|
|
|
|
 rss_kulturologia
История и археология: Чему и как учили девушек в Смольном институте и кого готовили из институток - покорных жён, фрейлин или цвет обществаПятница, 29 Марта 2024 г. 22:26 (ссылка)
Родовед-историк (Автор -
 CrisM)
10 причин, почему вы бы и дня не выдержали в институте благородных девицПятница, 25 Сентября 2020 г. 08:59 (ссылка)
10 причин, почему вы бы и дня не выдержали в институте благородных девицУ многих из нас Смольный институт для благородных девиц ассоциируется с аристократизмом, утонченными барышнями и хорошим образованием. Однако романтизм этого учебного заведения — скорее выдумка, чем правда. Текст: Ирина Фалькао·22 сентября 2020 На самом деле воспитанницы в Смольном постоянно мерзли и дрались за кусок хлеба, да и вообще это заведение было больше похоже на тюрьму… Фото Heritage Images / Contributor / Hulton Archive / Getty Images Смольный институт благородных девиц стал первым образовательным заведением в России для женщин. Его основали при дворе в 1764 году, чтобы готовить фрейлин и будущих жен для знатных особ. Выпускницы института должны были уметь вести светские беседы, танцевать, музицировать, шить и соблюдать правила этикета. Однако вряд ли бы вам захотелось стать воспитанницей института благородных девиц. И вот почему. 1. Оторванность от семьиДевочки проводили в Смольном 12 лет жизни: с 6 до 18 лет, а их семьи подписывали бумаги, согласно которым не имели права забрать их домой до совершеннолетия. Никаких каникул и встреч с родными, девочкам категорически запрещалось покидать стены института во время обучения. Фото Кадр из сериала «Институт благородных девиц» 2. Публичные униженияС наставниками запрещено было спорить, задавать вопросы, а за малейшую провинность подвергали публичному унижению. Девочку, плохо заштопавшую чулок, могли заставить ходить весь день с этим самым чулком, пришитым на рукав. А тех, кто провинился серьезнее, вынуждали есть за столом стоя. 3. Жизнь за высоким заборомВоспитанниц Смольного называли «институтками». Это слово в дальнейшем стало синонимом жеманности, излишней чувствительности и оторванности от реальной жизни. Выросшие за высоким забором института девушки действительно понятия не имели о множестве повседневных вещей. Они, например, думали, что шатающийся пьяный мужик на улице чем-то болен и ему нужно помочь. Их полностью ограждали от любых контактов с внешним миром. 4. Культ смиренияГотовить благородным девицам не позволялось, они могли лишь наблюдать за процессом со стороны, а работать на кухне было делом кухарок. Зато их обучали иностранным языкам, географии и музыке, но главное — они должны были быть скромными и покладистыми, чтобы не перечить будущим господам и мужьям. По задумке императрицы Екатерины в Смольном «выводили» новую породу русских дам. Фото Heritage Images / Contributor / Hulton Archive / Getty Images 5. Плохое питание и холодЖизнь в Смольном не была роскошной. Девушки жили в неотапливаемых комнатах, температура в которых не поднималась выше 16 градусов, мылись ледяной водой из реки и питались очень скромно. Воспитатели считали, что холод и голод полезен юным девицам. Основной рацион составляли каши и картошка, девицы частенько дрались друг с другом за корочку хлеба, потому что постоянно голодали. Некоторые постоянно ели мел, бумагу и грифель. Однажды несколько воспитанниц попали в лазарет с диагнозом «истощение». Многие выпускницы из-за такого рациона имели хронические болезни, плохую осанку и жидкие волосы. Фото Кадр из сериала «Институт благородных девиц» 6. Отсутствие возможности уединитьсяНа протяжении всего времени обучения институтки редко оставались наедине с собой. Они спали в настоящих казармах, где вплотную друг к другу стояло по 20-30 кроватей, обедали и учились в общих комнатах, да и с родными встречались в редкие дни приема в общих залах под надзором воспитательниц. Надо ли говорить, как тяжело приходилось многим из девушек? 7. Низкий уровень образованияБывшие воспитанницы вспоминали, что уроки проходили примерно так: в комнату входил молодой человек, а учитель рассказывала, как нужно себя с ним вести — стоять с опущенными глазами и прямой спиной. И хотя теоретически им преподавали историю, математику и физику, на самом деле знания девушкам давались поверхностные. 8. Ношение униформыВсе институтки выглядели одинаково. Они одевались, как в армии, по уставу, одинаково укладывали волосы, затягивали корсеты и даже ходили строем. Любое отступление от установленной формы одежды строго каралось. Фото Heritage Images / Contributor / Hulton Archive / Getty Images 9. Нездоровый культ обожанияВ стенах института царил довольно странный культ обожания своих одноклассниц. Поскольку мужчин в стенах заведения почти не было, а наставницы считали, что девушки должны были тренировать навык любви, их фактически вынуждали влюбляться друг в друга. Обычно культом для обожания выбирали кого-то из старшеклассниц, в чью честь разрисовывали сердечками тетрадки и вздыхали вслед, когда та проходила по коридору. 10. ДедовщинаЖили институтки далеко не мирно. Старшие издевались над младшими, тех, кто поскромнее, жестко дразнили, шпыняли и устраивали бойкоты. Ну а что вы хотели, в таком-то количестве разновозрастных девушек? Словом, жизнь в институте благородных девиц была полна муштры, лишений и страданий. И оказаться на их месте не захотела бы ни одна современная девушка. Материалы по теме
https://www.wday.ru/stil-zhizny/nostalgiya/10-pric...r=https%3A%2F%2Fzen.yandex.com
Родовед-историк (Автор -
 Икатель_истины)
Место в котором вы точно не хотели бы оказаться. Смольный институт благородных девиц, симбиоз тюрьмы и армииСреда, 09 Сентября 2020 г. 14:31 (ссылка)
14 434 подписчика Место в котором вы точно не хотели бы оказаться. Смольный институт благородных девиц, симбиоз тюрьмы и армии23 августа Жуман де пасажу, круассаны с утра с горячим чаем, все говорят только о возвышенных материях, так нам представляют в сериалах и кино, Смольный институт благородных девиц, педалируя на то, что данное заведение выпускала элиту элит. А как было на самом деле? На самом деле Смольный институт благородных девиц, был местом в котором удачно сочетал в себе свойства тюрьмы и армии. Начнем с того, что обучение длилось двенадцать лет, и с момента поступления воспитанница полностью отрывалась от семьи. То есть, маленькую девочку привозили в институт и все с этого момента, она больше не имела права видеться с мамой и папой, только раз в год и то под присмотром воспитательницы. Ну я вам скажу ребята сейчас в современных тюрьмах условия помягче, про армию вообще говорить не надо, там родители катаются круглый год. Конечно для девочки, которую оторвали от мама, это было безусловно тяжелым стрессом. Но испытания только начинались. Все воспитанницы спали в общем зале, нормально да, и спали специально в холоде. Да в то время в Смольном институте благородных девиц, считалась, что холод укрепляет организм и изгоняет дурные мысли в голове, поэтому температура в комнате где спали воспитанницы была не выше восемнадцати градусов, в отдельные морозные дни, температура опускалась и до восьми градусов. Довольно спартанские условия для девушек. Запрещалось укрываться вторым одеялом или надевать теплые вещи. И вспомним, что климат в те времена был намного холоднее, и теплых месяцев в году было довольно мало, в августе было уже холодно. Ежедневный подъем начинался в шесть утра, помните как один сержант ВДВ написал жалостливый пост, о том как было трудно в армии, там оказывается нужно рано вставать, интересно, чтобы было с этим вдвэшником проучись он в Смольном двенадцать лет. Воспитанницы везде ходили строем, в столовую, в церковь, на прогулку только строй и ровной колонной, иногда приготовления к маршу занимали по нескольку часов. Дисциплина покруче чем в армии. Питание в Смольном институте благородных девиц было максимально минимальным, утром две, три картофелины с постным маслом, в обед суп с крупой и с куском вареной рыбой, в ужин желали хорошего настроения и держаться. В результате воспитанницы были готовы есть все вокруг и все подряд, в дело шли мел, грифели, все что было чем-то съестным шло в дело, но даже это не помогало спасаться от истощения. В какой-то момент, в лазарет попали до половины воспитанниц с диагнозом истощение. Прогулки, были довольно редки, где-то раз в год девушек вывозили в Таврический сад, его для этого специально перекрывали, чтобы не допустить контакт с посторонними людьми. Оторванность от окружающей среды, не могло не сказываться на психике девушек. В Смольном институте благородных девиц процветала влюбленность в старших воспитанниц. Причиной этому служило полное отсутствие мужского пола в институте, да там были учителя мужчины, но все солидного возраста, чтобы не допустить никаких искушений. Обучение, оно было своеобразным, в первую очередь воспитанниц учили, как надо держаться при мужчинах, как держать спину, когда надо падать в обморок, уметь поддержать беседу. Это было главным, остальные предметы как математика, физика, история давали очень посредственно. И куда без наказаний, конечно воспитанниц не секли прутьями, но и без этого было достаточных мер. Самым главным - это было унижение, провинившуюся воспитанницу прилюдно унижали, например привязывали к юбке поношенный чулок и она целый день должна была так ходить. Или стояние на табурете в столовой, пока остальные все едят, а уж многочасовые стояния на коленях было обыденным явлением. Остаётся только поразиться невероятному терпению, воспитанниц того времени. У нас сейчас вон сержанты ВДВ слезы льют, что в армии недокармливали и мало давали свободного времени. https://zen.yandex.ru/media/smarttatar/mesto-v-kot...armii-5f41eef7f04e9a5d66837ace
Родовед-историк (Автор -
CrisM)
Мир Смольного института Кати ДолгоруковойВторник, 08 Сентября 2020 г. 21:31 (ссылка)
| |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Метки: долгоруковы шебеко смольный институт дворянское образование | Комментарии (0)КомментироватьВ цитатник или сообщество |
Икатель_истины)
27.07.2020 02:3130.07.2020 08:52
Лазарет = курорт, а учитель, даже с дефектом, обречен на обожание. Институткам было ничего нельзя. Как выкручивались воспитаницы?
Их называли институтками или кисейными барышнями, поскольку их выпускные платья шились из кисеи. Обладательница этих званий отличалась инфантильностью, эксцентричностью, сентиментальностью. Могла от радости прыгать и хлопать в ладоши, прилюдно заламывать руки, рыдать по любому поводу и чуть что — падать в обморок. Столь бурная реакция на окружающее объяснялась многолетней изоляцией от внешнего мира.
Харьковский институт благородных девиц. 6 октября 1915 года
В 1764 году в Санкт-Петербурге было создано Воспитательное общество благородных девиц, ставшее позже Смольным институтом — первым в России женским учебным заведением. Если учесть, что до этого необходимость женского образования ставилась под большое сомнение, дело было поистине революционным.
Спальня в Смольном институте благородных девиц
В указе Екатерины II говорилось, что цель создания заведения — «дать государству образованных женщин, хороших матерей, полезных членов семьи и общества». Институт просуществовал полтора века (до 1917 года), «дух просвещенья» улетучился, а казарменные порядки остались. Умение обходить их тоже было наукой.
Звание парфеток доставалось тем, кто был совершенством (от французского parfaite) во всех отношениях, умел вести себя comme il faut, отвечать вежливо, изящно делать реверанс и всегда держать корпус прямо.
Лишенных этих достоинств звали мовешками (от mauvaise — «дурная»). Попасть в их число можно было за небрежно заправленную постель, громкий разговор, порванный чулок или выбившуюся прядь.
Телесные наказания не применялись, но к нарушительницам были суровы: передник заменяли особым — тиковым, переводили за специальный стол в столовой, где приходилось есть стоя, или оставляли на все время обеда неподвижно стоять посреди столовой. Но некоторые бунтовали против порядков сознательно. Такие мовешки по убеждению («отчаянные») гораздо интереснее парфеток.
Группа воспитанниц Смольного института в бальных платьях
Ученицы носили униформу, в зависимости от возраста отличавшуюся цветом. У младших были практичные кофейные платья (за что их звали кофейницами или кофульками) с белыми передниками.
У средних — синие, у старших — белые с зелеными фартуками. У пепиньерок (тех, кто оставался после окончания основного курса с целью «дорасти» до классной дамы) наряды были серые.
Харьковский девичий институт в эмиграции. Октябрь 1915 года
Многие девушки содержались в Смольном за счет стипендий частных лиц. Такие барышни носили на шее ленточку с цветом благотворителя. Так, у стипендиаток императора Павла I ленты были голубые, предпринимателей Демидовых — померанцевые, Салтыковых — малиновые. Прочие девичьи штучки хранятся в шкатулках или прячутся на груди.
Учителей-мужчин в Смольный брали исключительно женатых, по возможности пожилых, а еще лучше — с каким-то дефектом внешности, но поклонницы у них не переводились. Кумиру дарили подарки, обливали шляпу духами, выкалывали булавкой инициалы небожителя, в его честь ели мыло, а пробираясь ночью в местную церковь, молились за его благополучие.
Группа преподавателей Смольного института
Предметом культа могла стать и старшая воспитанница, но обожание переходило все границы, когда дело касалось императора.
Царский платок, случайно оказавшийся в руках барышень, разрезался на кусочки и делился на всех, «чтоб носить на груди»
«Кусочки жаркого, огурца, хлеба» со стола, где обедал Их Величество, собирались и хранились как драгоценные талисманы. Царский платок, случайно оказавшийся в руках барышень, разрезался на кусочки и делился на всех, «чтоб носить на груди».
Урок географии в Смольном институте
Температура в дортуаре не превышала 16 °С. Матрасы — жесткие. Подъем в 6 утра, умывание холодной невской водой, до восьми уроков в день — так закаляли благородных девиц. Согреться и отоспаться можно было в местном лазарете, куда барышни, в совершенстве овладевшие искусством падать в обморок, легко попадали.
Смольный институт. 1889 год
Для зимних гуляний аллеи Смольного застилались досками. Гуляли воспитанницы исключительно на собственной территории и только раз в год, летом, их выводили в Таврический сад, откуда предварительно выгоняли всех посетителей. Протащить с собой в помещение почти растаявший снежок считалось большой доблестью.
Чтоб не набраться вредных идей и сохранить невинность помыслов, о которой так пеклись воспитатели. Доходило до того, что седьмую заповедь Закона Божьего («Не прелюбодействуй») заклеивали бумажкой.
Группа воспитанниц Смольного института в гостиной за вышиванием и чтением
Для институток существовали особые издания классиков, в которых многоточий было больше, чем текста. Варлам Шаламов писал, что «выброшенные места были собраны в особый последний том издания, который ученицы могли купить лишь по окончании института. Вот этот-то последний том и представлял собой для институток предмет особого вожделения». Если книгу удалось достать, ее надо хорошенько спрятать.
Четыре часа в неделю по выходным — в присутствии воспитателей. Девочкам же, проводившим в стенах Смольного девять лет (с 9 до 18), поездки домой не разрешались. Переписка с родственниками контролировалась: и «входящие», и «исходящие» читались классными дамами. Так воспитанниц ограждали от вредного влияния внешнего мира.
Прекратить обучение по своему желанию и забрать дочь домой родители не имели права, встречаться чаще было невозможно, но, чтобы пустить письма «в обход цензуры», требовалось всего лишь заплатить горничной.
Вот обычное меню на день.
Завтрак: хлеб с маслом и сыром, молочная каша или макароны, чай.
Обед: жидкий суп без мяса, мясо из супа, пирожок.
Ужин: чай с булкой.
Воспитанницы Императорского воспитательного общества благородных девиц (Смольный институт) за обедом
По средам, пятницам и в посты рацион еще более ужесточался: постный суп с крупой, небольшой кусок отварной рыбы, прозванный институтками «мертвечиной», маленький постный пирожок. Расширить рацион можно было с помощью карманных денег. Если заплатить прислуге, она тайком принесет еды.
Воспитанницы на кухне за приготовлением обеда
Перед сном в спальнях были популярны истории о белых дамах, черных рыцарях и отрубленных руках. Стены к этому располагали: со Смольным была связана легенда о замурованной монахине. Рассказчицы устраивали настоящий театр ужасов, переходя от страшного шепота к грозному басу и периодически хватая в темноте слушательниц за руки. Очень важно было не визжать от страха.
