*Еще раз перечитал последнее письмо на почте*

Лез, у тебя все хорошо? О_о

Я, вроде как, жив...

Человек ведь по сути стадное животное, я прав? Если бы мы по-прежнему не умели ходит с прямой спиной и не изобрели бы колесо, всё было бы намного проще.
Одиночество - продукт неудавшегося эксперимента природы. Она наградила нас мыслями, чувствами, душой...
Если бы человек не научился любить, не познал дружбы и не искал бы смысл жизни в обретении семьи, всё было бы иначе.
Мы бы никогда не познали одиночества живя в пещерах, живя в племени, где кровь за кровь и чувство к соплеменнику сильнее братских уз.
Если бы мы жили инстинктами, а не чувствами... Если бы...

Самое верное определение подходящее к описанию моей квартиры: если добавить решётки, то получится психушка, а если купол - цирк...

О Небеса, обратите же свою божественную силу в эту пучину хаоса и успокойте мою, готовую почить в забвении, душу!

Летний психоз женской половины нашего премилого общества подкрался незаметно...

Почему есть такие люди, которым всё всегда надо усложнять? Порою они начинают раздувать из маленькой проблемы просто глобальную. Вплоть до того, что им начинает воздух, которым мы дышим не нравится, и они хотят его изменить.
Ну покрасили в нашем районе бордюрчики в красно-оранжевый цвет, так ведь несколько местных бабушек намереваются идти в мэрию (!) пожаловать на районную управу... Странно даже, почему бы Владимиру Владимировичу не назначить аудиенцию? Им видите ли цвет не нравится, и вообще он раздражает глаза, может он ещё и законодательством р.ф. запрещён?
Я, что называется, в тихом ахуе... Хотя может я бы и пропустил это факт мимо своего раздражённого сознания, если бы не проходя мимо не услышал их разговор и не вступился за премило весёлые бордюрчики. Меня обещали упечь в тюрьму, за выгул собаки на детской площадке... Хотя никакой собаки у меня нет...

Самое высшее блаженство на свете, это стоять на крыше высотного дома в грозу.
Когда гром оглушает и заставляет вздрагивать всем телом, когда вспышки молнии освещают фрагменты ночных улиц, когда дождь хлещет по лицу заставляя чувствовать боль. Когда ты боишься упасть назад, потому что ветер неумолимо сильный.
И даже если ты собирался прыгнуть с этой крыши, чтобы умереть, ты не сделаешь этого. Ты слишком любишь дождь, и мысль о расставании с ним заставляет жить дальше, каждый день выискивая на небе серые тучи...

