Ученик: Христос и Чайтанья учили нас любить людей.



Рамакришна: Вы должны любить всех, потому что Бог пребывает во всех существах. Но дурным людям лучше кланяться издали. (Виджаю с улыбкой:) Правда ли, что люди порицают вас за то, что вы общаетесь с людьми, верующими в личного Бога, имеющего форму? Истинно преданный Богу человек должен обладать абсолютным спокойствием, и его не должно тревожить мнение других. Подобно наковальне кузнеца он будет терпеть все обиды и все преследования, и оставаться твёрдым в своей вере и всегда одинаковым. Злые люди могут говорить о вас много всяких неприятных вещей и бранить вас; но, если вы жаждете Бога, вы будете всё выносить с терпением. Человек может думать о Боге даже среди самых злых людей. Древние мудрецы, жившие в лесах, могли размышлять о Боге, окружённые тиграми, медведями и другими дикими зверями. Природа злого человека похожа на природу тигра или медведя. Они нападают на невинных и причиняют им горе или вред.



Вы должны быть особенно осторожны, приходя в соприкосновении:



Во-первых, с богатыми. Человек, обладающий богатством и имеющий много слуг, легко может причинить вред другому, если захочет. Вы должны быть всегда настороже, говоря с ним. Иногда может даже оказаться необходимым согласиться в чём-нибудь с его мнением.



Во-вторых с собакой. Когда собака лает на вас, вы не должны бежать; говорите с ней спокойно, и она успокоится.



В-третьих с быком. Когда бык гонится за вами, вы опять можете усмирить его спокойными словами.



В-четвёртых с пьяным человеком. Если вы рассердите его, он будет ругаться и называть вас нехорошими именами. Но, если вы заговорите с ним, как с дорогим родственником, он будет чувствовать себя счастливым и будет необыкновенно любезен с вами.



Когда злые люди приходят ко мне, я очень осторожен. Характер некоторых из них похож на характер змеи. Они могут укусить вас, сами не зная того, за минуту. Может потребоваться много времени и понимания для того, чтобы прошло впечатление укуса. А может случиться так, что и вы захотите отомстить им. Потому необходимо время от времени бывать в обществе святых людей. Через общение с ними у человека устанавливается ясное понимание и распознавание людей.



ПРОВОЗВЕСТИЕ РАМАКРИШНЫ

Телец Дракона забодал.

Грозит астрологам скандал -

Расположенье звёзд угрозу

Несёт любому их прогнозу.


Валентин Берестов. Астрология. 1964

Его причисляют к гениальной молодежи 21 века. В 2021 году американский журнал Variety упомянул имя Юры в статье «12 восходящих российских звезд, готовых к выходу на мировую сцену». Актер уже побывал на таких известных кинофестивалях, как Каннский фестиваль и «Кинотавр». Зрители знают Борисова по фильмам «Притяжение», «Бык», «Калашников». Сам же актер Юра Борисове (актеру не нравится, когда его называют Юрий) считает свою профессию «валянием дурака».

Подробнее..

https://kulturologia.ru/blogs/210823/57211/

Славянский годослов на 2023 год для тотемных знаков: Уж Лис Ёж Орел Паук Петух Бык Конь. Моменты на которые надо обратить внимание Славянский гороскоп для тотемных знаков на 2023 год 2023 год (лето 7531 по славянскому календарю) начнется 20 марта. В статье описаны лишь ключевые моменты, которые ожидают людей, родившиеся под этими тотемными знаками. «ШИПЯЩИЙ УЖ» 1936 1952 1968 1984 2000   Славянский гороскоп для тотемного знака Уж на 2023 год

Читать далее...

               В Пермском зоопарке обитают разные копытные.

Про всех не буду подробно рассказывать. Исключение сделаю только для альпаков (в конце поста).

Читать далее...

Вячеслав Иванов
ДИОНИС И ПРАДИОНИСИЙСТВО
VIII. БУКОЛЫ


1. Афинский буколион и древность аттических буколов

Важнейшее таинство афинской государственной религии — бракосочетание супруги архонта-царя с Дионисом на празднике Анфестерий (Ἀνθεστηρία)¹ — совершается отчасти в Ленее,² обители жениха, отчасти в жилище невесты, на царском дворе в так называемом Буколионе, о котором Аристотель, в «Государстве Афинском», говорит: «Царь занимал Буколион, как он зовется ныне, что близ Пританея. И вот тому доказательство: еще и ныне правится там брачная ночь жены царя с Дионисом». Но название Буколион (Βουκολείον) предполагает буколов (βουκόλοι): «бычарня» принадлежала «волопасам».³

Ясно, что Буколион, с его священным брачным чертогом, будучи одной из главных и древнейших святынь города, — не просто государственный скотный двор, как прозаически думал поэтический Курциус, или ферма хотя бы и предназначенная для развода жертвенных животных, — и что «волопасы» не просто пастухи и скотники принадлежащих богам стад. Не нужно, впрочем, забывать собственного смысла терминологии, почерпнутой, всего вероятнее, из круга зооморфической обрядовой символики, чтобы, тем не менее, соединять с именем «волопасов», представление о коллегиальном союзе каких-то священнослужителей (ἱεροποιοί), о некоторой сакральной организации, уже в очень давнее время занявшей видное место в религиозно-государственном строе Афин — и, следовательно, необходимо связанной с родовым укладом.

