Я помню ночь на склоне ноября. Туман и дождь.
При свете фонаря, Ваш нежный лик, сомнительный и странный,
По-диккенсовски, тусклый и туманный, знобящий грудь, как зимние моря.
Ваш нежный лик при свете фонаря. И ветер дул, и лестница вилась.
От Ваших губ не отрывая глаз, полусмеясь, свивая пальцы в узел, стояла я,
Как маленькая муза. Невинная- как поздний час. И ветер дул и лестница вилась.
А на меня из-под усталых вежд струился сонм сомнительных надежд.
Затронув губы, взор змеился мимо, так серафим,томимый и хранимый
Таинственною святостью одежд, прельщает Мир, из-под усталых вежд.
***
Сегодня снова диккенсова ночь.
И тоже дождь, и так же не помочь ни мне, ни Вам.
И так же хлещут трубы, и лестница летит…
И те же губы… И тот же шаг, уже спешащий прочь.
Туда- куда-то- в диккенсову ночь.
ovenca