При столкновении с реальным миром эта уверенность создавала, как сейчас говорят, когнитивный диссонанс. В быту институтки были совершенно беспомощны. «Тотчас после выхода из института, — вспоминала выпускница Елизавета Водовозова, — я не имела ни малейшего представления о том, что прежде всего следует условиться с извозчиком о цене, не знала, что ему необходимо платить за проезд, и у меня не существовало портмоне».
Княгиня Прасковья Гагарина
Оставалось только сделать инфантильность своей изюминкой — невинно хлопать глазами и говорить трогательным детским голоском, любители спасти «невинное дитя» находились.
Мария Захарченко-Шульц в костюме жокея
P.S. Многие выпускницы Смольного вошли в историю. Среди них первая русская воздухоплавательница княгиня Прасковья Гагарина, одна из лидеров белогвардейского союза (РОВС), террористка и разведчица Мария Захарченко-Шульц, баронесса София де Боде, командовавшая в 1917 году отрядом юнкеров и запомнившаяся современникам невероятной храбростью и жестокостью, «железная женщина» Мария Закревская-Бенкендорф-Будберг, двойной агент ОГПУ и английской разведки и возлюбленная Максима Горького, знаменитая арфистка Ксения Эрдели, а также одна из первых футуристок поэтесса Нина Хабиас.
Мария Закревская-Бенкендорф-Будберг
Баронесса София де Боде
Автор: Мария Анисимова
https://antennadaily.ru/2020/07/27/institutki/?utm...r=https%3A%2F%2Fzen.yandex.com
| Метки: смольный институт | Комментарии (0)КомментироватьВ цитатник или сообщество |
Икатель_истины)
3 дня назад
Благородные женские институты делались исключительно закрытыми. Попадая в Смольный, например, девочки на целых девять лет прощались с внешним миром — покидать стены института категорически запрещалось, даже если в семье случалось несчастье. Единственной радостью для детей была прогулка до Таврического сада: в пустой сад, откуда заблаговременно выгонялись все посетители, девочек вели по улицам, оцепленным полицией.
Шитье белья. Источник: wikipedia.org
Что еще было нельзя? Нельзя было навещать больных в лазарете, нельзя было читать книги вне программы, само собой, нельзя было выглядеть неряшливо, а еще «под страхом строго взыскания» запрещалось ступать зимой на снег, поэтому специально для гуляний аллеи застилали досками. Многие девушки не выдерживали строгой атмосферы Смольного.
Это еще ладно, если ты бледненькая аристократка из Петербурга, и жила небогато, и к климату болотному привыкла, а ведь приезжали девочки из сытых домов, теплых городов, дружных семей, а тут на тебе — в помещении +15, на обед какая-то дрянь. Да и вообще тяжело девять лет без родных в женском коллективе. Тут и ссоры, и сплетни, и вражда. Самым страшным ругательством у смолянок было слово «зверь», а если к нему добавляли «пушной», то это удваивало оскорбление.
У директора. Источник: wikipedia.org
В образовании упор делался на французский язык (говорить по-русски запрещалось в принципе), танцы, Закон Божий, а науки вроде физики или математики преподавались, скажем так, расслабленно.
Подробнееhttps://zen.yandex.ru/media/diletant.media/chto-za...ituta-5ed89ec395ca8f588de81c9a
| Метки: дворянское образование смольный институт | Комментарии (0)КомментироватьВ цитатник или сообщество |
Donnarossa
| Метки: шерочка с машерочкой выражение происхождение смольный институт благородные девицы французский язык ma chère | Комментарии (3)КомментироватьВ цитатник или сообщество |
CrisM)
Новый год постепенно стал главным праздником россиян. В каждой семье готовятся его отметить – где с большим размахом, где поскромнее. А как можно было отметить такой праздник, где семья – это 200 воспитанниц Смольного института благородных девиц? Первый в России Все началось в 1764 году, когда по инициативе Екатерины II был основан Смольный институт благородных девиц. Это было привилегированное среднее общеобразовательное учебное заведение закрытого типа для дочерей потомственных дворян. Екатерина ставила задачу, чтобы выпускницы стали примером для всех женщин страны. Девушки должны были получить хорошее образование, развиваться культурно и нравственно. Новый год в Смольном Новый год в Смольном Источник: pinterest.ru Еще раз напомню, что институт был закрытого типа, что не мешало институткам жить в ритме со своим временем и принимать участие в больших и малых мероприятиях, проходящих в стране. Естественно, празднование Рождества и Нового года не могло остаться в стороне. У порога Новый год! К этому празднику начинали готовиться заранее. Целый год девушки ходили в одинаковых форменных платьях, да и прически тоже были одинаковые. А на этот праздник они могли получить редкое удовольствие, потому что имели право принарядиться. Все необходимое для изготовления новогодних нарядов закупали родственники и классные дамы, а сами воспитанницы проявляли чудеса фантазии и стараний. Было одно условие: карнавальный костюм должен быть недорогим. Выделяться богатством институтские порядки запрещали. И вот благородные княжны и дочки рядовых помещиков прилагали все свои творческие возможности, сами мастерили костюмы цветков и бабочек, цветочниц и китаянок, джигитов и цыганок… На катке На катке Источник: culture.ru В начале XX века очень модными стали «живые картины», и девушки с удовольствием их готовили. В их исполнении оживали Снегурочка, снежинки, зимний лес с его обитателями, естественно, Дед Мороз. Елка Особое место в новогоднем празднике Смольного занимала елка. В каждом классе была своя елка, и девушки соревновались, чья красочнее и наряднее. Старшие институтки сами изготавливали елочные украшения. Елка устанавливалась и в лазарете. До конца XIX века елки продолжали украшать горящими свечами, но уже позднее появилось электрическое освещение, которое стали использовать в оформлении елок. Новогодний маскарад Новогодний маскарад Источник: pinterest.ru Для младших девочек елки украшали классные дамы. Чтобы это хорошо можно было представить, надо обратиться к повестям Лидии Чарской, которая сама училась в институте. Она рассказывала, какой восторг испытывали девчушки, когда их вечером вели в главную залу. Здесь их ожидал главный сюрприз – огромная, упирающаяся макушкой в потолок елка, сверкающая множеством огней. Елку украшали самодельными игрушками, золочеными бонбоньерками, мандаринами, яблоками. В новогоднюю ночь девушки были относительно свободны. Им был предоставлен весь институт, и они бегали по коридорам, заглядывали в самые потаенные уголки, играли в прятки и салки. В обычные дни для них были определены специальные маршруты и лишь в определенное время. А в эту ночь, прячась под масками, они могли и пошутить над окружающими, и устроить розыгрыш (иногда даже очень рискованный). Но в эту ночь прощалось почти все. Праздничный стол Праздничный стол Источник: culture.ru Какой Новый год без угощений?! Действительно, в эти дни большой радостью становилась вкусная еда. В обычные дни они тоже не голодали, но и досыта не ели. Если почитать воспоминания институток, то там присутствует одна грустная нота, что девочки всегда хотели кушать. На праздники эти ограничения отменялись. Перед танцами воспитанницы получали легкий бульон с пирожками, а уж после… жареная дичь, телятина, гуси, пирожные. Можно было вдоволь пить шоколад, а в своих комнатах лакомиться гостинцами из дома, что в будние дни было под запретом. Подарки Гостинцы из дома тоже были одной из форм подарков. В Смольном институте учились и сироты, и они на подарки из дома от родителей не могли рассчитывать. Выручали благотворители. Корзин, наполненных конфетами, засахаренными фруктами, паштетами, булочками, орехами, хватало на всех. Девочки делили все это между собой. Рождество Рождество Источник: pinterest.ru Через 100 лет после основания института, в 1860 году, воспитанницам было позволено на Новый год уезжать домой. Но институт покидали не все: одним ехать было далеко, а другим – вообще было некуда ехать. Для остающихся наряжалась елка. В праздничные дни можно было побольше поспать. Обязательным было посещение церкви, девушки много гуляли, читали, играли. Для них организовывались экскурсии, их водили в театр, цирк. В начале XX века в женские институты пришел и кинематограф. И даже если классные дамы все равно проводили занятия, по вечерам устраивались танцы. Девочки дарили друг другу новогодние подарки, придумывали сюрпризы, обменивались лакомствами. Праздник всегда получался чудесным. Обложка: culture.ru Смотрите также: Школа для «девиц всех состояний» Как в России появились «институтки» Как нам вернули Новый год Как родилась песенка про ёлочку? (Источник информации - портал История.РФ, https://histrf.ru/biblioteka/b/kak-prazdnovali-nov...r=https%3A%2F%2Fzen.yandex.com)https://histrf.ru/biblioteka/b/kak-prazdnovali-nov...r=https%3A%2F%2Fzen.yandex.com
| Метки: дворянское образование смольный институт | Комментарии (0)КомментироватьВ цитатник или сообщество |
INSTITYTKA
Поздравляю всех защитников Отечества с праздником!
Мой видеоклип, созданный несколько лет назад, посвященный герою романа А. Толстого "Хождение по мукам" - Вадиму Рощину и Евгению Александровичу Шиловскому.
Теперь речь пойдет о женщине, институтке, волею судьбы оказавшейся связанной со службой в Армии.
СОФИЯ ДЕ БОДЕ (1897-1918)
| Метки: софия боде смольный институт | Комментарии (0)КомментироватьВ цитатник или сообщество |
INSTITYTKA
https://news.mail.ru/society/29651235/
http://rg.ru/2015/09/17/rodina-smolyanki.html
http://pomnipro.ru/memorypage15405/biography
Дарья Бенкендорф, дочь Христофора Бенкендорфа и сестра будущего шефа жандармов, рано потеряла мать. Ее и еще одну сестру, Марию, императрица Мария Федоровна, дружившая с покойной, отдала в Смольный институт. Считается, что девочки в виде исключения были поселены в отдельной комнате, а Мария Федоровна еженедельно навещала их.
После выпуска из Смольного в 1800 году Дарья Бенкендорф стала фрейлиной императрицы. Та сперва предложила ей в качестве жениха графа Аракчеева, но когда невеста пришла от этого предложения в ужас, устроила ей партию с 26-летним военным министром Христофором Ливеном. Вскоре Дарья Ливен вместе с мужем, назначенным посланником Российской империи, оказалась за границей — сперва в Берлине, а затем и в Лондоне. Именно там за ней закрепилась слава хозяйки литературных салонов и законодательницы мод.
| Метки: смольный институт | Комментарии (0)КомментироватьВ цитатник или сообщество |
INSTITYTKA
Семья Алчевских
Этот дом на улице Жён мироносиц (Совнаркомовской), №13 большинство харьковчан называло в советское время не иначе как «ДК Милиции». И только коренные харьковчане, интересующиеся историей родного края, знали, что в этом доме жила многочисленная семья Алчевских и вполголоса называла его как прежде, до 1917 года, «Дом Алчевских».
Семья Алчевских
| Метки: история любви смольный институт | Комментарии (0)КомментироватьВ цитатник или сообщество |
CrisM
"мы очень далеки от мысли образовать из них монашек; мы воспитываем их так, чтобы они могли украсить семейства, в которые вступят" Екатерина II
В 1764 году указом Екатерины II в Санкт-Петербурге создано при Воскресенском Смольном новодевичьем монастыре "Воспитательное общество благородных девиц", которое позже стало называться "Смольный институт благородных девиц".
По уставу девочек принимали в институт 5-6 лет. Обучаться они здесь должны были на протяжении 12 лет и родители обязывались до истечения срока "ни под каким видом" не требовать вернуть им детей обратно. Лишь в редких случаях, в особо назначенные дни, они могли навещать дочерей, но и эти встречи могли проходить лишь с разрешения начальницы института. Таким образом, Екатерина II хотела надолго изолировать детей от дурного влияния домашней обстановки.
Обучение и воспитание шло "по возрастам" (по возрастным группам): вначале, когда обучение длилось 12 лет, было четыре возраста, потом, когда срок обучения уменьшился до 9 лет, стало три возраста. Девочки каждой возрастной группы носили платья определенного цвета: самые младшие (5-7 лет) - кофейного цвета, поэтому их часто называли "кофейницами", "кофульками" , 8 - 10 лет - голубые или синие, 11 - 13 лет - серые, старшие девочки ходили в белых платьях. По праздничным и воскресным дням полагались шелковые платья тех же цветов. Стипендиатки императрицы носили зеленые платья с белыми передниками. Выдавались девочкам также шпильки, булавки, гребни, пудра и перчатки - три пары кожаных в год и одна пара белых лайковых на три года для ассамблей. Довольно строгим был и распорядок дня: подъем в 6 часов утра, потом уроки, потом немного времени для гуляния под присмотром приставленной для этого дамы.
В первом, самом младшем возрасте, девочки учили Закон Божий, руский и иностранные языки, арифметику, рисование, танцы, музыку, рукоделие. Во втором возрасте - в программу добавлялись история и география. В третьем возрасте вводились "словесные науки" и опытная физика. Учили стихотворству, а также началам архитектуры. Знакомили даже с геральдикой. Курс последнего возраста состоял в повторении и углублении всего пройденного. Обращалось внимание и на физическое воспитание воспитанниц. "Всякая излишняя нега вовсе изгнана быть долженствует" - говорилось в уставе.
Роскоши не было ни в чем - ни на столе, ни в дортуарах, ни в одежде. Свободное от занятий время воспитанницы посвящали чтению книг под надзором наставниц. Преимущественно это были книги исторического содержания и нравоучительные.
Главенствующим Екатерина считала именно воспитание, она не жаловала "умничающих женщин".
Смольный институт сыграл большую роль в жизни России. Его выпускницы во многом способствовали просвещению русского общества, именно они, создавая семьи или в силу обстоятельств вынужденные воспитывать чужих детей, сумели привить им любовь к культуре, книге, уважение к истории своей страны, жажду знаний. Воспитательное общество благородных девиц стало тем зерном, из которого выросли впоследствии не только женские институты и гимназии Ведомства учреждений императрицы Марии, но и женские заведения других ведомств России и даже учебные заведения за ее пределами. Сама Екатерина уделяла немало внимания своему детищу. Часто навещая Смольный, она знала по именам всех воспитанниц, а с некоторыми даже переписывалась. Ее любимицей несомненно была Александра Левшина. Черномазая Левушка
Выпускные экзамены первых выпускниц состоялись в апреле 1776 года. 12 лучших учениц награждены Золотыми медалями и получили специальные императорские "шифры" (золотой вензель в виде инициала императрицы, который носили на белом банте с золотыми полосками), пожизненную пенсию и были определены ко Двору. Первый выпуск стал самым знаменитым в истории Смольного института.
В 1802, в связи со значительным увеличением числа воспитанниц, был построен большой корпус с двумя столовыми залами и с дортуарами в верхнем этаже (архитектор А. Порто), а в 1809 заведение переехало в здание, возведенное к югу от монастыря Дж. Кваренги, с огромными дортуарами и классными комнатами. Старшие и младшие девочки жили и учились в разных концах огромного здания, не общались, имели разные рекреации, в разное время ходили в столовую, церковь и спальни. В 1812 тут же было создано бесплатное отделение для «военных сирот» на 100 вакансий с урезанным курсом обучения, затем в нем призревали жертв наводнения 1824 года. В 1848 при заведении был открыт педагогический класс, выпускницы которого становились уже не классными дамами, а учительницами. Многие пансионерки поступали по спискам и обеспечению военных и гражданских ведомств. На штатные вакансии принимали дочерей лиц, имеющих чины не ниже полковника и статского советника, пансионерками – только дворянок, вписанных в V и VI части дворянской книги. Плата за обучение в это время составляла 350 рублей в год, но за многих пансионерок платили министерства и ведомства, где служили их отцы. Ежегодно летом больных воспитанниц бесплатно отправляли на лечение в Старую Руссу, в санаторий доктора Вельса. Зимой, воспитанницы посещали Эрмитаж, Публичную библиотеку, выставки в Академии художеств, Ботанический сад, Таврический дворец, промышленные выставки. Десять лучших выпускниц, награждаемых шифрами, ездили с начальницей и классными дамами на специальную церемонию в Зимний дворец, где их представляли императору.
В XVIII и начале XIX в. в Смольный набирались девочки 5—6 лет, курс воспитания длился 12 лет, а родители давали подписку о том, что не будут требовать дочь домой ранее срока. Строгий интернат постепенно нарушался, были разрешены встречи детей с родителями и родственниками в зале, но через решетку. При Императрице Марии Александровне решетка была убрана, отменен строгий церемониал встреч, родственники получили возможность брать детей на летние каникулы и праздники домой. Старшим воспитанницам разрешалось иногда бывать в театрах, на концертах. Повышался приемный возраст, курс ограничивался семью годами. Пересматривалась и учебная программа. Особенно заметные изменения произошли в начале 60-х гг., когда инспектором классов в Смольном был Константин Дмитриевич Ушинский (1824—1870/71).
