13 декабря 22-29
Беседовали с мамой. Больше года она не хотела говорить мне о каких-либо подробностях своей болезни, но в конце концов настал момент, когда ей захотелось все же поделиться этой тяжестью. Рак третьей стадии. Все-таки третьей. Химиотерапию не проводят, потому что почки, сердце, диабет и прочее. Лучевую терапию дали в малых дозах, потому она и перенесла ее гораздо лучше, чем мы ожидали. Сейчас после лучевой чувствует себя плохо, очень слабо, впрочем, обещают, что это пройдет в течение двух месяцев. Но третья стадия без химии - это, конечно, жутко, жутко прежде всего своей безнадежностью. Простите, если я кому-то не ответил; я сейчас не в форме. Чувствую ужасную усталость. Вместо печали - боль, физическая боль в области сердца. В этом нет особенного смысла, но я не могу не спрашивать себя: если бы мама сразу рассказала про диагноз, выговорилась, выплакалась - может, не было бы и того инфаркта, не пришлось бы откладывать операцию на целый год, дело бы не дошло до третьей стадии?.. Я сел к столу в надежде как-то структурировать, осмыслить собственные чувства, изложив их на бумаге. Но все это слишком глубоко и глухо, я увяз, и у меня нет сил.

15 декабря 12-45
Ночью у меня была бессонница, и Соня пересказывала мне сюжеты из Сильмариллиона, который она читала, а я - нет. Я до сих пор под впечатлением. Уже даже не понимаю, почему наши современники решили экранизировать какую-то жалкую заварушку в Средиземье, вместо того, чтобы снять блокбастер "Гондолин". Войско балрогов, ребята, ВОЙСКО балрогов!! Вы одного-то помните? А получается, их схватка с Гэндальфом - это просто возня в песочнице. Там же - железные драконы. И, конечно, город, по сравнению с которым все осады из "Властелина" - битва за полуразрушенный сарай! И можно было бы заимствовать из фанфиков сюжеты и героев с более живой и человечной мотивацией, чем у самого Профессора. Я бы подобное кино смотрел.

17 декабря 20-09
Одно из лучших воскресений в моей жизни. Наряжали ёлку вместе с Соней. Чтобы было не скучно, поставили на фоне "Призрак оперы" и открыли по бутылке пива. Ни в одном баре мне никогда не было так здорово, как сегодня вечером в нашей гостиной. Я открыл для себя такую вещь, как снежный спрей - берешь баллон и покрываешь ёлку и игрушки искусственным снегом. Впечатления незабываемые. Чувствовал себя королевой Джадис из книги "Лев, колдунья и платяной шкаф". Этот нехитрый процесс почему-то привел меня в такой восторг, что я хохотал, как безумный. Семья - самая замечательная штука на земле.

18 декабря 11-38
В Лионе выпал снег. Зрелище фантасмагорическое. Особенно радует заснеженная пальма во дворе.
Уехать в другую страну - самый простой и верный способ разбудить в себе ребёнка. Тебя все время поджидает что-то новое и неизвестное, а ты этому неизвестному бурно радуешься. Такого энтузиазма, как сегодня, первый снег не вызывал с начальной школы. Сунул в уши плеер и обегал с фотоаппаратом все соседние районы. 
А вы знаете, что после снега воздух пахнет совершенно по-другому, чем-то мокрым, свежим и холодным? Как чистые вещи после стирки, если их зимой вывешиваешь на балкон.
Жизнь прекрасна.

22 декабря 12-47
Продолжим рубрику "за что мы любим Францию". Наш гардьен не только нарядил в подъезде ёлку и положил под нее игрушечный паровозик, но и подписал открытки каждому жильцу.
Нет, вдумайтесь - вот человек сидит и пишет от руки открытки почти незнакомым людям. Вроде бы мелочь, но на самом деле это подразумевает очень многое, прежде всего - совсем другой ритм жизни и другое отношение к своему времени. Загнанный, измученный и переутомленный человек о таком даже не подумает. Это откуда-то из девятнадцатого века.
* Гардьен - слово на русский непереводимое, это хранитель дома, отвечающий за его состояние и чистоту, садовник и консьерж в одном лице. А также получатель и хранитель всех посылок, которые он берет у почтальона и несёт к себе, чтобы потом отдать адресату.

25 декабря 20-11
Вчера ходили на рождественскую мессу. Исключительно уютно. Все поют рождественские песни под гитару, служит один священник с помощью нескольких мальчиков и девочек, после мессы все идут смотреть рождественский вертеп, потом звонят колокола, и все расходятся по домам. На улицах в сочельник совершенно безлюдно, ни одного человека кроме тех, кто вышел из церкви вместе с тобой. Перед нами шли три веселые пожилые дамы, которые обнимали друг друга за плечи и громко смеялись. 

Дома созвонились с Алексом, накрыли стол и сели ужинать. Празднично накрытый стол вызывает у меня чувства, близкие к религиозным. Я знаю два способа празднования Нового года. Первый - когда ты поглощен собственной радостью, и для тебя существует только твое здесь-и-сейчас, с шампанским, елкой и деликатесами. Второй - когда ты по какой-либо причине остро ощущаешь себя частью внешнего, большого мира, в котором прямо сейчас кто-то страдает, да и вообще творится что-то очень нехорошее. И иногда твой празднично накрытый стол - это не способ бегства от печалей и проблем, а нечто существующее вместе с ними, рядом с ними, вопреки всему плохому на земле. Как если бы два человека забрались под каменный навес, развели там огонь во время бури и сказали - здесь, среди холода и мрака, мы укроемся от ветра, чтобы сотворить тепло и свет. Таким для меня был наш праздник. 

А еще накрытый стол с горящей на нем свечой - это прекрасный повод ощутить особенную близость с собеседником. Очень приятно чувствовать, что нам так хорошо вдвоем, что все остальное - фильмы, или музыка, или какие-нибудь новости в сети - приятное, вошедшее в привычку, но совсем не обязательное дополнение к беседе, что по-прежнему самое интересное для нас - это мы сами. 

Проснувшись утром после Рождества, мы обнаружили такую потрясающую, солнечную, яркую погоду, что остаться дома было совершенно невозможно. Поехали на тандеме в парк Мирибель, устроили пикник на берегу, стрелялись из игрушечных пистолетов, но этого нам показалось мало, так что мы отправились в соседний городок. Видели фантастический по красоте закат и обнаружили в местном буккроссинге Пастернака на французском.

Как правильно сказал Иешуа Га-Ноцри, "правду говорить легко и приятно". Я давно заметил, что, если начать писать, то слова сами поведут тебя к правде. Написать какую-нибудь ничего не значащую ерунду всегда сложнее, чем сказать о том, что на самом деле заполняет твои мысли. На французских курсах попросили написать воспоминания о родной стране. За полчаса я с грехом пополам родил несколько унылых предложений про темп жизни, климат, пробки на дорогах и другую ерунду. А потом я плюнул на neutralitй, и слова сразу хлынули, как кровь - агрессия на улицах и пропаганда в новостях. Лживые СМИ и массовые задержания. Убийство Леши полицейскими второго оперативного полка и наши десять дней тюрьмы за плакат с цитатой Эйнштейна. ВОТ мои воспоминания о родине.
Да, правду говорить приятно и легко.

О привыкании к новой стране написано множество статей и книг. Но активисты, уезжающие из России в новую страну по политическим мотивам, сталкиваются с довольно специфическими трудностями, о которых эти книги и статьи не говорят. Ввиду того, что за последние несколько месяцев мне несколько раз приходилось консультировать людей, испытывающих трудности с интеграцией, мне захотелось поделиться некоторыми своими мыслями и наблюдениями на этот счет.

