О привыкании к новой стране написано множество статей и книг. Но активисты, уезжающие из России в новую страну по политическим мотивам, сталкиваются с довольно специфическими трудностями, о которых эти книги и статьи не говорят. Ввиду того, что за последние несколько месяцев мне несколько раз приходилось консультировать людей, испытывающих трудности с интеграцией, мне захотелось поделиться некоторыми своими мыслями и наблюдениями на этот счет.

Пункт первый. В большинстве случаев активисты уезжают из России в тот момент, когда их силы окончательно подорваны. Это может быть осознанная мысль («я полностью иссяк; я должен вырваться отсюда, или я сойду с ума!») или же неосознанное ощущение, но факт остается фактом: активист, который попросил убежища в другой стране – это обычно человек, находящийся за гранью выгорания. Поэтому прежде, чем говорить об интеграции, подобный эмигрант должен заняться реабилитацией. Пример из личной жизни – первые полгода после приезда во Францию я избегал общения с людьми, каждую неделю (!) сваливался с очередной простудой, прекратил работу и занимался только тем, что ел, гулял, писал очередные главы и читал. Мало того, достаточно было любого незначительного раздражителя – печальной песни, звона колокола в местной церкви, рассказа о какой-нибудь несправедливости – чтобы я начал плакать. За то время я, наверное, выплакал все слезы, которых у меня не было в России. В какие-то моменты меня посещала паническая мысль – что со мной происходит? Я привык делать по десять дел одновременно, у меня всегда был очень напряженный график, почему теперь я чувствую себя, как эмоциональный инвалид? В конечном счете, я решил, что нужно доверять себе, и оказался прав – силы со временем восстановились.

Так – или примерно так – выглядит ситуация в том случае, если, приехав в новую страну, человек сразу может дать себе расслабиться – допустим, его принимают старые друзья, и он оказывается в достаточно комфортных бытовых условиях. Если же эмигрант попадает «с корабля на бал», то есть из одних экстремальных условий (травля-автозаки-овд) – в другие экстремальные условия (лагерь для беженцев\ночевки под открытым небом и т.д.), то реабилитация откладывается на тот момент, когда человек все-таки окажется в спокойной обстановке. И нам стоит быть готовыми к тому, что в тот момент, когда это случится, истощенная годами перегрузок психика потребует свое. Мы все мобилизуемся, когда нужно решать какие-нибудь сверхзадачи, но, когда необходимость в мобилизации проходит, наш организм и наша психика должны, фигурально выражаясь, потихоньку вернуть на наш текущий счет все то, что мы в тяжелую минуту брали у себя взаймы, черпая из своего «неприкосновенного запаса». Этот процесс пугает. Первое ощущение – я превратился в эмоциональную развалину; раньше я мог так много, а теперь не могу совсем ничего. На самом деле, правильнее было бы сказать – раньше я делал больше, чем могу, и в связи с этим временно испытываю недостаток сил.

Пункт второй. Как и всякая глобальная задача, интеграция требует большого количества сил и готовности проявлять инициативу. Активизмом чаще всего занимаются те люди, которые куда лучше и успешнее справляются с решением _чужих_ проблем, чем с решением своих собственных. Типичная для активистов схема расходования ресурсов (будь то деньги, силы или время) – сначала тем, кому «нужнее», потом самому себе. Большая часть моих знакомых активистов, например, могли отдать или же одолжить значительную сумму денег, чтобы поддержать какого-то другого человека, но при этом не учесть, что после этого они окажутся в настолько трудном положении, что им не хватит средств на новые ботинки или даже на еду. Свою энергию активисты тратят абсолютно так же – сперва помогают всем, до кого могут дотянуться, а потом нередко обнаруживают, что у них не осталось сил, чтобы устроить свои личные дела. Чтобы успешно осваиваться в новой стране, активисту чаще всего нужно скорректировать привычный для него баланс расходования ресурсов и освоить навыки заботы о себе.

