Когда говорят о смене мировоззрения, чаще всего сообщают о самой легкой для выражения части - смене ценностей. Та выше, эта ниже... Игры в иерархию легко описать и передать другим, всё понятно. Раньше любил справедливость, а теперь - покой. Прежде ценил искренность, а сейчас - доброту. Это понятно.

Гораздо труднее говорить о настоящем изменении мира, которое происходит при смене мировоззрения. Внешнего мира. В нем были такие-то объекты и процессы, а теперь - другие. Часто пребывают в иллюзии, что мир-то уж точно для всех общий и одинаковый, но на самом деле смена картины мира - это, конечно, именно смена мира. Прежде в нем был такой-то объект, теперь нету. А есть другой, хотя многие его не видят (не говоря о том, что называют иначе).

Но есть и еще один аспект смены мировоззрения. Наверное, я бы назвал это предпочитаемой моделью познания. Эта самая модель в значительной степени предопределяет и то, какими объектами будет заполнен мир (другие, не подходящие модели, будут терять в значимости и игнорироваться), какие будут предпочитаться ценности и т.п.

Рассказывать список моделей и скучно, и крайне трудоемко, это вообще отдельное дело - список. С одной стороны, есть ряд публикаций, где такие модели пытаются описать и кодифицировать (сотни статей про "смену научных моделей мира", парадигм и пр.), с другой - это не воспринимается живым образом, как относящееся к каждому отдельному человеку. Возникает иллюзия, будто это "для философов", а мы - простые парни, нам не надам.

Разные люди приходят к какому-то способу познания в разном возрасте и останавливаются на том или другом. Так сказать, "застревают" - или, напротив, идут к следующему. Нет особенного смысла говорить, какой лучше - хотя бы потому, что многие меняют А на Б в то время, когда другие многие меняют Б на А.

Очень распространенный способ познания мне казался интересным в детстве, в школе. Меня поражало, что математические формулы могут описывать содержательно совершенно разные процессы. Подумать только, член уравнения - это ведь пустая, бессодержательная штука, она совсем ничего не значит сама по себе, это просто участник уравнения - а в случае применения к конкретному процессу может значить совершенно разные вещи. Причем это не просто риторика, болтология, это дает реальные предсказания, так устроен мир - что в нем совершенно пустые, бессодержательные формы оказываются как-то вплавленными в содержание, определяющими его. Казалось, что надо как-то проникнуть к этим стоящим за содержанием, за конкретностью процессам, к динамике самих математических форм. Это позволит понять действительность.

Потом это прошло. Я сейчас с трудом вспоминаю этот метод познания - точнее, тот свой внутренний к нему интерес и ощущаемую в нем прелесть. Сейчас я к этому совсем равнодушен - для меня это ассоциируется, скажем, с картинками, которые рисуют мальчики 12 лет, с интересами школьника - не то чтобы это было плохо, просто - ну возраст другой, теперь это не интересно, это же для детей.