В самом деле, мы встречаем в афинской старине следы рода, одноименного с предполагаемыми «волопасами»: в XV песне Илиады упоминается некий Ἴος ἀρχός Ἀθηναῖον — сын Буколида Сфела. Осторожный Тепффер не решается (вопреки мнению Виламовица) занести в список исторических родов Аттики этот род, о котором дальнейших свидетельств нет, и ограничивается предположением генеалогической связи с родом Буколидов на Итаке. Как бы то ни было, древность «волопасов» уже этим упоминанием кажется предварительно подтвержденной. Но что разумелось под буколами в более доступные исследованию эпохи?
_______________________________
[1] Ἀνθεστηρία ὁ праздник в честь Диониса, отмечался в месяце Анфестерионе (Ἀνθεστηριών, февраль-март). Природа на юге, в это время, пробуждается от зимнего сна; кроме того, молодое вино, приготовленное осенью, заканчивало к этому времени свое брожение и становилось годным к употреблению.
[2] Λήναιον τό Леней (храм Вакха-Диониса в Афинах, в котором во время праздника виноделия разыгрывались драматические произведения) Plat., Arph.
[3] βουκόλος (βου-κόλος), дор. v. l. βωκόλος (-ου) ὁ погонщик или хранитель крупного рогатого скота, волопас; тж. пастух (вообще) Hom., Plat., Arst., Theocr.


2. Связь позднейших буколов с орфиками

Религиозные общины буколов, из эпох эллинистической и римской достаточно известны, особенно по надписям, и можно считать удостоверенным их независимое бытие от общин чисто орфических, между тем как прежде понятие и имя буколов казались лишь элементами орфической символики. Божества буколических тиасов (θίασος)⁴ — прежде всего, Дионис, потом — Артемида и, как явствует из орфических гимнов, Геката и Куреты. Распространены были эти тиасы, судя по численности надписей, как раз в тех местностях, — именно, в Понте и Ионии, — где, по словам Лукиана, особенно любимы были и целыми днями занимали зрителей вакхические представления (βακχική ὄρχησις) — мифологические пантомимы с ролями Титанов, Корибантов, Сатиров и … Буколов. Итак, буколы-тиасоты приняли мистическое имя «пастырей» дионисийского мифа.

В надписях упоминаются среди мистов-буколов — архибуколы (ἀρχιβουκόλοι), гимноучители (ὑμνοδιδασκάλοι), силены (σειληνοί), далее — ликнофоры (λικνοφόροι), кистофоры (κιστοφόροι), архимисты (ἀρχιμύσται) и настоятельницы менад — архибассары (ἀρχιβάσσαροι). Достоинство архибукола было, по-видимому, родом пожизненного жречества, тогда как, напротив, архимисты были временными архонтами, или председателями, мистерий.

Что буколические общины по своему происхождению гораздо древнее той поры, к которой относятся прямые о них свидетельства, можно утверждать с достоверностью, хотя бы по характерным сообщениям о Кратине, одна из комедий которого носила, соответственно маскам хора, название «Буколы» и начиналась с дифирамба (διθύραμβος, славословие), почему Аристофан, осмеивая вакхизм (βακχεία)⁵ своего собрата по искусству, придает ему в шутку эпитет Диониса-Дифирамба — таврофаг (ταυροφάγος), или «пожиратель быка». В трагедии «Критяне» Эврипид выводит хор мистов, корифей (κορυφαῖος, глава) которых называет себя «мистом идейского Зевса» и «волопасом блуждающего по ночам Загрея, причастившимся омофагии⁶ и вознесшим светочи горной Матери, одним из посвященных вакхов».

Как мисты Загрея, буколы восходят, очевидно, к орфической организации VI века и представляют собой разновидность Орфеева братства; из чего, однако, не следует, что союзы пастырей не сохранили в своих мистериях обряда столь же древнего, как их имя. Напротив, внутренняя вероятность говорит в пользу предположения, что волопасы настолько же старее орфиков, насколько бог-бык старее орфического Загрея, и что их задолго до орфической реформы оставившая свой след в Афинах община была одним из древнейших вместилищ образующейся Дионисовой религии.
_______________________________
[4] θίασος ὁ торжественное шествие в честь божества, преимущественно Вакха.
[5] βακχεία ἡ вакхическое исступление, неистовство Plat., Plut.
[6] ὠμοφαγία (ὠμο-φᾰγία) ἡ pl. пожирание сырого мяса Plut.