Поскольку в голове у многих активистов постоянно вертится десятки мыслей вида «помочь Васе» или «позаботиться о Пете», необходимо включить в этот список лиц, нуждающихся в помощи или заботе, самого себя, и подойти к этой задаче с той же степенью ответственности и заинтересованности, с которой человек привык заботиться о ком-нибудь другом. Допустим, нашего гипотетического активиста зовут Миша. Ему стоит составить для себя примерный список вещей, в которых нуждается Миша, и каждый раз сверяться с этим списком прежде, чем принять какое-то решение. «Есть ли у Миши силы, чтобы заниматься этим добрым, нужным и полезным делом, или выйдет так, что после этого у Миши не останется энергии, чтобы уладить свои личные дела?..», «Сколько денег мне необходимо отложить, чтобы Миша не столкнулся с материальными трудностями до конца месяца?», «Сколько времени, денег и сил мне нужно инвестировать в Мишину интеграцию?». Это отнюдь не эгоизм. Миша находится в тяжелой ситуации, ему нужно освоиться в новой стране, и он заслуживает помощи ничуть не меньше, чем другие люди. Пусть до поры до времени инвестиции «в Мишу» станут первым пунктом в вашем списке. А потом, когда у Миши все наладится, он сможет куда лучше помогать другим.

Пункт третий, вытекающий из предыдущего. Стремясь поддерживать других людей, активисты часто выступают в отношениях «эмоциональным донором». В кругу их общения может быть много людей в состоянии депрессии или с другими эмоциональными расстройствами. Переезд в новую страну – очень серьезный стресс, и в такой ситуации человек, скорее всего, будет слишком сильно истощаться от подобного общения. Я ни в коем случае не призываю никого бросать на произвол судьбы своих друзей или родных, но к эмоциональному донорству необходимо подходить так же разумно, как и к донорству обычному. Пытаясь отдать больше, чем вы можете, вы не поддержите другого, только навредите самому себе.

Пункт четвертый. Поскольку активист привык заботиться о ком-нибудь другом, в позиции помогающего он чувствует себя гораздо более свободно и уверенно, чем в позиции принимающего помощь. Это может создавать и ему, и тем, кто ему помогает, определенный дискомфорт. Часто активисты попросту не знают, как вести себя с людьми, которые оказывают им какие-то услуги, и бывают либо чрезмерно замкнуты и церемонны, либо чересчур открыты, или даже чередуют эти стили поведения. А жить в чужой стране, не обращаясь ни к кому за помощью, немыслимо – на первых порах даже самые элементарные задачи не решаются без постороннего участия.

Помимо личных сложностей, которые испытывает человек, который не привык нуждаться в чьей-то помощи, есть совершенно объективные причины, по которым это – неприятная позиция. Кое-кто из тех людей, которые профессионально или же на добровольческой основе помогают беженцам и иммигрантам, незаметно для себя усваивают по отношению к любому беженцу авторитарный или покровительственный тон, и позволяют себе по отношению к ним (к нам) такие замечания или вопросы, которых те же люди никогда бы не позволили себе в общении с коллегой по работе или посторонним человеком. Без всякого дурного умысла подобный человек будет назойливо давать вам советы по изучению языка или по поиску работы, _даже если вы его об этом не просили_, проще говоря – навязывать вам иерархические отношения, в которых он – советчик и наставник, даже если вы отнюдь не стремитесь видеть этого человека в подобной роли, а хотели просто получить ответ на какой-то частный, незначительный вопрос. Более того, увлекшись этими отношениями, в которых он – «взрослый», а вы – нуждающийся в попечении «ребенок», этот человек может позволить себе делать какие-то замечания о вашей личности или характере, что поставит вас в очень щекотливое положение – ответив ему по достоинству, вы испортите отношения с единственным (быть может) человеком, на чью помощь вы можете рассчитывать, а не ответив, обречете самого себя на то, чтобы сталкиваться с проявлениями его бестактности снова и снова. Однажды взяв определенный тон (особенно такой приятный, как тон ментора и взрослого, беседующего с ребенком), люди очень быстро привыкают к этому и совершенно не стремятся исправлять свои привычки. Такие неприятности всегда способствуют тому, что человек старается избегать неприятных контактов и сосредотачивает все свое внимание на отношениях, в которых помогающая сторона – это он сам, даже если по факту именно он нуждается в поддержке или помощи.