Приезд институтки к слепому отцу
Если ранее на первом плане стояло религиозное воспитание, физическое обучение, иностранные языки, экономика (домоводство), танцы, рисование, музыка, рукоделие, развитие педагогических способностей, то теперь основным предметом стал русский язык, был расширен курс географии, истории, физики, русской и зарубежной литературы.
Во главе Смольного стояла начальница, назначаемая Императрицей. Для каждого возраста была своя инспектриса, заботившаяся о воспитании, поведении, гигиене, платье девушек. Инспектрисе подчинялись классные дамы.
Вот что пишет о Смольном Александра Степановна Ешевская "Я много читала и слышала много личных мнений довольно серьезных людей о том, что закрытые заведения портят детей и отбивают их от родных семей. Это, к несчастью, очень распространенное, как бы ходячее мнение вовсе несправедливо. Институт вовсе не есть всесословное заведение, в котором бы вместе с детьми из достаточных классов воспитывались бы дети среднего и низшего сословия и, следовательно, где бы один от других дети могли бы перенимать привычки, манеры и взгляды на жизнь и на семью, вовсе нежелательные для родителей высших сословий. Испорченные дети приходят из семьи и, надо правду сказать, их было, к счастью, очень немного. Я помню, за все мое пятилетнее пребывание в Смольном, только три или четыре случая, когда начальство института должно было предложить родителям взять их дочерей обратно. Надо заметить, что всех воспитанниц на Николаевской половине было 700 человек в то время. Все девочки моего класса были воспитаны ровно до такой степени одинаково, что я не помню никаких историй, никаких сует, никаких неприятностей, ни между нами, хотя нас всех учениц в обоих отделениях было 80 человек, ни между нами и начальством...
Бывшая смольнянка, фрейлина Дарья Тютчева
Наказания были общеизвестные, и я об них скажу вкратце. Наказывали воспитанниц лишением обеда, снимали передник, и наказанная воспитанница должна была идти в столовую впереди класса, ставили за так называемый черный стол. Этих наказаний, по правде сказать никто не боялся и применялись они только в младших классах в большинстве случаев. Для воспитанниц старших классов наказаний не существовало никаких, мы старались не заслуживать даже замечаний классных дам. Говорю это исключительно про свой класс. Воспитанниц особо шаловливых у нас не было совсем. Шалили мы все как-то одинаково умеренно, и до серьезных столкновений никогда не доходило ни между воспитанницами, ни между воспитанницами и классными дамами. Досуги свои каждая из нас проводила как ей было угодно. Хорошие музыкантши играли, солистки разучивали новые романсы, художницы рисовали. "
Из "Записок" Игуменьи Таисии, Смольнянки Марии Солоповой: "По мере приближения нашего к старшему, выпускному курсу, как-то более ощущалась самостоятельность, и словно бы ширились права нашей свободы, хотя, в сущности, мы до последней минуты своего пребывания в институте оставались всесторонне подвластными заключенницами его, обязанными строго хранить все его правила и предписания. Но в старшем курсе мы уже более предоставлялись самим себе, классные дамы наблюдали за нами как бы издали, лишь для порядка, а в более мелкие детали нашей жизни даже и не входили, но мы и не злоупотребляли этим, будучи всецело заняты приготовлением к последним, так называемым, "публичным экзаменам", на другой же день после которых мы готовились вступить на порог жизни самостоятельной, светской, свободной. Кто готовился сряду же по окончании курса взять на себя нелегкий труд преподавательницы и прямо с беззаботной скамьи института путем многозаботливой обязанности снискивать средства к жизни; иные, как дети более достаточных родителей, мечтали о предстоящих им удовольствиях "на свободе светской веселой жизни".
Вся институтская жизнь распределялась по звонку: звонком воспитанниц будили по утрам, по звонку шли к чаю, по звонку рассаживались по партам, звонок оповещал, что надо идти в столовую.
С 1839 начальницей заведения была М. П. Леонтьева (вдова ген.-майора, выпускница 1809 года), которая поддерживала нововведения Ушинского в системе преподавания, а также организовала в Смольном первый в России специализированный детский лазарет. В 1864 за заслуги в воспитании она была пожалована в статс-дамы. В 1865 Александровское училище отделили и объявили самостоятельным Александровским институтом благородных девиц 2-й категории. После Леонтьевой должность начальницы заведения исполняли фрейлина О. А. Томилова (урожд. Энгельгардт), которая ввела курс истории изобразительного искусства и класс арфы, и А. Новосильцева, много сил отдавшая постановке врачебной помощи детям. В 1895–1917 начальницей была светл. кнж. фрейлина Е. А. Ливен. При ней большое внимание стало уделяться профессиональной подготовке девушек. Кроме общеобразовательных предметов, в старших классах они изучали педагогику, законоведение, гигиену, которые были необходимы многим из них как будущим учителям. Под председательством Е. А. Ливен при Обществе вспомоществования бывшим воспитанницам было организовано Общежитие бывших смолянок. В эти годы в Смольном царил образцовый порядок. 600 воспитанниц обслуживали 190 человек прислуги. Женскую прислугу набирали из сирот Воспитательного дома. Распорядок дня и питания строился по новейшим гигиеническим правилам.
Воспитанница Нина Тархова
В Смольном институте воспитывались девушки различных сословий. А.И. Соколова вспоминает: " Тут были и дочери богатых степных помещиков, и гордые отпрыски остзейских баронов, и бледные анемичные петербургские аристократки. И рядом с этим блеском аксельбантов и сиятельных титулов внезапно появлялась неуклюжая полудикая девочка, словно волшебством занесенная сюда из глухого захолустья.
Мария Столыпина-Бок
Но воспитывались в Смольном институте и особы совсем иного, очень высокого ранга. К таковым относились "августейшие дочери" князя Черногории Николая Негоша - Любица, Милица, Анастасия, Мария, Елена и Анна. Они находились на особом попечении начальницы института, жили в отдельном помещении, имели собственную воспитательницу, но ходили в форменных платьях и классы посещали вместе с другими смольнянками.
Милица и Стана Черногорские
В 1914 году Смольный отмечал 150-летнюю годовщину своего существования. Вышли из печати первые тома большого труда, посвященного истории Воспитательного общества, печатались воспоминания, статьи. Торжественное празднование состоялось 20 мая в присутствии Императора и Императрицы.
С.И. Лаврентьева, выпускница 1854 года писала:
Рассадник юных дев - я шлю тебе привет!
Под сению твоей так мирно воспитались
Те поколения, что в полтораста лет
Из стен твоих в свет бурный выпускались.
А через два с половиной месяца началась война. Все чаще в подписях к фотографиям смольнянок появлялись подписи : " работает на раненых", "работает как сестра милосердия".
Потом был 1917 год. В длинных коридорах Смольного вместо чинных классных дам и вежливых воспитанниц теперь загромыхали сапогами "братишки матросики". На смену благородным девицам пришли женщины-ораторы, трибунки, "женщины, переодетые мужчинами".
@темы: я все необычное люблю, в стиле ретро
| Метки: смольный институт | Комментарии (0)КомментироватьВ цитатник или сообщество |
CrisM
1
Комментарии: 23Публикации: 2408Регистрация: 28-01-2018
В дореволюционной России женскому образованию уделяли посредственное внимание, считая, что слабый пол создан для красоты, а не для развития интеллекта. Такая дискриминация продолжалась до 24 апреля 1764 года, когда поклонница передовых идей европейского просвещения Екатерина II, прислушавшись к предложению Бецкого, учредила первое в российской империи учебное заведение для женщин.
Его полное название звучало как «Императорское воспитательное общество благородных девиц», но вскоре оно изменилось на Смольный институт благородных девиц Санкт-Петербурга, хотя воспитанниц по-прежнему именовали институтками, а также прозывали шерочками с машерочками.
Заложивший основу женского просвещения в российской империи Смольный институт благородных девиц, задумывался по образцу французского благотворительного Сен-Сирского института, где обучались дочери обедневшей дворянской знати и сироты, но в итоге он стал закрытым привилегированным пансионом для персон из аристократических семей.
Для того чтобы стать полезным членом общества, хорошей матерью, узнать секреты домоводства, повысить свой уровень знаний, то есть стать институткой девочка должна была покинуть отчий дом в возрасте 6 лет и в течение 12 лет грызть гранит науки.
При поступлении чада в институт родители подписывали необычную расписку, о том, что они до истечения срока обучения не будут требовать назад своих дочерей, соглашаются видеться с ними только по редким «приемным» дням и обязуются ежегодно оплачивать учебу.
Стать институткой могла юная дворянка из любого уголка России, которая в качестве приданного должна была взять с собой серебряные столовые приборы, 4 салфетки, 6 простыней и полотенец, а также по 12 пар чулок, рубашек и платков. С таким багажом девочку принимали в институтки, а выпускали гармонично воспитанную светскую даму.
Переступив порог «школы», институтки облачались в форменные платья, цвет которых менялся по мере взросления воспитанницы. В младших классах девочки носили практичную, немаркую коричневую форму, которая олицетворяла собой близость к земле, а значит неотесанность и неряшливость.
Перейдя на среднюю ступень обучения институтки надевали темно-синюю одежду, и наконец, в выпускном году они облачались в белые платья, которые свидетельствовали не только об аккуратности, но и о достижении вершин женского образования.
Кстати девушек не перегружали учебой по таким областям знания как история, география, арифметика, физика, считая, что куда важнее, чтобы воспитанная барышня отменно танцевала, играла на фортепиано, умела держать осанку, знала теорию музыки, порядок сервировки стола, правила этикета и гостеприимства.
Не вдаваясь в тонкости наук, а лишь касаясь каких-то основных моментов, которые могли бы пригодиться воспитанницам в повседневной жизни, наставки были строги лишь в преподавании иностранных языков – ими институтки должны были владеть в совершенстве.
Еще одним столпом женского образования было нравственное становление институток, развитие в них подлинных добродетелей, человеколюбия, верности, отзывчивости, трудолюбия, скромности.
Вся жизнь в институте благородных девиц была жестко регламентированной, любое отхождение от утвержденных правил каралось наказанием, которое почти всегда было публичным, поскольку унижение человека считалось одним из методов воспитания.
Исходя из этого, самой безобидной карой за непослушание было снятие с институтки передника или замена его на тиковый образец, который назывался «постыдным капотом». В таком одеянии девушка не могла есть за общим столом, ей полагалось место за «черным столом», у которого не было стульев, а значит обедать приходилось на ногах.
Куда страшнее было получить в качестве наказания неподвижное стояние в столовой во время трапезы одноклассниц, часто стоять приходилось на табурете, от чего душевное и физическое страдание лишь усугублялось. Находясь в помещении, где температура воздуха едва достигала 16-ти градусов, и не получив полагавшуюся пищу институтки могли запросто упасть в обморок, поскольку и без этого их рацион состоял из очень диетических порций. Именно поэтому институтки ассоциировались с субтильными малокровными дамочками с осиной талией и слабой нервной системой.
Исходя из поведения, все институтки делились на две когорты, которые на жаргоне воспитанниц назывались «парфетки» и «мовешки».
«Парфетки» (от французского слова «совершенная») были прилежными, послушными и кроткими ученицами, вызывавшими восхищение преподавателей, а «мовешки» (от французского слова «дурная) – проказницами, попирающими царствовавшие в заведении порядки.
Несмотря на то, что все институтки имели равные права, тем не менее, у них существовала своя негласная иерархия, ступенями которой были социальный статус, успехи в учебе, а самое главное красота. Одаренная природой внешними данными прелестница имела целую свиту менее симпатичных подруг, которые именовались «адоратрисами», что можно перевести как обожательницы.
Чтобы доказать свою преданность королеве институтки-обожательницы могли съесть кусок мыла, выпить бутылочку уксуса, начертать на руке булавочкой вензель красавицы или тайком сбежать в церковь.
Воспитанницы младших классов, иными словами «кофушки», должны были беспрекословно подчиняться не только учителям и священникам, но и старшеклассницам.
Выпускной экзамен в институте благородных девиц, на котором институтки должны были продемонстрировать свои достижения за годы обучения, проходил под председательством императора, а также членов его семьи. По результатам публичных испытаний 6 первоклассных выпускниц курса награждались золотым вензелем Екатерины II, который называли «шифром» и носили на бело-золотом банте.
По окончании пансиона институтки могли устроиться фрейлинами при императорском дворе, стать гувернантками, перейти в ранг наставниц в родной альма-матер, предаться творчеству, заняться общественной деятельностью или выйти замуж и превратиться в прекрасную жену и мать.
Кстати, свою жизнь в роли институтки начинали такие известные особы как: химик Вера Попова, революционерка Мария Добролюбова, тайный агент Мария Захарченко-Шульц, первая российская дама-дипломат Дарья Ливен, пионер отечественного воздухоплавания Прасковья Гагарина, одна из редких женщин-офицеров София де Боде, оперная певица Надежда Забела.
| Метки: смольный институт | Комментарии (0)КомментироватьВ цитатник или сообщество |
CrisM
Благородные ДЕВИЦЫ
Из множества воспоминаний воспитанниц Смольного института мы выбрали те, что были опубликованы совсем недавно и принадлежат смолянке, учившейся в последние годы существования Воспитательного общества.
(Наверху слева) Гуляли смолянки в закрытом саду между Невой и зданием института. Княжна Ливен разрешила им не ходить по саду парами, а играть в игры, например в крикет и теннис.
вгения Исаева (1900– 1993) поступила в Смольный институт на Николаевскую (дворянскую) половину в 1913 году. Осенью 1917-го не смогла вернуться в закрытый для въезда Петроград с каникул, которые проводила в фамильном поместье под Уфой. Вскоре усадьбу сожгли крестьяне, квартиру в Петрограде разграбили мародеры, на немецком фронте погиб старший брат, а в Гражданскую войну Евгения и ее младшие сестры растеряли близких: братья и отец, воевавшие в Первую мировую, вынуждены были покинуть страну и осели в Китае, мамафранцуженка, поехав хоронить отца в Женеву, в 1918 году не смогла вернуться в Россию. Евгения Ивановна, выйдя замуж, в середине 1920-х перебралась в Ленинград. В 1934-м, после убийства Кирова, когда город чистили от «бывших», была отправлена «дворянской стрелой» в Казахстан. Отбыв пятилетнюю ссылку, поселилась в Выборге, только что отобранном у финнов, но вновь была арестована в июле 1941 года. Чудом выжила на лесоповалах Вятлага, играла в лагерном театре, работала в тюремной больнице. До ее реабилитации в 1956 году бывала в Ленинграде лишь наездами: «волчий паспорт» не позволял получить прописку. Не так давно сотрудники Музея Ахматовой и Центра петербурговедения библиотеки имени Маяковского объединили в одну книгу воспоминания Евгении Исаевой, письма ее сестры Ольги Абазы (1902–1948), арестованной в то же июльское утро 1941-го, и воспоминания дочери Ольги — Натальи Абазы (род. 1924). Получилась семейная хроника — горькое повествование о жизни порядочных и мужественных людей, которым довелось жить в России в ХХ веке.