3. Мужской прадионисийский культ быка

Природа этой религии такова, что, как только она перестает быть темным и обособленным культом оргиастических кланов и определяется как религия в собственном смысле, т.е. как почитание божества, не ограниченного в своих проявлениях кругом своего племени, но живого и действенного повсюду, — она порождает соединения людей, связанных между собой общением обрядовых тайнодействий (ὄργια καί τελεταί, μυστήρια). Едва становится возможным принятие этой религии иноверцами, обращение в Дионисову веру (пример такового мы имеем в рассказе Геродота о царе скифской Ольвии), возникают оргии посвященных и, следовательно, тиасы: ибо уверовать в Диониса, значит принять его оргии. Большей частью тиасы примыкают к роду, носителю обрядового предания.

К этому присоединяется то огромной важности обстоятельство, что оргии в исконной триетерической⁷ их форме — достояние одних женщин. Мужское служение должно быть отдельным от женского; мужчинам не звучит призыв «в горы!» — и Кадм с Тиресием, увенчавшись плющом, не последуют за сонмом вакханок. Вакхи принуждены к иным, хотя и аналогичным женскому оргиазму, священнодействиям, мистический характер которых требует общинной замкнутости. Мы знаем такую древнюю мужскую общину, признавшую своим родоначальником Дионисова пророка — Орфея: непосредственно эпифании бога открыты одним женщинам. Но орфики были не единственным соединением этого рода: Геродот называет наряду и в связи с ними вакхических мистов. Таковы были, по-видимому, одновременно с первыми орфиками, — и «волопасы Загрея», — буколы, буты (βουκόλοι, βοῦται).
_______________________________
[7] τριετηρίς (-ίδος) ἡ празднество, справляемое раз в три года Pind., Her., Eur., Plat.


На эти ранние союзы не должно переносить представления о секте и сектантском догматизме: они отличались от родственных организаций лишь обрядовой практикой. Синкретизм мифа и священной доктрины начинается там, где кончается родовой партикуляризм первобытного культа. Буколы могли примкнуть к орфическому союзу и все же сохранить особенности, отличающие их от орфиков. Элевсин, установив общение с орфиками и восприняв их влияние, продолжал независимо развивать свою обособленную религиозную форму. Явление поздней теокрасии (θεοκρασία), которое мы наблюдаем в римской надписи некоего поклонника Митры и Диониса вместе, иерофанта и архибукола, называющего себя, по иерархическим ступеням посвящения, коих он достиг в различных ложах — pater patrum dei Solis Invicti Mithrae hierophanta Hecatae Dei Liberi archibucolus taurobolio criobolioque in aeternum renatus (CIL. VI, 510), — коренится в древних основах античного религиозного сознания. По-видимому, буколы-вакхи есть общее наименование мужских дионисийских общин повсюду, где господствующим символом бога был бык, под каковым именем (ταύρος)⁸ он почитался в Феспиях и Элиде, как явствует из обрядовой песни элейских женщин:

Герой Дионис, примчись к нам, Во храм, с Харитами, На элейский пречистый Жертвенник! Ярым быком накати к нам, Бык достохвальный! Бык достохвальный!

Ἐλθεῖν, ἥρω Διόνυσε, Ἀλείων ἐς ναὸν ἁγνὸν σὺν Χαρίτεσσιν ἐς ναὸν τῷ βοέῳ ποδὶ θύων, ἄξιε ταῦρε, ἄξιε ταῦρε.

Но образ и атрибуты бога-быка суть общие и постоянные черты повсеместно принятой дионисийской символики. В отдельных местах это основное представление порождало своеобразные мифы: в Аргосе Дионис-бог, рожденный коровой (βουγενής), сын Ио. Песнь двуострой секиры — дифирамб, — которой происходило убиение быка в жертву богу секиры, он же вместе и бог-бык, — отожествляется с Дионисом-Дифирамбом быкоубийцей-быком. Энтузиастические жертвоприношения этого рода сохранились, из ранней поры дифирамба, в отдельных поместных обрядах. Сюда относятся критские таврофагии⁹ и тенедосская жертва, сюда же обряд в Кинефе, так описываемый Павсанием:

«Самым замечательным в Кинефе является храм Диониса и праздник, совершаемый ими в его честь зимой (т.е. в пору пребывания бога в подземном царстве). Во время этого праздника мужчины, намазавшись маслом, подняв себе на плечи, несут в храм быка (для принесения в жертву), взяв его из стада, а какого — это указывает им сам бог (т.е. выбор быка происходит в состоянии оргиастически-вдохновенном)».
(Павсаний VIII, 19, 2)