Она не была похожа ни на одну из моих бывших женщин. Её и женщиной назвать было трудно, по крайней мере с первого взгляда. Чёрные потрёпанные джинсы, бесформенная футболка, устрашающая цепь обмотанная вокруг запястья и длинные волосы, зачёсанные в тугой конский хвост. Всё её лицо и видимая часть рук были покрыты шрамами и ещё незажившими ссадинами. Оно и понятно… с таким-то хобби…
Не знаю, как судьба привела меня в это место. Что-то вроде последнего пристанища обиженных и оскорблённых. Его основала Реджина. Это место, куда каждый день приходят люди и просят за них отомстить. Это подпольная организация состоящая из нескольких крепких парней, готовых набить морду любому за кругленькую сумму. У них нет ни денег, ни семьи, ни дома. Реджина даёт им крышу над головой, еду и долю прибыли, за то, чтобы они осуществляли любые просьбы клиентов. Если клиент попросил набить морду мэру города, они сделают это. Если клиент попросил уничтожить дом своего соседа, они его взорвут. Лишь бы клиент имел при себе наличные.
Периодически парни тренируются, дравшись друг с другом. Все они имеют десятки переломов и ранений, но им это нравится. Реджина не участвует в заданиях, но иногда надирает задницы этим качкам. Она диктует правила, хотя оно всего лишь одно… Женщина и мужчина равны, и если кто-то поддастся ей в драке, он будет изгнан из общины. Я сам видел, как Реджина повалила на пол двухметрового детину и отключила его. Поэтому она вся в шрамах, каждый её день это схватка, она сама так хочет. Поэтому она не похожа на всех женщин, что я когда либо видел.
- Красавчик хочет, чтобы я разбила его милое личико? – Её голос – лучшее, что в ней было. Нежный, манящий...
- Думаешь, что сможешь?
- Могу попробовать.
- Реджина, не дури, ты прекрасно знаешь, что я не буду бить женщину.
- Слушай сюда, идиот, - Реджина схватила меня за воротник рубашки и посмотрела исподлобья, - думаешь я слепая да? Тебе нужно то, что я строила годами! Я не позволю завладеть тебе своим бизнесом… да какой к чёрту бизнес? Это идея! Это принцип! Так что у тебя два варианта – либо ты будешь соскребать моё мёртвое тело с тренировочного ринга, либо ты откажешься от драки и выкатишься отсюда!
Сказала, как отрезала. И ушла. А я отправился обдумывать действия в свою, три на три метра, комнатку…
Моим соседом был Стивен, тот самый качок, которого уложила при мне Реджина. Я слышал, что у них была связь, но доверять глупым сплетням не следует. Я никогда не разговаривал с ним, но кажется, что этот час настал.
- Стивен, - дружелюбно сказал я, присаживаясь на соседнем с ним стуле, - расскажи мне про Реджину.
- Про Реджину? – У стивена был сиплый прокуренный голос, из-за сломанного носа он немного гнусавил, поэтому создавалось впечатление, что он даун.
- Да, именно про ней. Какая она? Зачем она дерётся? Я слышал, вы близки.
- Меня беспокоит твоё любопытство, но я отвечу. Близки, просто я её брат.
- Хм… ну это многое меняет. А теперь расскажи про её увлечение борьбой. Она что ли лезби?
- Думай, что говоришь. Ей было шестнадцать лет, когда она впервые полюбила. По-настоящему. Но её парня убили, прям на её глазах. Какие-то бандиты. Напали из-за спины, с ножом. Забрали деньги и вещи. Её не тронули, просто оставили рыдать рядом с холодным телом некогда любимого… некогда человека. С тех пор она озлобилась, поклялась отомстить. Создала это чёртово предприятие. Как ни странно… ей удалось. Дела идут в гору. А с тех пор, как умерли наши родители, это даёт нам кров и неплохие деньги. А глазки можешь не прятать, итак всё видно.
- Что видно?
Стивен не ответил на мой вопрос, лишь улыбнулся и лёг на свою койку. А я пошёл в комнату Реджины…
Дверь была открыта, Реджина дубасила изо всех сил боксёрскую грушу. Голыми руками… Из-за таких тренировок, костяшки её рук были сбиты в мясо.
- В первый раз встречаю девушку, дерущуюся с таким остервенением.
- А я ещё и фехтовать умею… - Медленно произнесла она и подошла к столику, на котором стоял графин с водой. Осушив залпом стакан она посмотрела на меня и вопросительно подняла брови. – А что ты тут делаешь?
- Хотел спросить насчёт завтра… ты не передумала?
- Нет.
- А если я откажусь от драки не потому, что ты женщина, а потому что я тебя боюсь?
- Трусам тут не место.
- Я понял…
- Вот и замечательно!
Уходя, я украдкой бросил взгляд на её тумбочку. Тонкие сигареты в портсигаре, дорогая зажигалка, сотовый последней модели. О людях судят по их аксессуарам, а не по внешнему виду. Реджина была похожа на наркоманку, которую воспитала улица. Но внутри она была самой настоящей Женщиной.

- Просыпайся, красавчик, - меня разбудил голос Реджины и я лениво открыл глаза.
Она была «при параде». Волосы собраны в пучок, на руке всё та же цепь, яростный взгляд.
Через десять минут мы стояли друг напротив друга окружённые толпой качков. Я не помню, как повалил её на пол и зажал руки. Реджина была побеждена.