о желанию маман было решено продолжить мое образование в Смольном институте, куда я вскоре была отвезена. Там меня оставили в небольшом кабинете ждать экзаменатора. Через некоторое время в комнату вошел инспектор младших классов — представительный мужчина в пенсне, в летах, но не старый. Когда он вошел, я не встала с кресла. Разобрав мои документы, он обратился ко мне с вопросом, я сидя ему отвечала. Он покраснел от возмущения и гаркнул: “Встать!” Я покраснела до ушей и мигом вскочила. Успокоившись, инспектор пояснил, что благовоспитанной ученице неприлично сидя отвечать преподавателю. Под конец экзамена, который я сдала, ответив на все вопросы, инспектор стал ко мне доброжелателен и, прощаясь, пожелал дальнейших успехов. Пришедшая за мной Мария Николаевна Анненкова, французская классная дама (две классные дамы работали через день, одна говорила с воспитанницами на французском, другая — на немецком. — Прим. ред.), повела меня в апартаменты начальницы Смольного института — светлейшей княжны Ливен (Елена Александровна Ливен — камер-фрейлина двора, возглавляла институт с 1895 года. — Прим. ред.). По дороге М. Н. учила меня, как себя вести и как приветствовать княжну, сделав глубокий реверанс с поклоном. Нам отворил ливрейный лакей в белых лайковых перчатках и пошел доложить о нашем приходе. Вернувшись, провел нас в роскошно убранную гостиную, где в глубоком кресле сидела светлейшая. Кресло это было на колесиках, княжна не могла ходить из-за болезни ног, ее всюду возил лакей. Я поклонилась, как меня научила М. Н. Княжна подозвала меня поближе, приветливо заговорила, погладила по голове и, узнав, что моя мама француженка, заинтересовалась, и разговор перешел на французский язык.  Дортуары, как казармы, топили строго до 18 градусов. Узнаваемая черта Смольного — полукруглое окно в стене. Через него свет из классов и спален попадал в темный коридор | В Смольном, как и во всех закрытых мужских и женских учебных заведениях, искони существовал традиционный и, добавим, гнусный обычай изводить новеньких. Когда М. Н. привела меня в мой 6-а класс, там были собраны воспитанницы, перешедшие из 7-го класса, чувствовавшие себя хозяйками положения (в Смольном с 1861 года учились семь лет, нумерация классов шла от седьмого к первому. — Прим. ред.). Как только М. Н. представила меня и вышла из класса, девочки обступили вокруг и, бесцеремонно разглядывая, вместо приветствия начали делиться мнениями, выставляя меня на посмешище, как кто умел. Я опешила от негодования. Воспитанницы на приеме у начальницы института Елены Александровны Ливен. Сейчас в этих помещениях — резиденция губернатора Меня бросило в жар. Заметив это, они на все лады спрашивали друг друга: “Ты видела? Она покраснела, бедняжка, мне ее жалко...”.Я взорвалась и громко спросила: “Вы что, все дурочки здесь и ни одной нормальной?!” Девочки сделали вид, что оскорбились, одна из них подошла ко мне и заявила, что я — невоспитанная деревенщина. Тут уж я не стерпела. Схватив ее за длинную косу, навертела ее себе на левую руку и несколько раз сильно дернула, заставляя обидчицу приседать. Все смотрели на меня с ужасом. После этого больше не изводили. Первое время сторонились, избегали, а потом все сгладилось. Я ожидала, что пострадавшая будет жаловаться, имея столько свидетелей, но кляузы и обиды, происходившие в отсутствие классной дамы, разбору, как правило, не подлежали. В первый день занятий не было. Мы должны были каждая привести в порядок свою парту и приготовить все нужное к завтрашнему учебному дню. В 9 часов нас отвели на третий этаж, где находились дортуары (спальни. — Прим. ред.), отдельно для каждого класса. Это были просторные комнаты с кроватями и тумбочками на двоих. Проходить надо было через умывальную комнату, где по правую сторону находилось десять умывальников с мраморными раковинами. Вода была только холодная. Раздеваясь, воспитанницы должны были сложить белье на табуретку возле кровати. Камлотовые форменные платья (camelot — плотная шерстяная ткань с примесью шелка. — Прим. ред.) выносились в коридор, где на стене около входа в дортуар была вешалка с именными крючками, куда каждая из нас вешала свое платье с вывернутыми рукавами для проветривания белых подмышников. Полагалось вешать по форме, чтобы белые подмышники выглядели ровной полосой. За этим положено было следить дежурной по классу. Инспектриса (старшая классная дама. — Прим. ред.) Елена Павловна Малиновская делала обход, замечала все недостатки и приучала нас к безукоризненному порядку. Вначале мне было холодно под легким шерстяным одеялом. Я не могла заснуть, в дортуаре +18о. Чтобы согреться, я накинула сверху еще белое пикейное покрывало. Проснулась оттого, что кто-то резко стаскивал с меня пикейное одеяло. Это была инспектриса. Она повелела мне сейчас же его сложить на табуретку. Я молча повиновалась, а она бесшумно облетела спящих и выпорхнула на следующий осмотр. Утром подъем в шесть часов. От звонкого колокольчика, разносившегося по длинному коридору, мы вскакивали с постели и наперегонки бежали в умывальную занять кран. К восьми часам шли парами в рефектуар завтракать. В среду и пятницу — постные дни. Полагалась порция горячей каши с подсолнечным маслом. Иногда был винегрет и чай с институтской выпечки булкой. В скоромные дни давали хорошую порцию сливочного масла и горячее мясное блюдо: рагу, плов или котлету. Все свежее и вкусное. После завтрака мы чинно шли в классы. Громко разговаривать не полагалось. Еще до начала уроков классная дама, день — немецкая, день — французская, устраивала нам диктант. После 2–3 уроков спускались на обед. После обеда нас водили на двухчасовую прогулку. Мы выходили в институтский парк, где было много всяких | http://kn.sobaka.ru/n160/01.html |
| Метки: смольный институт | Комментарии (0)КомментироватьВ цитатник или сообщество |
CrisM
В Москве, недалеко от метро "Таганская", живет Долли Александровна Де-Лазари, несмотря на свои 96 лет сохранившая изумительную память и острый ум. Она, по всей видимости, последняя из живущих поныне бывших учащихся Института благородных девиц царской России.
Род Де-Лазари действительно благородный, аристократических итальянских кровей. Прапрадед Долли Александровны переехал из Италии в Россию в XVIII веке, а прадед уже воевал за Россию в Отечественную войну 1812 года. Военным был и ее отец - полковник царской армии Александр Николаевич Де-Лазари. Сама Долли Александровна появилась на свет Божий в 1904 году.
- Я родилась недоношенной, семи месяцев, - вспоминает Долли Александровна. - И потому была очень крохотной. Когда моя мама принесла меня домой, моя тетя удивленно воскликнула: "Это же не человек, а какая-то куколка!" Так меня и прозвали - Долли (по-английски), хотя крестили Александрой.
Евгения Кобылецкая-Де Лазари с дочерьми
Жило семейство Де-Лазари небогато. Отец имел квартиру в Гатчине и получал жалованье на военной службе, не имея побочных средств к существованию. Когда подошло время, и Долли, и ее младшую сестру Ниночку отдали в Петербургский институт благородных девиц ордена Святой Екатерины. Они были уже третьим поколением девочек и девушек семейства Де-Лазари, воспитывавшихся в этом институте.
Дело в том, что в свое время Институт благородных девиц - его звали Екатерининским - был создан на деньги племянницы князя Потемкина Браницкой. При поступлении в него большим преимуществом пользовались те девицы благородных фамилий, которые были связаны родственными узами с Потемкиными и Браницкими: Голицыны, Вяземские, Энгельгардты, Де-Лазари...
Именно девушки этих семейств содержались на деньги из Фонда Браницкой, созданного специально для финансирования института. И, представьте себе, за почти вековую историю Екатерининского института этот капитал не истощился. А ведь стоимость обучения в год одной институтки обходилась 600 рублей золотом. Кроме того после окончания института каждая выпускница получала из Фонда Браницкой 2 тысячи целковых на приданое.
Институт располагался в великолепном здании на Фонтанке. Когда сюда привозили "подготовишек", двери за ними захлопывались и они начинали привыкать жить здесь в режиме интерната. Дважды в неделю институткам разрешали видеться с родителями, но без выезда из института. Домой девочек отпускали лишь на каникулы - рождественские, пасхальные и летние.
- У нас был очень строгий институт, - рассказывает Долли Александровна. - Гораздо строже, чем Смольный. Нас, дочек высокородных семейств, держали в черном теле.
Зимой температура в помещениях института была не выше 16 градусов. Нам было всегда прохладно. Но о том, чтобы на институтскую форму надевать какие-либо теплые вещи - об этом не могло быть и речи. На нас были одинаковые камлотовые платья с белыми фартучками и со шнуровкой на спине. На полуобнаженные руки мы надевали белые рукавчики. Эта привычка всегда носить белое обязывала нас к тому, чтобы быть опрятной.
На все семь лет института каждой девушке давался свой номер, под которым она должна искать свое белье после прачечной. Мой номер был 169. Спали, как в казарме: в одной большой спальной комнате - дортуаре - располагалось 30 коек.
Рацион питания тоже мало чем отличался от армейского. Утром весь "личный состав" института - 600 воспитанниц - парами входили в нашу огромную столовую и, расположившись за столами, читали молитву перед едой. На завтрак подавали кусок масла, хлеб, ветчину, кусочек сыра, а также чай или какао. Да и дежурными, выполняющими всю работу по кухне, были сами учащиеся.
Когда я рассказываю о нашем институте своим соседям по квартире, они в ужасе хватаются за голову: "И как вас родители отдавали в этот концлагерь?!" А ведь в то время это было одно из самых престижных учебных заведений. И я считаю, что воспитывали нас правильно.
Накануне приезда в институт вдовы императора Александра Третьего Марии Федоровны начальница выбрала 9-летнюю Долли для того, чтобы именно она читала приветственные стихи вдовствующей императрице. Как потом объяснила начальница ее маме: "Я выбрала вашу Долли из 600 воспитанниц за ее милую трогательность".
Долли вызубрила наизусть стихотворение на французском языке, которое, кстати, помнит до сих пор. Но Мария Федоровна все не ехала и не ехала. В большом волнении прожила эти несколько дней детская душа. Три раза в день она должна была приходить к определенной наставнице для того, чтобы та ее причесывала и повторяла с ней стихотворение. Наконец, девочка не выдержала психического напряжения, пошла в церковь, поставила свечку и попросила Бога, чтобы послал ей болезнь. И она действительно тут же заболела. Краснухой. И когда приехала наконец Мария Федоровна, читать стихотворение пришлось дублерше.
Когда грянула война 1914 года, весь институт охватила волна патриотизма. Институтки демонстративно перестали посещать уроки немецкого языка. Все девушки кинулись вязать для солдатиков носки, шарфы, варежки, кисеты для махорки и отсылали посылки на фронт.
Отец, полковник Александр Де-Лазари, написал заявление на фронт в первый же день войны.
Мама, Евгения Иосифовна, изумительной красоты полячка, записалась в сестры милосердия, когда вдовствующая императрица Мария Федоровна обустроила в своем гатчинском дворце госпиталь для раненых. Нужно сказать, что туда же пошли сестрами почти все знатные гатчинские дамы.
- Сказать, что мы были преданы монархии до мозга костей, было бы не совсем верно. Мы были преданы России и самозабвенно любили свою Родину. Да, мы ежедневно молились за здравствующих членов царской фамилии и за почивших императоров.
И в то же время мы ощущали себя жуткими демократками. Например, мы с сестрой каждые летние каникулы приезжали в имение наших близких родственников в Смоленской губернии. Там мы целыми днями играли с деревенскими ребятишками. А по воскресным дням я, Ниночка и две наших двоюродных сестры пели на четыре голоса всю литургию в деревенском храме. Крестьянские бабы после службы подходили к нам, целовали ручки и говорили: "Барышеньки вы наши золотые, вы ангелочки". Мне трудно представить, что потом эти же люди разграбили все имение...
Революция оборвала институток на половине образования. В России, по меткому выражению Ивана Бунина, начинались "окаянные" дни. В эти дни часть однокашниц Долли вместе со своими родителями, бежала в Европу (как, например, княгини сестры Шаховские). Многие из оставшихся были репрессированы, как Нина Энгельгардт, которая провела в лагерях 26 лет, где познакомилась с гениальным ученым Александром Чижевским и, по освобождении, вышла за него замуж.
23 февраля 1918 года отец Долли вступил во вновь создаваемую Красную армию, которой позарез в то время не хватало военных специалистов. Он сказал жене и дочкам: "Девочки, эта власть пришла всерьез и надолго. Идите за ней и не колеблитесь. И выбросьте из ваших голов романтизм Белой гвардии".
Трудно сказать, что двигало в этот момент Александром Де-Лазари: желание обезопасить семью от неминуемых репрессий или искреннее желание послужить новой власти. Таким образом бывший полковник царской армии стал начальником штаба западного фронта Красной армии в Смоленске, а затем вместе с семьей переехал в Москву.
Здесь Долли поступила на работу - сначала корректором в типографию, а затем - секретарем-референтом к академику Колли. Знавала многих знаменитостей. Ее знакомили с Осипом Мандельштамом, который искал себе машинистку. Но стихи молодого поэта показались Долли бредом, и она отказалась.
В 30-х годах Долли стала заведующей экспериментально-сценической лабораторией МХАТа. Достаток, интересная работа, любимый муж... Знаменитый музыкант Вадим Борисовский, внук известного российского водочника Смирнова. Борисовского называли "альтист всея Руси".
Но семейному счастью мешала острая тревога за родителей. Отца, к тому времени уже генерала Красной армии, пять раз арестовывали по самым невероятным обвинениям. Советская власть так и не могла простить Александру Де-Лазари его происхождение. Последний раз он оказался арестован на третий день войны по подложному обвинению как итальянский шпион и расстрелян в 42-м (реабилитирован в 1953-м).
- Моя мамочка была арестована вслед за отцом и выслана в Красноярский край, в самую глушь, за 30 километров от железной дороги, где можно было зарабатывать только валкой леса. Так как мама была очень верующим человеком, она это восприняла как свой крест, который она должна донести до конца.
Выжила мама только благодаря тому, что я имела возможность высылать ей деньги. Освободилась она уже после войны с подорванным здоровьем и умерла в 1949 году. Казалось, репрессии власти по отношению к родителям уже обошли стороной и Долли. Но в начале 45-го ее увольняют из МХАТа.
Александра (Долли) Де Лазари
- Как мне объяснили по секрету, боялись, что я, как дочь врага народа, взорву правительственную ложу. С тех пор муж запретил мне работать. Вадим Васильевич работал 16 часов в сутки и, кроме концертной деятельности, являлся профессором Московской консерватории. Так что средств на жизнь нам хватало.
В 1953 году ее нашла в Москве однокашница по институту и родственница Нина Энгельгардт-Чижевская, недавно освободившаяся из лагерей. Подруги проговорили целый день... Воспоминания всколыхнули душу Долли Александровны, и вскоре она смогла найти нескольких своих институток. С тех пор они регулярно встречались, вспоминая свой институт как нечто самое светлое, что было в их жизни.
Долли Александровна просматривает альбом со старыми, пожелтевшими от времени фотографиями. Это все, что осталось от тех далеких лет. Одна за другой уходили в мир иной ее "милые девочки", институтки. На многие годы она пережила мужа. Три года назад умерла младшая сестра Нина. А память вновь и вновь возвращается к тем дням, когда скрипели прюнелевые ботинки на балу в Институте благородных девиц ордена Святой Екатерины.
Современная компьютерная обработка исторических снимков
http://p-i-f.livejournal.com/6158074.html
http://www.pravoslavie.ru/rusdom/200107/21.htm
http://supotnitskiy.ru/book/book5_ob_avtore2.htm
Опубликовал Дегустатор Жизни , 17.09.2014 в 10:44
| Метки: смольный институт | Комментарии (0)КомментироватьВ цитатник или сообщество |
CrisM
Тюремные нравы... Смольного института
Начальницу заведения княжну Ливен обвинили в том, что она поощряет систему угодничества и всепослушания
Смольный институт благородных девиц обычно воспринимается сегодня с ностальгией по «блистательному Санкт-Петербургу» как закрытое учебное заведение с практически безупречной репутацией. Между тем век назад петербуржцам представала совсем иная картина: странные события, происходившие в Смольном институте, давали повод говорить о царивших там деспотических нравах и порядках.
Детская шалость или?..
Поводом к таким разговорам послужила трагедия, случившаяся в Смольном институте в середине апреля 1913 года: две воспитанницы выпали с третьего этажа во двор. Одна выжила, другая разбилась насмерть. По официальной версии, трагедия стала следствием недосмотра администрации: «две воспитанницы увлеклись своей шалостью настолько, что очутились на полураскрытом окне и, сильно облокотившись на стекло, раздавили его и обе вместе рухнули вниз с высоты третьего этажа».
Правда, вскоре выяснилось, что в этой истории все шито белыми нитками. Достаточно сказать, что трагическая «детская шалость» случилась почему-то глубокой ночью. Стало ясно, что администрация Смольного института во главе с его начальницей светлейшей княжной Ливен тщательно скрывала подробности этого происшествия. Дотошные газетчики все-таки пронюхали, в чем было дело. Оказалось, что падение двух воспитанниц из окна не было случайностью.
«Кулуары женского аристократического учебного заведения с его режимом и патриархальными началами создали такую атмосферу, которую не вынесли две юные девочки», - утверждалось в одной из влиятельных городских газет. Обе смолянки учились в институте уже четвертый год, и трагедия назревала долго.
