Гостем авторской программы Александра ЛЬВОВА «Начистоту» стал президент «Торпедо», который рассказал о ситуации в клубе и его перспективах

Он совсем не был похож на человека, у которого в жизни вот-вот все может рухнуть. «Все» для Тукманова – это его «Торпедо». Команда, где он вырос и играл. «Торпедо» великих Виктора Маслова, Эдуарда Стрельцова, Валерия Воронина, Валентина Иванова, Славы Метревели… То самое, которое воспитало в нем твердый, неуступчивый характер. Ведь без него вряд ли Тукманову удалось бы возродить из небытия родной клуб. И вот теперь все на грани краха.

В такой ситуации кто-то, опуская руки, теряется и, кляня всех и вся, просто полагается на волю судьбы. Тукманов не из таких. Конечно, он не супергерой из голливудских блокбастеров, но держать удар умеет: от вопросов не уходит, про деньги говорить не боится, да и фамилии больших начальников для печати называет.

610 МИЛЛИОНОВ РУБЛЕЙ

– Извините, но начну с не очень скромного вопроса – вы зарплату когда в последний раз получали?
– В прошлом году.

– Тогда поделитесь секретом, который наверняка интересует многих ваших коллег – как удается держать в руках команду, которая несколько месяцев подряд не получает заработанных денег?
– Поверьте, это больная тема, с которой, увы, приходится жить. Представьте, как каждый раз я прихожу к ребятам и на вопрос, когда будут деньги, называю какой-то конкретный день. Они ждут. При этом им надо тренироваться, выходить на поле с нужным настроением, рисковать здоровьем.

– А деньги не появляются…
– И тогда приходится объяснять, что я, как и они, стал заложником обещаний тех людей, которые должны были их найти.

– Кто же эти люди?
– Акционеры, которые помогали мне возрождать клуб. У них тоже могут быть свои проблемы, трудности в делах. Все это и объясняю игрокам. К счастью, они мне верили, да и к делу относились профессионально. За счет этого и удалась концовка чемпионата, когда о «Торпедо» заговорили с уважением.

– Но ведь футболисты – не самые бедные люди и, в принципе, могли бы потерпеть…
– Так-то оно так, но у каждого из нас есть свои обязательства – футболисты должны играть, а я своевременно платить за это и решать еще целый ряд организационных вопросов.

– И все-таки, несмотря на долги, весенний отрезок чемпионата «Торпедо» прошло буквально на одном дыхании. Может быть, услугами какой-нибудь колдуньи пользовались?
– Не поверите, но обошлось без шаманов. Их заменил наш главный тренер Валерий Петраков. Это человек, который сам живет игрой и умеет заразить этим других. Он из тех, кто не только может дать теорию, но способен и на поле показать, что и как следует делать. Таких профессионалов уважают, за такими идут.

– Не считаете ошибкой то, что пригласили Петракова, когда многое уже было упущено?
– Пожалуй, вы правы. Но мы всерьез надеялись на Николая Савичева, которому доверили команду. Но, к сожалению, он затем начал просить снять с него обязанности главного тренера. А пока искали замену, теряли то самое время, которого совсем не хватило на финише. Считаю это своей ошибкой.

– Почему же тогда вы не сумели договориться о продлении контракта с Александром Бородюком, который вернул «Торпедо» в премьер-лигу? Ходили разговоры, что процесс переговоров проходил бурно и на повышенных тонах.
– Поверьте, это не более чем слухи. Качество работы Александра Генриховича и его профессионализм нас полностью устраивали. Так, что повода для разрыва отношений не было. Но когда зашла речь о новом контракте, Бородюк неожиданно заявил, что к этому не готов. Объяснений с его стороны так и не последовало. Причем тема улучшения условий соглашения даже не обсуждалась. Так и расстались, сохранив самые добрые отношения.

– Может быть, Бородюк предвидел финансовые трудности и не представлял, как в такой ситуации сможет управлять командой?
– Не исключаю этого.

– У клубов премьер-лиги три пути: одни решают максимальные задачи, другие теснятся в середине, третьи бьются за выживание. Каков примерный порядок цифр годового бюджета для представителей этих категорий?
– Не буду брать те 5-6 клубов, которые бьются за медали и попадание в еврокубки. Там суммы порядка 100 миллионов евро. У тех, кто идет за ними, бюджет раза в четыре меньше. А у всех остальных, включая «Торпедо», миллионов 500-600 рублей. Нам акционерами было определено 610 миллионов. Но в итоге мы так и не сумели собрать даже этих денег.

– А как выглядит система управления в «Торпедо»?
– Есть два акционера – завод ЗИЛ и частный предприниматель, который решил поддержать «Торпедо» собственными средствами.

– Оказывается, не перевелись еще на Руси футбольные романтики!
– И дай ему Бог здоровья! Это мой близкий товарищ, которому дорого имя «Торпедо».

– А кто входит в совет директоров?
– Представители акционеров, города, завода и я как президент клуба.