Чтобы не оказаться в таком положении, очень важно отыскать таких помощников или советчиков, с которым мы сможем чувствовать себя комфортно. Мне лично в этом деле очень сильно помогли соцсети. Ведя блог о своей повседневной жизни в новой стране и о проблемах интеграции, легче всего найти людей, которые способны разрешить твои сомнения и подсказать что-то полезное, начиная от системы оплаты коммунальных платежей и заканчивая тем, как правильно дать чаевые в ресторане. Да и вообще любые личные посты для человека в эмиграции полезнее, чем ведение страницы с обсуждением каких-то отвлеченных тем или статей из СМИ, поскольку личный блог чаще способствует завязыванию полезных связей и получению какой-то актуальной информации.

Полезная банальность: не бывает «правильного» темпа интеграции, общего расписания, от которого нельзя отстать. Быстрота интеграции зависит от множества факторов – личности, возраста, семейных обстоятельств, уровня моральной истощенности и многого другого. Если чужие успехи вдохновляют вас ставить перед собой более трудные цели и добиваться их – прекрасно; значит, вы принадлежите к тому типу людей, которых бодрит соревнование с другими и ориентация на достижения. Но для многих людей сравнение себя с другими – это источник постоянной фрустрации и напряжения, связанного с ощущением собственной неадекватности и неуспешности. Нельзя допускать, чтобы мысли об интеграции были связаны с фрустрацией и раздражением, потому что в таком случае те силы, которые вы могли бы потратить на знакомство с языком и культурой новой страны, вы будете тратить на борьбу с собой. С раннего детства мы с удовольствием занимаемся тем, что получается у нас хорошо, и, по возможности, стараемся избегать тех дел, которые получаются у нас плохо, поэтому мысль «я плохо интегрируюсь» - это мощнейшая преграда на пути к дальнейшему развитию. (Кстати сказать, так называемый «языковой барьер» – тоже ни что иное, как внутреннее раздражение на свои промахи, крепко сцепленное с мыслью «я плохо справляюсь, я неудачник». Поскольку человеку всегда неприятно думать о себе плохие вещи, то он начинает инстинктивно избегать вещей, которые способны вызвать эти мысли, например – бесед на незнакомом языке).

Вы не должны стремиться интегрироваться «быстро», не должны стремиться интегрироваться «хорошо» - скорее всего, эти слова отражают представления ваших друзей и помогающих организаций, и, пытаться им следовать – значит, уподобляться школьнику, который учится ради оценки или одобрения учителя. Ваша реальная цель – не быть «хорошим иммигрантом» в глазах тех, кто будет вас оценивать, а улучшать качество вашей собственной жизни. Погружение в чужую культуру может стать по-настоящему захватывающим процессом, если не превращать его в источник напряжения и беспокойства. Еще со времен Марка Твена известно, что покраска забора может быть и работой, и игрой, и это совершенно не одно и то же. Делайте то, что нравится. Не может быть, что среди всего огромного разнообразия вещей, связанных с новой страной, не найдется ничего, что интересно лично вам.

Оффтоп. Мне очень помогли поездки в незнакомые районы, городские предместья или соседние агломерации. Во-первых, потому, что такие поездки позволяют «овладеть пространством». Мы редко об этом задумываемся, но та уверенность в себе, которую мы чувствуем, живя в родной стране, во многом опирается на сумму накопленных с самого детства впечатлений. Где бы мы ни оказались, мы примерно представляем, что это за место и как оно соотносится с другими знакомыми нам местами.

Переехав в новую страну, мы поначалу чувствуем себя уверенно только в пределах одной улицы – той самой, на которой мы живем. Чем больше и чем качественнее мы освоим пространство вокруг себя, тем более комфортно будем себя чувствовать. Возможно, в вас проснется «охранительный консерватизм», который будет побуждать вас посещать одни и те же заведения, ходить одними и теми же маршрутами и избегать чего-то нового. Это вполне нормально и естественно, но эту склонность важно вовремя заметить и удачно дополнять знакомые маршруты, позволяющие полностью расслабиться, новой и необычной деятельностью, способной вас развлечь или чему-то научить. Кроме того, если в привычной обстановке человек испытывает затруднения, когда необходимо говорить на новом языке, поездки за город наверняка помогут справиться с таким стеснением. Я сейчас даже не о том, что в таких путешествиях наверняка потребуется контактировать с людьми, чтобы задать какие-то вопросы или попросить о помощи, а прежде всего о том, что, разговаривая с человеком, которого мы никогда больше не увидим, мы гораздо меньше беспокоимся о том, что можем произвести дурное впечатление, и чувствуем себя гораздо более раскованно.