Погибшая 14-летняя Надежда Кондаурова, дочь полковника, давно тяготилась обстановкой и режимом институтской жизни. Еще перед рождественскими каникулами ее «уловили» с недозволенными к чтению книгами. Они не были «преступного» содержания, но и не входили в программу института. Еще несколько подобных «выходок» - и Кондаурова оказалась на плохом счету у администрации. В результате при 12-балльной системе отметок ей поставили два балла за поведение.
Кондаурова стала писать жалобные письма домой. В Петербурге у нее были мать, братья и сестры, старшие из которых тоже были воспитанницами-смолянками. Она умоляла, упрашивала забрать ее домой, но не встретила поддержки у родных. Сочувствие она нашла лишь у своей подруги Ольги Савинковой, которая происходила из зажиточной дворянской семьи.
В три часа ночи 13 апреля, когда все смолянки спали, Кондаурова и Савинкова решили исполнить задуманное. Потом уже говорили, что девушки хотели бежать из института и утопиться в Неве, но когда попытку их бегства раскрыли, вылетели из окна. Как бы то ни было, Кондаурова закрылась простыней и бросилась вниз из окна. За ней последовала ее подруга...
Прессу в Смольный не пускали
Когда стало понятно, что администрация Смольного института скрывает происходящее и всеми силами препятствует огласке, по Петербургу поползли самые разные слухи. Главным образом обвиняли внутренние распорядки институтской жизни, установленные тогдашней начальницей княжной Ливен. Поговаривали, что в институте развилась система угодничества и всепослушания, в ученицах воспитывают чувство лести, а порядки угнетают не только воспитанниц, но и педагогов. Некоторых уже уволили за «вольный нрав».
Ходили слухи, что начальница института высокомерно обращается с педагогами, что в институте процветает принцип служения слову, а не делу. Будто бы смолянок зачастую наказывают не за серьезные проступки, а за самые невинные проявления живого характера.
В самом Смольном институте публикации о царящих там нравах называли наглой ложью. Представителей прессы вообще не пускали за порог института. Впрочем, некоторые считали, что дело не только в смольнинских порядках, поскольку демонстративные самоубийства среди молодежи стали, без преувеличения, настоящим «веянием времени». А законоучитель и духовник Смольного института священник Егоров и вовсе объяснял поступок Кондауровой ее «ненормальностью». «Она была нервной, экзальтированной натурой, - заявлял он, - часто беседовала со мной и говорила, что она «скверная, не годная для жизни». Она была талантлива, и развитие ее шло выше окружающих. Вечное искание чего-то лучшего».
Свободу пленницам!
Через три дня после трагедии Надежду Кондаурову похоронили на Никольском кладбище Александро-Невской лавры. Среди провожавших ее в последний путь было немало офицеров гвардейских полков, а также бывших смолянок. Воспитанниц, учившихся вместе с Кондауровой, не было: администрация просто не разрешила им появляться здесь, опасаясь «массового психоза».
Между тем разоблачения порядков, царивших в институте, продолжались. Дошло до того, что Смольный институт во всеуслышание обозвали «школой самоубийц». Оказалось, что только в 1906/1907 учебном году пять смолянок покушались на самоубийство.
«В женских институтах для того, чтобы пересоздать женщину если не в цветок, то в говорящую (по-французски) куклу, применяется особый режим, который весьма близко напоминает тюремный, - возмущался газетчик «Петербургского листка». - Результаты известны... Теперь, когда повеяло свежим воздухом, здоровым, впечатлительным, чутким, увлекающимся девушкам стало еще тяжелее переносить затхлую атмосферу институтской тюрьмы. И они бросаются из окон... Не лучше ли вместо того, чтобы закрывать институтские окна железными решетками, широко открыть двери институтов? И выпустить на волю всех институтских пленниц»...
Сергей Глезеров
Фото из Центрального государственного архива кинофотофонодокументов Санкт-Петербургаhttp://www.smena.ru/news/2007/03/26/10444/
| Метки: смольный институт | Комментарии (0)КомментироватьВ цитатник или сообщество |
CrisM
Елена Александровна Ливен — русская княжна, камер-фрейлина, начальница Московского Елизаветинского института благородных девиц до 1894 года и Смольного института благородных девиц в 1895—1917 годах. Правнучка светлейшей княгини Ш. К. Ливен, воспитательницы детей императора Павла I, так что педагогические традиции в семье насчитывают более столетия.
Светлейшие князья Ливен всегда были близки к императорской фамилии, так же, как их близкие друзья и свойственники Бенкендорфы. Двоюродный дед Елены Александровны, Христофор Андреевич Ливен, был женат на Доротее (Дарье) фон Бенкендорф, знаменитой красавице прошлого века, блиставшей при многих (практически всех, имеющих хоть какое-то политическое значение) дворах Европы. Она умерла, когда Елене исполнилось 14 лет.
Елена Ливен получила домашнее образование, причем в числе ее учителей были профессора Московского Университета, а так же один из будущих министров народного просвещения.
В семье было восемь детей, и, когда ее мать умерла, на 25-летнюю Елену Александровну легли заботы о воспитании и образовании младших сестёр, заботы по домашнему хозяйству и имению. После завершения образования младших сестёр, княжна Елена в течение 9 лет занималась в московской пересыльной тюрьме. Она читала заключенным книги соответственного содержания, зимой устраивала школу и вела в ней занятия.
В 1880 году умер и отец, оставив дочерям по небольшому состоянию, около 10 000 рублей каждой. Елена Александровна, не вышедшая замуж, должна была искать заработка. Она обратилась к императрице Марии Александровне, фрейлиной которой она была, с просьбой дать ей работу.
В 1880 году княжна Ливен была назначена начальницей Малолетнего отделения Московского Сиротского Института императора Николая I. Туда принимались не только сироты девочки, но и мальчики, преимущественно дети офицеров. Княжна Ливен считала, что Малолетние Отделение должно заменить сиротам родной дом, дать ласку, которую они могли бы иметь в семье. Позже Елена Александровна исполняла обязанности начальницы Московского Елизаветинского института.
Вскоре императрица Мария Фёдоровна на смену ушедшей М. П. Новосильцевой, избрала новую начальницу Смольного института, её выбор пал на светлейшую княжну Ливен.
5 января 1895 года[4] Елена Александровна приступила к своим новым обязанностям. Вступив в должность, первым делом она дала воспитанницам полную свободу при их прогулках в саду, отменив прогулки парами. Изменила характер распределения помещений в Смольном и улучшила гигиеническую обстановку в институте. Учебная программа Смольного была реформирована: сокращены программы по некоторым предметам, чтобы не перегружать воспитанниц, но зато в особом почете были рукоделие, гимнастика, подвижные игры на воздухе. В 1909 году во всех помещениях Смольного было проведено электричество.
По инициативе княжны Ливен в 1898 году было создано Общество вспомоществования бывшим воспитанницам Императорского Воспитательного Общества благородных девиц. Его задачей было оказание материальной и нравственной поддержки нуждающимся воспитанницам института при выходи их из заведения. Благодаря заботам княжны Ливен и членов общество, деятельность его быстро развивалась. В 1908 году, по мысли княжны Ливен, было начато строительство на выделенном участке из Адлербергского сквера собственного каменного дома для Общества бывших смолянок.
Царственные особы высоко ценили заслуги княжны Ливен, она была пожалована камер-фрейлиной императрицы Александры Фёдоровны и кавалерственной дамой ордена Святой Екатерины. В 1914 году, в год 150-летия Смольного института, княжна Ливен была награждена настольным портретом императрицы Марии Фёдоровны, усыпанный бриллиантами.
Она, как и все Ливены, крупного роста, светловолосая, с синими глазами. Её нельзя назвать красивой, а ей уже перевалило за пятьдесят и у ней начинала сказываться общая в её семье склонность к полноте. Она в настоящем и хорошем смысле слова - «grande dame».
Чувство доброты уживается в ней у ней с чувством долга, в отношении к которому она одинаково требовательна как к другим, так и к самой себе. Но особенно силен у неё такт — результат её настоящего светского воспитания и близости ко двору. Моральное чувство у неё развито чрезвычайно, и в отношении его она за всю долгую жизнь никогда не погрешила.
Следуя заветам своего отца, она предана своему государю и монархистка не только умом, но и сердцем.
Прекрасно зная четыре языка — русский, французский, немецкий и английский — она много читает, а умение её окружать себя просвещенными и культурными людьми, которые ценят её общество, сделало из неё образованную женщину.https://smolny.livejournal.com/33764.html
| Метки: смольный институт | Комментарии (0)КомментироватьВ цитатник или сообщество |
CrisM
| Леонтьева Мария Павловна | |
 | |
| Имя при рождении: | Шипова |
|---|---|
| Роддеятельности: | начальница Смольного института благородных девиц |
| Дата рождения: | 24 марта (4 апреля) 1792 |
| Место рождения: | Костромская губерния |
| Подданство: |
|
| Дата смерти: | 18 (30) мая 1874 (82 года) |
| Место смерти: | Санкт-Петербург |
| Отец: | Павел Антонович Шипов (1759—1844) |
| Мать: | Елизавета Сергеевна Шулепникова (ум.1808) |
| Супруг: | Николай Николаевич Леонтьев (1772—1827) |
| Дети: | сын Владимир |
| Награды и премии: |
|
Мария Павловна Леонтьева (урождённая
Шипова) (1792—1874)— начальница Смольного института благородных девиц в 1839—1875 годах, статс-дама российского императорского двора.
Содержание
Биография
Молодые годы
Родилась в имении Бельково Солигаличского уезда Костромской губернии 24марта (4апреля)1792 года, в семье надворного советника Павла Антоновича Шипова и Елизаветы Сергеевны (урождённой Щулепниковой). Мария была вторым ребёнком и старшей дочерью в семье. У неё было пять братьев и три сестры: Сергей (1790—1876), Иван (1793—1845), Надежда (1795—1877), Елизавета (1796—1883), Александр (1800—1878), Домна (1802—1862), Дмитрий (1805—1882), Николай (1806—1887).
До восьми лет Мария росла в кругу семьи под надзором матери, которая была женщиной умной, образованной и религиозной, она развила в детях религиозные чувства и учила их молитвам. Она смогла дать им хорошее первоначальное образование. Уже в семь лет Мария знала русский и французский язык, обладала некоторыми знаниями в научных предметах, занималась музыкой и рисованием.
В январе 1800 года Мария была определена в число воспитанниц Смольного института благородных девиц, окончила курс с отличием в 1809 году и получила 3-й шифр. Вскоре после выпуска она была назначена фрейлиной к великой княгине Екатерине Павловне, которая вместе с мужем принцем Ольденбургским отправилась в Тверь, где формировалось ополчение. Там 18-летняя фрейлина Шипова познакомилась с работавшим на постройке Тихвинского канала 38-летним генерал-майором Николаем Николаевичем Леонтьевым, первая жена которого, Софья Ивановна, урождённая Крок (1776—1810), тётка декабриста П.И.Пестеля, умерла, оставив троих сыновей. Замужество
Свадьба состоялась 29 апреля 1810 года в Твери. Вскоре работы по проведению Тихвинского канала были окончены и генерал Леонтьев вышел в отставку. Супруги жили имениях генерала: то в Рыскине (в Пензенской губернии), то в Сумино (в Петербургской губернии).
Воспитание детей, музыка, живопись, изучение английского языка и чтение наполняли жизнь Марии Павловны. Так как у её малолетних пасынков и сына Владимира были учителя и гувернеры, то, она взяла к себе на воспитание двух младших своих братьев. В 1827 году Мария Павловна овдовела и переселилась в Петербург. Начальница Смольного института
Мария Павловна Шипова на акварели В. И. Гау, 1840-е.
В 1838 году она была назначена гофмейстериной двора великой княгини Марии Николаевны. В день её свадьбы Леонтьева получила от императора Николая I великолепный браслет. В этой должности она пробыла недолго.
В это время начальница Смольного института Ю.Ф.Адлерберг, желая подготовить себе преемницу, обратилась к императрице с просьбой назначить себе помощницу. Выбор пал на Леонтьеву. Помощницей Мария Павловна пробыла один год, когда Адлерберг скончалась, 21 сентября 1839 года последовало Высочайшее повеление о назначении начальницей Смольного института, с окладом в 6000 рублей, М.П.Леонтьевой; а 23 ноября 1839 года она получила малый крест ордена Святой Екатерины.
С этого времени началась её самостоятельная деятельность. Мария Павловна вставала между 6 и 7 утра, обходила все дортуары, бывала в столовой, ещё до начала уроков, принимала доклады служащих, просматривала списки больных воспитанниц, отчеты классных дам о поведении воспитанниц, делала свои замечания. Она была настолько поглощена свое работой, что даже, уезжая летом на две недели в отпуск, возвращалась раньше срока. Особое внимание Леонтьева обращала на воспитательскую часть, она заботилась об усвоении воспитанницами иностранных языков и музыки.
На период правления Леонтьевой пришлась учебная реформа, произведенная в Смольном Ушинским. Он убрал сословное разделение, ввел практику преподавание предметов на русском языке, воспитанницы получили право проводить каникулы и праздники у родителей. Все эти нововведения, изменившие склад жизни Смольного, не соответствовали убеждениям Леонтьевой. Она обвинила Ушинского в вольнодумстве, а институтский священник написал на него донос. Конфликт между ними привел к публичным обвинениям друг друга в присутствии императрицы Марии Александровны. Инцидент дорого стоил обоим: у Ушинского усилилось кровохарканье, у 70-летней Леонтьевой случился нервный срыв. Все это привело к отставке Ушинского, уже позже Леонтьева отзывалась о нем как об умном, но гордом человеке.
В 1863 году было торжественно отпраздновано двадцать пять лет деятельности Леонтьевой, от императрицы она получила второй золотой браслет — с бриллиантовым вензелем; 5 мая 1864 года была пожалована в статс-дамы.
Е.Н.Водовозова в своих воспоминаниях писала о Леонтьевой следующее:
| Она действительно была немаловажною особой: начальница старейшего и самого большого из всех институтов России, она и помимо этого имела большое значение по своей прежней придворной службе, а также и вследствие покровительства, оказываемого ей последовательно тремя государынями; она имела право вести переписку с их величествами и при желании получать у них аудиенцию. К тому же Леонтьева имела огромные связи не только при нескольких царственных дворах, но и вела знакомство с высокопоставленными лицами светского и духовного звания. Своего значения она никогда не забывала: этому сильно помогали огромное население двух институтов и большой штат классных дам и всевозможных служащих той и другой половины Смольного, которые раболепно пресмыкались перед нею. |
Последние годы
В мае 1870 года Леонтьева сильно простудилась при освящении прачечной в холодный ветреный день и заболела серьёзно, но почти не лечилась. Уступая настоянием друзей, она пригласила С.П.Боткина, который, осмотрев её, прописал ей лекарство, не понравившееся ей потому, что в составе его входил опиум, и она просила институтского врача, доктора Зандера, вычеркнуть из рецепта наркотическое средство. После лечения ей стало лучше, но прежние силы не могли вернуться.
Заботясь о дальнейшей судьбе Смольного института, Леонтьева приготовила себе преемницу, подобно тому, как она сама подготовлялась к своей должности под руководством Ю.Ф.Адлерберг. Она ходатайствовала за назначение О.А.Томиловой, которую помнила, как одну из блестящих учениц выпуска 1839 года. В январе 1873 года О.А.Томилова была утверждена в должности помощницы.