- Ты что, чёрт возьми делаешь? – Стивен схватил меня за шею и прижал к стене. Мы стояли на кухне. – Неужели место здесь важнее всего? Ради того, чтобы здесь остаться, ты готов калечить женщину, которую любишь?
На секунду я впал в ступор и окинул Стива недоумённым взглядом.
- Что ты сказал?
- Кретин, - отрезал Стив и подошёл к двери, но до того, как он её открыл я всё же успел сказать ему:
- Как бы смешно это ни звучало, но в последнюю минуту я был готов отказаться от боя. Она поддавалась мне…
Стив вздохнул и дёрнул ручку. Реджина стояла за дверью. Подслушивала…
- Да, Стив, я поддавалась… Красавчик, это правда?
- Что, правда?
- Ты меня любишь? – Улыбка Реджины была столь ехидной, что я не смог ответить ничего кроме:
- И не мечтай…
Реджина посмотрела на меня своим коронным взглядом. Он так и говорил «Идиот, ты это МНЕ сказал? Ну тогда ты пожалеешь». И убежала.
Стивен снова вздохнул и пошёл за ней следом. От нечего делать я отправился к себе, но проходя по коридору я услышал крик и звук бьющегося стекла.
- Чёрт! Стивен! Я дура!
Такого я пропустить не мог, и побежал к «апартаментам» Реджины. Она сидела на полу в куче осколков и смотрела на свои руки. По ним бежала кровь. Все руки, до локтя были в крови. Даже на ковре была кровь.
- Успокойся сейчас же!
- Стивен, я дура!
- Это я уже слышал!
- Как я могла подумать, что понравлюсь такому парню, как Гордон? Как? После смерти Джефри во мне умерла женщина! Во мне умерло всё, чем я гордилась… Я превратилась в машину для мести… Какому нормальному мужчине понравится женщина, чьё тело покрыто сотнями шрамов? Какая я женщина с шестью переломами? Я монстр!
И она зарыдала. Я первый раз видел, как Реджина плачет.

Я нашёл её на крыше. Я знал, что она любит тут сидеть, но воочию этого не видел.
- Думаешь, что звёзды оградят тебя от одиночества?
- Что ты тут делаешь?
- Захотелось побыть на свежем воздухе.
- Уйди, Богом молю, уйди.
- Не знал, что ты веришь в Бога…
- Не верю. Зато ты веришь. Вот ради Бога, ради твоего мнимого, жалкого Бога, уйди.
- За что ты меня ненавидишь?
- Я не ненавижу. Просто прошу уйти.
- Если я уйду, что будешь делать ты?
- Продолжу жить. Этот Ад – мой дом.
Не знаю, чем я руководствовался в тот момент, когда обнял её и поцеловал. Она была не похожа, ни на одну из тех женщин, что были у меня. Она была особенной. Я любил её.

Наш роман так и остался тайной для всех. Пока Реджина не узнала о своей беременности. Я был готов жениться на ней, но её тело не выдержало этого и она умерла… Её похоронили, как последнюю дрянь. В местном парке, под деревом… Правда она сама так хотела… Каждый день я приходил на её «могилу», приносил свежие цветы и пачку сигарет. А ещё… я разговаривал с ней.
- Ты только не плачь. Скоро я приду к тебе, во увидишь… А пока… в Аду всё спокойно…

Мы часто уничтожаем тех, кого любим. Держим над их шеей незримый меч. Одно глупое слово, незначительная ошибка, и меч всё ближе. И когда-нибудь взмах меча станет смертельным. Дружба и любовь падут от удара, и дорога назад будет занавешена ядовитым туманом.

Иногда я готов продать душу Дьяволу, лишь бы обрести покой. Я затерялся, я не могу объяснить своего состояния. Меня гложет ощущение пустоты.
Наверное моя душа уже я Дьяволу будет не нужна, потому что она медленно погибает... В мире, где всё покупается и продаётся за деньги, здоровье, дружба, любовь, мне нет места.
Это звучит странно, но лишь для тех, кто не может или не хочет понять меня и мне подобных. Мы дети иных миров, а наших руках нету силы, зато в головах есть знания. Я не могу говорить об это ни с кем, потому что ни в ком не богу быть уверен. Я не хочу жить оглядываясь назад, ждать удара в спину...

... меня итак слишком много били.

Представьте себе, что наш мир это большая таблица. Она разделена на равное колличество ячеек, в каждом поле живёт человек. Он проживает жизнь по давно поставленному кем-то стандарту. Школа => Институт => Работа => Карьера => Семья => Дети => Старость = > Смерть. Выбраться за грани этой ячейки не представляется возможным, потому что просто никто не знает о существовании бесконечности за этой таблицей...
А за ней... За ней высший смысл существования...

Надежда уже давно умерла... Три неразлучные сестры завершили свой танец вечности и расстались под раскатами грома в тёмном лесу. Это был тот миг, когда я Её потерял...
Когда мой меч и мой щит были отброшены в сторону злостными врагами, когда она кричала, а я не мог ничего сделать... Я смотрел на её слёзы, она плакала второй раз в жизни. Она боялась не за себя...
Вера постепенно сникла... Стала бесполезным чувством в моей душе. Я давно её забыл, давно утратил... Было глупо верить в чудо и ждать удачи. Рассудок победил. Так и она умерла...