Естественно предположить, — в виду признаков более глубокой древности чисто-буколического культа в сравнении с культом орфическим, — что, прежде чем буколы научились от орфиков называть своего бога Загреем, они были просто быкоубийцами (ταυροσφάγος¹⁰): назначение их оргиастических общин состояло в принесении таинственной энтузиастической жертвы, объектом которой был бог-бык, а мистическим субъектом бог-топор, причем оба бога сливались в одно божество, чье изображение мы видим в кносской голове быка с двойной секирой, вырастающей из черепа и опирающейся лезвиями на рога.
_______________________________
[8] ταῦρος ὁ (тж. τ. βοῦς Aesch., Soph.) бык Hom.
[9] ταυροφάγος (ταυρο-φάγος) — поедающий быков, эпитет Диониса Soph.
[10] ταυροσφάγος (ταυρο-σφάγος) — закалывающий быка (ἡμέρᾳ ταυροσφάγῳ Soph. — в день заклания быков).


4. Аттические буфонии и их родовая основа

Среди афинских исторических родов мы встречаем, по крайней мере, три рода, стоящих в ближайшем отношении к тотему быка: Бутады (Ἐτεοβουτάδαι, т.е. подлинные, исконные Βουτάδαι), Бузиги (Βουζύγοι) и Фавлониды (Θαυλωνίδαι). Имена первых двух совпадают со священными прозвищами Диониса: «волопас» (βουκόλος, βούτης) и «запрягающий быков» (Βουζύγος). Ликург — наследственное имя в роде Бутадов: характерный признак принадлежности рода к дионисийскому культовому кругу, подтвержденный и усиленный еще тем совпадением, что уже у Гомера Ликург — букол; это показывает наименование его оружия, (βουπλήξ),¹¹ — как букол, по самому имени, и Ликургов брат и двойник — Бут (Βούτης), родоначальник Бутадов.

О Фавлонидах известно, что они искони совершали афинский обряд Буфоний (Βουφόνια), т.е. быкоубийства.¹² А именно, из их рода выбирались быкобойцы (βουτύποι), и сам быкоубийца (βουφόνος) был всегда Фавлонид, тогда как другие священнодействия при жертвоприношении были предоставлены двум элевсинским родовым коллегиям (γένη) — Кентриадов и Дэтров, принадлежащими к элевсинскому роду Кериков (Κήρυκες).

Первые (Κεντριάδαι) загоняли быка на медный помост рожнами (κέντρα);¹³ вторые (Δαιτροί, синонимически — Μάγειροι, «мясники») рассекали быка на части, после того как быкоубийца нанес ему удар священным топором, который предварительно оттачивали и ритуально передавали из рук в руки члены особой коллегии священнослужителей, при участии избранных девиц, на чьей обязанности лежало приносить нужную при оттачивании топора воду. Рожны или бодила (κέντρα), под коими разумеются пастушеские копья, составляют священную утварь буколических мистерий. Заметим мимоходом, что наше «противу рожна прати», заимствованное из рассказа об обращении Савла в Деяниях апостолов, есть, в конечном счете, цитата из Пиндара или трагиков, которые, в свою очередь, заимствовали образ противящегося священнослужителям быка из обрядовой практики и фразеологии буколов; ибо если даже это уподобление было поговоркой уже в VI веке, тем не менее его отношение к сценам жертвоприношений и священного боя быков было тогда совершенно прозрачно. По распространенности подобных речений, почерпнутых из буколической литургики, можно судить о распространении и влиянии этого культа.

Кроме названных наследственных священнослужителей, эпиграфически засвидетельствованы, в качестве участников афинских Буфоний, еще βοῦται, т.е. прямо буколы. Обряд Буфоний совпадает в столь характерных чертах, как преследование быкоубийцы и его бегство к морю, с тенедосским действом, о котором имеем следующее свидетельство: «Тенедосцы Человекорастерзателю-Дионису откармливают тельную корову; когда же она отелится, ухаживают за нею, как за роженицей; а новорожденный приплод приносят в жертву, обув в котурны; и в того, кто нанес ему удар топором, бросают камни всенародно, пока он не добежит до моря». Что священный топор Буфоний был двуострой секирой, каковая изображена на монетах Тенедоса, видно уже из того, что он носит имя «быкоубийца» (βουφόνος), почему и подвергается суду, как таковой: имя же это — не только священное прозвание Диониса, но вместе и наименование дифирамба и двойного топора.
_______________________________
[11] βουπλήξ (βου-πλήξ), -πλῆγος ὁ и ἡ
1) остроконечная палка (которой погоняли быков), стрекало Hom., Luc.
2) жертвенный топор Anth.
[12] βουφόνια (βου-φόνια) τά праздник заклания быка (в Афинах) Arph.
[13] κέντρον τό кентр, стрекало (πρὸς κέντρα λακτίζειν погов. Pind., Soph. etc. — лягать стрекала, т.е. идти против рожна).