18(20)мая1874 года М.П.Леонтьева скончалась внезапно, без всяких страданий, ещё накануне кончины, она принимала экзамены, а в день смерти рапорты и доклады. После, из отчетных книг, было выяснено, что начальница, в течение всей своей 36-летний службы, не требовала никаких расходов лично для себя. В её письменном столе нашлось только 50 рублей; по ходатайству члена Совета по хозяйственной части А.Г.Евреинова расходы по случаю похорон Леонтьевой казна взяла на себя. Она была похоронена в петербургском Новодевичьем монастыре. Дневниковая запись профессора Никитенко о похоронах М. В. Леонтьевой 22 мая 1874 года, среда
Похороны начальницы Смольного монастыря, Марии Павловны Леонтьевой. Обедня и отпевание происходили в церкви заведения. Собрание было чрезвычайно многолюдное и состояло большею частью из девиц и дам всех выпусков, которыми начальствовала покойная. Служил митрополит Исидор с двумя архиереями и множеством священников. Все было величественно и торжественно. Присутствовавшие, особенно питомицы заведения, оказали много сочувствия и любви к усопшей, которая действительно и заслуживала этого своею добротой и заботливостью о детях. Вообще она была женщина умная и благородных свойств, хотя и отличалась некоторою странностью манер и, может быть, излишним пристрастием к формам. Но царедворческого в ней ничего не было. Со мною во все время моей службы в заведении она была чрезвычайно дружелюбна, внимательна и ласкова. Она любила литературу и умела ценить умственные достоинства. Ей было 85 лет. Она умерла тихо и спокойно, как бы погрузившись незаметно в вечный сон. За несколько часов до смерти она, несмотря на слабость сил, принимала ещё участие в делах заведения. Дети и внуки
В браке Мария Павловна Леонтьева имела сына Владимира (11.10.1812— 18..), который с 1828 года служил в гвардейском экипаже юнкером, на корабле плавал в Балтийском море, с 1830 года мичман, на фрегате Княгиня Лович плавал в греческих водах, с 1833 года в отставке для определения к статским делам, действительный статский советник, камергер двора. Был женат на дочери сенатора Софье Константиновне Ховен, их дети:
Литература
| Начальницы Смольного института благородных девиц | ||
|---|---|---|
А. С. Долгорукая(1764) | ||
https://ru.wikipedia.org/wiki/Леонтьева,_Мария_Павловнаhttp://facenews.in.ua/novosti-ukrainy/item/5133-1453991987
| Метки: смольный институт | Комментарии (0)КомментироватьВ цитатник или сообщество |
CrisM
Вокруг площади Труда
31.01.2011
раздел: Прогулки по Санкт-Петербургу
0 комментариев
После смерти Николая Николаевича его сыновья — наследники, запутавшись в долгах, продали отцовский дворец в казну. 25 июля 1894 года последовал царский указ: в ознаменование бракосочетания великой княгини Ксении (дочери Александра ) учреждался Ксениинский институт благородных девиц, ему передавался бывший Николаевский дворец.
В том же 1894 году началось приспособление дворцовых помещений к потребностям института: конюшню перестроили в столовую, манеж — в спальные комнаты, в первом этаже дворца разместились канцелярия и квартиры начальницы, настоятеля церкви, тридцати должностных дам и других служащих. Бельэтаж был отведен для учебных классов, в том числе рисовальных, рукоделия, гимнастического. Здесь же был актовый зал. В коридорах поставили шкафы с книгами обширной библиотеки института.
25 марта 1895 года состоялось торжественное открытие Ксениинского института. К тому времени в два младших класса было набрано 60 девочек (30 казенных— за счет казны, и 30 — на оплачиваемые родителями места) и, кроме того, еще 25 девочек (соответственно 11 и 14) в малолетнее отделение. Поступившие должны были знать молитвы, читать и писать по-русски и по-французски (или по-немецки). В последующие годы контингент института стабилизировался — здесь обучалось около трехсот воспитанниц-полусирот из дворянских семей.
Это учебное заведение было рангом ниже Смольного института. По утвержденному царем положению в Ксениинский институт принимались исключительно полусироты, причем пояснялось, что допускались сюда дочери недостаточного состояния генералов, штаб- и обер-офицеров и соответствующих им классных гражданских чинов, которые либо принадлежали к дворянству по рождению, либо приобрели права дворянства потомственного и личного службою.
Инициаторы создания этого благотворительного учреждения исходили из того, что не всякой девушке выпадет счастье обрести свою собственную семью и быть вполне обеспеченной... и плохо приходится девушке, которая, не имея должной подготовки к самостоятельному труду, принуждена искать заработок интеллигентного характера.
Специальная комиссия, учрежденная по приказу Александра , пришла к выводу, что следует в видах обеспечения безбедного существования в будущем окончивших институт воспитанниц обратить особенное внимание на правильную постановку преподавания прикладных знаний. Учебная программа предусмотрела семь классов общего курса и три класса специально профессиональных. А в этих трех профессиональных классах решено было ввести на первое время два отдела: 1) счетоводство для приготовления счетчиц, конторщиц, бухгалтеров и 2) изящных рукоделий для приготовления мастериц и учительниц преимущественно тех отраслей женского ручного труда, для развития которых теперь мастерицы выписываются из-за границы.
Учредители Ксениинского института подошли к делу сугубо утилитарно: предусмотрели, что преподавание бухгалтерии и счетоводства должно иметь железнодорожный уклон, поскольку при современном развитии железнодорожного дела и проведении великого сибирского пути девицы, изучившие бухгалтерию, скорее будут обеспечены в средствах к существованию, чем подготовленные к другим профессиям. Из других рекомендаций этой комиссии в практику Ксениинского института вошло также усвоение воспитанницами необходимых сведений по домоводству. Их приучали самим делать многое из того, что в других институтах исполняется прислугой. В отличие от смолянок — аристократок Смольного института, воспитанницы Ксениинского института сами убирали постели, шили и чинили белье и соблюдали требование: держать в порядке свою обувь. А старшеклассницы по очереди дежурили в кухне и в кладовых, осматривали провизию, участвовали в составлении счетов по произведенным расходам.
Несмотря на некоторые элементы мнимого демократизма, Ксениинский институт был замкнутым, строго сословным учреждением, призванным воспитывать дворянских девиц в монархическом духе. В журналах правления Ксениинского института за 1905 год нет ни малейшего отголоска на происходивший в стране первый натиск революционной бури... В то время, когда революция нарастала, в тихом мирке Ксениинского института все оставалось по-старому.
В годы первой мировой войны количество воспитанниц Ксениинского института несколько увеличилось, что было связано с увеличением контингента полусирот. В 1914 году здесь обучалось 308 воспитанниц, в 1915 году—344, в 1916-м —348...
Последний выпуск воспитанниц состоялся 4 марта 1918 года. К этому времени Николаевский дворец уже обрел свое современное имя — Дворец труда.
http://www.ilovepetersburg.ru/content/kseniinskii-institut-blagorodnykh-devits
| Метки: смольный институт | Комментарии (0)КомментироватьВ цитатник или сообщество |
CrisM
Необычные судьбы выпускниц знаменитого института
5 мая 2017, 09:00
0
Фото: commons.wikimedia.org
Озвучить текст
Выделить главное
вкл
выкл
5 мая 1764 года Екатерина II подписала указ о создании Императорского воспитательного общества благородных девиц, будущего Смольного института. Это было первое в России и одно из немногих в мире женских учебных заведений. Согласно императорскому указу, целью его было «дать государству образованных женщин, хороших матерей, полезных членов семьи и общества».
Институт, созданный скорее в экспериментальном порядке, просуществовал почти полтора столетия, дав начало всему женскому образованию в России. За это время среди его выпускниц действительно оказалось немало выдающихся женщин.
«Известия» вспомнили судьбы лишь некоторых из них — святых, дипломатов, тайных агентов и бойцов, в разное время вышедших из стен института.
Смолянка-юродивая
Будущая Евфросиния Колюпановская родилась в семье князя Вяземского и при рождении получила имя Евдокии. В 18 лет княжна попала в только что созданный Смольный институт, а оттуда — во фрейлины императрицы Екатерины II. Перед ней, принадлежавшей к первому, самому любимому императрицей, выпуску смолянок, были открыты все двери. Но, прожив некоторое время при дворе, она исчезла.
Платья фрейлины и еще двух девушек, входивших в свиту императрицы, обнаружили на берегу царскосельского пруда. Их сочли утонувшими, поднялся переполох. Однако девушки, инсценировавшие собственную смерть, в действительности были живы — переодевшись крестьянками, они бежали от императорского двора, чтобы начать скитальческую жизнь.
По версии одного из биографов, беглянки все-таки были пойманы и доставлены к императрице во дворец. Однако после разговора с Евфросинией по душам Екатерина II отпустила ее, дав уйти от мира. После долгих лет скитаний по монастырям, приняв имя Евфросиния, она стала жить в избушке при женском монастыре под Серпуховом. Желая искупить суетность своей жизни при дворе, Евфросиния вела жизнь юродивой — ходила босой, а спала на полу вместе с животными, которых держала там же, в избушке. После того как новая игуменья изгнала ее из монастыря, Евфросиния поселилась в селе Колюпаново на Оке, где за ней и закрепилась слава обладающей даром исцеления. Говорили также, что она способна видеть будущее.
Приняла ли Евфросиния в итоге постриг, неизвестно. Однако до конца жизни ее называли матушкой Евфросинией. После ее смерти вера в помощь старицы лишь усилилась, а к 1911 году было собрано уже 55 сообщений о случаях исцелений после обращения к ней в молитвах. В 1988 году Евфросиния Колюпановская была канонизирована в Тульской епархии.
Первая женщина-дипломат России
Дарья Бенкендорф, дочь Христофора Бенкендорфа и сестра будущего шефа жандармов, рано потеряла мать. Ее и еще одну сестру, Марию, императрица Мария Федоровна, дружившая с покойной, отдала в Смольный институт. Считается, что девочки в виде исключения были поселены в отдельной комнате, а Мария Федоровна еженедельно навещала их.
После выпуска из Смольного в 1800 году Дарья Бенкендорф стала фрейлиной императрицы. Та сперва предложила ей в качестве жениха графа Аракчеева, но когда невеста пришла от этого предложения в ужас, устроила ей партию с 26-летним военным министром Христофором Ливеном. Вскоре Дарья Ливен вместе с мужем, назначенным посланником Российской империи, оказалась за границей — сперва в Берлине, а затем и в Лондоне. Именно там за ней закрепилась слава хозяйки литературных салонов и законодательницы мод. Считается, например, что именно Дарья Ливен познакомила англичан с вальсом.
Современники оставили о ней крайне противоречивые воспоминания: кто-то говорил, что это была волевая женщина, сочетающая женскую чувствительность и мужскую трезвость ума, кто-то — что она была интриганкой, не отличавшейся обширными знаниями в сфере искусства или в политике. Однако какими бы ни были отзывы, писали о ней в том числе и Рене де Шатобриан, и герцог Веллингтон. А сама Дарья Ливен, пользуясь тем, что ее салоны посещали знаменитые литераторы, политики, представители аристократии, о содержании их бесед сообщала в Россию, а нередко и сама влияла на ход бесед. В письме к министру иностранных дел Нессельроде император Александр I даже отметил, что если бы графиня Ливен не носила юбки, из нее вышел бы блестящий дипломат.
Позднее вместе с супругом она вернулась в Россию, однако со временем вновь покинула страну и до конца жизни жила в Париже, где держала один из известнейших салонов.
Легенда русской кулинарии
Среди выпускниц Смольного института 1848 года была и Елена Бурман. Дочь архангельского купца, вернувшись после окончания учебы в родной Архангельск, она выйдет замуж и возьмет фамилию мужа — Молоховец. В 1861 году, уже в Курске, она выпустит книгу «Подарок молодым хозяйкам, или средство к уменьшению расходов в домашнем хозяйстве». Книга Елены Молоховец на долгие годы станет главным отечественным кулинарным хитом.
Только при жизни автора она выдержала 29 переизданий, общий тираж которых превысил 300 тыс. экземпляров. Если в первом издании было представлено около 1,5 тыс. рецептов, то вскоре их количество увеличилось до 4,5 тыс. Описывались в ней, например, такие блюда, как пудинг из кур, пулярда разварная, овсянка с ромом и миндалем и сыр из зайца к завтраку.
«Кухня есть также в своем роде наука, которая без руководства и если нельзя исключительно посвятить ей несколько времени, приобретается не годами, но десятками лет опытности», — писала сама Елена Молоховец.
Однако книга «Подарок молодым хозяйкам», с которой Елена Молоховец вошла в историю, —отнюдь не единственное литературное произведение смолянки. В 1886 году, после того как Молоховец с семьей переехала в Санкт-Петербург, она увлеклась идеями спиритизма и мистицизма. Среди ее более поздних книг была, например, такая как «Голос русской женщины, по поводу государственного и духовно-религиозно-нравственного возрождения России».
Начальница всех лазаретов
Если еще изначально главной целью Смольного института считалось воспитание женщин, способных дать отечеству достойных и благородных сынов, то Ольга Скобелева, окончившая институт в 1842 году, стала его образцовой выпускницей. Жена генерал-лейтенанта Дмитрия Скобелева, командовавшего ротой императорских гренадер, она всецело посвятила себя своему сыну — Михаилу Дмитриевичу Скобелеву.
Своей славой Михаил Скобелев во многом обязан участию в Русско-турецкой войне и в борьбе за независимость славянских народов на Балканском полуострове. Его мать, отличавшаяся, по воспоминаниям современников, сильным и строгим характером, тоже отправилась на Балканы. Выпускница Смольного института, дочь помещика, она в 1877 году, в возрасте 52 лет, сперва стала начальницей всех лазаретов Русско-турецкой войны, а затем, в 1879 году, возглавила болгарский отдел Общества Красного Креста. Кроме того, Ольга Скобелева, оставшись на Балканах, где в это время был и ее сын Михаил Скобелев, успела открыть в Болгарии приют для 250 сирот и собиралась основать школу и церковь в память о покойном муже.
Однако в 1880 году, во время ночной поездки в соседний город, на нее и сопровождавшую ее свиту напал разбойник. Ольга Николаевна и большая часть сопровождавших ее слуг были зарублены. Нападавшего задержали — им оказался ординарец Михаила Скобелева. «Белый генерал» был потрясен смертью матери — он провел сутки, не выходя из своей палатки.
На месте ее гибели болгары воздвигли памятник — в память об Ольге Скобелевой и в благодарность за всё, сделанное ею для их земли.
Женщина-солдат
«Молоденькая, красивая девушка с круглым лицом, с круглыми голубыми глазами, в своем военном мундире прапорщика казалась нарядным и стройным мальчиком. Дочь русского генерала, воспитанная в военной среде, она не подделывалась под офицера, а усвоила себе все военные приемы естественно, как если бы она была мужчиной. В круглой меховой шапке, надетой немного набекрень, в высоких лакированных сапогах и в хорошо сшитой военной поддёвке, она не могла не нравиться» — так вспоминал участник Белого движения, депутат дореволюционной Государственной думы Николай Львов служившую вместе с ним в Добровольческой армии Софию де Боде.
Дочь барона, воевавшего в русско-японской войне и в Первой мировой, София окончила Смольный в 1914 году. В 1917-м вступила в женский ударный батальон, созданный на фоне усиливавшихся на фронтах Первой мировой солдатских волнений, и вскоре окончила офицерские курсы. В 1917 году, во время боев в Москве, 20-летняя София де Боде командовала отрядом юнкеров и во время перестрелки у столичных Никитских ворот была ранена в ногу. В том же году она присоединилась к Белому движению и приняла участие в тяжелейшем Ледяном походе Добровольческой армии на Кубань. Впрочем, помимо храбрости и красоты, многим де Боде запомнилась непримиримой жестокостью к большевикам — по сохранившимся воспоминаниям, она могла хладнокровно расстрелять пленных в упор.
Однако и к себе де Боде на фронте относилась безо всякой жалости. В апреле 1918 года она погибла в бою, во время конной атаки белых на Екатеринодар. Ей был 21 год.
Последний выпуск
Среди тех воспитанниц Смольного, чей выпуск пришелся на сумбурные предреволюционные годы, многие так или иначе повторили судьбу Софии де Боде.
Так, тогда же, накануне революции, окончила Смольный Мария Захарченко-Шульц, дочь действительного статского советника, в 1920-е годы ставшая одним из лидеров Белого движения в эмиграции. Она приняла участие сразу в нескольких операциях основанного в эмиграции Российского войскового союза (РОВС), получив от соратников прозвище Бешеная Мария. Мария Захарченко-Шульц, прибывшая в Москву для совершения диверсии, была убита сотрудниками ГПУ в 1927 году при попытке покинуть пределы страны.
Примерно в те же годы училась в институте будущая баронесса Мария Будберг, гражданская жена Максима Горького и Герберта Уэллса. Ее подозревали в шпионаже и работе двойным агентом на СССР и Англию, но никто никогда так и не смог этого доказать.