А любовь всё ещё цела. Она теплится в моей душе маленьким огоньком вечно горящей свечи. Маленький кусочек парафина, маленькая искра... Я прикрываю её своими ладонями, я не дам ей погаснуть... Она умрёт вместе со мной... Жаль, что я уже никогда не разделю её с тобой, ведь я всего лишь дух давно забытого прошлого...

Ты скажешь: "Прошлого не жаль",
И веришь в будущее свято.
Былая пошлая печаль
Отныне брошена и смята.
И к новой жизни устремясь,
Раздуй бушующее пламя,
Укрась бумажными цветами
Вокруг сверкающую грязь.

И в мире, выдуманном вновь,
На троне утвердишься прочно.
И будет новая любовь,
Как ты тверда и непорочна.
Отныне сам себе молись
И выбирай себе дорогу.
Счастливым будь, и, слава богу,
Дороги наши разошлись.

Дороги наши разошлись
И мы не встретимся случайно.
Надежды наши не сбылись
И не надёжны обещанья.
Ты понял, твёрдою рукой
Судьба карает безответных
И уповать на бога тщетно,
Богам дороже свой покой.

Когда-нибудь всё исчезнет. Мир, который строился веками. Солнце умрёт, станет чёрной дырой... И то, что когда-то дарило нам жизнь, жизнь всем девяти планетам, держало их рядом, оно поглотит своих "чад"...
Всё исчезнет. Просто исчезнет... Учёные пока не разгадали феномен чёрных дыр. Главное - они убивают... И нас не станет.

Вот так просто дорогие нам, становятся предателями...

Кажется, пора начинать писать свою историю. Возможно, когда-нибудь я буду перечитывать эти страницы, и вспоминать об этом с улыбкой. Радоваться тому, что я смог разогнуть решётки и выбраться из этой тюрьмы, в которой я сейчас нахожусь…

Я родился в Богом забытом месте, в посёлке, что на севере Санкт-Петербурга. Мало кто слышал о нём и мало кто там бывал. Поэтому я не говорю названия. Кому нужна эта дыра? Никому. И мне была не нужна. Я тянулся к ярким огням столицы, моей мечтой, нет навязчивой идеей, стала Москва!

Я задыхался в своём маленьком, прогнившем домике. Мой отец пил, а мать была настолько измученна его поведением, что ей было наплевать на меня и моего брата близнеца. Мы были сами по себе. Одно время мы были самыми дорогими людьми друг другу. Пока он не устал от этой жизни и не утопился в заросшем тиной озере. Я то находился в безудержных страданиях от потери части себя, то проклинал его, за то, что он бросил меня одного, за то, что он потерял надежду на лучшее будущее.

Время смирило. Но пустота внутри всё равно осталась и её не заполнить ничем. Я стал отшельником. Как бы мне не было противно, я сутками сидел дома заперевшись в своей маленькой, неуютной комнате и мечтал. А что мне ещё было делать? Я ни с кем не общалася, меня окружало много людей, но они казались мне простыми, скучными. Они жили и были довольны своей жизнью, они не стремились вырваться на свободу.

На улицу я старалася не выходить, голова кружилась от запаха навоза и земли. Самыми долгими прогулками были походы до единственного супермаркета в округе и обратно.

Я построил себе свой собственный мирок, я жил в нём один и не собирался никого впускать в эту обитель. Целыми днями я пересматривал старые мамины открытки. Открытки с Москвой. Я полюбил этот город маниакальной любовью. Больше всего на свете я грезил о том, чтобы собственными глазами увидеть её, дотронуться до кирпичей, на которых она строилась. Просыпаясь, мне хотелось видеть за окном не пресловутые деревянные домишки, а бетонные многоэтажки. Я жил в своём мире, мире грёз и фантазий.… И как любой наивный ребёнок, живший мечтами, я хотел стать кем-то важным... Я хотел стать писателем.