Пункт первый. В большинстве случаев активисты уезжают из России в тот момент, когда их силы окончательно подорваны. Это может быть осознанная мысль («я полностью иссяк; я должен вырваться отсюда, или я сойду с ума!») или же неосознанное ощущение, но факт остается фактом: активист, который попросил убежища в другой стране – это обычно человек, находящийся за гранью выгорания. Поэтому прежде, чем говорить об интеграции, подобный эмигрант должен заняться реабилитацией. Пример из личной жизни – первые полгода после приезда во Францию я избегал общения с людьми, каждую неделю (!) сваливался с очередной простудой, прекратил работу и занимался только тем, что ел, гулял, писал очередные главы и читал. Мало того, достаточно было любого незначительного раздражителя – печальной песни, звона колокола в местной церкви, рассказа о какой-нибудь несправедливости – чтобы я начал плакать. За то время я, наверное, выплакал все слезы, которых у меня не было в России. В какие-то моменты меня посещала паническая мысль – что со мной происходит? Я привык делать по десять дел одновременно, у меня всегда был очень напряженный график, почему теперь я чувствую себя, как эмоциональный инвалид? В конечном счете, я решил, что нужно доверять себе, и оказался прав – силы со временем восстановились.

Так – или примерно так – выглядит ситуация в том случае, если, приехав в новую страну, человек сразу может дать себе расслабиться – допустим, его принимают старые друзья, и он оказывается в достаточно комфортных бытовых условиях. Если же эмигрант попадает «с корабля на бал», то есть из одних экстремальных условий (травля-автозаки-овд) – в другие экстремальные условия (лагерь для беженцев\ночевки под открытым небом и т.д.), то реабилитация откладывается на тот момент, когда человек все-таки окажется в спокойной обстановке. И нам стоит быть готовыми к тому, что в тот момент, когда это случится, истощенная годами перегрузок психика потребует свое. Мы все мобилизуемся, когда нужно решать какие-нибудь сверхзадачи, но, когда необходимость в мобилизации проходит, наш организм и наша психика должны, фигурально выражаясь, потихоньку вернуть на наш текущий счет все то, что мы в тяжелую минуту брали у себя взаймы, черпая из своего «неприкосновенного запаса». Этот процесс пугает. Первое ощущение – я превратился в эмоциональную развалину; раньше я мог так много, а теперь не могу совсем ничего. На самом деле, правильнее было бы сказать – раньше я делал больше, чем могу, и в связи с этим временно испытываю недостаток сил.

Пункт второй. Как и всякая глобальная задача, интеграция требует большого количества сил и готовности проявлять инициативу. Активизмом чаще всего занимаются те люди, которые куда лучше и успешнее справляются с решением _чужих_ проблем, чем с решением своих собственных. Типичная для активистов схема расходования ресурсов (будь то деньги, силы или время) – сначала тем, кому «нужнее», потом самому себе. Большая часть моих знакомых активистов, например, могли отдать или же одолжить значительную сумму денег, чтобы поддержать какого-то другого человека, но при этом не учесть, что после этого они окажутся в настолько трудном положении, что им не хватит средств на новые ботинки или даже на еду. Свою энергию активисты тратят абсолютно так же – сперва помогают всем, до кого могут дотянуться, а потом нередко обнаруживают, что у них не осталось сил, чтобы устроить свои личные дела. Чтобы успешно осваиваться в новой стране, активисту чаще всего нужно скорректировать привычный для него баланс расходования ресурсов и освоить навыки заботы о себе.

Поскольку в голове у многих активистов постоянно вертится десятки мыслей вида «помочь Васе» или «позаботиться о Пете», необходимо включить в этот список лиц, нуждающихся в помощи или заботе, самого себя, и подойти к этой задаче с той же степенью ответственности и заинтересованности, с которой человек привык заботиться о ком-нибудь другом. Допустим, нашего гипотетического активиста зовут Миша. Ему стоит составить для себя примерный список вещей, в которых нуждается Миша, и каждый раз сверяться с этим списком прежде, чем принять какое-то решение. «Есть ли у Миши силы, чтобы заниматься этим добрым, нужным и полезным делом, или выйдет так, что после этого у Миши не останется энергии, чтобы уладить свои личные дела?..», «Сколько денег мне необходимо отложить, чтобы Миша не столкнулся с материальными трудностями до конца месяца?», «Сколько времени, денег и сил мне нужно инвестировать в Мишину интеграцию?». Это отнюдь не эгоизм. Миша находится в тяжелой ситуации, ему нужно освоиться в новой стране, и он заслуживает помощи ничуть не меньше, чем другие люди. Пусть до поры до времени инвестиции «в Мишу» станут первым пунктом в вашем списке. А потом, когда у Миши все наладится, он сможет куда лучше помогать другим.

Пункт третий, вытекающий из предыдущего. Стремясь поддерживать других людей, активисты часто выступают в отношениях «эмоциональным донором». В кругу их общения может быть много людей в состоянии депрессии или с другими эмоциональными расстройствами. Переезд в новую страну – очень серьезный стресс, и в такой ситуации человек, скорее всего, будет слишком сильно истощаться от подобного общения. Я ни в коем случае не призываю никого бросать на произвол судьбы своих друзей или родных, но к эмоциональному донорству необходимо подходить так же разумно, как и к донорству обычному. Пытаясь отдать больше, чем вы можете, вы не поддержите другого, только навредите самому себе.

Пункт четвертый. Поскольку активист привык заботиться о ком-нибудь другом, в позиции помогающего он чувствует себя гораздо более свободно и уверенно, чем в позиции принимающего помощь. Это может создавать и ему, и тем, кто ему помогает, определенный дискомфорт. Часто активисты попросту не знают, как вести себя с людьми, которые оказывают им какие-то услуги, и бывают либо чрезмерно замкнуты и церемонны, либо чересчур открыты, или даже чередуют эти стили поведения. А жить в чужой стране, не обращаясь ни к кому за помощью, немыслимо – на первых порах даже самые элементарные задачи не решаются без постороннего участия.

Помимо личных сложностей, которые испытывает человек, который не привык нуждаться в чьей-то помощи, есть совершенно объективные причины, по которым это – неприятная позиция. Кое-кто из тех людей, которые профессионально или же на добровольческой основе помогают беженцам и иммигрантам, незаметно для себя усваивают по отношению к любому беженцу авторитарный или покровительственный тон, и позволяют себе по отношению к ним (к нам) такие замечания или вопросы, которых те же люди никогда бы не позволили себе в общении с коллегой по работе или посторонним человеком. Без всякого дурного умысла подобный человек будет назойливо давать вам советы по изучению языка или по поиску работы, _даже если вы его об этом не просили_, проще говоря – навязывать вам иерархические отношения, в которых он – советчик и наставник, даже если вы отнюдь не стремитесь видеть этого человека в подобной роли, а хотели просто получить ответ на какой-то частный, незначительный вопрос. Более того, увлекшись этими отношениями, в которых он – «взрослый», а вы – нуждающийся в попечении «ребенок», этот человек может позволить себе делать какие-то замечания о вашей личности или характере, что поставит вас в очень щекотливое положение – ответив ему по достоинству, вы испортите отношения с единственным (быть может) человеком, на чью помощь вы можете рассчитывать, а не ответив, обречете самого себя на то, чтобы сталкиваться с проявлениями его бестактности снова и снова. Однажды взяв определенный тон (особенно такой приятный, как тон ментора и взрослого, беседующего с ребенком), люди очень быстро привыкают к этому и совершенно не стремятся исправлять свои привычки. Такие неприятности всегда способствуют тому, что человек старается избегать неприятных контактов и сосредотачивает все свое внимание на отношениях, в которых помогающая сторона – это он сам, даже если по факту именно он нуждается в поддержке или помощи.