Через какое-то время мне стали интересны совсем другие рассуждения. Такие, которые за внешним разнообразием деталей открывали бы с помощью изящного, острого рассуждения, опирающегося на здравый смысл, какой-то инвариант, который позволяет понять очень большую группу реальных явлений. То есть ты стоишь перед каким-то многообразием, оно поражает тебя странными случаями, вычурными несуразностями, напрашивающимися закономерностями, прерывающимися на третьем-пятом шаге, - и вдруг ты вскрываешь нечто о внутреннней динамике всех этих явлений, и очень простые соображения позволяют сразу понять... Это тоже прошло, и сейчас я не могу упомнить всех тех примеров. Это что-то вроде - представьте - ситуации, когда вы наблюдаете множество ландшафтов, рек, таких разных, изумительно изменчивых - и вдруг понимаете, отчего у них правый берег всегда более крутой: это называется закон Бэра. И всё множество вспомненных ландшафтов с безумным разнообразием деталей вдруг упорядочивается. (На самом деле бывает обрывистым и левый берег, но это другой разговор - например, зависит от полушария, применимо к меридиональным рекам, не для широтных, не учитывает породу берегов, не учитывает общий уклон местности, при этом сила Кориолиса для рек очень мала и вряд ли влияет на крутость берега и пр.). Или - допустим - вы читаете рассуждение, что войны происходят вслед за всплеском рождаемости. Родится много мальчиков, в силу некоторых причин им не достается женщин (нет денег на выкуп или девушки все стремятся к немногим богатым или еще какая причина) - и вот у вас "лишние" миллионы молодых парней, и это значит, что скоро война. И множество исторических событий со всеми их конкретными чертами вдруг становятся всего лишь примерами общей причины событий, хотя наболтано и воображено по поводу каждого конкретного случая так много всего... И вам кажется, что вы можете объяснить Крестовые походы или великий поход Чингиз-хана. Или, например, что историю движут изменения технологий, вариант - войны. Это всё ответы одного качества.

Потом это прошло. Пришлось сообразить, что простота ответа - кажущаяся, потому что это ответ на вопрос, который я не задавал. Простой ответ подразумевает, что был простой вопрос, и эти простые соображения не рассказывают о той сложности, для объяснения которой хотелось их использовать. Это просто модель, в которой мир совсем другой, чем в реальности - это простая модель со специально придуманными простыми немногочисленными объектами, и именно поэтому в такой модели удается получить столь простой ответ. То есть нравящаяся мне простота ответа, его остроумное пренебрежение массой сложностей не дает понимания реальной ситуации и события, а напротив - уводит удовлетворяющегося таким ответом в другой мир, - в котором этот ответ "реален" - и я нахожусь в иллюзии, будто этот простой мир и есть реальный. Это такой "подростковый" или юношеский мир моделей - где ценится простота (и остроумие) ответа, и принято не замечать, что происходит подмена вопроса.

Затем было еще несколько вариантов. Например, на каком-то этапе мне стали казаться особенно ценными точные образы. Когда некое сложное явление или процесс, про который написаны толстенные книги сотен авторов, кому-то удается охарактеризовать точным образом, дающим реальное продвижение к познанию существа этого процесса. Тут дело не в слове - этот точный образ может быть описан довольно длинным текстом, и уж точно не одним словом - но сам образ в самом деле точен. То есть, получив такой образ, читатель может его продумывать, давать ему в себе жить - и образ сам раскрывается, обретает некую динамику и развитие этого образа позволяет нечто понять об интересующем явлении. Это не обязательно природное явление, это может быть чье-то представление о процессе... Опять же, примеров может быть безмерно много, но каждый пришлось бы очень долго пояснять. Может быть, будет понятно, если я скажу, что очень многое о слое психологии, который был при Фрейде, сообщает именно термин "подсознание". А об экспериментальном методе познания многое говорит "испытание природы".

Интересно, какие "способы познания" ценны, интересны, привлекательны и кажутся плодотворными для вас. Были ли у вас смены предпочтений или вы сразу нашли то, что для вас и сейчас представляется правильным (единственно правильным...).

(C) zh3l

https://ivanov-petrov.livejournal.com/2411342.html

Сам я это предположение подтвердить по понятным причинам не могу. Предположение такое: сейчас провалились, находятся в упадке структурные направления в разных областях знания. Насколько я знаю, то, что можно было бы именовать "структурная экология" (это, скажем, теория Разумовского и многое вокруг) - в глубоком кризисе. Вроде бы структурная лингвистика - в упадке, она развивалась лет тридцать назад, сейчас уже нет.

Интересно, так ли это - и что сей сон значит.