Я даже не хочу вспоминать о том, как я отрыл деньги на билет в Москву. В один конец. Я ехал навстречу неизвестности, я мог надеяться лишь на удачу. В тот момент, когда я смотрел в окно с верней полки плацкартного вагона, у меня в душе теплилась безграничная надежда. Я шептал одними губами одну и ту же фразу: «пусть мне повезёт…»

Москва встретила меня пасмурной погодой. Помню в первый момент, как я ступил на московский асфальт, мне стало плохо. Голова кружилась ни то радости, ни то от грязного воздуха столицы. Всё казалось таким непривычным. Смотря на открытки я представлял Москву добрым, лучезарным городом и, конечно, безумно красивым. Но злые, злые лица, косые взгляды москвичей на моё потрёпаное одеяние, давали понять: меня не примут в их стаю. Да, именно стаю. Теперь я понимаю, Москва это вольер со львами. Со своими вожаками, матерями, львятами. Но все они – прайд. Они не принимают чужаков.

Я бродил по городу до самой ночи, искал поддержки, помощи, но поняв, что ждать нечего, сел на одинокую скамейку и зарыдал. Сейчас я вспомнаю об этом с усмешной, мне было четырнадцать лет... Но тогда я почувствовал себя самым слабым и беспомощным существом на свете. Без денег, без еды, я был никем. Весь мой багаж – маленький чемодан со скромной одеждой...

Перед глазами слишком часто мелькают фрагменты Той жизни. Собрать эту мозаику мне не под силу... Лишь один раз я видел всё, как наяву, но сознание быстро стёрло эту историю... Может так нужно? Нужно начинать жить новой жизнью? Этой, которая мне дана сейчас. Но что делать, если Эта жизнь меня не устраивает? Не устраивают люди, в которых нет духовности, нет Человечности.
Я так хочу умереть...

Этот вечер был таким же, как и все остальные. За окном летели листья, гонимые холодным ветром, дождь всё сильнее бил в мутные стекла окон, солнце готовилось спуститься за горизонт и дать покой уставшим глазам Вальтера... Мужчина сел в кресло и задумчиво посмотрел на распахнутые гардины.
- Франциска, сколько раз тебе говорить, что с темнотой все окна должны быть зашторены? - Командным тоном воскликнул он, и в зал тут же "влетела" растрёпанная служанка.
Через минуту все окна были занавешены и женщина тихо удалилась в свою комнату.
Вальтер медленно встал и подошёл к бару. Через пять минут он уже сидел в кресле и с блаженством пил вино из любимого бокала. Когда-то их было два. Но однажды его жена, в порыве гнева, уничтожила один из них. Теперь они оба были одиноки. Бокал и Вальтер.
Ему было всего сорок лет, но седина и морщины сделали его стариком. Каждый вечер он пытался утопить свою грусть в вине, но попытки были тщетны. Алкоголь плохой клей для разбитой жизни.
- Папа, ты всё ещё тут? - Послышался голос его юной дочери Жанны. Вальтер обернулся. Она обеспокоено смотрела на отца.
- Как и в любой другой вечер... - протянул он и снова пригубил вина.
- Что тебя терзает? - Девушка села напротив и заботливо взяла отца за руку.
- Прошлое...
- Прошлое?
- Да, я могу рассказать тебе свою историю, если ты ещё не хочешь спать.
- Я послушаю тебя, - сказала Жанна и устроилась на соседнем диване.
- Это было давно. Мне было, как и тебе, двадцать лет. Я был сыном богатого и влиятельного человека... Да что я рассказываю? Ты итак всё знаешь... Кроме истории моей любви. Она была обычной крестьянкой, но красота её души не могла сравниться с изысканными нарядами буржуйских жён, с эпатажем их причёсок, с блеском их украшений. Она была самым удивительным и нежным созданием, что я встречал... Наверное я любил её... Почему "наверное"? Просто это было так давно...
- Но прошло всего двадцать лет, - вдруг оборвала его речь Жанна.
- И год может показаться вечностью, когда боль души и тоска разлуки сливаются в одном сердце... Конечно же отец был против нашего союза. Брак с твоей матерью был предначертан нам до нашего рождения. Анна, по мнению отца, была лишь развлечением... Но однажды, моя мачеха подслушала мой разговор с Анной, мы обдумывали план побега. Нас разлучили... Мою возлюбленную сослали в другую страну, а меня женили на твоей матери...Я не знаю, где моя Анна, что с ней. Но я по-прежнему её люблю... Вот уже двадцать лет...