Чтобы не оказаться в таком положении, очень важно отыскать таких помощников или советчиков, с которым мы сможем чувствовать себя комфортно. Мне лично в этом деле очень сильно помогли соцсети. Ведя блог о своей повседневной жизни в новой стране и о проблемах интеграции, легче всего найти людей, которые способны разрешить твои сомнения и подсказать что-то полезное, начиная от системы оплаты коммунальных платежей и заканчивая тем, как правильно дать чаевые в ресторане. Да и вообще любые личные посты для человека в эмиграции полезнее, чем ведение страницы с обсуждением каких-то отвлеченных тем или статей из СМИ, поскольку личный блог чаще способствует завязыванию полезных связей и получению какой-то актуальной информации.

Полезная банальность: не бывает «правильного» темпа интеграции, общего расписания, от которого нельзя отстать. Быстрота интеграции зависит от множества факторов – личности, возраста, семейных обстоятельств, уровня моральной истощенности и многого другого. Если чужие успехи вдохновляют вас ставить перед собой более трудные цели и добиваться их – прекрасно; значит, вы принадлежите к тому типу людей, которых бодрит соревнование с другими и ориентация на достижения. Но для многих людей сравнение себя с другими – это источник постоянной фрустрации и напряжения, связанного с ощущением собственной неадекватности и неуспешности. Нельзя допускать, чтобы мысли об интеграции были связаны с фрустрацией и раздражением, потому что в таком случае те силы, которые вы могли бы потратить на знакомство с языком и культурой новой страны, вы будете тратить на борьбу с собой. С раннего детства мы с удовольствием занимаемся тем, что получается у нас хорошо, и, по возможности, стараемся избегать тех дел, которые получаются у нас плохо, поэтому мысль «я плохо интегрируюсь» - это мощнейшая преграда на пути к дальнейшему развитию. (Кстати сказать, так называемый «языковой барьер» – тоже ни что иное, как внутреннее раздражение на свои промахи, крепко сцепленное с мыслью «я плохо справляюсь, я неудачник». Поскольку человеку всегда неприятно думать о себе плохие вещи, то он начинает инстинктивно избегать вещей, которые способны вызвать эти мысли, например – бесед на незнакомом языке).

Вы не должны стремиться интегрироваться «быстро», не должны стремиться интегрироваться «хорошо» - скорее всего, эти слова отражают представления ваших друзей и помогающих организаций, и, пытаться им следовать – значит, уподобляться школьнику, который учится ради оценки или одобрения учителя. Ваша реальная цель – не быть «хорошим иммигрантом» в глазах тех, кто будет вас оценивать, а улучшать качество вашей собственной жизни. Погружение в чужую культуру может стать по-настоящему захватывающим процессом, если не превращать его в источник напряжения и беспокойства. Еще со времен Марка Твена известно, что покраска забора может быть и работой, и игрой, и это совершенно не одно и то же. Делайте то, что нравится. Не может быть, что среди всего огромного разнообразия вещей, связанных с новой страной, не найдется ничего, что интересно лично вам.

Оффтоп. Мне очень помогли поездки в незнакомые районы, городские предместья или соседние агломерации. Во-первых, потому, что такие поездки позволяют «овладеть пространством». Мы редко об этом задумываемся, но та уверенность в себе, которую мы чувствуем, живя в родной стране, во многом опирается на сумму накопленных с самого детства впечатлений. Где бы мы ни оказались, мы примерно представляем, что это за место и как оно соотносится с другими знакомыми нам местами.

Переехав в новую страну, мы поначалу чувствуем себя уверенно только в пределах одной улицы – той самой, на которой мы живем. Чем больше и чем качественнее мы освоим пространство вокруг себя, тем более комфортно будем себя чувствовать. Возможно, в вас проснется «охранительный консерватизм», который будет побуждать вас посещать одни и те же заведения, ходить одними и теми же маршрутами и избегать чего-то нового. Это вполне нормально и естественно, но эту склонность важно вовремя заметить и удачно дополнять знакомые маршруты, позволяющие полностью расслабиться, новой и необычной деятельностью, способной вас развлечь или чему-то научить. Кроме того, если в привычной обстановке человек испытывает затруднения, когда необходимо говорить на новом языке, поездки за город наверняка помогут справиться с таким стеснением. Я сейчас даже не о том, что в таких путешествиях наверняка потребуется контактировать с людьми, чтобы задать какие-то вопросы или попросить о помощи, а прежде всего о том, что, разговаривая с человеком, которого мы никогда больше не увидим, мы гораздо меньше беспокоимся о том, что можем произвести дурное впечатление, и чувствуем себя гораздо более раскованно.

Сегодня утром я бесился оттого, что не мог отыскать в квартире бесплатный журнал, который кладут в почтовый ящик всем жителям Виллербана. Изначально я читал его ради того, чтобы практиковаться в чтении. А вот сегодня, бегая по всей квартире в поисках пропавшего журнала и отчаянно ругаясь, осознал, что это, черт возьми, невероятно классное издание, гораздо лучше всех коммерческих газет или журналов, которые я читал в России. Они пишут, например, про социальное жилье, и безо всяких реверансов говорят - "лживые обещания властей", а то и вообще - "правительство Макрона витает в стратосфере!". Обычная муниципальная газета. Вы себе представляете в России, чтобы какой-нибудь "Зеленоград сегодня" написал "правительство Путина витает в стратосфере"?.. Вот поэтому с правительством Макрона, как бы его не ругали, все будет в порядке, а в России - нет. Но я отвлекся. Я хотел сказать, что, боже мой, как эти люди классно, увлеченно делают свою работу. Например, статья о школьных столовых. Это же тоска зеленая, такое невозможно написать интересно. Но они об этом написали так, что я даже захотел перевести. Очень уж сильно меня поразило то, что тут с 2013 года действует совет с участием учеников начальных школ, которые специально собираются, дегустируют разные варианты школьного меню и сообща решают, что им больше нравится. Дети. Решают. Что. Им. Больше. Нравится. Конечно, поначалу все хотят картошку фри и пиццу, но в итоге они вырабатывают конструктивное, здоровое меню. Черная зависть гложет мою душу - у них самоуправление! Самоорганизация, инициативность при решении своих проблем, короче - демократия. То, что кончается на выборах парламента и президента, начинается со школьной столовой.
Обожаю местные бесплатные газеты. Можно смело занести их в мой список "То, чего мне не хватало дома, и что делает меня счастливым здесь".
Кстати сказать, журнал в конце концов нашелся.

5 ноября 9-50

1 ноября - вид из окна в Москве и в Лионе. Мама прислала фотографии, и меня поразил контраст. У нас тут тоже холодно, и нужно носить шапку и перчатки, но по виду - еще лето. А там туман и снег и крышах.

Первая в Скандинавии женщина-имам, Шерин Khankan, выпустила книгу “Женщина - будущее ислама”, в которой рассказала историю своей жизни, своей борьбы против исламофобии, патриархата и консервативных интерпретаций Корана. (Далее - перевод французской статьи издания “20 minutes”)

В 2016 году датчанка Шерин Khankan основала в Копенгагене прогрессивную мечеть “Мариам”, открытую для всех мусульман и основанную на суфизме. Вместе со своей командой, она признает смешанные браки, проводит молитвы и пятничные проповеди. В эту среду имам выпустила книгу “Женщина - будущее ислама” и рассказала нашему изданию о своем желании открыть академию ислама для подготовки женщин-имамов.

