Ночь стелется вокруг бульварного кольца,
Трамвай гремит, вобрав все звуки подчистую.
Я еду по кольцу до самого конца
И думаю, как я тебя не поцелую.

За призрачным стеклом уснул московский март.
Он за день так устал, он даже знать не хочет,
Как вырвавшийся снег отсрочке этой рад
И как он долго ждал своей последней ночи.

Мне очень не к лицу трамвайное кольцо,
Но ехать по кольцу и проще, и умнее.
И, в общем, все равно, что у меня с лицом -
Я не люблю тебя. Я просто не умею.

Снег совершает свой пронзительный полет,
Но знает, что его любовь к Москве впустую.
Что утром будет март, и он его убьет,
А может, и мою печаль о поцелуе.

Но я ее сейчас не думаю скрывать,
Я свято верю в ложь, что я - посередине,
И стоит только мне тебя поцеловать,
Я через полчаса твое забуду имя.

Но почему весь мир - лишь контур губ твоих?
Я вижу только их, мне большего не надо.
И вслед за мной Москва, о гордости забыв,
Все тянется к тебе последним снегопадом...

(с) Ира Рубанова

То, что я купила эту книжку, иначе как чудом не действительно не назовешь. Тираж-то всего 1000 экземпляров, а город у нас совершенно не столичный, хоть и один из дренейших. Вероятность моей встречи с этой книжкой была невозможно, пугающе мала. Но мы встретились.

Ира Рубанова, Оля Хохлова, Нелли Якимова, Рита Светлова, Наиля Ямакова. 128 страниц. "Совершенно летние". Потрясающе теплая красная обложка, восхитительные иллюстрации, само издание выше всяких похвал. Для описания стихов у меня не хватает эпитетов. Океан удовольствия.

ЛиРу на своей верхней панели все время любезно напоминает, что я - Марта_Стюарт. Как будто ЛиРу лучше меня знает, кто я есть.

С одной стороны, такая уверенность обнадеживает: раз хоть кто-то в чем-то относительно моей личности уверен, значит, не такой я потеряный человек, как себе иногда кажусь. А с другой, я упорно не могу вспомнить, кто же такая эта Марта Стюарт, и откуда это имя взялось у меня в сознании. Надеюсь, все же, что носительница этого имени в прошлом не совершила ничего ужасного. А то не хочется с чужими кармическими долгами разбираться, мне со своими бы прежними рассчитаться.

"Книга смеха и забвения" закончилась. И цитат из нее больше не будет. Можно со спокойной душой и чистой совестью поставить ее на полку, и только изредка, проходя мимо, вспоминать и улыбаться. Перелистывать в памяти не только страницы книги, но и страницы собственной жизни той поры, содержащие много событий - хороших и разных, много чувств - светлых и горьких, много эмоций - грустных и громких.

А Кундеру я давным-давно люблю за его мудрость, спорность и ненавязчивость.

@ Да, она хочет жить, жизнь безмерно радует ее, но в то же время она знает, что это «хочу жить» соткано из волокон паутины. Достаточно совсем малого, столь бесконечно малого, чтобы ты оказался по другую сторону границы, за которой все теряет смысл: любовь, убеждения, вера, История. Вся загадочность человеческой жизни коренится в том, что она протекает в непосредственной близости, а то и в прямом соприкосновении с этой границей, что их разделяют не километры, но всего один миллиметр.

@ Самое удивительное, что все эти тела красивы. Заметь, и старые тела, и нездоровые тела красивы, если это просто тела, тела без одежды. Они красивы, подобно природе. Старое дерево ничуть не менее красиво, чем молодое, и больной лев не перестает быть царем зверей. Человеческое уродство – это уродство одежды.

(с) Милан Кундера

@ Смерть сладострастно голубоватая, как небытие. Ибо небытие – беспредельная пустота, а пустое пространство голубого цвета, и нет ничего более прекрасного и утешительного, чем голубизна. И вовсе не случайно Новалис, поэт смерти, любил голубизну и искал ее, куда бы не отправлялся. Сладость смерти голубого цвета.

