Тропилло дома, заброшенный, всеми покинутый. Никто к нему
не ходит, телефон молчит. Думает Тропилло:"Как бы мне кого в
гости заманить?" Позвонил Бобу - того нет, ушел стучаться в
двери травы. Позвонил Доктору - тот занят, шприц стерилизует.
Позвонил он тогда Боуи. Дэвид слушал, слушал, да и говорит на
отличном кокни: "Голоден я" И трубку бросил. Задумался
Тропилло:"А не вставить ли это в чей-нибудь альбом?"

Боб любил всякие превращения. Однажды превратился он в единорога
и пошел в Летний сад гулять. Глядь, а на встречу 10 стрел летят.
Припустил Боб, но одна все-таки попала в бедро.
...Проснулся Боб в холодном поту. С тех пор всегда пел "9
стрел", а иногда даже "8" - страховался.

Сидят Боб и пьяный Дюша дома. Боб превращает воду в вино,
пьяный Дюша ее тут же выпивает. Только Боб все кастрюли
наполнит - Дюша уже их и опустошил.
Ерундовый вроде случай, а характерный.

Решили рок-клубовцы гоголевского "Ревизора" поставить. Роли
Бобчинского и Добчинского Бобу и пьяному Дюше достались. А те
бывало обнимутся и давай спорить:"Я Петр Иванович! Нет, я Петр
Иванович!" Зрители уж по домам разойдутся, выспятся, на работу
идут. А музыкантам хоть бы хны, заладили:" Я... Нет, Я!" Беда
да и только.

Сидит Боб дома, скучает. Прибежал к нему электрический пес и
начал Боба за ляжку кусать. Боб кричит:"Отстань, фу, табу!" А
электрический пес не отстает и рычит: "Теперь ты знаешь, о ком
эта песня?"

Лежит Боб дома искусанный, больной. В друг влетает Доктор
Кинчев и начинает его горчичниками обклеивать. Клизму поставил,
шприц под лопатку всадил и промывание желудка в 5 секунд
сделал. А Боб даже не шелохнулся, лежит и размышляет:
"Странно, рок-н-ролл мертв, а я еще нет...Очень странно"

Сидит Тропилло дома (заброшенный и покинутый). Вдруг слышит:
шаги на лестнице. А потом вспомнил:"Так это ж меня арестовывать
идут. Ну-ну." И успокоился.

Опять решили рок-клубовцы "Ревизора" ставить. И роли
Бобчинского и Добчинского отдали братьям Сологубам. А те
вцепились друг в друга и орут:"Телефона есть?...Нет!...Телефона
есть?...Нет!" Зрители, как всегда, уже по домам разошлись и
выспались, а те все орут - все действие застопорили.

Боб превратился в пьяного Дюшу и пошел гулять по Невскому.
Навстречу пьяный Дюша идет. Пьяный то пьяный, а себя заметил.
"Здравствуй, гово рит, Дюша, ты как сюда попал?" А Боб говорит:
"Это карма!" Задумался Дюша: "Откуда Дюша такие слова знает?" И
к чертям пьяного Дюшу послал. А сам куда-то дальше потопал.

Борзыкин любил бунтовать. Поднимется, бывало, на ступеньки
Казанского собора, и давай кричать: "Выйди из под контроля!" А
народ-то, им только сигнал дай - все снесут. Бузу подняли. Даже
у доктора Кинчева шприц отняли, того и гляди - Африку
поколотят. Но обошлось, утихомирились. Да и Борзыкина увезли
куда-то.

Идет Борзыкин по Москве, бунтует. Того и гляди - прокламации
кидать начнет. Народ, знамо дело, пужается, по стенкам
держится. Некоторые даже в обморок попадали - со страху. На
счастье Доктор Кинчев со шприцом пробегал и пару клизм бунтарю
всадил, а то бы полег народец, как на поле Куликовом. Хлипкие
все-таки москварецкие людишки, совсем не то, что питерские.

Идет по Невскому Майк (весь женщинами обвешанный - ну куст
малины просто). Борзыкин тут как тут, "Вольному - воля !" -
кричит. Бунтует, значит. Майк смотрит на него преданными
глазами, а ничего поделать не может - весь бедный женщинами
облеплен. А Борзыкин знай свое : "Вольному - воля!", и все тут.
Майк чуть не плачет, а скинуть жен- щин не может. Присосались,
дуры. Это вам не отель под названием "Брак".

БГ- не то, что Высоцкий. Напьется бывало Высоцкий и пишет: "Где
был я вчеране найду днем с огнем, только помню, что стены с
обоями". БГ-интеллегент с похмелья пишет: "Я помню было небо -
я не помню где... "
В детстве БГ мечтал стать психиатром. Увидел как-то паровоз
дедушки Ленина и записал в тетрадочку диагноз: "Это - Тронулся
поезд".
Цой работал милицианером. Это подтверждается строчкой из
автобиографии: "Здравствуйте, девочки... Здравствуйте,
мальчики.. Смотрите на меня в окно.. ВЕДЬ Я САЖАЮ... "




Harms - Rock



Максим Терловский, Кирилл СНиряев.

Оригинал этого текста находится здесь

Ринго Старр всю жизнь играл на барабанах, но на самом деле был
великим трубачем. Бывало, как только Леннон, Маккартни и
Наррисон выйдут из комнаты, он сразу шасть к шкафчику, достанет
оттуда трубу и давай в нее дуть! Но только заслышит шаги в
коридоре - заррячет трубу в шкаф и бегом обратно за барабаны.
Так никто и не узнал, что он великий трубач.