- Какова основная цель вашей книги?

Я являюсь политическим активистом на протяжении последних пятнадцати лет. В своей книге я хотела рассказать свою историю и историю создания мечети “Мариам”. Я исламская феминистка, и мне нужна эта мечеть, потому что, когда мы объединяемся в организации, мы становимся сильнее и приобретаем влияние. Сегодня у нас есть мечеть с женщинами-имамами. Они проводят молитвы, проповедуют и борются против патриархальных структур не только в мечети, но и во всем обществе. Это та новая история об исламе, которая позволит бороться с исламофобией. Идея исламского феминизма и женской мечети впервые посетила меня 17 лет назад в мечети Абу Нур в Дамаске, в Сирии. С тех пор я много работала для того, чтобы реализовать эту мечту. Сегодня я хочу вдохновить мусульман всего мира так, как другие мусульмане вдохновили меня, чтобы вместе изменить патриархальные структуры в исламе, в обществе и в семье.

- Почему вы избрали звание “имама”, которое вы сами называете “фундаментальным”?

Я делаю все то, что делает имам. Я открыла мечеть, я провожу молитвы, произношу проповеди, оказываю духовную помощь мусульманам, я провела шестнадцать брачных церемоний за год и подготовила десяток других, часть из которых были смешанными. Я оглашаю разводы и конверсии… И если я делаю все это, для меня вполне естественно претендовать на титул имама. В первые дни ислама женщины действовали как имамы. Так что эту реформу нельзя назвать революционной; я просто возвращаюсь к истокам и поддерживаю традицию блестящих учительниц веры, женщин-теологов и женщин-имамов прошлого. И я не единственная, кто делает это. Скажем, в Китае женские мечети с женщинами-имамами существуют с 1820-го года, и такие же мечети сегодня действуют в Соединенных Штатах, Канаде, Германии и Южной Африке. Я убеждена, что со временем мы будем иметь мечети с женщинами-имамами в каждой стране мира.
- В своей книге вы обращаетесь к мусульманам Европы или ко всем мусульманам мира?
Я обращаюсь ко всем мусульманам без исключения, и посвящаю свою книгу новым поколениям мусульман - не только в Европе, но и во всем мире, особенно на Ближнем Востоке. Я сама являюсь результатом союза между Востоком и Западом [отец Шерин был мусульманином из Сирии, а мать - лютеранкой финского происхождения], и я надеюсь, что моя книга также будет опубликована в консервативных странах, где я готова читать лекции, чтобы подробнее изложить свои взгляды.

- Почему вы решили зарезервировать пятничные молитвы для женщин?

Мы с командой подробно обсуждали вопрос о смешанных службах, и я проголосовала за вариант, который отвергал гендерное разнообразие. Я думаю, что, когда вы меняете вещи, вы должны делать это постепенно, разумно и окружая себя единомышленниками. Я хотела, чтобы все без исключения мусульмане присоединились к нам в нашем проекте, а не того, чтобы мы совершили революцию в своем маленьком сообществе. Но, открыв мечеть с женщинами-имамами, мы уже пошли довольно далеко. Кроме того, мы нарушаем существующие табу, отмечая смешанные браки. На сегодняшний день пятничная молитва предназначена для женщин, но этот порядок не является окончательным, и однажды она может объединить женщин и мужчин.

- Как осуществляется финансирование вашей мечети?

Нашим основным спонсором является Якоб Холдт, который много лет поддерживает дискриминируемые сообщества. Он предоставляет квартиру площадью 250 м², расположенную в центре Копенгагена, в которой расположена наша мечеть. У нас также есть четыре офиса, арендованные различными ассоциациями, в том числе “Выходом из круга” - организацией, работающей с женщинами, страдающими от психологического насилия, главой которой я являюсь. Эти ассоциации вносят арендную плату.

- Какую подготовку должен пройти имам вашей мечети?

Женщины должны иметь магистерскую или докторскую степень по истории ислама, арабистике, религии или смежным областям знания. Если у вас есть необходимые дипломы, вы можете прийти в мечеть и начать подготовку к тому, чтобы стать имамом. В 2018 году мы запустим исламскую академию, где можно будет пройти курсы по мусульманской философии, суфизму, исламскому феминизму, и получить необходимую подготовку, чтобы направлять молитву и оказывать духовную помощь верующим. У нас есть датская университетская система со степенями в богословии или арабских исследованиях, но по-прежнему отсутствуют конкретные курсы для проведения церемоний. Отсюда и идея этой исламской академии.

- Получаете ли вы какие-то угрозы в связи с вашим проектом?

Угрозы убийством, которые я получаю, исходят не от мусульман, а от датских крайних правых. В частности, меня обвиняют в том, что я являюсь радикальной мусульманкой, и что организация “Выход из круга” получает значительные средства от государства. В повседневной жизни мне чаще приходится сталкиваться не с прямыми угрозами, а с психологическим насилием, травлей и клеветой. Но я предпочитаю говорить не об этих фактах, а о поддержке, которую я получаю. Особенно это касается имама одной из трех самых посещаемых мечетей в мире, в Джакарте в Индонезии, где каждую неделю 200 000 верующих посещают пятничную молитву. Он посетил мечеть Мариам, помолился там, благословил ее и выразил нам свою поддержку. Таким образом, нас поддерживает одна из крупнейших мечетей в мире.

Ссылка на оригинал статьи http://www.20minutes.fr/societe/2152963-20171018-s...emmes-imames-chaque-pays-monde

PS - возможно, я неверно перевел какие-то термины, связанные с исламом. В этом случае я буду благодарен моим читателям-мусульманам за помощь в исправлении статьи

Кто знает, какой праздник сегодня празднуют во Франции? Нам не спалось, и мы поехали прокатиться на тандеме. В городе творится что-то невообразимое. Встретили несколько процессий из людей в масках и костюмах, женщину, которая села на скейтборд и запрягла в него собаку, юношу, из-под плаща которого торчала перевязь с мечом - и, разумеется, полицию, куда же без полиции... Успели купить Гиннеса за четыре минуты до закрытия бара, пили его залпом, пока бармен убирал с улицы столы, а колокол собора звонил полночь. Было здорово, но мы так и не поняли, что происходит. Может, кто-то в курсе?

Мне тут прислали ссылку на стихотворение Дмитрия Быкова "Муравей и стрекоза". Рыдал от смеха. Не могу не поделиться.

Да, подлый муравей, пойду и попляшу
И больше ни о чем тебя не попрошу.
На стеклах ледяных играет мерзкий глянец.
Зима сковала пруд, а вот и снег пошел.
Смотри, как я пляшу, последний стрекозел,
Смотри, уродина, на мой прощальный танец.

Ах, были времена! Под каждым мне листком
Был столик, вазочки, и чайник со свистком,
И радужный огонь росистого напитка...
Мне только то и впрок в обители мирской,
Что добывается не потом и тоской,
А так, из милости, задаром ,от избытка.

Замерзли все цветы, ветра сошли с ума,
Все, у кого был дом, попрятались в дома,
Повсюду муравьи соломинки таскают...
А мы, не годные к работе и борьбе,
Умеем лишь просить: "Пусти меня к себе!" -
И гордо подыхать, когда нас не пускают.