@ Здесь у детей, в царстве незначительности сексуальность наконец стала тем, чем она исходно была: маленькой игрушкой для производства плотского наслаждения. Или скажу несколько иначе: сексуальность, освобожденная от дьявольской связи с любовью, стала ангельски невинной радостью.

@ Дети – будущее не потому, что однажды они станут взрослыми, а потому, что человечество с течением времени будет становиться все инфантильнее: детство – это образ будущего.

(с) Милан Кундера

@ Тот, кто пишет книги, либо всё (он единственная вселенная для самого себя и для всех других), либо ничто. А так как никому не дано быть всем, мы все, пишущие книги, являем собою ничто. Непризнанные, ревнивые, озлобленные, мы желаем друг другу смерти. Тут мы все равны: Банака, Биби, я и Гёте.

@ Каждый человек страдает при мысли, что он исчезнет в равнодушной вселенной неуслышанным и незамеченным, а почему сам хочет вовремя превратиться во вселенную слов. Но когда однажды (и это будет скоро) во всех людях проснется писатель, настанут времена всеобщей глухоты и непонимания.

@ Любовь – это постоянное вопрошание.

(с) Милан Кундера

- Как, ты - куришь?!
- Ага. Я курю как паровоз, пью как лошадь, ругаюсь как сапожник. А еще я по ночам летаю.
- Самое ужасное, что мне все это нравится.
- Тогда, пока не разонравилось, наслаждайся.

С приходом весны я вновь начала курить. Впрочем, как и раньше, я не опошляю этого священнодейства. Курить нужно вдумчиво, медитируя на тлеющую сигарету, получая все маленькие радости наркомана от процесса.

В городе есть всего два места для ритуала. Первое на набережной, где можно видеть реку, панораму города и людей, быстро перебирающих ногами внизу. Второе в парке на маленькой бетонном мостике, в глубокой низине, где кажется, что земля медленно засасывает свою поверхность внутрь. В обоих местах можно долго стоять, курить и думать. Главное - прикрыть лицо волосами, чтобы случайный прохожий не испугался его выражения при особо горьких мыслях.

@ Графомания – это желание писать не письма, дневники, семейные хроники (то есть писать для себя или своих самых близких), а писать книги (то есть обретать аудиторию неизвестных читателей.

@ Ценность и смысл ее памятных записей состоит лишь в том, что они предназначены только ей. В ту минуту, когда они утрачивают это свойство, обрывается интимная нить, связывающая ее с ними, и она уже будет читать их не своими глазами, а глазами публики, которая знакомится с документом, написанным другим. И тот, кто писал его, станет для нее существом посторонним. Поразительное сходство, которое все же остается между нею и автором дневников, будет производить на нее впечатление пародии и насмешки.

@ Эпизод с Банакой, который пальцем тыкал себя в грудь и плакал, потому что он не существует, напомнил мне строку из гётевского «Западно-восточного дивана»: «Живет ли человек, когда живут другие?» В вопросе Гёте сокрыта тайна самой сущности писательства: человек, пишущий книги, превращается во вселенную (разве не говорят о вселенной Бальзака, вселенной Чехова, вселенной Кафки?), а сущность вселенной именно в том и заключается, что она единственная. Наличие другой вселенной, стало быть, угрожает самой ее сущности.

(с) Милан Кундера

Гордость - не грех, не порок. Гордость - трагедия и мука.

Когда до крови ногти в ладонь впиваются. Когда виски словно сжимает металличекий обруч. Когда в ушах звон до глухоты пронзительный. Когда сердце колотится неровно, вырваться из груди пытается и взорваться после уже снаружи.