Вальтер замолчал и посмотрел на дочь. На её глазах блестели слёзы.
- Зачем ты рассказал мне это?
- Ты же любишь Эрика?
- Откуда ты знаешь?
- Я многое знаю, - ухмыляясь ответил Вальтер, - береги любовь, борись за неё, не позволяй никому рушить своё счастье. Ведь никто никогда не узнает, как могла бы сложиться моя жизнь, пойди я тогда наперекор всем... Но в одном я уверен точно, любовь стоит того, чтобы всё потерять, любовь стоит того, чтобы много лет ждать и страдать... Говорят, что с появлением детей, мы как бы переживаем свою жизнь заново. Так пусть же моя вторая жизнь станет счастливей, чем эта... Иди, он ждёт тебя на пороге.

Жанна молча встала и вышла из зала, а Вальтер продолжил сидеть на кресле сжимая в руке злосчастный бокал... Через секунду бокал полетел в стенку. Вальтер пил из него последний раз...

Это утро такое же, как и все остальные.
Тёплое майское солнце пытается пробиться сквозь занавески, но пока безуспешно. Всё как обычно.
Я слышу крики местной детворы и лай собак. Как и в любое другое утро.
Глаза неумолимо слипаются, сознание требует своего законного отдыха. Так происходит каждое утро.
Это однообразие меня убивает.

Читать далее...

Я бы мог дать ей любовь, заботу, защиту, но могу предоставить лишь выбор: слушать или нет...
Я не смогу убежать от неё никогда. Только если она сама захочет, однажды она должна понять, что не одинока среди людей, и мы умрём.
Исчезнем так же скоротечно, как появлись. Спонтанно и незаметно. И она не заметит того, что мы ушли.
А кто вспомнит о нас? Никто... Мы даже не существуем. Но мы не плод фантазии, мы что-то большее...
А вот что?...
А быть может и "кто"...

Время не стирает прошлое, это люди его стирают. С каждым годом по фрагменту. Только я не забыл. Ничего...
Глядя на солнечный свет сквозь дымку городского смога, я пытаюсь поймать его отражение в рыцарских латах, но вижу лишь пыльные бамперы машин и дешёвый блеск витринных стёкол...
Общение превратилось в фальшь. Хоть кто-то из вас, детей 20-го века, сможет представить себе жизнь без телефонов, интернета, местного почтамта наконец? Нет. А раньше люди жили так. Общение было живым, когда ты смотришь на человека и его взгляд даёт тебе понять - врёт он или нет. В каждое слово вкладывались эмоции, ты чувствовал их и понимал человека. Или кто-нибудь знает, какое счастье получить письмо, старательно выведенное чернилами, прошедшее немалый путь, и вот, ты берёшь его в руки, у такого письмо даже запах особый... Запах ожидания...
Даже звёзды светят фальшиво. Средневековье - это романтика. В наше же время представление об идеальной любви берётся из глупых фильмов, романов, современных книг. И я уверен, по настоящему любили лишь единици. Романтика превратилась в глупый фарс...
Любовь стала искусственной... дружба искусственной... человек превратился в машину... В машину настроенную на самоуничтожение.
Где честь и доблесть, что сопровождала настоящих рыцарей? Где то время, когда слово, что называлось "словом чести", не оставалось пустым местом?
Любить семью, почитать короля и защищать Родину, защищать до последнего вздоха! Вот каков был девиз в то время! Рыцари и воины шли на поле боя под знамением смерти! Но они не боялись попасть под стрелу или взмах вражеского меча! Они давали клятву - защищать... И погибали... Но погибшие за благое дело - живы. Пусть имена многих не сохранились в памяти предков, в летописях, их имена в воздухе. Во времени. В параллельном мире. Но они живы, так или иначе...

Вы готовы продать любого за пачку денег. Вы и дня не проживёте без "достижений цивилизации". Дружба для вас ничего не значит. Любовь лишь предлог для плотских утех. Лицемерие, фальш и ложь - вот ваша сущность.
Я говорю о (как минимум) 70% всех людей.

Почему я так много говорю о прошлом? Нет, я не сумашедший, и мне всего навсего 24 года, а не 244, как странно, да? Просто я мечтатель. Но мечтаю я не о будущем, а о прошлом. Потому что будущее для меня определено - вскоре люди станут бесчувственными роботами. А потом... а потом настанет конец света и мы все умрём. А прошлое - загадка... Которою очень хочется разгадать, но увы, невозможно... По крайней мере одно я знаю точно, в прошлом жили люди, и были вполне счасливы... По крайней мере они и правда жили... А не существовали...