Когда-нибудь в раю, где пляшет в тишине
Веселый рой теней, - ты подползешь ко мне,
Худой, мозолистый, угрюмый, большеротый,-
И, с завистью следя воздушный мой прыжок,
Попросишь: "СТРЕКОЗА,ПУСТИ МЕНЯ В КРУЖОК!"
А я скажу: "Дружок! Пойди-ка поработай!"

Впервые я нашел этого автора сколько-то лет назад на Самиздате. Ее первое и тогда еще единственное произведение и стиль письма казались многообещающими. Знаете это ощущение – когда и текст еще достаточно сырой, и к поведению героев возникает множество вопросов, но при этом чувствуешь, что у произведения большой потенциал, и, если автор напряжется, то у него выйдет очень стоящая книга. В моем случае такое ощущение было еще и бескорыстным – книга не цепляла ни один из моих собственных «крючков», которые обычно заставляют нас хвалить чужое творчество. У всех ведь есть любимый тип героев и сюжетов, за которые мы готовы извинить практически любые недостатки книги. Кому-то нравятся истории о неуверенных девицах и влюбленных в них миллиардерах, кто-то любит книги про сползающих в безумие героев с психотравмой, третьи прочитают что угодно, если главной темой книги будет достижение успеха одиноким и озлобленным подростком… в общем, каждого читателя, в конечном счете, можно подловить на его эмоциональных предпочтениях, и его оценка в этом случае будет иметь довольно мало общего с реальным качеством произведения. Так вот, книга той девушки, которая показалась мне довольно перспективной, моему читательскому вкусу полностью противоречила. Я не люблю эгоистичных и болезненно-самолюбивых персонажей, которые с первой страницы ноют, как им тяжело живется и как окружающие не оказывают им заслуженного уважения, и еще больше не люблю, когда автор сочувствует таким героям и любовно пестует их эгоизм, снобизм и мелочную мстительность. Поэтому читать про юную аристократку, про которую рассказывалось в книге, мне не захотелось. А вот имя автора я запомнил, мысленно внеся его в свой список «перспективные писатели на СИ». И решил заглянуть в ее раздел когда-нибудь потом. Известно ведь, что первое произведение обычно пишется довольно долго, и в процессе написания нередко успевает измениться до неузнаваемости. Знаю автора, который дважды полностью выпиливал _уже написанную книгу_, и писал ее с начала, по-другому подойдя к сюжету и героям. Ну, это, конечно, крайний случай, но все-таки было интересно посмотреть, что будет дальше.

Книга в самом деле еще сколько-то раз перерабатывалась, а у автора мало-помалу появилось войско хомячков. Простите за жаргон, просто не знаю, как еще назвать людей, которые превозносят автора до небес, флудят в комментариях и с дикой яростью набрасываются на каждого, кто указывает на какие-либо недостатки книги. Даже если критик начинал свой отзыв со слов «спасибо, замечательная книга, но…» («но алебардой не вооружают всадников, она для пехотинцев», или «но вот здесь у вас логическая неувязка»), то в ответ мгновенно поднимался злобный вой. В цензурном варианте это бы звучало так - «сначала сам попробуй написать такую книгу!», «пошел отсюда нахрен со своими глупыми придирками!», «ты импотент, завистник и урод, я только что поставил единицы всем твоим произведениям»... ну и так далее, и все тому подобное. Надо сказать, что автор в этой травле не участвовала, и с комментаторами, в том числе критически настроенными, была довольно вежлива. Но, поскольку «хомячков» она при этом тоже не одергивала, позволяя тем вовсю резвиться в комментариях, то очень скоро, разумеется, всякая критика произведения в разделе прекратилась – негатив остался только в форме редкой анонимной ругани, которую можно без всякого стеснения проигнорировать, а то и попросту стереть. Сделаю небольшое «психологическое» отступление: я думаю, что появление в разделе «хомячков» - всегда болезненный симптом. Очень приятно, когда люди с удовольствием читают твои книги. И, конечно, здорово, когда они настолько заинтересованы в произведении, что даже готовы вступить в полемику с другим читателем. Скажем, тот пишет, что в сюжете есть логическая неувязка, а поклонник книги возражает – ничего подобного, вот здесь <…> дается объяснение, почему все произошло именно так! Но «хомячки» - это совсем другое дело. Они сидят на творчестве писателя, как на игле, ждут проды, словно новой дозы, и воспринимают как врага и персональную угрозу каждого, кто, в сущности, склоняет автора к тому, чтобы остановиться и поправить прежние ошибки вместо фабрикации желанной проды на потребу хомячкам. Мало того, что они останавливают автора в его развитии, мешают ему сделать книгу лучше и всячески подбивают на халтуру – тут еще стоит задуматься, почему в принципе произведение вызвало у них настолько сильный ажиотаж. Конечно, каждому автору приятно думать, что книга так сильно нравится читателям в силу своих достоинств, но проблема в том, что как раз на _достоинства_ произведения, будь то старательная проработка персонажей, удачно переданные идеи или же неповторимый, яркий стиль, таким читателям плевать. Помните, я чуть выше говорил про эмоциональные «крючки»? Обычно в «хомячков» мутируют читатели, которых книга зацепила за пресловутые крючки и держит очень, очень крепко – и теперь они хотят еще. Им нужна новая глава про неуверенную секретаршу и влюбленного миллиардера. Пусть безграмотная, нелогичная и почти слово в слово повторяющая то, что уже было в предыдущих главах – но зато полностью отвечающая их желаниям. Идти на поводу у хомячков – самый надежный способ превратить писательство в создание литературной порнографии, иногда в переносном, но нередко и в самом буквальном смысле слова – ведь ничто так сильно не цепляет чувства и потребности аудитории, как эротические или околоэротические сюжеты. Я думаю, что появление в разделе «хомячков» должно насторожить любого автора и заставить его задуматься – не слишком ли много в произведении фансервиса и не начинает ли он, незаметно для себя, стараться обслужить потребности своих читателей вместо того, чтобы писать задуманное им произведение?

Эпоха Самиздата понемногу уходила в прошлое. Писатели больше не высылали продолжение по почте тем, кто перевел им деньги – они публиковались на Литэре и тому подобных сайтах. Скоро знакомое имя мелькнуло в топе. Книга, которую я много лет назад открыл на СИ, к тому моменту разрослась то ли до трех, то ли до четырех частей, и, кажется, неплохо продавалась. Я не заходил в авторский раздел – честно сказать, побаивался того, что могу там увидеть. Когда-то мне казалось, что из первой книги может выйти что-то очень неплохое, но раскрутка продолжений намекала, что автор не стала ковыряться с доработкой и переработкой книги, а все силы бросила на написание сиквелов и то, что сейчас называют «продвижением» своего творчества. Но несколько дней назад, увидев объявление о новой книге автора, которая недавно вышла на бумаге, я все же не удержался и зашел взглянуть на выложенный на СИ ознакомительный отрывок. Мне пришлось потратить какое-то время, чтобы добраться до текста – надо было продраться через вывешенные автором объявления рекламных акций, конкурсов, «спасибок» и режущих глаза смайликов – тюльпанчики, сердечки, звездочки и прочее тому подобное. Вся эта ахинея била по глазам, переливалась и, что называется, свистела и пердела прямо в аннотации к произведению. Но, когда я дошел до текста, лучше не стало. Я с первых же строк узнал этот классический «литэровский» литературный стиль – повествование от первого лица, рваные предложения, и начинающаяся в первом же предложении «динамика», которая передается с помощью междометий, восклицательных знаков и слов «бум!», «вж-ж-ж!» и «хрясь!», из-за чего повествование напоминает текст для умственно отсталых. Эти первые абзацы до сих пор стоят у меня перед глазами. Я никак не могу до конца поверить в то, что человек, который начинал, как перспективный автор, за какие-то несколько лет настолько потеряет представление о вкусе, что не испытает отвращения от собственного текста, более того – опубликует что-нибудь подобное и с гордостью повесит у себя рекламу «я только что выпустил новую книгу!». Умом я понимаю, что на то есть множество причин – «хомячки», высокие продажи, розыгрыши промокодов, сами правила игры, сложившиеся на литературных сайтах… Все мы, авторы, так или иначе видим свое творчество глазами наших читателей. Если человеку, написавшему что-то хорошее, будут упорно говорить, что это плохо и бездарно, он наверняка поверит и впадет в депрессию. А значит, можно убедить какого-нибудь автора, что неудачные отрывки – это то, что нужно, и ему совсем не надо ничего менять, а надо продолжать и писать больше «проды». Но даже при этом «бум» и «хрясь» - это, пожалуй, чересчур. Я всегда полагал, что «бум» и «хрясь» - это для «Лейны», «Лорда Дарка» и Елены Звездной, то есть в принципе для тех, кто ни на что другое не способен. А оказывается, до этого вполне возможно докатиться при хороших изначальных данных.