Предположение к предположению. Структурные теории должны работать с качествами, это всегда подходы, основанные на рациональной работе с неколичественными данными. В это сейчас не умеют, сейчас доминируют чисто количественные подходы, поэтому все качественные штуки, включая структурные теории - в упадке. То есть эти структурные подходы я бы считал проявлением рациональности, а именно рациональные подходы - провалены. Разумеется, такое словоупотребление подразумевает, что "математические" и "компьютерные" подходы - внерациональны.

https://ivanov-petrov.livejournal.com/2408664.html

Переменная, которой манипулируют, называется независимой переменной.

(c) zh3l

https://ivanov-petrov.livejournal.com/2391709.html

Мне было понятно, что у сторонников и противников операции не совпадают картины мира. Это очевидно, чтобы это понять, много ума не надо. Но конкретно я никак не мог понять, что же их различает. Это как "разные логики" - смотрю рассуждения того или иного человека - всё у него логично, но если так, отчего же такой странный вывод?
Там предпосылки разные. А какие?
И вот тут - затык. Люди свои предпосылки явно не проговаривают, потому что они очевидны. Для них. Ясно же, что мир так устроен. А я не могу догадаться, что же для них столь очевидно, что даже и говорить смысла нет. Ну вот, делюсь догаданным. Поскольку это о том, как на самом деле устроен мир - всё всем очевидно и никаких открытий нет. Интересно лишь то, что эти картины мира непереводимы и взаимно полагают другую картину мира ничтожной, то есть второстепенной, не имеющей решающего значения.

Для сторонников операции исходными понятиями служат народ и место его обитания, родина. Которая может решительно не совпадать с госграницами. Подход - исторический.

(c) zh3l
Легко видеть, что отечество было в таких-то границах до ошибки вот этого царя, а потом приросло землями и стало отечество шире и больше, а потом опять ошибка и упустило отечество что-то из своего состава. И долго, со вкусом можно обсуждать, что - лишь временно выпало, потому что там "наши люди", а что ушло совсем, потому что там не наши люди и теперь чужие земли. Вместе с границами в истории менялось и право. Правовые установления не имеют никакой силы в мышлении сторонников операции. Потому что право в XVI в. было совсем иное, а мы же пользуемся тем, что приобретено в XVI в. И право меняется год за годом. И войны тоже были - ясное дело, они вне права. Но их результаты сохраняются. Короче, исходные точки мышления - народ и место его жизни, его польза и вред, ему причиняемый. Поэтому на аргументы "а вы же нарушили право вот таким-то действием" идет ответ "и ваши тоже нарушали право в таких-то ситуациях". И этот ответ полагается адекватным - типа на меня наехали, и я дал симметричный ответ, как раз в стиле собеседника. А у вас тоже негров вешали. А у вас на Сербию напали, на Фолкленды и т.п. У народа есть вековечные враги, с которыми он на одной планете жить не согласен. Список врагов может меняться, может, это Англия и нацисты, а может - еще и евреи или татары. Кто знает, разные бывают списки. Но наличие такого врага автоматически оправдывает любые действия против стороны, содержащей этого врага. Или не любые, но самые разные - те, которые кому-то хотелось бы, чтобы они были оправданы. То есть позиция "субъективная", страстная, историзирующая, не имеющая дела с понятиями права - поскольку те заранее скомпрометированы, они же меняются век от века, а народ живет в веках.

Для противников операции мир устроен совершенно иначе. История - заранее битая карта, все же знают, что история - дама не точная, субъективная и изменчивая, и претензии на ту или иную землицу всегда во множестве, с историческими обоснованиями. Как для сторонников операции право - исходно битая карта, так для противников - аргументы от истории ничтожны. И что, что Фолкленды? Вы не меняйте тему, это отдельный разговор - тот конфликт, он не имеет никакого отношения вот к этому конфликту. То, что в соседнем доме избили в подъезде женщину не имеет отношения к тому, что вы можете сломать дверь соседа и навешать ему фонарей. Опираться можно лишь на формальные договоры и признанные правовые нормы - при всем их несовершенстве. Единицей рассуждения выбирается государство в определенных границах и правовые нормы, обеспечивающие отношения государств. Тем самым после "высшей меры" нарушения норм - нападения на другое государство - становятся исключительно ничтожны все предшествующие деяния из "истории конфликта". Кто кого провоцировал, кто там себя неправильно вел, сделал хамское заявление и на своей территории вел себя плохо - это всё не важно. Этим можно заниматься только как отдельным делом и после того, как будет решен центральный вопрос - восстановлены границы и пр.