5. Островные буфонии и их связь с Критом

Аналогичные празднества и обряды встречаются, далее, на острове Кос (где прослеживаются древние человеческие жертвы) в честь Зевса Полиея (Πολιεύς) и Маханея (Μαχανεύς); и имя месяца Буфониона (Βουφονιών) на Делосе и Теносе свидетельствует о том же культе на этих островах. Праздник Διός Βοῦς справлялся и в Милете. В Магнесии на Мэандре Буфониям аналогичны обряды в честь Зевса Сосиполия (Σωσίπολις, «охранитель города»). В дни празднования Зевса Полиея на Косе приносятся и жертвы растительному Дионису Скилиту. Итак, то, что в Афинах является культом древнейших буколов есть общее явление островного круга прадионисийской религии Зевса-быка и двойного топора, развившейся в религию морского и растительного Диониса-Быка-Дифирамба.

В самом деле, как объясняется тот факт, что столь отличительно выраженный культ буколический и дионисийский связан не с именем Диониса, а с именем Зевса? Ибо афинские Буфонии суть жертва Зевсу Градовладыке на празднике Диполий,¹⁴ и тому же Зевсу приносятся подобные же жертвы на Косе. Ответ на это, в связи всего нашего исследования о происхождении Дионисовой религии, может быть один: начались Буфонии в ту эпоху, когда божество Диониса в его отдельной от Зевса особенности еще не было установлено или повсеместно вéдомо и принято; как обряд, так и весь союз аттических буколов сохранил печать той ступени в развитии Дионисова культа, когда оргиастическое божество было мыслимо монотеистически, когда еще не знали сына Зевсова и чтили пра-Диониса под именем Зевса.
_______________________________
[14] Διπόλεια τά {Διϊπόλεια} Диполии, древний праздник в честь Зевса Градохранителя (Ζεὺς Πολιεύς) Arph.

Это объяснение подтверждается характером обряда и этиологией обрядового предания. Полевой магизм и здесь, как в упомянутом обычае зимнего жертвоприношения Дионису в Кинефе, составляет доисторическую подоснову позднейшего культа: земледельчески заклинательную силу имеет чучело жертвенного быка, впряженное в плуг. Обряду приданы формы запечатлевающие этиологический миф: согласно этому мифу, сельская жертва вначале была бескровной, случайно убит был впервые бык-кормилец, и это преступление навлекло на страну кару богов: отсюда — суд над убийцей и его изгнание. Перед нами пример приспособления исконного сельского культа к занесенному с Крита культу бога двойного топора, тотем которого — бык — совпал с местным тотемом пастухов и пахарей. Что бык — бог в зверином образе, очевидно из представления о священнодействии, как о вынужденном святотатстве; это представление типически сопровождает жертвенные богоубийства первобытных религий. Прибавим, что особенное значение придается вкушению от рассеченных частей быка: оно предписано оракулом, как причащение плоти бога. Но, рядом с тотемом бога, мы видим и фетиш его: ибо топор мыслится живым и ответственным за убийство, как мыслило средневековье мечи. И тотем, и фетиш мы находим на Крите; и, — что особенно важно, — отожествление того и другого, раздвоение божества на жертвенную и жреческую ипостась его единой сущности — эти представления не могут быть наследием простого сельского магизма, равно как и представление о воскресении быка через год для новой жертвы, определенно намеченное в мифе, — но свидетельствуют о происхождении церемонии из высокоразвитой оргиастической религии. Что божественные бык и топор — одна живая сущность (idem numen), совершители жертвы, по-видимому, знали; во всяком случае, обряд Буфоний причисляется к афинским мистериям.

На религию пра-Диониса указывает и погружение топора в море, по приговору суда, — связь представлений быка, топора и моря. Впрочем, само предание помнит (по Теофрасту), что убийца бежал на Крит. Бузиги, один из вышеназванных буколических родов Аттики, называли в числе своих предков-героев некоего Эпименида, которого, по убедительно высказанному Тепффером мнению, нет оснований различать от критского пророка. Афинянам было понятно, почему «волопасы Загрея» у Эврипида — критяне.

К изложенной религиозно-исторической характеристике древнейших буколических родов Аттики нам остается прибавить еще следующее соображение. Недоумение исследователей возбудило Страбоново (VIII, 383) обозначение аттической филы Эгикореев (Αἰγικορεῖς) как священнослужителей (ἱεροποιοί). Нам кажется, что это недоумение разрешается допущением, что речь идет и здесь о буколических родах (так, Бутады принадлежали к филе Эгеида (Αἰγηΐς). В самом деле, та же фила означается в другом месте (у Плутарха), как «пастушеская». Что же удивительного, что пастушеская фила — фила священнослужителей, или жрецов? Мы видели, что древнейший пастушеский культ был представлен в исторических Афинах рядом жреческих родов и составил важную часть общегосударственной религии. На связь названной филы с дионисийским мифом указывал Маас; если мы примем, что ее имя в самом деле происходит от волн (qui caerula verrunt), своеобразное сочетание обряда Буфоний с морем, из-за которого впервые пришел быкоубийца — двойной топор, покажется нам еще более многозначительным.