Очень жаль.

С утра созванивался с мамой. Она только что дочитала "Белый обелиск", и жаловалась на концовку. "Неестественные" отношения Хенрика Ольгера и Алька она принять не в состоянии. Что интересно, несмотря на это, она дочитала до конца. "Лучше бы он остался в Петербурге", - сетовала мама, подразумевая Алька. И подробно объяснила, чем, по ее мнению, Альк мог бы заняться дома. Я сказал, что она сочинила настоящий фанфик, и что это, безусловно, очень лестно - на плохие книги не придумывают фанфиков. Но, в целом, наши с Соней отношения тоже довольно "неестественны", во всяком случае, такими их назвали бы 90% россиян. В мире вполне достаточно людей с "естественными" отношениями, чтобы писать об этом книги - ну а я, будучи человеком "неестественным", могу писать, о чем хочу. Мама сдалась. Похоже, книга ей действительно понравилась. Она запомнила все найденные в тексте опечатки и хочет, чтобы я прошелся по тексту и исправил их.

Не успел я положить трубку, как мне позвонила Лариса Борисовна, моя любимая учительница из гимназии. Когда-то она преподавала нам историю и обществознание, но уже много лет мы просто дружим. Она прочитала "Смерть и солнце", спрашивала, почему дан-Энрикс не сумел взять меч и очень интересовалась продолжением. Сказала, что гордится мной и очень хочет видеть книгу напечатанной. "Не представляю, откуда ты берешь все эти характеры, места и обстоятельства!" - заметила она. Она сказала, что не любит фэнтези, но что ей всегда нравился "Властелин колец", и в моей книге она видит то же самое - сказку с глубоким смыслом, которая позволяет пересмотреть какие-то свои идеи, разобраться в своих чувствах и увидеть что-нибудь хорошее даже в своих врагах. Поэтому ей хочется, чтобы ее четырнадцатилетний внук прочитал эту книгу. Наш разговор вознес меня на настоящий Эверест самодовольства, и я до сих пор хожу по дому, глупо улыбаясь. Мы вместе посмеялись, вспомнив, как когда-то в школе она говорила мне, что я очень умный, но мне "не хватает креативности". Думаю, это правда: у меня никогда не получалось проявлять креативность по заказу, не испытывая искреннего интереса к теме - в таких ситуациях я попросту тупею. Чтобы придумать что-то новое, мне нужно вдохновение.

Я записал все это, чтобы не терять счастливые воспоминания.
Жизнь по-настоящему прекрасна.

Разговаривал с мамой. Последнюю неделю она провела в онкологической больнице на ВДНХ. Мама рассказала про раздатчицу, которая три раза в день приносит всем больным еду. Эта женщина ездит на работу из Сергиева Посада, ее смена длится сутки, а работает она так - сначала смена с утра до утра, потом - в этот же день - вторая смена, с вечера до вечера. В перерыве между сменами она не возвращается домой, а спит в сестринской. После двух дней работы ей полагается два выходных. За свои суточные смены и ночевки на работе она получает 13 250 рублей. Билет на электричку от Посада до Москвы стоит примерно 300. И прибавьте стоимость метро.
Когда я слышу про подобные истории, я задаю себе вопрос - как люди могут выживать в таких условиях?

Ездили на тандеме в замок Фалавьер. Поскольку там кругом холмы, на некоторых участках приходилось спешиваться и тащить велосипед в буквальном смысле на себе, чувствуя себя бурлаком на Волге. Каменистые проселочные д-д-д-дороги тоже оставили о себе незабываемые впечатления. Зато значительную часть пути дорога круто уходила под уклон, и мы неслись, как ветер, даже не крутя педали. Мы по-прежнему привлекаем к себе общее внимание. Люди кричат "привет!", показывают "класс" и даже норовят сфотографировать тандем, когда им кажется, что мы на них не смотрим. Когда проезжали мимо чьей-то фермы, то внезапно обнаружили среди сельскохозяйственных машин стоявший под открытым небом танк. Я до сих пор в недоумении по поводу того, что он там делал. 

В Сен-Квентин-Фалавьер мы прибыли в двенадцать часов дня. Вы себе представляете, как выглядит маленький французский городок в 12 часов дня по воскресеньям? Улицы пустые. Возле мэрии журчит фонтан, но и мэрия, и церковь на главной площади закрыты. Жалюзи во всех домах опущены. Кругом десятки ярких клумб, ровно подстриженные живые изгороди, детские качели или надувной бассеин у чьего-нибудь коттеджа - создается впечатление, как будто бы здесь только что кипела жизнь, а потом все исчезли, как по волшебству. Естественно, все магазины и кафе были закрыты. Для того, чтобы перекусить, нам пришлось доехать до выезда из города и засесть в маленькую придорожную кебабную. За столиком рядом с нами сидел пожилой мужчина, который проявлял чудеса любезности - то и дело угощал нас сигаретами, давал нам прикурить от своей зажигалки, хотя видел, что у нас на столе лежит своя. Мы все гадали, откуда вдруг такое дружелюбие. Но потом он полез за какими-то своими вещами в кузов огромного грузовика, стоявшего на съезде с трассы, и все сразу встало на свои места. Похоже, некоторые вещи одинаковы в любой стране. К примеру, дальнобойщики относятся ко всем, кто им встречается на трассе, как хозяин дома к дорогим гостям. 

Пока мы пытались съесть то, что в той кебабной называется "мясной тарелкой", а на самом деле представляет собой комбинированный обед на три весьма прожорливых персоны, нас настигли новости из Каталонии. Должен признаться, до вчерашнего дня мне не было никакого дела до того, что происходит в Барселоне. Но когда я прочитал, что полиция блокирует доступ к избирательным участкам, избивает участников референдума и крадет урны с бюллетенями (!), меня как будто бы отбросило в 2011-тый, когда с нами происходило то же самое. Когда нас, наблюдателей, силой вышвыривали с избирательных участков, когда парню со второго этажа сломали руку, когда бюллетени вбрасывали пачками по сто штук за раз. Я ненавижу это наглое, тупое, хамское насилие, эту уверенность, что с помощью насилия и беспардонного вранья людей можно заставить проглотить любое количество дерьма. Россия в этом смысле, безусловно, впереди планеты всей, и политическая мразь любой страны может спокойно брать ее за образец. Не знаю, чем все это кончится для каталонцев, хочется надеяться - не тем же самым, чем для нас. Мэр Барселоны, кажется, сказала, что "насилие никогда не побеждает". К сожалению, на самом деле оно побеждает слишком часто. Но пусть этот случай будет исключением. Давайте, каталонцы, покажите всему миру, что насилие и подлость _не имеют права_ побеждать. 