Последний российский выпуск Смольного института благородных девиц состоялся вскоре после революции, �https://iz.ru/news/699644
| Метки: смольный институт | Комментарии (0)КомментироватьВ цитатник или сообщество |
CrisM
Скачать презентацию Павловский и Смольный институт Павловский институт
Павловский и Смольный институт.pptx
Павловский и Смольный институт
Павловский институт
• В первые годы существования учебного заведения оно напоминало больше казарму, чем женский пансион. Каждой девочке полагались отдельная кровать и половина тумбочки в общей спальне, а также "по три рубашки грубого полотна, три пары чулок, три носовых платка и два полотенца". Воспитанницы вставали в 6 утра, умывались ледяной водой, жили почти впроголодь и не имели ни минуты свободного времени. Преподавателями поначалу становились капралы и унтера, сами едва знавшие грамоту. Но и когда в Павловском институте появились относительно хорошие преподаватели, «музыка, танцы и светское пение не были допущены, чтобы не создавать у девиц привычек, которым они впоследствии не смогли бы найти удовлетворение в окружающей их среде» . Ведь учились здесь в те времена почти исключительно бедные девушки, и дальнейшая судьба их была незавидной.
• В 1845 -м году было решено построить для института новое здание, для чего у Мариинской больницы был куплен участок земли на Знаменской улице (так раньше называлась улица Восстания). Архитектор Р. А. Желязевич в соответствии с требованиями заказчиков построил здание "без всякой роскоши", но красивое и величественное. Интересно, что сначала в нем были предусмотрены отделения для "благородных" воспитанниц и для "солдатских дочерей", разные по степени комфорта; но когда строительство и внешнюю отделку почти закончили, император решил, что в институте будут учиться девицы только благородного звания, а "солдатских дочерей" переведут в другое учебное заведение. Пришлось срочно переделывать здание, а заведение переименовывать в Институт благородных девиц.
• С переездом в новое здание и положение воспитанниц - "павлушек" - несколько улучшилось. Им стали давать чай (в оловянных, правда, кружках) и иногда выводить на прогулки; в 1855 -м году ввели преподавание такого "излишества", как литература; позже появились французский, музыка и танцы, стали проводиться танцевальные и музыкальные вечера. Был сформирован "дополнительный" класс, готовивший институтских "надзирательниц" (для тех девушек, которым не повезло выйти замуж), а с 1884 года - и учительниц. Одним словом, начинавший как казарма, к концу XIX века Павловский институт почти сравнялся по уровню образование со знаменитым Смольным (правда, с точки зрения практичности и научности оно в обоих институтах было не ахти). Одной из выпускниц того времени стала знаменитая детская писательница Лидия Чарская, позже выпустившая подробную и увлекательную летопись будней "павлушек" - "Записки институтки".
Смольный
• В Смольный институт принимали дочерей лиц чинов не ниже полковника и действительного статского советника на казённый счёт и дочерей потомственных дворян за годовую плату, и готовили их для придворной и светской жизни. В программу входило обучение русской словесности, географии, арифметике, истории, иностранным языкам, музыке, танцам, рисованию, светским манерам, различным видам домоводства и т. п. • Первоначально воспитанницы начинали учиться в возрасте 6 и заканчивали в возрасте 18 лет. Затем срок обучения был сокращён до 9 лет (с 9 -летнего возраста). • В 1859— 1862 годах инспектором классов института был К. Д. Ушинский, который провёл в нём ряд прогрессивных преобразований (новый семилетний учебный план с большим числом часов, отведённых на русский язык, географию, историю, естествознание и др. ). После вынужденного ухода Ушинского из института все его основные преобразования были ликвидированы.
• Шифр для лучших выпускниц Смольного института • Воспитанницы института были обязаны носить особые форменные платья определённого цвета: в младшем возрасте — кофейного, во втором — темно-синего, в третьем — голубого и в старшем возрасте — белого. Коричневый цвет символизировал близость к земле и был практичен, особенно для младших детей. Более светлые цвета символизировали возрастающую образованность и аккуратность. • На выпускном публичном экзамене смолянок присутствовал император и члены его семьи. По окончании института шесть лучших выпускниц получали «шифр» — золотой вензель в виде инициала императрицы Екатерины II, который носили на белом банте с золотыми полосками. • Некоторые воспитанницы института становились фрейлинами двора. • Учебный курс института приравнивался к курсу женских гимназий.
• Вот так описывает Лидия Чарская прогулку девочек по улицам Санкт. Петербурга. Они, одетые в одинаковые зеленые пальто и вязаные капоры с красными бантами на макушке, шли парами. Впереди классная дама, сзади швейцар в ливрее. – Что это? Приютских девочек ведут? – остановилась какая-то старушка. – Parlez français! (Говорите по-французски!) – приказывала классная дама, обиженная тем, что ее воспитанниц приняли за приютских. За зданием института был большой сад с аллеями, а также крытые галереи для прогулок в плохую погоду, была гимнастическая площадка. Для купания девиц в летнее время устроили фонтан с бассейном и тентом. Летом тех девочек-сирот, которые оставались в институте, возили по окрестностям Санкт-Петербурга, а больных отправляли на воды в сопровождении институтского врача и лазаретной дамы. После выпускных экзаменов лучшие воспитанницы в Зимнем дворце получали медали из рук императрицы, под попечением которой находились все институты благородных девиц в столице.
Институтский словарик • Мовешка - плохая ученица (от фр. ) Парфетка - хорошая ученица (от фр. ) Синявки - классные дамы (по цвету платья) Старые девы - девочки старшего класса после экзаменов до выпускного. Селюльки - комнаты для музыцирования (от фр. "кельи") Живые мощи - инспекторши.
• манжи-рукава, привязываемые к рукам суфлерши-те, кто умеет хорошо и незаметно подсказывать иностранки-ученицы других классов • Таита - тайна института. Образцовые - лучшие, по институтскому определению, воспитанницы. Отпетые - худшие воспитанницы. Мертвецкая комната - такая комната куда ставят гробы с умершими в нституте. Дортуар - спальня на институтском языке. Переулок - проходы между постелями. Кричать в трубу - значило призывать тех, кого хотелось видеть.
• "После спуска газа" - когда погасят керосиновые лампы • "обожать" - выбрать себе одну из старших воспитанниц и попытаться с ней дружить. "душка" -http://present5.com/pavlovskij-i-smolnyj-institut-pavlovskij-institut/
| Метки: смольный институт | Комментарии (0)КомментироватьВ цитатник или сообщество |
CrisM
Воспитанницы Смольного института благородных девиц.
Считалось, что из Смольного института благородных девиц выходят самые элегантные фрейлины, добропорядочные жены и просто большие умницы. После того, как девочки попадали в это учебное заведение, они практически не видели родителей, а условия, в которых они жили, были по-настоящему спартанскими. В нашем обзоре 30 фотографий из Смольного, которые позволят увидеть, как жили его воспитанницы.
Смольный институт благородных девиц, открывшийся в Санкт-Петербурге 5 мая 1764 года стал первым в России женским воспитательно-образовательным учреждением.
Здание Смольного института.
Главный фасад здания Смольного института.
Управление институтом императрица Екатерина доверила своему личному секретарю Ивану Ивановичу Бецкому, который и был инициатором открытия института благородных девиц. Он получил образование за границей, много общался с энциклопедистами и придерживался рационалистических взглядов, будучи уверенным, что самое главное - просвещение, просвещение и ещё раз просвещение!
Преподаватели Смольного института.
Преподаватели Смольного института.
В учительской.
Правда, до учебного заведения Смольный явно не дотягивал, так как науки там изучались поверхностно. Упор в заведении делали на иностранные языки, хорошие манеры и дисциплину. Рассуждающие женщины были не в чести.
Урок пения.Фото 1889 г.
Урок игры на арфе. Выпускной альбом института 1889 года.
Урок рисования. Выпускной альбом института 1889 года.
Устав Института разослали «по всем губерниям, провинциям и городам... дабы каждый из дворян мог, ежели пожелает, дочерей своих в молодых летах препоручить сему от Нас учрежденному воспитанию». Желающих отдать своих детей в заточение на 12 лет было немного. Многие сомневались, чему же буду учить там их чад. Но в 1764 году первый набор состоялся.
Экзамен по музыке.
Смольный институт.Воспитанницы на уроке.
Правда, вместо предполагаемых 200 учениц набрали только 60 девочек 4-6 лет. Это были дети из малообеспеченных, но родовитых дворянских семей. Год спустя в институте открыли факультет «для мещанских девиц». Крестьянских девочек в заведение не принимали.
Урок рукоделия.
На уроке.
Главная цель преподавателей Смольного заключалась в том, чтобы сделать из девушки «парфетку» (parfaite франц. - «совершенный»). Выговор девушка могла получить за малейшее отступление от правил: недостаточно аккуратно заправленная постель, громкий разговор на перемене, выбившийся локон, завязанный не по уставу бант на переднике.
В швейной мастерской. Выпускной альбом института 1889 года.
Начальница Смольного института Е.А. Ливен в кабинете за письменным столом.
Преподаватели Смольного института в учительской комнате
За порванный чулок за неаккуратности или за проделки девочек оставляли стоять посреди столовой в то время, как другие обедали. Девушек так тщательно оберегали от пороков, что в Библиях заклеивали седьмую заповедь о прелюбодеянии.
Спальня воспитанниц.
Помывочная. Фото 1889 года.
Условия в институте были спартанские, поскольку Бецкой был уверен, что только в здоровом теле здоровый дух. Он считал, что детей нужно приучать к холоду, поэтому в спальнях Смольного температуры была не более 16 градусов. Спали девушки на жестких кроватях, утром обязательно выходили на зарядку и умывались холодной водой из Невы.
Медицинский осмотр. Выпускной альбом института 1889 года.
Медицинский осмотр. Выпускной альбом института 1889 года.
Смольный институт. Чаепитие с гостями.
Смолянки в столовой. Выпускной альбом института 1889 года
Рацион питания в Смольном был по сегодняшним временам более, чем скромным. Дневное меню выглядело так:
- Утренний чай с булкой.
- Завтрак: кусок хлеба с небольшим количеством масла и сыра, порция молочной каши или макарон.
- Обед: жидкий суп без мяса, на второе – мясо из этого супа, на третье – маленький пирожок.
- Вечерний чай с булкой.
На катке. Фото 1889 года.
Смольный институт. Катание с горки. Фото 1889 г.
Бывали дни, когда в институте говорили только на французском или на немецком, а за пророненное русское слово невнимательной девочке надевали на шею картонный язык. Она должна была блуждать по галереям института и не могла даже сесть. Это длилось до того времени, пока она не услышит русскую речь от кого-то другого, и тогда язык переходил к другой жертве.
Смольный институт. Приём - экзамен на знание хороших манер.
Воспитанницы Смольного института благородных девиц на уроке танцев. 1901 г.
На втором этапе обучения добавляли географию и историю, а на третьем – чтение нравоучительных и исторических книг, геральдика, архитектура и физика. На последнем этапе обучения повторяли всё ранее изученное, уделяя особое внимание Закону Божьему и домоводством, что должно было подготовить девушку к будущей семейной жизни. Кроме этого, в последний год обучения девушки проводили уроки в младших классах, чтобы получить опыт в воспитании детей.
Жилой флигель Смольного института.
Церковь Смольного института.
Самое важное и волнительное событие в Смольном - публичный экзамен, на котором присутствовали члены императорской семьи. За день до экзамена девушке вручали билет, по которому она должна была хорошо подготовиться.
Фрейлина ее императорского величества, начальница Смольного института княгиня Е.А.Ливен в кресле с вязанием в руках.
Шесть лучших учениц по окончании института получали золотой шифр – металлический вензель царствующей императрицы. Его носили на левом плече на белом в полоску банте. Вручали выпускницам и золотые и серебряные медали.
После окончания Института смолянок или устраивали при дворе фрейлиной, или выдавали замуж, или оставляли в родном институте в качестве преподаватели или классной дамы.
Последний выпуск воспитанниц Смольного института. 1917 год.
Суровые правила в Смольном институте благородных девиц можно сравнить разве что с теми, что существуют в хореографических школах. Наш фотоцикл об изнурительном пути в русский балет позволяет погрузится в эту атмосферу.
| Метки: смольный институт | Комментарии (0)КомментироватьВ цитатник или сообщество |
CrisM
| Класс! |
5 мая 1764 года, 250 лет назад, в Санкт-Петербурге был основан Смольный институт благородных девиц.
istpravda.ru
Это было вовсе не просто «еще одно» учебное заведение, а великий, наверное, первый в истории эксперимент по созданию «новых людей». Некоторые считают, что опыт провалился, однако на самом деле это не так. Свой характер «смолянки» показали в годы Первой мировой войны и в борьбе с большевиками.
Не так уж и давно по одному из центральных каналов российского телевидения прошел сериал «Институт благородных девиц», якобы посвященный жизни воспитанниц известного Смольного института. Якобы – потому что события, показанные массовому зрителю, имели весьма отдаленное отношение к тому, чем на самом деле было первое в России учебное заведение для девушек. Точнее, вообще никакого отношения не имели.
…В 1764 году Екатерина II разослала всем русским послам в Европе тайный приказ: добыть программы государственных воспитательных заведений для девиц. Дипломаты удивились: «Что за новая блажь у матушки?». Однако ж повеление императрицы бросились исполнять. Но, несмотря на все свои старания, выполнить его не смогли. В Европе того времени подобное заведение оказалось только одно – пансион под Парижем, учрежденный Людовиком XIV, но программы у него не было…
Смольный институт. Фотография 1889 года.
Между тем, приказ Екатерины вовсе не был блажью. Она задумала великий эксперимент: вывести новую породу людей, перевоспитать общество.
Начитавшись Вольтера и Дидро, императрица мечтала о России, как о государстве, построенном по законам «разума и порядка», для которого ей нужен был «новый человек», воспитанный, благородный, добродетельный, способный к созиданию.
Но как это сделать? Откуда этого человека взять? И мудрая Екатерина, понимая, что одними указами эту задачу не выполнишь, решила сначала создать воспитателей – воспитать матерей, которые будут таких людей рожать и воспитывать. Поручила она это важнейшее для нее тогда дело Бецкому.
Иван Иванович Бецкой
Иван Иванович Бецкой был человеком необыкновенным. Причем - в самом буквальном смысле этого слова. Он появился на свет в феврале 1704 года, но кто была его мать, история умалчивает. А вот отцом оказался человек известный - генерал-фельдмаршал князь Иван Трубецкой. А потому, как незаконнорожденный, согласно тогдашней традиции, Ваня и получил свою фамилию - усеченную версию отцовской.
Князь денег на воспитание отпрыска не жалел, он окончил кадетский корпус в Копенгагене, затем поступил на военную службу в Дании, а потом вышел в отставку. Приехав в Россию, был принят на службу в Коллегию иностранных дел, много путешествовал по Европе. Там он и познакомился с герцогиней небольшого германского княжества, Иоанной-Елизаветой Ангальт-Цербстской. Когда в апреле 1728 года у герцогини и ее супруга Христиана Августа Ангальт-Цербстского родилась дочка, стали поговаривать, будто настоящим отцом девочки является молодой русский дипломат. Девочка выросла и перешла в православие, поменяв свое немецкое имя София-Фредерика-Августа на русское — Екатерина Алексеевна. Через 20 лет она стала императрицей всероссийской, Екатериной II...
Глафира Алымова - одна из первых "смолянок".
Этим, как полагали некоторые, и объяснялись все дальнейшие успехи в карьере Бецкого. После переворота, когда Екатерина Алексеевна взошла на престол, она приблизила Бецкого к себе и осыпала милостями. Был ли он в действительности ее отцом, неизвестно, но у них было много общего. Их объединяли увлеченность идеями французских философов-просветителей, энергия, большая эрудиция, тонкий художественный вкус и, главное, огромное желание действовать, чтобы изменить жизнь страны. В 1763 году Бецкой был назначен президентом Императорской академии художеств, а потом в Санкт-Петербурге тридцать лет возглавлял Канцелярию строений.
Именно благодаря Бецкому были построены гранитные набережные Невы, с его именем связано строительство Эрмитажа, сооружение Медного всадника и здания Академии художеств.
В мае 1764 года он представил императрице устав для учреждения «Общества для воспитания двухсот благородных девиц». И вскоре предложил Екатерине свою концепцию реформы российского образования и новой системы воспитания детей. Его доклад позже был опубликован под названием «Генеральное учреждение о воспитании обоего пола юношества». Именно Екатерина и Бецкой задумали вырастить в России «новых людей».
Урок музыки
Достичь этого они решили с помощью специальных образовательных учреждений, ограждающих своих подопечных от влияния порочного мира. Они должны были вырасти, создать свои семьи и превратиться в «новых отцов и матерей, которые бы детям своим те же прямые и основательные воспитания правила в сердце вселить могли, какие получили они сами, и так следуя из родов в роды, в будущие веки», писал в своем докладе Бецкой.
Образование в новом учебном заведении должно было включать в себя науки, изящные искусства и физическое воспитание. Кроме того, нужно было развивать в детях склонность к трудолюбию и милосердие.
