не хватит ли сидеть и превращаться в тютю,
ведь сила есть налить, не расплескав, в бокал,
промял свои бока, примерился к уюту,
совсем забыл  про шквал и про девятый вал,

свистать пора Наверх, всех тех, кто жив остался,
а боцману  поднять наш сине белый флаг,
и кто готов встать в строй-построиться на шканцах,
приказ-всем по местам и баковым на бак,

поднимем паруса и фордевинд подхватит,
пусть мачты затрещат, медь заблестит в лучах,
соленый ветер брызг пусть с головой окатит,
держи штурвал в руках, раз не совсем зачах,

все реже телефон, и встречи все случайней,
и старый экипаж разжался, как кулак,
но будь же несгибаем в день ВМФ, как лайнер,
и третий тост-за море, за тех, кто не слабак.

Как плавно происходит все вокруг,
и медленно тепло идет на убыль,
в морщинки забирается испуг,
и чуть безжизненней улыбка красит губы,
художник, удивительный чудак,
зачем раскрашивать, чтоб было все красиво,
вокруг, вообще, один сплошной бардак,
лишь осень льет на листья вдоволь пива
переписать бы прописи листвы,
переодеть деревья в золотистый,
снять шелестящее, к которому привык,
и посмотреть на неглиже, без листьев,
закрасить все в кипельно-белый цвет,
и контуром твой профиль черно-белым,
там, в поздней осени с тобою тет а тет
побудем молчаливо миром целым

красной шапочке не спится 
в животе у волка,
и не спит полиция,
только мало толка

под цокот часиков старинных,
невинно - безразлично-дивных,
под колыханье шторных линий,
наполненных оттенком сини,
привидишься в осколках света,
как быль иль небыль в рамке лета, 
опережать вопрос ответом,
хоть истина полураздета
наш разговор срывает в шепот,
от До до явь листая ноты,
а терпким медом полны соты
до трепета и до полета

   стучит в виски - скорее отпусти..

как удержаться балансируя над бездной,

ведь заповеди стали бесполезны,

а вьюга бьется из последних сил.

злой холод застегнулся на все сто,
мурашки по спине, как неизбежность,
так странно в нереальности, и нежность-
как вьется дым - виток, еще виток,

переплетает явь и полусон.
забыться на искрящейся наклонной,
попав в качающиеся снегом стоны
под стук часов куда-то, где висок

в закат раскрашенный помадой,
в пронзительный и яркий свет
летим, точнее, ищем клады,
там, где нас не было и нет

на юго-юго-юго-запад
в звучвщий басом океан,
там где тепло на мягких лапах
крадется в утреннюю рань

мы журавлями тянем шеи,
звенит упругое крыло,
здесь супер, и здесь солнце греет,
здесь хорошо, но все же но...

весна пришла через твою улыбку,
сквозь леденцы слегка подтаявшего льда,
и ветер раздувает молодо и гибко
зеленое и вздох - Вот это да!

весною спится сладко до зари,
до позабытого тепла через ресницы,
до ранних поцелуев, визави.
над шумом города распластанные птицы

курлычут, что беснуется весна
в обьятьях города, и подмывает плакать
капельным звоном, сердце не унять, 
в болоте хорошо, чуть-чуть и будем квакать