Пол Маккартни любил играть на гитаре. Бывало, день играет, два
играет - ничем его не оторвешь.
Но все-таки еще больше он любил миллионы. Бывало, скажут ему
"миллион", он сразу гитару бросит и убежит мешок искать.



Браян Эрштейн всегда ходил очень грустный. Как-то Джон Леннон
склеил из картона гитару, покрасил ее, подбежал к Эрштейну и
бац его с размаху по голове! Гитара вдребезги, а тот даже не
улыбнулся.



Джорж Харрисон с детства мечтал посетить Венгрию. Поэтому,
когда он вырос, сразу позвонил в аэророрт и заказал билет в
Будапешт. А кассирша так обрадовалась, что с Харрисоном
разговаривает, что по ошибке вместо "Будапешт" нарисала
"Бангладеш". Так Джорж рознакомился с Рави Шанкром.



Мик Джаггер очень завидовал Полу Маккартни. Никак не мог
простить, что Пол и красивый и умный и на Линде Истмен женат.
Одно время, чтобы досадить ему, он даже подрисывал свои песни
"Пол Маккартни".

Кейт Мун очень любил ломать барабаны. Поэтому на концертах ему
ставили только тарелочки. Но он и их ломал.

Ринго Старр был очень обаятельным (и великим трубачем,
конечно, тоже). Девушки за ним толпами бегали. Поэтому
остальные битлы ему частенько морду били. Чтоб не зазнавался.



Пол Маккартни был очень большим другом Джона Леннона, а тот
над ним издевался. Бывало, поют на концерте, все вроде хорошо,
а как дойдут до "Е-е-е", Леннон шепнет тихонько "миллион".
Маккартни убежит за кулисы миллион искать. Зрители думают, что
у Маккартни с желудком плохо, а Леннону смешно.

Идет как-то Джон Леннон по Лондону, а навстречу ему
двухэтажный автобус. Джон смотрит, а там на первом етаже
водитель и на втором тоже. Леннон, конечно, сразу смекнул, что
к чему.

Джорж Харрисон мечтал стать индусом, но ему очень мешали его
поклонники. Однажды он оделся в национальные индийские одежды и
вышел погулять ро Лондону. Идет и думает "Как я на индуса
рохож!". А тут прибежали мальчишки и давай кричать "Харрисон!
Харрисон!". Расстроился Джорж, нарился и рошел к Ринго Старру
жаловаться.

Джон Леннон с детства грозился жениться на Йоко Оно. А однажды
взял да женился. Пол долго смеялся.

Однажды у Пола Маккартни спросили - что вы любите больше
всего? Вот Пол и думает: "Если я скажу, что люблю Линду Истмен,
мои поклонницы обидятся и не будет у меня миллионов. А если я
скажу, что люблю миллионы, то обидится Линда Истмен и не будет
у меня Линды. Скажу-ка я еще что-нибудь". - Больше всего, -
говорит, - я люблю играть на гитаре. С тех пор все считали Пола
великим гитаристом.

Некоторые думали, что Пол Маккартни все делает только ради
миллионов. А на самом деле он был очень славный парень.

Захотел Леннон с Джимом Моррисоном рознакомиться. Звонит ему в
Америку и говорит: "Приезжай ко мне в Еврору". А Моррисон ему
отвечает: "Чего это я к тебе поеду? Лучше ты приезжай ко мне в
Америку". Обиделся Леннон, трубку бросил. Потом думает: "Чего
это я на него обиделся? Сьезжу-ка к нему в Америку". И уехал в
Америку. А Моррисон думает: "Нехорошо я как-то Леннона обидел.
Надо сьездить к нему в Еврору". И уехал в Еврору. Так они и не
встретились.

Эрик Клертон любил Патти Наррисон. И Патти его тоже любила. А
Джорж Наррисон об этом знал и всем говорил: - Если я застану
Патти с Клертоном, я его по голове трахну гитарой! Клертону это
передали. Видно, - ответил он, - Харрисон на гитаре играть не
умеет если так ее использует. С тех пор Наррисон уточнял: -
Если я застану Патти с Клертоном, я его по голове трахну
гитарой. Его собственной.


(C) Рома Воронежский, 1996. http://www.elektra.ru/~rv/
Однажды Вячеслав Бутусов достал из-за шкафа свою гитару и
сыграл мелодию. А Илья Кормильцев, как услышал эту мелодию,
схватил очки и уехал в Прагу - текст к этой мелодии писать.
Вернулся через месяц с готовой песней. Тогда Бутусов криво
ухмыльнулся, достал с антресолей гитару и сыграл другую
мелодию. Кормильцев скорей схватился за голову и опять поехал в
Прагу. А через месяц привез текст второй песни. Тогда Бутусов
криво ухмыльнулся, достал из-под стола свою гитару и сыграл еще
мелодию. Кормильцев вздрогнул, протер очки и поскорее помчался
в Прагу текст писать. И так повторялось семнадцать раз. В
результате был готов диск.
"А как мы его назовем?" - спросил Бутусов Кормильцева.
"Китайское яблоко!" - крикнул в ответ Кормильцев.
"А почему?"
"Да потому что ты меня уже совсем замучил, плодотворный
ты наш!" - крикнул Кормильцев. А Бутусов криво ухмыльнулся.

Сидит БГ дома и внушает себе: "Джа даст нам все... ".
Глядь, а Джа рядом стоит и кукиш показывает. Это случилось как
раз после принятия закона о нетрудовых доходах.

From: Vinni Bakalinsky

Майк Науменко, царство ему небесное, очень выпить любил. Собрался к
нему раз Доктор Кинчев, а жена Доктора и говорит:
- Нельзя тебе к нему идти, он же, царство ему небесное, выпить любит.
- Ничего! - отвечает Кинчев, - Все в наших руках!