6. Прадионисийские буколы в Фивах

По Виламовицу, Буколион в Афинах — религиозный центр аттического культа Диониса-быка, заимствованного из Фив. Брачный чертог (θάλαμος) Семелы в Кадмейском кремле, описанный у Павсания (IX, 12. 4), был буколион; ибо Эврипид говорит о древесном стволе, упомянутом в этом описании, что Дионисов столп чудесно обвился плющом «в чертогах буколов». Отсюда Виламовиц заключает, что культ Диониса-быка был принесен в Аттику из Беотии, как позднее и культ Диониса-Элевтерия. Но мы видели, что аттические буколы восходят к прадионисийской эпохе. Буфонии не были бы жертвой Зевсу Полиею, если бы бог-бык был изначально беотийским Дионисом. С другой стороны, ничто не препятствует предположить прадионисийское почитание быка в Беотии, под влиянием Крита; и только при этом предположении возможно допустить беотийское опосредствование критского влияния по отношению к Аттике. Культ Элевтерия также обнаруживает общение Беотии с Критом в эпоху образования Дионисовой религии.

Город Элевтеры и его эпонимного героя Элевтера (Ἐλευθέρος)¹⁵ мы равно встречаем на аттико-беотийской границе и на Крите. Подобно Икарию, беотийский Элевтер, первоначально самостоятельный местный хтонический демон,¹⁶ становится потом гостеприимцем бога Диониса, наводящего на дочерей его безумие. Герой только впоследствии, он искони объект местного оргиастического культа, deus Liber в оргийном значении «разрешителя душ». Ибо он дает своим поклонникам возможность, надев его звериную маску, подменить свою душу его демоническим присутствием; его сила высвобождает души живых и души умерших и позволяет им временно блуждать в чужих обличиях; он снимает для людей, им одержимых, все запреты, и его вселение очищает от всех недугов и немощей душевных и телесных. Тот же круг религиозных представлений лежит в основе фиванского культа Диониса Лисия (Λύσις, «Освободитель»); этиологический миф знает его, как разрешителя от уз, освободителя от плена при помощи волшебных чар виноградного сока; но служения ему, именуемые мистериями, имели катарсический характер, ознаменованный самим именем бога. Критский Элевтер делается одним из Куретов: героизируя местного демона, естественно было ввести его в круг общего мифа под этой оргиастической маской; ему к лицу кружиться, ударяя мечом в щит, перед сводом пещеры, где коза Амалфея вскармливает будущего эгидоносца. Этому образу буйного юноши-воина отвечает облик элевтерийского бога в черной эгиде (μελάναιγις), т.е. козьей шкуре, с убийственным копьем в руке, от вида которого девы впадают в безумие.

Культ Диониса Элевтерия сравнительно поздно принимается Афинами и вызывает необходимость второго весеннего празднования бога — Великих Дионисий.¹⁷ Это самое позднее наслоение Дионисовой религии в Аттике. Культ буколов первоначально критский прадионисийский культ; Дионисовым делается он вследствие сочетания с другим аттическим культом, который узнал Диониса раньше буколов. Этот древнейший аттический культ Диониса начался в Эпакрии.¹⁸
_______________________________
[15] ἐλεύθερος
1) свободный, вольный, независимый;
2) подобающий свободному гражданину, благородный (λόγος Soph.; φρονήματα, ἦθος Plat.);
3) необремененный долгами (χρήματα Dem.);
4) освобожденный, оправданный.
[16] δαίμων (-ονος) ὁ и ἡ
1) бог, богиня (δαίμονι ἶσος Hom. — богоравный; σὺν δαίμονι Hom. — с божьей помощью; πρὸς δαίμονα Hom. — против божьей воли);
2) божество (преимущ. низшего порядка) — дух, гений, демон (δαίμονες ἐπιχθόνιοι Hes.).
[17] Из Миконской надписи, предписывающей жертвоприношение козленка Бакхею (чтимому, кроме того, на Наксосе, в Эритрах и Илионе) в месяце Бакхионе и угощение жрецов, Протт, отождествляя названный месяц с аттическим Элафеболионом, заключал, что, как Анфестерии, так и Великие Дионисии были приурочены к общеионийскому второму весеннему празднованию Диониса.
[18] Ἐπακρία = Διακρία
Διακρία ἡ Диакрия (горная область в сев.-вост. Аттике).