Её глаза полны ненависти. Ко мне? Мне хочется верить, что нет.
Но эти глаза самые родные и тёплые. Я смотрю в них каждый день, вот уже почти триста лет.
Быть может когда-то я ненавидел её, за то, что она не хотела быть такой, как все.
Зато теперь, в мире, где "стадо" это клеймо, я понимаю - она такая одна, и её ничто не изменило, даже время...
Пройдёт вечность - она останется такой.
И мы всё так же будем друг друга ненавидеть. На словах. Но мы-то с ней знаем, что ненависть это драпировка, под ней мы скрываем искреннюю, почти братскую любовь...

Та маска, что ты носишь, не скрывает твоих черт, она хрустальна...
Я вижу твои слёзы, твою боль, твои сомненья и печали...
Твоя душа, как птица рвётся прочь из заточенья,
Но ты вокруг неё построила тюрьму, где прутья из твоих сомнений...
И даже мы, лишь отголоски непонятных душ тебе помочь не сможем,
Пока сама ты не поймёшь, что всю тебя, так изнутри всё время гложет...
Я лишь хочу, чтобы ты знала, я для тебя прорвусь через любые стены,
Ведь для меня преград не существует, не преграда даже время...

Её молчание могло бы стать худшим наказанием для меня, хоть каждый день я молюсь, чтобы она дала мне тишину...
Просто молчание будет означать безразличие, а оно причиняет намного больше боли, чем её ненависть.
А почему она меня ненавидит... это совсем другая история.

Это было давно. Настолько давно, что я не ручаюсь передать всё в точности, расскажу лишь то, что лежит на поверхности.
Я родился в Англии, в 1762 году. Умер в 1786. Мне было так мало лет... В этот злополучный 86-ой, я узнал, что стал наследником престола. На тот момент я жил во Франции, далеко от дома. Везде меня сопровождали мой друг и его сестра. Мы были вместе чуть ли не с самого рождения и немного повзрослев дали клятву - быть вместе до самой смерти. Друга звали Фредерик, а его сестру Мэрибет, я звал их просто - Фрэди и Бэт. Они были простолюдинами, их отец всю жизнь был правой рукой моего и наверно поэтому судьба связала меня с ними... Фрэд был моим лучшим другом, наша связь была крепче, чем братские узы, а с Мэрибет мы не нашли общего языка, поэтому не упускали случая поиздеваться друг над другом. Но она всегда была с нами, потому что со своим братом они были дружны... Фрэд был предводителем моей армии и моей правой рукой, а Бэт просто защитницей. Она не была простой девушкой, её характер убивал меня. Фрэд мечтал, чтобы она стала моей супругой, но все трое понимали, что этому не бывать. Она носила мужскую одежду, прекрасно управлялась с мечом и луком и была превосходным воином, слабая физически, только одно достоинство отличало её от воина-мужчины - хитрость и ловкость.
Мы отправились в Англию, как всегда втроём. Конечно в окружении верных слуг. Точнее тогда я думал, что они верны мне. В утро, когда мы прибыли в Англию, мои воины попытались меня убить, они все были куплены мои братом, который был младше меня на год, но мечтал получить мою корону. Нам удалось бежать. Нам троим, ибо только мы были против предателей.
Мы долгое время скитались по лесам, искали помощи, но так её и не нашли. Однажды ночью на нас снова напали и Фреда убили... Это горе связало нас с Бэт и мы поняли, что любим друг друга и, что мы одни против всех... Вскоре мы узнали, что мой отец умер и брат получил престол... Отчаянию нашему не было предела... Мы потеряли надежду, веру... Всё... Наша история закончилась не успев начаться... Нас схватили. Мэрибет отдали в рабство, а меня убили, закопав на неизвестной мне земле и забыв меня...
Но одно "но" заставило меня вновь возродиться. Мы дали клятву... "Всегда вместе, до последнего вздоха".
Мне нужно найти моих друзей, моих спутников, чтобы снова воссоединиться и быть вместе... как прежде...

Рожденный свободным, я останусь свободным. Рожденный свободным, я не отниму свободу. Рожденный свободным, я буду молчать и говорить. Рожденный свободным, я умру свободным...