Хотя мы много обсуждали Каталонию, а также и убийство, произошедшее в Марселе на вокзале (очередной психопат с ножом), осмотр замка, безусловно, удался. Мы забрались на наблюдательную вышку, на которую можно подняться из донжона, и провели там незабываемые полчаса. Потом сидели и курили посреди развалин. Обратно ехали уже в темноте - проселочные дороги, спящие в осенних сумерках поля, оранжевые фонари в поселках, сквозь которые мы проезжали. Навигатор сбился и заставил нас немного поплутать, зато теперь мы очень лихо прыгаем с бордюров. 

Проехали 71 км за день. Пока что это наш рекорд, но, полагаю, это не надолго. 
PS - добавил к нашим фотографиям снимок замка Фалавьер, сделанный с высоты птичьего полета, потому что охватить весь вид с земли и даже с главной башни оказалось невозможно.    

После публикации иконы со Святым Семейством мне рассказали, что, оказывается, бывают и такие, где изображен Иосиф с сыном _без_ Марии. Никогда не видел в православных храмах ничего подобного. Думаю, причина в том, что нашим традиционалистам вид мужчины с младенцем представляется неприличным - не мужское это дело, нянчить своего ребенка. Думаю, иконы со Святым Семейством, где Иосиф обнимает Марию, в православных храмах тоже не случайно оказались не в чести. Тот факт, что Мария была женой Иосифа и родила от него нескольких детей после Иисуса, с точки зрения православных принижает Богородицу. Несмотря на все завывания о святости брака и семейных ценностях, православные не могут примириться с тем, что святая женщина может заниматься сексом. Секс и святость в их мышлении несовместимы, даже если речь идет о браке и любви. Нет, женщина должна быть непорочной, только непорочной, а физическая близость раз и навсегда накладывает на нее неизгладимое клеймо. И это исключительно печально.

Юг Франции - это такое замечательное место, где золотая осень растягивается до ноября. Правда, если в России осенние листья золотистого оттенка, то здесь чаще встречаются сливочно-желтый и багряный. Но красиво так, что дух захватывает, и при этом большую часть дня тепло, как летом. Вчера, пока мы ехали по набережной Рона, я забрался в реку и довольно долго проторчал в воде. Совсем не холодно. 

Пока мы ездили за Сониным рецептом на гормоны, а потом возвращались в Виллербан, я увидел несколько десятков велосипедистов, ехавших с детьми. Помимо обычных детских кресел на багажнике мы видели - двойное кресло для близняшек; прикрепленную к велосипеду тачку, где сидело трое малышей, отца, который ехал на велосипеде, повесив за спину кенгурятник для младенца, и родителей, которые прицепили детские велосипеды к своим собственным. И это все - в течение одной прогулки. Я даже размечтался - вот бы сделать фоторепортаж об этих семьях и отправить их российским идиотам, без конца болтающим о том, что, мол, Европа вымирает, а у нас в Расеюшке семейные ценности. Честно сказать, французские родители мне нравятся гораздо больше русских. За последний год мы всего пару раз (!) встречали родителей, которые сердились и ругались на своих детей, и я ни разу не видел, чтобы дети играли на детской площадке, а родители тем временем бухали на скамейке. Тогда как в России я эту картину наблюдал, по сути, круглосуточно - возле моего дома было две детских площадки. Что интересно, там же, рядом с моим домом, находился полицейский участок, и время от времени сотрудники полиции устраивали рейды против тех, кто пьет на улице. Но это никого не останавливало. Ну и действительно, чем же еще заняться, пока твой ребенок ковыряется в песке или играет в догонялки? Только пить вино или пивасик, смолить одну сигарету за другой и разговаривать с соседями по лавочке. Алкогольное опьянение успешно маскирует полную бессодержательность подобного досуга и порождает чувство, что ты занят чем-то интересным. 

Мне очень жаль, что нельзя фотографировать других людей без разрешения. Из фотографий французских родителей получилась бы прекрасная и очень поучительная галерея для любителей "семейных ценностей". 

На фото: Соня сфотографировала ракушки и обточенные прибоем стекла, которыми я набил карманы своей куртки

В выборе книг я исключительно придирчив. Либо книга покоряет меня с первых же страниц, и я читаю ее с чувством изумления и острого восторга, почти эйфории, либо я ее бросаю, потому что не вижу смысла тратить время на то, что не способно зацепить меня по-настоящему. Конечно, настоящий праздник - книга-счастье, книга-откровение - случается не так уж часто. Но недавно мне попалась книга "Тайная жизнь пчел", о девочке по имени Лили, которая случайно оказалась причиной смерти своей матери, а теперь живёт с жестоким, ненавидящим ее отцом, и темнокожей няней Розалин. Дело происходит в Южной Каролине, на дворе шестидесятые, и трое расистов избивают Розалин за попытку зарегистрироваться на избирательном участке. Розалин оказывает им сопротивление и попадает в тюрьму, и тогда Лили убегает из дома, чтобы спастись от издевательств своего отца и выручить Розалин из беды. Но, несмотря на динамичный, жёсткий, прямо-таки наэлектризованный сюжет, главное в этой книге - всё-таки не приключения. Главное - это то, что чувствуют герои, то, как они борются против своих страданий, преодолевают одиночество и как находят новую семью, основанную не на родстве, а на любви, поддержке и принятии. Чувства Лили, ее отношение к самой себе и своей погибшей матери, делают эту книгу образцом высокого психологического реализма, а читается она на удивление легко, хотя в конце концов она наверняка понравится не всем - в "Тайной жизни пчел" есть что-то от притчи, и у тех, кто не готов взглянуть на мир под тем углом, который предлагает автор, текст просто обязан вызвать чувство раздражения. Пожалуй, это мне в ней тоже очень нравится.

Напоследок - аргумент в защиту пиратства. Я скачал полный текст книги в интернете, но сегодня заказал ее в бумажном варианте. Те, кто говорят, что из-за пиратства люди не купят книгу, лукавят - люди непременно _купят_ книгу, если они от нее в восторге. Ну а всякий мусор из разряда "прочитать и удалить", конечно, покупать не хочется. Поэтому я всячески приветствую пиратство. Пусть читатель платит только за такую книгу, которая делает его счастливым, и которую захочется держать в руках и гладить, как котёнка.

Благодаря тандему, мы теперь не ограничены в передвижениях. Сегодня ездили взглянуть на Notre-Dame du Sacre-Coeur, обычно именуемую попросту "Мадонной" - исполинский монумент, выполненный в том же стиле, что "Родина-мать" из Волгограда. 42 км в дороге пролетели незаметно, и я вдруг подумал, что мы легко могли бы доехать из Москвы в Зеленоград - ведь он стоит на сорок первом километре... Может быть, когда-нибудь. Жизнь - штука удивительно непредсказуемая. Ну а пока мы изучаем карты и строим планы, куда бы еще попутешествовать. 