7. Дионис в Аттике

Герой Эпакрии Икарий — это местный Дионис того периода, когда имя бога еще не найдено, — страстнόй (πάθος) демон, хтонический податель изобилия и, в частности, покровитель винограда. Почитается он оргиастическим культом, человеческими жертвами, исступлением женщин, фаллическими обрядами и изначала мыслится в некоей связи с Артемидой. Потом, подобно Элевтеру, он обращается в героя, гостеприимца Дионисова. Ибо в царствование Пандиона в Афинах, говорит миф, Дионис пришел к Икарию. Это пришествие означает усвоение имени божества и приведение местного оргиастического культа в соподчиненное отношение с рядом других ему подобных. Имя Диониса было заимствовано: откуда? Пандиона, через дочь его Пандиониду, предание связывает с мифом о Терее. Нам кажется важным в этом мифе не фракийское происхождение Терея, но женский оргиазм и локализация последнего в Давлиде, у предгорий Парнаса. Имя Диониса и его религию в собственном смысле принесли женщины-теориды (Θεωρίδαι, паломницы), аттические «лены» (Λῆναι), вошедшие в сношения, для устройства общих радений, с фиадами (Θυάδαι) Киферона и Парнаса. Они принесли весть не о Семелином сыне, но о боге-младенце, таинственно рождающемся из недр земли, лелеемом в колыбели-сите (λῖκνον) пестуньями-менадами.

Женский оргиазм на Кифероне и Парнасе существовал с незапамятных времен, — прежде, чем он был приурочен к божеству Диониса. И, конечно, аттические женщины принимали в нем участие прежде усвоения имени Диониса общиной Икария, — раньше царствования Пандиона. Есть историческая правда в легенде о более раннем, чем посещение Икария, приходе Диониса в гости к Семаху, жившему на границах той же Эпакрии, и о посвящении богом дочери Семаховой в менады через передачу ей оргиастической небриды: случилось это еще при Амфиктионе. Столь стародавние были могли припомнить о своих сонмах и радениях аттические паломницы ко святым местам и горам Дионисовым; но собственной эрой Дионисовой религии в Аттике считалось царствование Пандиона, почему в оракуле о праздновании Анфестерий упоминается именно Пандион. Однако, женское служение, как отчетливо помнил миф началось еще раньше, и потому царствование Амфиктиона является как бы конкурирующей эрой аттического дионисийства.

Павсаний (I, 3, 6) описывает, как один из древнейших священных, памятников Афин, глиняное изображение гостин у Амфиктиона, на которых в числе божественных гостей царя-гостеприимца присутствует и Дионис, — научивший, по Филохору (Athen. II, 38 С), Амфиктиона разводить вино водой. Сказание об Эрихтонии, гepoe-змие, и о росных нимфах, дочерях Аглавра, лелеявших на скале Акрополя божественного сына Земли и Огня (Гефеста), переданного им в корзине со змеями, которую они не смеют открыть, — это сказание свидетельствует о раннем усвоении Кекроповым городом представлений, родственных оргиям фиад; и эта быль отнесена мифологическим преданием ко временам Амфиктиона. К тем же временам восходит, наконец, и фаллический культ Диониса, чуждый, по-видимому, буколам и связанный в предании с именами Икария и Семаха: Дионис-Ортий (ὀρθός, «прямо стоящий») со своими нимфами получает от Амфиктиона алтарь в святилище Ор. Нимфы характерно отмечают культовый круг, где господствует женский оргиазм. Сельские Дионисии неразрывно сочетаются с древнейшими формами Дионисова почитания в Эпакрии.

Итак, вначале — аграрный оргиазм икарийских виноделов (сюда относится асколиазм)¹⁹ и, в тесном с ним сочетании, — оргиазм женский, наследие пеласгической эпохи; потом — общение оргиастических женщин Аттики (Λῆναι)²⁰ с менадами Парнаса и Киферона — и, в результате, рецепция Дионисовой религии в Эпакрии и по другим местам, между прочим в самом городе (ἄστυ),²¹ — в то время как буколы еще развивают старую, прадионисийскую и критскую форму той же религии. Наконец, происходит слияние буколических культов с чисто дионисийскими.
_______________________________
[19] ἀσκολιασμός — сельские соревнования, смысл которых: как можно дольше удержаться на бурдюке (ἀσκός), не свалившись с него.
Асколиазм должен быть истолкован как веселое завершение горестного обряда, и недаром виноградари, с лицами, вымазанными красным суслом и гущей виноградных выжимок (τρύξ, τρῠγός), получили прозвище: «мазаных демонов» (τρυγοδαίμων), т.е. демонов растительности, те что и составили коррелят пелопоннесским Сатирам, которые в поминальных действах также были, по-видимому, проекцией в миф празднующих сельчан в козьих шкурах.
[20] Λῆναι (-ῶν) αἱ лены, т.е. вакханки Anth.
[21] ἄστυ, ἄστεως, эп. ἄστεος τό город, преимущ. столичный.