– Насколько известно, завода уже не существует. И все-таки руководство ЗИЛа посчитало нужным не бросать команду.
– За что огромное спасибо его директору Игорю Владимировичу Захарову. На первой же встрече он заявил, что считает «Торпедо» частью большой и славной истории завода, его гордостью. И пообещал сделать все возможное, чтобы поддержать и сохранить клуб.

– А каков вклад города, честь которого с достоинством всегда защищало «Торпедо»?
– Город – главный акционер клуба, поскольку ему принадлежит контрольный пакет акций ЗИЛа. И его по праву можно считать фактическим хозяином команды. Нетрудно догадаться, что с каждым годом финансировать ее становится все труднее и труднее. Мы ведь пытались выстроить клуб по западному образцу. Создать акционерное общество, в котором доли можно было бы разделить на 5-6 компаний, по 15-20 процентов акций для каждой, чтобы максимально снизить возможные финансовые риски. И выстроить структуру с максимально большим количеством инвесторов, которые бы активно участвовали в жизнь клуба, его управлении. Тогда появлялась возможность не зависеть целиком и полностью от средств акционеров.

– За счет чего же клуб должен был развиваться?
– За счет собственной инфраструктуры. У нас была договоренность с городом о ее создании.

– Что входит в это понятие?
– Появление собственного стадиона, базы, некоторых коммерческих проектов, которые позволят зарабатывать деньги и самим содержать команду. Это экономия на аренде чужих стадионов, полей для тренировок, гостиниц для подготовки к играм, проведение на главной арене концертов и других мероприятий. Словом, та материальная база, на которой можно строить все остальное. А просто так вынимать деньги из кармана и отдавать их футболистам с тренерами абсолютно неправильно. Должен быть изначальный капитал, а все остальное нужно стараться зарабатывать самим.

– Самое обидное, что у «Торпедо» был свой стадион с загородной базой. Кому все это сейчас принадлежит?
– Стадионом имени Эдуарда Стрельцова владеют структуры Михаила Прохорова, а база в Мячково принадлежит структурам Владимира Потанина.

– Переговоры об их возвращении велись?
– Мы предлагали полностью вернуть деньги, потраченные на стадион. Но нам объявили цену в четыре раза больше. У нас таких возможностей просто нет.

– А откуда могли взяться деньги для выкупа стадиона? Руководство города обещало помочь?
– Нет. Наш второй акционер готов был привлечь необходимые средства.



СОЦИАЛЬНЫЙ ПРОЕКТ

– А почему в свое время не смогли договориться с бизнесменом Александром Мамутом?
– У Александра Леонидовича была своя команда, у нас – своя. Сначала шли параллельными путями, потом считали, что обо всем договорились. Но в последний момент наш партнер изменил правила игры, посчитав возможным самостоятельно развивать клуб. У него был свой проект, своя команда.

– То есть на каком-то этапе он сказал, что дальше пойдет один?
– Именно. Не скрою, его решение нас тогда не только сильно удивило, но и огорчило. Ведь Александр Леонидович из тех, кто очень любит футбол, полон честолюбия и амбиций. С такими можно побеждать.

– А кому принадлежал бренд «Торпедо»?
– Нам. Правда, в свое время пришлось долго его возвращать через «Роспатент».

– Не считаете, что вы просто не сошлись характерами с Мамутом?
– Нет, не думаю, что дело в этом. Он – самостоятельный человек, захотел попробовать себя в футболе. Что-то получилось, что-то – нет.

– Выход в премьер-лигу, по идее, должен был привлечь к вам новых спонсоров?
– Мне казалось, что «Торпедо» будет интересным проектом для акционеров и инвесторов. Но встречаясь с серьезными бизнесменами, слышал примерно одно и то же: «У «Торпедо» сегодня нет никакой материальной базы, не на чем строить бизнес». Нам предлагали сначала решить организационные вопросы с городом, а затем уже приступить к сотрудничеству. Многие говорили о готовности инвестировать деньги в том случае, если получим средства под строительство стадиона. Как раз в этот период освобождалась от производственных мощностей территория ЗИЛа. Мы вышли с предложением продать нам кусок земли для возведения арены.

– Эка вы на какой лакомый кусок замахнулись.
– Не спорю. Но мы ведь потеряли стадион имени Стрельцова. Отдали его в надежде на то, что люди будут поддерживать клуб. Но они нас подвели, слукавили. Что касается территории ЗИЛа, то там нашлось место для строительства ледового дворца, арены для водных видов спорта. А футбол, который зародился в исконно рабочем районе, оказался никому не нужен. Мы просили выделить и нам территорию. Мэр Москвы Сергей Семенович Собянин поддержал наше предложение и дал поручение своим службам проработать вопрос. А чиновники потихоньку спустили все на тормозах… Сейчас пытаемся вновь вернуться к данной теме и вроде бы находим понимание. Нас, в частности, поддерживает Мосгордума. У нас же в Южном округе живет около 2 миллионов человек, здесь как раз и родилась команда «Торпедо». Так поддержите клуб, создайте условия, чтобы он развивался!

