Если гора не идет к Магомету, то Магомет идет к горе



Обычно происхождение этого выражения связывают с одним из рассказов о Ходже Насреддине — герое восточного фольклора, известном выдумщике и острослове.







В одном из арабских сборников (примерно 1631) говорится о том, как Ходжа Насреддин однажды решил выдать себя за святого. Когда его спросили, как он это докажет, он ответил, что может приказать пальмовому дереву подойти к нему, и оно повинуется. Когда же чуда не произошло, то Ходжа сам подошел к дереву со словами: «Истинные пророки и святые лишены высокомерия. Если пальма не идет ко мне, то я иду к ней».

Другой рассказ находится в записках известного путешественника Марко Поло (1254-1324), первое издание которых на латинском языке вышло без обозначения места и года; предположительно: Венеция или Рим, 1484.



Марко Поло рассказывает, что некий багдадский сапожник взялся доказать халифу Аль-Мухтасиму преимущества христианской веры и якобы сотворил чудо: гора по его зову двинулась в его сторону. Видимо, европейский вариант этой восточной легенды заменил пальмовое дерево горой в силу христианской традиции, утверждающей, что вера горами двигает (I Послание к коринфянам, 13,2).



Известна турецкая пословица: “Гора, гора, странствуй; если гора не странствует, пусть странствует святой”. Хождение этой пословицы прослежено до XVII в.





В современном варианте это выражение вошло в европейские языки благодаря известному английскому ученому и философу Фрэнсису Бэкону. В 1597 г. он в своих “Нравственных и политических очерках”, в очерке “О смелости” рассказывает, что согласно преданию, Магомет обещал народу силою сдвинуть гору, и когда ему это не удалось, сказал: “Что ж! так как гора не хочет идти к Магомету, Магомет пойдет к ней”.



Смысл этого шуточного выражения: приходится в силу обстоятельств подчиниться тому, от кого сам ждал повиновения.

Обычно происхождение этого выражения связывают с одним из рассказов о Ходже Насреддине — герое восточного фольклора, известном выдумщике и острослове.

В одном из арабских сборников (примерно 1631) говорится о том, как Ходжа Насреддин однажды решил выдать себя за святого. Когда его спросили, как он это докажет, он ответил, что может приказать пальмовому дереву подойти к нему, и оно повинуется. Когда же чуда не произошло, то Ходжа сам подошел к дереву со словами: «Истинные пророки и святые лишены высокомерия. Если пальма не идет ко мне, то я иду к ней».

Иногда встречается другая версия фразы: «Если пальма не идет к Джохе, так Джоха пойдет к пальме».



Другой рассказ находится в записках известного путешественника Марко Поло (1254-1324), первое издание которых на латинском языке вышло без обозначения места и года; предположительно: Венеция или Рим, 1484.

Марко Поло рассказывает, что некий багдадский сапожник взялся доказать халифу Аль-Мухтасиму преимущества христианской веры и якобы сотворил чудо: гора по его зову двинулась в его сторону. Видимо, европейский вариант этой восточной легенды заменил пальмовое дерево горой в силу христианской традиции, утверждающей, что вера горами двигает (I Послание к коринфянам, 13,2).

Обычно происхождение этого выражения связывают с одним из рассказов о Ходже Насреддине — герое восточного фольклора, известном выдумщике и острослове.

В одном из арабских сборников (примерно 1631) говорится о том, как Ходжа Насреддин однажды решил выдать себя за святого. Когда его спросили, как он это докажет, он ответил, что может приказать пальмовому дереву подойти к нему, и оно повинуется. Когда же чуда не произошло, то Ходжа сам подошел к дереву со словами: «Истинные пророки и святые лишены высокомерия. Если пальма не идет ко мне, то я иду к ней».

Иногда встречается другая версия фразы: «Если пальма не идет к Джохе, так Джоха пойдет к пальме».



Другой рассказ находится в записках известного путешественника Марко Поло (1254-1324), первое издание которых на латинском языке вышло без обозначения места и года; предположительно: Венеция или Рим, 1484.

Марко Поло рассказывает, что некий багдадский сапожник взялся доказать халифу Аль-Мухтасиму преимущества христианской веры и якобы сотворил чудо: гора по его зову двинулась в его сторону. Видимо, европейский вариант этой восточной легенды заменил пальмовое дерево горой в силу христианской традиции, утверждающей, что вера горами двигает (I Послание к коринфянам, 13,2).