Эти две картины мира относятся друг к другу как разные религии - то есть важнейшие для одной стороны обстоятельства совершенно искренним образом не являются значительными для другой. Рассказывать о том, как именно обижали и не принимали во внимание, напирали и оскорбляли, строили плохие планы, вели себя агрессивно - можно было до определенного действия, после - нет смысла, всё, время таких аргументов прошло. А для другой стороны наоборот - вот же наша история конфликта, мы просто продолжаем эту историю теперь вот такими методами - потому что мы серьезны, потому что это в самом деле важнейший для нас конфликт, мы же говорили, что не можем этого так оставить, это были не слова - так вот, теперь мы своими действиями доказываем, насколько это для нас серьезно.

История народа против международного права.

Это вовсе не основа конфликта, это основа разночтения аргументации сторон. То есть я и не пытался вскрыть причины конфликта, которые "на самом деле", это совершенно другая задача. Мне хотелось понять, отчего так невозможен разговор сторонников разных точек зрения. Я видел многие разговоры - попытки поговорить - каждая сторона уверяла другую, что она искренне хотела бы разобраться и готова видеть любые аргументы. И просто не видела логики в возражениях другой стороны.

Еще бы. Единицы рассуждений - разные (народ с областью расселения и государства с их границами). Темы - разные (история народа и правовые нормы на нынешний момент - кем-то признаваемые...). Способы мыслить - тоже различны. У сторонников операции мысли - содержательные, пренебрегающие условными нормами (они же условны, мы же не просто так нарушили границы, мы же просили, приложили множество усилий, говорили "не надо так", а они угрожали и угрожали, не шли на уступки, ну что же делать - пришлось).
У противников операции мысли формальные и условные, поскольку только такое мышление способно оградить от конфликтов, содержательное мышление приводит к преступлению (так и в личном праве - когда вместо личной мести за самые ужасные оскорбления и вред гражданин должен удовлетвориться условным законом в последней недавней редакции, которая за это преступление вменяет такое-то наказание - даже если это наказание кажется недостаточными в содержательном смысле. Опора на закон против личного чувства - чтобы был гражданский мир, а иначе будет кровная месть кланов и семей до скончания века.) И потому условность и формальность закона вполне признается противниками операции - но мыслится как положительное качество: именно то, что закон условен и является всего лишь результатом какого-то договора, который будет - может быть - через дцать лет изменен и исторически это мимолетное обстоятельство - именно абсолютный характер мимолетного во времени и условного закона и является гарантией от более страшного зла - войны, права силы.

То есть различны предметы, о которых идет разговор, различны темы и используются разные способы мышления. Указания на содержательность мышления и условность закона, который к тому же не раз был нарушен, является сильным аргументом с точки зрения сторонников операции - и ничего не значащим, второстепенным обстоятельством для противников. В самом деле, то, что насильник А. был по суду оправдан и там не обошлось без подкупа - совершенно не является никаким обстоятельством в суде над насильником Б., и Б. получит (должен получить) полный срок, хотя А. гуляет на свободе. Так работает право - с А. отдельное дело, несовершенство применения права не может служить оправдывающим обстоятельством. Но это же несправедливо! Да. Но это содержательное суждение, мы такие суждения в расчет не берем (потому что мы за право). А оппоненты как раз только такие суждения в расчет и берут - потому что они за (субъективно, лично понимаемую) справедливость. И в содержательном рассуждении всё не так - потому что если наш народ по вашим законам должен претерпеть такой-то урон, то мы отказываемся следовать этим законам и будем добиваться любыми средствами других законов. На аргумент, что условный и абсолютный закон страхует от самого ужасного - войны, ответом будет - а мы уже приперты к стенке, на нас уже, считай, напали - так что мы, других что ли беречь будем?