Урок рукоделия
Первое воспитательное училище такого рода было создано при Академии художеств. Сначала дети учились по общеобразовательным дисциплинам, а затем в специальных классах академии. В сентябре 1763 года вышел манифест об учреждении Имперского воспитательного дома в Москве — благотворительного закрытого учреждения для сирот, подкидышей и беспризорников. Воспитательный дом строился на частные пожертвования, в том числе самой императрицы и Бецкого. Еще одним щедрым жертвователем был эксцентричный миллионер Прокофий Демидов. По инициативе Бецкого такой же воспитательный дом был создан и в Санкт-Петербурге.
Смольный монастырь
В 1764 году Бецкой, по указанию Екатерины, осуществил свой самый известный проект: создал Воспитательное общество благородных девиц, которое позже было названо Смольным институтом благородных девиц, стало первым женским образовательным учреждением России. Свое имя институт получил потому, что на месте, где был основан, во времена Петра I был Смоляный двор, на котором варили и хранили смолу для нужд молодого российского флота. Название закрепилось за построенными там Смольным дворцом Елизаветы и Воскресенским Новодевичьим монастырем, а потом и за новым институтом, который разместился в его здании.
Монастырь, как таковой, прекратил свое существование в 1797 году. Но его кельи трудно было приспособить под учебные классы, и позднее, в начале XIX века, Джакомо Кваренги на месте бывшего «монастырского двора» построил новое большое здание. В 1808 году в новое здание Смольного института уже переезжали воспитанницы.
Чтобы понять революционный характер нового учебного заведения, следует вспомнить, что в то время в России мало кто вообще понимал необходимость серьезного образования для женщин. В стране не было ни одной школы, где учились бы девочки. Дворянок в лучшем случае учили дома при помощи иностранных гувернеров, а девочек из бедных семей, как правило, не учили вовсе.
На уроке
Отношения Бецкого с Екатериной II со временем стали портиться. Вероятно, императрице не понравилось, что ее протеже приписывает себе славу в деле, в котором и она сама сыграла значимую роль. В случае с Иваном Иавновичем это была, конечно, воспитательно-образовательная реформа, от которой его, однако, со временем мягко, но решительно отстранили.
В начале 1780-х годов Бецкой стал слепнуть, а затем старика хватил паралич. На его скромном надгробном памятнике были выбиты слова из оды Гавриила Державина: «Луч милости был, Бецкой, ты». Значительную часть состояния он завещал «своим» образовательным учреждениям — Воспитательным домам в Санкт-Петербурге и Москве и Смольному институту.
Все студентки регулярно проходили медицинский осмотр.
Бецкой был убежден, что, прежде всего, надо думать о здоровье воспитанниц, ибо только в здоровом теле здоровый дух. А потому он советовал с ранних дел приучать детей к стуже, в Смольном в спальнях температура не превышала 16 градусов. Воспитанницы спали на жестких кроватях, по утрам делали гимнастику, а умывались холодной водой из Невы.
В столовой
Питание в Смольном было скудным, дабы избежать «излишеств». Вот образчик меню Института благородных девиц во второй половине XIX века:
- Утренний чай с булкой.
- Завтрак: кусок хлеба с небольшим количеством масла и сыра, порция молочной каши или макарон.
- Обед: жидкий суп без мяса, на второе – мясо из этого супа, на третье – маленький пирожок.
- Вечерний чай с булкой.
В посты рацион становился еще скуднее: на завтрак давали шесть маленьких картофелин - или три средних - с постным маслом и кашу-размазню, в обед был суп с крупой, небольшой кусок отварной рыбы, прозванной голодными институтками «мертвечиной», и постный пирожок. Кстати, точно также скудно питались в те времена и дети даже в царской семье. Никаких излишеств не было.
Спальня благородных девиц
Чтобы избежать вредного влияния извне, девочки имели очень мало контактов с семьей, воспитание в Смольном было закрытым. Отдав их в институт, родители уже не могли потом забрать их назад. Прежде всего, как учил Бецкой, следовало бороться с леностью, которая есть «мать всех пороков», в то время как трудолюбие – отец всех добродетелей. В качестве положительного примера должен быть живой совет воспитателя и пример книги.
Смольный. Урок гимнастики.
Смольный институт был рассчитан на воспитание за казенный счет 200 девиц от 6 до 18 лет. Принимали дочерей дворян, лиц, не ниже полковника и действительного статского советника. Они делились по возрасту на четыре класса. Для каждого возраста были разработаны специальные форменные платья определенных цветов: в младшем возрасте – кофейного, во втором – темно-синего, в третьем – голубого и в старшем возрасте – белого. Более светлые тона символизировали возрастающие образованность и аккуратность.
Преподаватели Смольного
В программу обучения входили: русская словесность, география, закон Божий, арифметика, история, архитектура, геральдика, иностранные языки, музыка. Учили также танцам, рисованию, рукоделию, светским манерам, различным видам домоводства. Много времени уделялось гимнастике. Кроме этого, их приучали умению быть приятными в обществе. Словом, предметов было куда больше, чем тот минимум, что предлагает сегодня для школы наше министерство образования.
Экзамен на знание хороших манер
«Смолянки» учились также воспитанию детей, домашней экономике: каждую неделю сами производили подсчет расходов, договаривались с поставщиками, обучались платить по счетам, а, начиная с третьего класса, сами шили себе платья. На каждую девицу, поступавшую в институт, ассигновывалось по 50 рублей, эти деньги клали на ее имя в банк, и ко времени окончания считались вместе с процентами ее приданным.
Во главе института стояла начальница, совершенно не похожая на ту скучную зануду, какой ее показали в телесериале.
От начальницы требовались особые качества: она должна была быть любимой и почитаемой, а, главное, «должна была вести себя кротко, весело», ей вменялось в обязанность «изгонять все то, что имеет вид скуки, задумчивости и печали».
Такое требование было неслучайным, поскольку речь шла о воспитании «в благородстве и радости».
На занятиях
Надо ли говорить, что в институте соблюдалась строжайшая дисциплина, подъем был в 6 часов утра, а занятия продолжались в течение восьми часов. В отличие от того, что показывают в сериале, были, конечно, немыслимы интрижки с учителем танцев, флирт или что-то подобное. Учительницами были женщины, учителей-мужчин разрешалось приглашать только в крайнем случае.
Помывочная. Все девушки ухаживали сами за собой, без прислуги.
Конечно, воспитанниц готовили для светской жизни. По воскресеньям в институт приезжали дамы из общества и молодые люди. Воспитанницы давали концерт, разыгрывали спектакль, или же время посвящалось просто приятному разговору. Иногда устраивались балы, на которые приглашали кадетов. Воспитанницы старших классов должны были уметь играть роль учтивых хозяек. Устав требовал от них приветливости и благородства не только в обращении с равными себе людьми, но и самыми низшими.
В институте царил настоящий культ царской семьи. Императоров «смолянки» обожали, и это всячески поощрялось руководством.
На выпуском публичном экзамене «смолянок» присутствовали сначала императрица, а потом император и члены его семьи. По окончании шесть лучших институток получали «шифр» - золотой вензель в виде инициала императрицы Екатерины, который носили на белом банте с золотыми полосками.
На прогулке.
Екатерина всячески рекламировала свой эксперимент. Смольный показывали каждому иностранцу, посещавшему Санкт-Петербург. И у всех он вызывал восхищение. Ведь впервые в Европе задача воспитания была поставлена и решалась на государственном уровне! Дидро с восторгом писал: «Была решена неразрешимая проблема – воспитывать без принуждения. Там воспитываются дамы благородные и очень образованные. Там у каждой есть возможность найти применение своим силам и развиваться. И было совершено настоящее чудо – была создана школа, которой никогда не было, нет, и вряд ли появится».
Чаепитие с гостями института
Однако после смерти Екатерины, постепенно, в атмосфере близости к пышному императорскому двору система свелась к тому, что вместо воспитания добродетельных жен и матерей Смольный институт стал, по сути, формировать светских женщин. Чрезмерное внимание уделялось воспитанию «изящных манер», а учение превратилось в «долбню».
Хорошо учиться, по мнению одной из воспитанниц, это «уметь хорошо болтать по-французски и делать книксены». Появилось понятие «институтская складка». «Тихий и осторожный голос, воздушная и, вместе с тем, торопливая походка, движения и спокойные и робкие. Яркая краска беспрестанно разливалась на наших щеках, а, приседая, мы наклоняли голову с неподражаемой скромностью», - признавались воспитанницы.
Конечно, «великий эксперимент» Екатерины по созданию «нового человека» и преобразованию России в полной мере так и не был осуществлен. Но Дидро был прав, чудо все-таки произошло.
Последний выпуск Смольного
Из «смолянок» вышло целое поколение русских женщин - носительниц высоких идеалов чистоты, благородства, человеческого достоинства, веривших в то, что эти идеалы осуществимы, несмотря на все тяготы жизни. Ведь не случайно, что потом именно из «смолянок» вышли жены декабристов, без колебаний отравившиеся за своими мужьями на каторгу в Сибирь. Возник образ русской женщины, в котором находили потом свое вдохновение Пушкин, Лермонтов, Тургенев, Толстой.
В Смольном училась дочь Суворова Наталья, знаменитая «Суворочка». Муж выпускницы Дарьи Бенкендорф, граф Ливен, стал посланником сначала в Берлине, затем в Лондоне. Прекрасно образованная, с безупречными манерами, красивая и умная, одевавшаяся с отменным вкусом, молодая графиня блистала в лондонском обществе. Как отмечали историки, привитая в Смольном вежливость и обходительность в общении позволила ей сохранить хорошие отношения со всеми группировками в лондонском высшем свете. Граф Ливен часто пользовался советами жены для составления донесений в Санкт-Петербург, а с течением времени начал полностью доверять ей их написание. В итоге, графиня Ливен стала первой русской женщиной-дипломатом.
Выпускницей Смольного была Екатерина Ельчанинова, ставшая женой морского офицера Геннадия Невельского, прославленного исследователя Дальнего Востока, будущего адмирала.
В России середины XIX – начала XX века фантастической популярностью пользовалась книга Елены Молоховец «Подарок молодым хозяйкам», которая выходит и сейчас. Ее автор, до замужества носившая фамилию Бурман, тоже была «смолянкой».
Ольга Скобелева
Выпускницей Смольного была Ольга Скобелева (Полтавцева), мать «белого генерала» Михаила Скобелева, которого называли «Суворову равным».
Во время русско-турецкой войны 1877–1878 годов она одной из первых стала организовывать санитарные отряды, отправлявшиеся на Балканы, после смерти мужа посвятила себя благотворительности и уехала в Болгарию. Там при ее содействии были открыты приюты для инвалидов, вдов, сирот, госпитали для раненых.
Показали свой характер «смолянки», когда пришли годы тяжелых испытаний – Первая мировая и революция. Журнал «Столица и усадьба» печатал на своих страницах фотографии бывших воспитанниц института, которые просила прислать редакция, и все чаще в подписи под снимком после фамилии указывалось: «Работает, как сестра милосердия», «Работает на раненых».
Лидия Зверева
Воспитанницей Смольного института была первая русская летчица Лидия Зверева, дочь генерала русской армии. В июне 1911 года, вскоре после окончания института, она поступила в только что открывшуюся в Гатчине авиационную школу. А в августе того же года состоялся ее первый самостоятельный полет, и Лидии был вручен диплом пилота-авиатора за номером 31.
Вскоре она стала первой женщиной, исполнившей в воздухе «мертвую петлю». Когда началась Первая мировая, Зверева занималась вместе с мужем выпуском военных самолетов. Однако в мае 1916 года выпускница Смольного неожиданно скончалась от тифа. Во время похорон над кладбищем кружили аэропланы: друзья прощались со смелой летчицей.
Софья До Боде
Некоторые воспитанницы Смольного института стали настоящими героинями сражений на фронтах с немцами, а потом и Белого движения. Так, София де Боде, выпускница Института благородных девиц 1914 года, пошла на службу в женский батальон, затем училась на офицерских курсах в Александровском училище. После их окончания получила звание прапорщика. Храбро командовала отрядом юнкеров во время октябрьских боев в Москве, была ранена в ногу. Участвовала в «Ледяном походе» Добровольческой армии, служила ординарцем в коннице. Воспитанница Смольного запомнилась всем своей невероятной храбростью, талантом кавалериста, но и, правда, непреклонной жестокостью к большевикам.
Мария Захарченко-Шульц
Драматической оказалась судьба и Марии Захарченко-Шульц, урожденной Лысовой, которая окончила институт в 1911 году с золотой медалью. После смерти мужа на фронтах Первой мировой она приняла решение заменить его собой. По Высочайшему разрешению Мария под именем своего первого мужа в начале 1915 года поступила вольноопределяющимся в 3-й Елизаветградский гусарский Ее Императорского Высочества Великой княжны Ольги Николаевны полк. Это была одна из немногих частей русской армии, не затронутая разложением. Однако после большевистского переворота офицеры полка отправились по домам.
Прибыв в родные края, Мария обнаружила, что ее имение под Пензой разорено, разъяренные толпы грабили магазины, жгли помещичьи усадьбы, убивали. Мария организовала «Союз самозащиты» и партизанский отряд из учащейся молодежи, стала прятать и переправлять из Пензы офицеров к белым. Тогда же она встретила офицера 15-го уланского полка Григория Захарченко, который весной 1918 года стал ее вторым мужем. Вскоре Мария воевала у белых, под командованием ее супруга. Она отличалась бесстрашием в боях, осенью 1920 года, уже похоронив мужа, была ранена под Каховкой.
Еще одна благородная барышня из полка Захарченко-Шульц
После крымской эвакуации Мария оказалась в Галлиполийском лагере. В июне 1927 года ее группа совершила неудачный поджог общежития чекистов на Малой Лубянке и попыталась уйти за границу, в перестрелке с сотрудниками ОГПУ под Полоцком погибла. Как сообщал красноармеец, один из очевидцев смерти бывшей «смолянки»: «На противоположной опушке леса стоят рядом мужчина и женщина, в руках у них по револьверу. Они поднимают револьверы кверху. Женщина обращается к нам, кричит: «За Россию!» и стреляет себе в висок. Мужчина тоже стреляет, но в рот. Оба падают».
Так сражались и погибали воспитанницы Смольного института благородных девиц…
В советские времена, когда безжалостно ниспровергалось все «старое», про уникальный педагогический эксперимент благополучно забыли, а в понятие «Институт благородных девиц» стали вкладывать иронический или просто насмешливый смысл, начали изображать его выпускниц, как ни на что негодных «кисейных барышень». А о Смольном, здание которого захватили в 1917 году большевики - вспоминать лишь как о «штабе революции», водрузив у его входа памятник В.И. Ленину.
В наши же времена создают на эту тему пошлые «мыльные» телесериалы…
Картина И. Бродского "Ленин в Смольном".
P.S. После Февральской - буржуазной революции 1917 года Институт благородных девиц был закрыт и сюда переехали Петроградский Совет рабочих и солдатских депутатов. Ну, а после Октябрьской революции Петросовет был выселен, уступив место ЦК партии и Совету Народных Комиссаров. У Ленина в Смольном было три кабинета. Первый кабинет находился в угловой комнате № 67 (третий этаж южного крыла) - здесь Ленин постоянно принимал посетителей. Второй кабинет находился на третьем этаже северного крыла здания - здесь Ленин писал и проводил совещания с узким кругом лиц. Наконец, были личные покои В. И. Ленина и П. К. Крупской - комната № 86 на втором этаже северного крыла здания. Здесь они жили с 10 ноября 1917 г. до 10 марта 1918 г. После их отъезда вместе с членами правительства в Москву комната оставалась в неприкосновенном виде. В 1927 г. здесь открылся мемориальный музей.
Первая экспозиция Музея Ленина в Смольном - траурные венки, присланные на похороны Ленина.
Смольный в советские годы
Владимир Малышев, stoletie.ru
00:03 21/05/2014
ТЕМЫ: Смольный институт благородных девиц Россия Российская империя Смольный культура
| Метки: смольный институт | Комментарии (0)КомментироватьВ цитатник или сообщество |
| Следующие 30 » |
<смольный институт - Самое интересное в блогахСтраницы: [1] 2 3 .... 10 |
|
|
LiveInternet.Ru |
Ссылки: на главную|почта|знакомства|одноклассники|фото|открытки|тесты|чат О проекте: помощь|контакты|разместить рекламу|версия для pda |
Российская империя