Жила – была одна старушка,
Полуслепая потаскушка.
Ей захотелось в магазин
Сходить без дела, без причин.
На дорогие глянуть вещи
И присмотреть для деда клещи.
Надела трусики, что стринги,
Потерла клитор для разминки.
А где бюстгальтер, где родной?
На люстре он весит большой.
И натянула это дело
На дрянное, гнилое тело.
Одела юбочку в кресты,
А снизу всем видны махры.
На плечи бросила платочек,
«Play boy» написано без точек.
На ноги шлепки со шнурками,
Не описать мне все словами.
Накрасила потрескавшиеся губы,
Почистила ошметки, части зуба.
Припудрив мордочку и рот,
Пошла в бессмысленный поход.
И вот идет, виляет задом,
Мигает всем прохожим взглядом.
Дает намек на секс-услуги,
С оралом? Без? Одна, подруги?
Не находились, жаль, клиенты,
А может, стали импотенты?
Дошла она до магазина,
Но заебалась, как скотина.
Ходила, нюхала парфюм,
Ей вдруг приспичило в гальюн.
На счастье есть, но лишь мужской
Не был забит гнилой доской.
Пришлось в него идти, в кабинке
Сняла промокшие и зассанные стринги.
Уселась срать, пошел процесс,
А в унитазе – вонь, замес.
Как раз вот в эту вот минуту
Зашли менты помочь друг другу.
И услышав страшный рев
(Им он понравился без слов)
Отворили дверь с размаху,
Чуть не попадали со страху.
Но очнувшись, сняли шапки,
Приставали, лезли к бабке.
С плеч платок стащили сразу,
Прокричали громко фразу:
«Надо жарить, баба – класс,
Доведем ее в экстаз»
Ну, а наша старушонка,
Кляча старая, тушенка
Отдаваться была рада,
Секс, сранье – одна услада.
Бюст от пота слипся, бяка,
С жопы лишь торчала мякоть
От процесса, экскриентов
И поребухи студентов.
Дальше пропущу немного,
Не серчайте люди строго.
По утру нашли и бабку –
Теплый труп и чью-то шапку.
На лице ее улыбка,
В жопе лишь соленая рыбка.
А в глазах торчат бутылки,
«Стремянное», без ошибки.
Прокричал в момент инспектор,
«Надо б оцепить весь сектор»
Вытащил из глаза пиво
И допил до дна, что было..
Преподнес свой нос он к жопе
И оставил след на попе.
P.S.
Дело позабыли вскоре,
Ах, какое было горе.
[COLOR=purple][FONT=arial]