И все не потому, что тебя оскорбили, нет. Просто есть кто-то хоть рядом, хоть далеко - не так уж важны расстояния, главное - есть кто-то лучше. Умнее. Красивее. Сильнее. Благороднее. Честнее. Кто-то значительно лучше тебя. И это само по себе задевает.

Гордость - трагедия и мука. Она мучит и заставляет идти дальше. Чтобы Лучше, Умнее, Красивее, Сильнее, Благороднее, Честнее - но уже ты. И ни секунды остановки, ни минуты передышки, ни часа забытья.

У меня есть мечта. Гулять вдоль Невы на рассвете и пить кальвадос прямо из горлышка. Не спрашивайте, почему обязательно кальвадос. Возможно, это дурное влияние Ремарка, его герои красиво, страстно и грустно пили именно этот напиток.

Я хочу гулять по предрассветному Питеру, думать ни о чем и разговаривать обо всем. А когда солнце, наконец, взойдет – непременно встретить того человека и понять, что хотя все уже было, и все сейчас есть, все равно завтра будет еще больше, еще лучше, еще сказочней.

Все еще будет. Как же иначе.

@ Жить – это счастье: видеть, слышать, дотрагиваться, пить, есть, мочиться, испражняться, окунаться в воду и смотреть в небо, смеяться и плакать.

@ Любая мистика – преувеличение. Мистик не должен бояться быть смешным, если хочет дойти до самого конца, до конца смирения или до конца блаженства.

@ Мы пишем книги, потому что наши дети не интересуются нами. Мы обращаемся к анонимному миру, потому что наша жена затыкает уши, когда мы разговариваем с ней.

(с) Милан Кундера

Нытье в виртуальное пространство целительно, когда твоя боль имеет физическую природу. Твои безадресные жалобы отвлекают от сосредоточения на боли, помогают не замечать ее, а потом, через какое-то время она уходит сама по себе. Иногда, правда, прихватывает с собой жизнь, но это не столь уж важно.

А жалобы на боль душевную подобны ржавому гвоздю, которым снова и снова расковыривают рану. Этот гвоздь особенно ржав и опасен в Сети, где некому одернуть человека, отобрать у него этот предмет, заставить не трогать больше кровоточащие края. Прикрикнуть на нытика некому и он уже начинает получать весьма своеобразное извращенное удовольствие от страданий, которые сам же себе и причиняет.

У тебя болит голова – пожалуйся и все пройдет. У тебя болит то место, где может быть душа – сожми зубы, потерпи, помолчи и все забудется. У тебя одновременно болит и голова, и душа? Ну, милая, мы не знаем. Поступай как хочешь. Разбирайся сама.

Может быть, это твое предназначение – жить с болью и радоваться ей?..

Когда тебе больно, весь мир против. Он мучает тебя всеми доступными способами.

Весеннее солнце не радует, оно выжигает глаза своими лучами, помогает не гаснуть головной боли. Приятные раньше звуки проникают внутрь и кислотой разъедают мозг. Запахи стимулируют мечты о том, чтобы перестать дышать.

Ты уже проклинаешь день своего появления на свет. Ты хочешь одного – немедленно, прямо сейчас исчезнуть из этого мира, раствориться, испариться, уйти.

И только фраза «и это пройдет» не отпускает.

@ Люди кричат, что хотят создать лучшее будущее, но это не правда. Будущее – это лишь равнодушная и никого не занимающая пустота, тогда как прошлое исполнено жизни, и его облик дразнит нас, возмущает, оскорбляет, и потому мы стремимся его уничтожить или перерисовать. Люди хотят быть властителями будущего лишь для того, чтобы изменить прошлое. Они борются за доступ в лабораторию, где ретушируются фотоснимки и переписываются биографии и сама история.

@ Ева веселый охотник за мужчинами. Но она охотится за ними не ради замужества. Она охотится за ними так, как мужчины за женщинами. Любви для нее не существует. Для нее существует лишь дружба и чувственность. Оттого у нее много друзей: мужчины не боятся, что она хочет их захомутать, женщины же не боятся, что она не прочь отбить у них мужей. Впрочем, даже если когда-нибудь она и выйдет замуж, муж будет ее другом, которому она все позволит и ничего от него не потребует.