– А в других районах столицы не пытались получить землю под стадион?
– Да земля то есть, но в Солнцево, Бутово. Туда болельщик не поедет. Очень важно сохранить преемственность, традиции, которые мы потеряли. К спортивным клубам нужно относиться как к памятникам культуры. Это же социальный проект. Ведь в «Торпедо» играли великие мастера.

– Насколько серьезно экономический кризис в стране повлиял на финансовые беды «Торпедо»?
– Кризис, безусловно, сказался. У нас есть легионеры, у которых контракты прописаны в валюте. Сами понимаете, возникли определенные сложности. Плюс финансирование клуба производилось не в полном объеме – на 50-55 процентов. Не больше.

– Но разве люди, которые выделяли вам деньги, не должны были выполнять свои обязательства?
– Надеемся, что все договоренности будут выполнены. Но вот только когда? Пока у меня ответа на этот вопрос нет. Директор завода все понимает, но не может решать финансовые вопросы без согласований с городом.

ЕДВА ЛИ НАБЕРЕМ ДЕСЯТОК ИГРОКОВ

– Все ждали, что в середине мая «Торпедо» подпишет договор с новым спонсором. Почему не сложилось?
– В конце апреля меня пригласили на совещание департамента городского имущества по вопросам финансирования команды. На нем было объявлено, что есть поручение мэра города поддержать «Торпедо». Нам сказали, что доля ЗИЛа будет передана энергетической компании. На следующий день я попросил представителя этой фирмы приехать на собрание команды, которая к тому моменту уже несколько месяцев не получала зарплату.

– Как прошла встреча?
– Представитель компании приехал, обрисовал светлое будущее «Торпедо», заверил ребят, что в течение двух-трех недель с ними рассчитаются по задолженностям. Прошло какое-то время, но так ничего и не произошло. Я позвонил в ЗИЛ. Мне сказали, что город решил приостановить передачу доли «Торпедо» энергетической компании.

– Почему?
– Меня не посвятили во все подробности. Но, так или иначе, с мертвой точки мы не сдвинулись. А вот долги стали накапливаться.

– Наступил цейтнот?
– К сожалению.

– Как расцените нынешнюю ситуацию?
– Все зависит от главного акционера – завода. Если в течение двух-трех дней не будет решен финансовый вопрос, «Торпедо» не сможет заявиться в ФНЛ. Мы просто не пройдем процедуру лицензирования. Нам нужно предоставить финансовые гарантии, а их пока нет.

– И еще один невеселый вопрос: насколько верна информация, что на сегодняшний день в команде осталось четыре-пять футболистов?
– Больше…

– Хорошо, на какое количество игроков вы смогли бы рассчитывать, если клуб сейчас брал старт в ФНЛ?
– Если нашлось бы человек десять, уже хорошо.

– Значит, теперь ждем решающего слова главного акционера, то есть ЗИЛа?
– Да. А он, в свою очередь, должен получить разрешение у города.

– Но, надо же учитывать, что ситуация критическая, а клуб представлял не только завод, но и Москву. Может быть, городские власти все-таки предпримут какие-то шаги и спасут «Торпедо» от гибели?
– Надеюсь на это. Более того, верю, что все-таки средства, способные на этом этапе команду сохранить, найдутся.

– С Собяниным по этому поводу встретиться не удалось?
– Нет. Но он в курсе наших проблем. Общались с заместителем мэра Александром Николаевичем Горбенко, который и обещал поддержать. Спасибо, что Москва не забывает о «Торпедо». Это самая большая наша надежда.

– Кто из ведущих игроков ушел?
– Закончились контракты у Жевнова, Рыкова, Князева и Кацалапова. Ушел Зенев. Мирзова приглашает «Анжи». Истек срок аренды Смарасона, Комбарова и Билялетдинова. Остальные соглашения действуют, но в связи с задержкой зарплаты ребята предупредили: если в ближайшие дни вопрос с выплатами не будет решен, они уйдут.

– И футбольный клуб «Торпедо» объявит себя банкротом?
– Не знаю, банкротство это будет или команда просто снимется с соревнований. Все зависит от решения акционеров.

– Каковы долги перед игроками?
– По зарплате должны – два месяца: апрель и май. Есть задолженности и по бонусам, но они начисляются в индивидуальном порядке. Все это, впрочем, некритично. Сегодня вопрос номер один – нужна ли команда акционеру? Если нет, то, на мой взгляд, было бы правильно, если бы нам прямо сказали: «Все, ребята, спасибо, мы в футбол наигрались, снимайтесь с соревнований».

– Акционер, наверное, сам ищет ответ на вопрос, где ему брать деньги?
– Безусловно. Акционер должен понимать, где источник финансирования команды.

- Что ждет «Торпедо» в ближайшие два-три дня?
– У меня нет ответа на этот вопрос, потому что сегодня решение принимают другие люди. Мы сделали все, что смогли.