В общем, можно и так сказать - система права родилась после Тридцатилетней войны и осознается как страховка от ужасных религиозных войн, ее абсолютность подпитывается опытом взаимоистребления и понимания, что война - никогда не выход. А у кого этого опыта не было или он забыт, полагают, что отчего бы и не война, мы что, проигрывать без боя должны, раз вы наглеете.

Насколько я понимаю, общий язык построен быть не может, то есть нет картины мира, равноудобной для обеих сторон. Но что же можно сделать? Хотя бы проговаривать.

Речь не о том, что можно "договориться" в ЖЖ и решить конфликт стран. Речь совсем о другом - можно явным образом учитывать иной словарь и картину мира, предпосылки оппонента и в разговоре, когда пытаешься объясниться, указывать свои предпосылки и переспрашивать оппонента о его предпосылках. Чтобы не констатировать смерть разговора от взаимного непонимания (нет, ну как он может! это ж невозможно! нет, я решительно не понимаю!..), а ясно понимать: да, в его картине мира это устроено вот так-то, этот аргумент, который для меня - решающий, для него - не значащий. Типа, одному важно, что человека убили, а другой говорит, что это-то ладно, дело житейское, но то, что он был в сандалиях и салатовых носках - вот это да, это ужасно. По степени значимости взаимные аргументы сторон находятся как раз в таком отношении. То, что является очевидным обстоятельством, которое достаточно вспомнить, указать оппоненту - и тот должен сдаться, для другой стороны - назойливое перечисление совершенно побочных обстоятельств.

Надо сказать, что в "научном методе" практически не проработаны ситуации несовпадения картин мира. Научный метод в современном понимании центрирован на эксперименте, и там разговор ведется в терминах гипотез - подтвержденных или лучше опровергнутых тем или иным экспериментом. В рамках этой методологии науки вообще нет картины мира, методологи считают, что вместо нее можно поставить слово "модель", и тем самым она и есть гипотеза, про которую ставят эксперимент. Но это ошибка. В экспериментальный метод вообще не входит понятие "картина мира". Картина мира - это штука, которая является источником гипотез, проверяемых экспериментами. Гипотезы выводятся из картины мира (с помощью гипотетико-дедуктивного метода). Сама картина мира экспериментами не может быть опровергнута - для этого просто нет рациональных средств. Никакое количество подтверждений или опровержений конкретных гипотез не сообщает ничего о верности картины мира. На деле работать рациональными средствами с картиной мира можно, но не в рамках того огрызка, который сейчас представляет методология науки. Рассказывать этот большой кусок здесь нет нужны, эта оговорка про методологию науки сделана для того, чтобы подчеркнуть - не существует сейчас признанных и проработанных рациональных средств, способных решать конфликты картин мира. Официальная методология науки в этом месте говорит совершенно жалкие слова - про парадигму и смену поколений (Кун). Это действительно жалкое зрелище, поскольку рассуждение проходит с выходом из поля рациональности и тем самым рационально такой ход - ничтожен. Тем самым у современной науки и рациональности просто нет средств работать с картинами мира. Как с этим будут обходиться наука и философия - история болезненная, трагическая, но другая. Надо лишь знать, что подсказки от этих уважаемых областей нет, нельзя ожидать, что у "ученых" есть какой-то способ решать такие вопросы и надо только "спокойно подумать и во всем разобраться". Увы, никакого общепризнанного и разработанного способа нет.