@ Красота – это упразднение хронологии и бунт против времени.

(с) Милан Кундера

Горло болит нещадно. Леденцы от кашля уже вызывают резкие приступы тошноты.

Вдобавок к первой радости еще заболела голова. Будто в затылок воткнули вязальную спицу и поворачивают по часовой стрелке – затем против, по – против. Странно, почему мозг до сих пор не вытек.

К сожалению, физический дискомфорт не ослабляет внутренних метаний, а скорее даже усугубляет их. Остается надеяться на время. Буду верить в то, что Его Величество Время не только убивает, усыпляет, убаюкивает до смерти, но еще и действует как хороший анальгетик. Потому что иначе болевой шок неизбежен.

@ Все люди издавна мечтают об идиллии, о том саде, в котором поют соловьи, о том пространстве гармонии, где мир не восстает на человека, а человек – на себе подобных, где, напротив, мир и все люди созданы из единой материи и огонь, пылающий на небесах, - это огонь, горящий в человеческих душах. Там каждый человек являет собой ноту в прекрасной фуге Баха, а кто не хочет быть ею, останется лишь черной точкой, ненужной и бессмысленной, которую достаточно поймать и раздавить между ногтями, как блоху.

@ Он был посвящен в великую тайну жизни: женщины не ищут красивых мужчин. Женщины ищут мужчин, обладающих красивыми женщинами. Поэтому уродливая любовница – это роковая ошибка.

@ Он всегда куда-то спешил, чтобы устроить или обсудить какие-то дела, и потому пространство мира воспринимал как нечто негативное, как потерю времени, препятствие, тормозившее его деятельность.

(с) Милан Кундера

Томатный сок, когда в нем плавают льдинки. Горький чай и чернее ночи кофе. Сигареты на завтрак. Жить ночью. Длинные ногти странных цветов. Прикосновения холодного металла к коже. Старые книги с пожелтевшими страницами. Когда бьют по лицу, а следом целуют. Жонглировать религиями и безверием. Длинные заумные бессмысленные слова. Шум компьютера и тиканье часов, что отстают на целых двадцать минут. Красивых женщин и грустных мужчин. Закидывать ноги на стол. Грызть карандаши и резинки. Бардак в помещениях и мыслях. Нюхать лак для ногтей, корректор, клей, а главное сырую картошку.

Еще люблю писать глупости.

Жить в Интернете зная, что каждого второго из Сети ты встретишь завтра утром, очень грустно. Когда ты впервые даешь адрес своего дневника знакомому из повседневной реальности, ты еще не понимаешь, какую глупость делаешь. А когда поймешь, уже поздно.

Ты пытаешься быть лучше, оптимистичней, умней, рассудительней и терпимей, чем ты можешь быть на самом деле. Ты улыбаешься каждому приходящему в твой дневник. Правила хорошего тона мешают вдыхать виртуальный воздух полной грудью, наслаждаться главным достоинством Сети - отсутствием условностей, свободой. Ты обрекаешь себя на жизнь среди тех же правил, тех же ограничений, тех же пут и оков.

Я устала. И моя усталость - одна из причин того, что я здесь.

Однажды капля крови упала на клавиатуру. На клавишу «ESCAPE». Своим падением именно на роковую клавишу она деликатно напомнила хозяйке, что пришла пора уходить. Уходить как можно скорее, еще лучше – бежать.

И нельзя останавливаться до тех пор, пока не уйдешь, не убежишь безвозвратно и окончательно. От старой жизни, от старой себя, от старых мыслей и чувств, от старых навязчивых знакомых, от старых, изживших себя любовей. Здесь лучшим синонимом для «убежать» будет «измениться и изменить».

Новый дневник не новой, но другой жизни.