Когда мы сделали привал, произошла забавная история. Один мужчина ехал мимо на велосипеде и чуть не свернул себе шею, заглядевшись на наш тандем. Мы посмеялись и забыли, но эта картина так запала ему в душу, что он не удержался и вернулся, чтобы с нами поболтать. Глядя на наши кофры, он предположил, что мы путешествуем по Европе. Ну, Европа не Европа, а о путешествиях по Франции мы думаем вполне серьезно. Сейчас хорошее время для того, чтобы совершать дальние поездки - летом слишком жарко, можно получить солнечный удар, а потом будет слишком холодно. Начало октября - прямо-таки идеальное время для всяких авантюр. Днем так тепло, что комфортно чувствуешь себя в футболке, даже на приличной скорости, но солнце уже не печет.

Мы с Соней давно мечтали о тандеме, но нам все время что-нибудь мешало. То это казалось чрезмерной тратой, то на Лебонкуане не было хороших предложений. Но вчера мы неожиданно наткнулись на объявление о продаже с рук совершенно нового тандема, вид которого заставил нас решиться. Я так сильно его захотел, что позвонил хозяйке прямо с улицы, хотя из-за проблем с французским до сих пор стесняюсь говорить по телефону, и назначил встречу тем же вечером - боялся, что кто-нибудь перекупит его раньше. Кстати, интересное наблюдение - когда у абонента на той стороне провода тоже какие-то затруднения, ты перестаешь чувствовать себя мерзавцем, мучающим собеседника своим ужасным языком, и начинаешь говорить вполне нормально. Моя собеседница пыталась угомонить лающую собаку и кричащего ребенка, и впервые за прошедший год мне не хотелось побыстрее извиниться, бросить трубку и не издеваться над людьми.

Когда нам прислали адрес, мы увидели, что ехать забирать велосипед нужно в далекий пригород, а времени у нас не так уж много. Бросились домой, промчались по квартире, как самум, схватили деньги и рванули на вокзал. Там тоже было много бестолковой беготни - искали нужную платформу, кассы, валидатор и людей, способных объяснить, что, черт возьми, нам нужно делать. Было весело. Кстати, пригородные электрички здесь невероятные, больше всего они похожи на космический корабль повышенной комфортности. И ездят они почти так же быстро.

Добравшись до дома наших продавцов, мы наконец-то поняли, почему люди продают велосипед-тандем, который выглядит так, как будто его только что доставили из магазина. Нас встретила пожилая пара, объяснившая, что они прокатились на нем только один раз, и обнаружили, что для них это слишком тяжело. Мы, торжествуя, отдали им деньги и уволокли тандем с собой, решив, что подкачаем шины на соседней улице, пока они не передумали. Дело в том, что низкая цена, которую муж указал на Лебонкуане, оказалась для жены сюрпризом, и она сначала удивилась, а потом многозначительно заметила "Делай что хочешь", что в браке, как известно, обозначает крайнюю степень несогласия. Мы сочли за лучшее убраться побыстрее.

Дальше, как положено, начались проблемы. Насос, который мы прихватили из дома именно на такой случай, не подошел, воздух с шипением утекал мимо камеры, а мы сидели на земле и все яснее понимали, что придется нам идти назад пешком, ведя тандем за руль. Решив, что по дороге мы уж наверняка встретим какого-нибудь велосипедиста или автомобилиста, у которого удастся одолжить насос, мы бодро двинулись вперед, еще не зная, что в такое время пригород Лиона уже вымирает. Примерно с час мы шагали по дорогам в полной темноте, миновали конный клуб с гарцующими по манежу всадниками (вляпались в навоз, валяющийся на дороге тут и там), большой пикник на озере (насоса у них не было) и стоящую на обочине дороги машину с заторможенным, обкуренным водителем (опять же, без насоса). Наконец, когда мы уже полностью утратили надежду и уверились, что нам придется топать пешком до самого Виллербана, нас догнал велосипедист, который тоже возвращался в город. Это был невероятный, прямо-таки потрясающе любезный человек. Мало того, что он собственноручно накачал нам обе шины, он еще и отдал нам лишний фонарик, объявив, что ему тоже нужно в Виллербан, и мы сможем вернуть ему фонарик, когда доберемся до цивилизации (дело происходило в парке Мирибель). Остаток пути мы проехали вместе, попрощавшись только на развилке. Он сказал, что у них с женой тоже есть тандем, и что его жена работает в исследовательском институте, изучающем лекарства против рака. Мы немного поболтали о том, что Лион - прекрасный город для велосипедистов, совсем не то, что Москва. Я не знаю, как его зовут, но он прекрасный человек, и мне хочется верить, что, если у него когда-нибудь будут неприятности, кто-нибудь придет ему на помощь так же бескорыстно и великодушно, как он помог нам.

Помнится, когда мы впервые написали о своем желании купить тандем, многие люди в соцсетях писали, как им было неудобно ездить на тандеме. Но нам это понравилось с первой секунды. Идеальная синхронизация, велосипед идет легко и плавно, а какая скорость!.. Если крутить педали в четыре ноги, то едешь почти так же быстро, как на скутере. И почти не приходится прикладывать усилий. Я весь вечер чувствовал какой-то одуряющий восторг. Ближе к полуночи мы добрались до дома, но сразу же поняли, что мы еще не накатались. Бросив вещи, мы рванули в Старый город, выпить по бокалу сидра и обмыть свою покупку. Думаю, эта поездка по ночному городу на всю жизнь останется одним из моих самых потрясающих воспоминаний. У меня было чувство, что я в первый раз заметил, как прекрасна разноцветная иллюминация ночного города, и то, что ночью Рон становится похож на черное блестящее стекло. Французы провожали нас глазами - "о, смотри, тандем!". Здесь это тоже редкость. Дома я узнал, что прогулка на велосипеде - превосходное лекарство от бессонницы. Когда я ложился спать, то у меня было только одно желание - чтобы скорее наступило завтра, и можно было опять куда-нибудь поехать. У нас и повод есть - надо разжиться правильным насосом.

Жизнь немыслимо прекрасна. Всем привет.

Почти закончил "Белый обелиск". Остался только эпилог.
За это стоит выпить.

У меня месяц книг о Южных штатах. Я перечитал "Прислугу", "Убить пересмешника" и "Унесенных ветром" и хочу еще. Если кто-нибудь знает хорошие книги о южанах - буду вам признателен. Кроме того, пока я перечитывал Маргарет Митчелл, меня очень занимал один вопрос. "Унесенные ветром", без сомнения, насквозь пронизаны расизмом. Не считая одобрения рабства в целом, одобрения самого духа рабства, там есть много мест, оскорбляющих человеческое достоинство любого темнокожего читателя. В детстве я это не особо замечал, но сейчас это бросается в глаза. Очень хотелось бы узнать, как к книге Митчелл относятся на родине. Что говорят об этой книге? Упоминают ли ее в школе на уроках литературы, и если да, то как? Скажем, когда у нас проходят Достоевского, никто не тратит лишних слов, чтобы упомянуть и осудить его истеричный шовинизм (ну не умел Федор Михайлович писать о людях других национальностей прилично, каждый раз у него получалась злобная карикатура, "полячишки" и "жидки"), а когда обсуждают творчество Толстого, игнорируют его патологическую женофобию. Ну так у нас на такие вещи всем плевать с высокой колокольни, и, если какой-нибудь еврей заметит, что его коробит от антисемитизма Достоевского, то сразу выяснится, что проблема не у Достоевского, а у самого читателя - и смотрит-то он не туда, и видит там не то, что нужно, и вообще это у нас великий русский классик, так что нефиг всяким там жидам...!
Ну а что же с Митчелл в США?