То есть не существует рационального способа убедить оппонента, что истинной реальностью является народ, а не государство, или - право, а не история. Такие противоречия решаются сейчас не рационально, а прагматически - мне выгодно вот так-то, и ты, голубчик, должен будешь принять мою постановку вопроса. Как я этого добьюсь? это другое дело. - Тем самым разговор сводится к манипуляции и силовым воздействиям. которые должны вынудить собеседника принять некую постановку вопроса, которая подразумевает определенную картину мира - и всё, исход взаимодействия предрешен. Как только удалось принудить собеседника принять мою картину мира - дальше чисто технические вопросы, потому что в этой картине мира работает такая-то логика и оппонент будет вынужден признать себя неправым. Он должен был не соглашаться на самую постановку вопроса в этих терминах, как только принял - уже проиграл. Это и значит, что рациональных средств решения не существует - вместо честного разговора идут манипуляции, заставляющие принять чужую картину мира. Разумеется, с прагматической точки зрения лучше всего, когда оппонент вообще не догадывается о каких-то там картинах мира и им легко манипулировать, просто ведя разговор в собственных понятиях. Государства существуют, верно? Есть международное право. Отсюда следует... Или: есть история народов, они сражаются за жизнь, и вот как складывается нынешний этап противостояния... - Всё, если позволено так начать - уже предопределен конец. - Честного способа убедить, что "на самом деле" не надо обращать внимания на госграницы и опасность войны, или на народ и причиняемый ему ущерб - не существует. Это предмет убеждений, веры.

Но можно быть честным, продумать собственную картину мира, научиться ее членораздельно излагать, знать об отличиях другой картины мира и понимать, где возникают разногласия в разговоре - потому что иная картина мира использует другие объекты, пользуется другими тематиками, а также другими способами рассуждения, "иной логикой".

https://ivanov-petrov.livejournal.com/2390998.html

Ничего никому не надо - вот что я чаще всего слышу. Если заходит разговор о будущих научных свершениях отечественных ученых, от них слышно - а зачем? Ну да, мол, могу - но кому? Здесь спроса нет и понимания, а за границу... Прежде иногда получалось, хоть и не очень, а теперь - закрывается.

Тем самым основной вопрос - чего надо-то? Или: а отчего не надо?

Вот я и решил спросить. Я понятия не имею, в каком формате этот вопрос лучше задавать. Представьте себе: имеются состоявшиеся ученые, от 40 до ... культурно писать: N, вот - до N лет. Они - специалисты в своих областях знания. Они могут прочитать лекции, написать книги, сделать популярные статьи. О том, чтобы этим заработать, речь не идет - ну какие доходы с публики, что вы. Давайте оставим идиотский вопрос платежеспособного спроса в стороне - этот вопрос уже просто смешон. Итак: вот они могут рассказать, ответить и написать.

А что бы вы хотели узнать? Только всерьез. Понимаете, это же не шансонье. Эти состоявшиеся ученые готовы потратить силы и время, но потом с этим готовым текстом на 500 страниц - стоять перед толпой у метро?.. Если заранее понятно, что прочтут за три года десять человек, да и те скорее проглядят наскоро - так не будет человек вкладывать труд. Незачем. Он согласен и бесплатно, но - при наличии интереса, когда он знает: людям нужно, интересно, это поможет.

Обычно разговоры что никому не нужно касаются даже не широкой публики, а - коллег. Потому что квалифицированный спрос бывает в "мировой науке", то есть англоязычной. Опять же - по разному складывается, там тоже не всегда прям из рук рвут, но шансы выше. А в отечестве - ну никому это специальное дело не нужно.

И подразумевается, что раз не нужно специалистам - а их всего... Допустим, меньше десятка... То и никому вообще. Потому я и спрашиваю. Вдруг что-то упускают. Вдруг окажется, что есть какие-то возможности. Что есть такие темы, такие вопросы, которые интересны - и люди готовы тратить время и вникать.

Или там только ширпотреб известных мастей - как стать красивым и здоровым за бесплатно и как управлять галактикой, не привлекая внимания санитаров?

https://ivanov-petrov.livejournal.com/2382607.html