"Ездила на Запад задирать юбку!" - кричала Фурцева 

Фурцева была в ярости. Как она, эта девчонка, эта выскочка, могла позволить такое! Ей доверили представлять за рубежом высокий статус советского кинематографа, а она, она творила такое! Ни стыда ни совести! Закурив, министр культуры заходила по кабинету. Наконец, остановившись, кивнула секретарю:

- Пишите же! Девчонку нужно примерно наказать.

Родилась Лариса 4 марта 1939 года в Ленинграде, а уже через два года город был блокирован гитлеровцами. Двухлетняя девочка оказалась с мамой, Евгенией Адольфовной Лужиной, урожденной Трейер, совершенно одна - папа, штурман дальнего плавания Анатолий Иванович Лужин, ушел в ленинградское ополчение в первые дни войны и погиб от ран в возрасте 30 лет.

В 1944 году мать смогла вывести Ларису из блокадного города по знаменитой "Дороге жизни", проложенной прямо по льду Ладоги. В эвакуации Лужины жили в городе Ленинске-Кузнецком в Кемеровской области.

После войны Евгения с дочерью хотела вернуться в Ленинград, однако, в их 3-х комнатной квартире поселилось много незнакомых людей. Лужины оказались без крыши над головой. К счастью, блокадниц приютил брат Евгении Лужиной, Карл-Густав Трейер, который работал прокурором в Эстонии.

В Таллине Лариса пошла в школу. В возрасте восьми лет девочка стала заниматься в школьном драмкружке, возглавлял который известный артист Иван Данилович Россомахин.

Благодаря Ивану Даниловичу драмкружок в средней школе Таллина дал целую плеяду отечественных звезд театра и кино. С Ларисой Лужиной занимались Владимир Коренев, Виталий Коняев, Игорь Ясулович, Лилиан Малкина.

Россомахин учил детей со всей отдачей, заражал их своей любовью к актерству. В результате школьному драмкружку вскоре доверили постановки на профессиональной сцене.

В возрасте 15 лет Лариса Лужина считалась главным талантом драмкружка. Иван Данилович прочил ученице большое будущее.

«Лег спать, встал — день рождения, лег спать, встал — Новый год». Лариса Лужина

 

Время идет быстро, а в моем возрасте просто летит. Ролан Быков говорил: «Лег спать, встал — день рождения, лег спать, встал — Новый год». Я время точно так же ощущаю. Как-то шла по Тверской, а там витрины, витрины... Вдруг вижу, какая-то старушенция печальная в них все время отражается и будто идет следом. Присмотрелась — и у меня в груди все оборвалось. Это же я… Настроение в тот день было ни к черту, но я заставила себя улыбнуться. Глянула в витрину — вроде посимпатичнее отражение стало и даже помоложе. С тех пор дала себе установку: на людях улыбаться! А вот дома маску снимаю, на своей территории, когда меня никто не видит, я чаще мрачная…



Всю жизнь я стремилась к людям, в шумную компанию. А с возрастом изменилась. Сижу дома одна, и мне комфортно. Лишь бы не болеть. Когда становится плохо, пугаюсь беспомощности. Недавно прихватило сердце, вызвала «скорую» и страшно переживала, что не смогу открыть дверь врачам. С огромным трудом доползла до входа, повернула ключ в замке и стала ждать спасения.



Кто-то великий сказал: «Если построят дом счастья, самым большим в нем будет зал ожидания». Всю жизнь мы чего-то ждем: ролей, успеха, счастья... Я, например, всегда ждала большой и светлой любви. Долгое время думала, что это в жизни главное. А недавно с ужасом поняла — любви-то у меня не было! Как-то играла спектакль под названием «Около любви», так вот у меня в жизни все — около любви. Эмоции, гормоны, страсть, которая сгорала за три года, а то и быстрее. А чувств крепких и глубоких, чтобы на всю жизнь, не испытывала ни к одному человеку. Иногда мужиков своих вспоминаю — и никаких эмоций.