8. Слияние прадионисийского буколического и женского Дионисова культа. Священный брак как символ союза.

Союз буколических и вакхических общин отчетливо запечатлелся в обряде Анфестерий, Бракосочетание царицы с Дионисом, как проницательно замечает Курциус, носит характер «соседской свадьбы». Ленеон — святилище виноделов, Буколион — пастухов. Царь принадлежит волопасам, царица — Дионису. С тех пор об Икарии говорят, что убили его виноделы и пастухи вместе, — хотя очевидно, что пастухи вначале вовсе не знали Икария.

Буколы не могли сами по себе развить чисто дионисийской религии: мы не находим у них следов исконного женского оргиазма. Попытка доказать существование женских буколических тиасов, будто бы слывших под наименованием «коровьих» (βόες, CIG. 3604,) была неудачна: она основывалась на неверном объяснении простого упоминания о пожертвованных Афине стадах и пастухах в пергамской надписи, удовлетворительно истолкованной Френкелем в смысле, уничтожающем упомянутую конструкцию. Дионис-пастырь (βουκόλος) известен: он пасет диких быков (ποιμήν ἄγραυλον ταῦρον), по словам орфического гимна; по Теокриту, — «в горных долинах сам Вакх загоняет, прекрасный, телицу». Но нигде не встречаем мы коррелята: бог — бык, его служительницы — коровы. Когда Дионис — бык, его служители — пастыри быка; когда он сам пастырь, его паства — «стадо». Невозможным по существу предположенное соотношение между богом и менадами нам не кажется: элейские женщины призывают «достохвального быка», по-видимому, как чаемого супруга. Мималлоны (Μιμαλλόνες) — рогоносицы, как и Ио — корова. На Крите это представление намечено в мифах об оргийном Зевсе-быке. Но у эллинов оно не принялось: женский оргиазм издавна прорыл себе отдельное, широкое русло; его формы настолько сложились, что уже не поддавались чуждым воздействиям, и религия триетерий не знает в своем круге Пасифаи. Показательно, что в трагедии Эврипида, несмотря на культовую связь Семелина чертога в Фивах с буколами, несмотря на богоявление самого Диониса в образе быка, несмотря на растерзание тельцов, вакханки остаются чуждыми буколической символике и неизменно являются охотничьей сворой Артемиды, хтоническими собаками ночных дебрей. Зато все мужское служение Дионису — и дифирамб в частности — всецело покоится на оргиастическом культе быка, древнейшей форме буколической религии.

Буколы знали Зевса, как бога-быка энтузиастических жертвоприношений. Менады знали Диониса, как змея и божественного младенца, рождающегося из темных недр земных. Полнота Дионисовой религии — следствие соприкосновения этих двух культов, мужского и женского. Когда буколы Фив, — подобно Кадму и Тиресию в Эврипидовой трагедии, — приняли религию менад, Дионис родился в Фивах от Семелы.²² Наличность трех религиозных фактов обусловила возникновение этого мифа о рождестве Дионисовом: женский оргиазм, осознание Диониса как ипостаси сыновней и оргиастическое представление о боге-отце. Это последнее было отличительно для критской религии волопасов; женские же экстазы и откровение о младенце принесли менады. Неудивительно, что брачный чертог Семелы оказывается в фиванском священном участке буколов. Деревянный столп (στῦλος) бога, упавший в Семелин чертог с молнией, о котором был оракул: «столп фивянам да будет сам бог Дионис многорадный», — быть может, один из критских бетелий (βαίθυλος, сравн. ἔμψυχοι λίθοι),²³ — древнейший фетиш бога, — столп этот чудесно обвивается плющом горных высей. Самый тирс есть как бы вещественный знак союза между буколами и менадами: пастушеское копье, покрытое лесной дикой зеленью.
_______________________________
[22] Дельфийский пеан в честь Диониса, написан в последнюю треть IV в. до н.э. неким Филодамом из локрийской Скарфии (О празднике Дионисова рождества в Фивах Stat. Theb. II, 71).
[23] βαίθυλος (от семит. bet-el, «дом бога») ὁ священный камень, объект поклонения, символизирующий божество.
ἔμψυχος (ἔμ-ψῡχος) {ψυχή} одушевленный, живой Her., Arst., Plut.
λίθος (-ου) ὁ камень (ξεστός Hom.; ἐκ λίθων ἐκλάμπει πῦρ Arst.).


9. Брачные чертоги буколов

С тех пор, как буколы умножили свои святыни новой и отныне важнейшей — брачным чертогом (θάλαμος), — это были уже поклонники не пра-Диониса, но Диониса. Это событие было общим переломом первобытного буколического культа, от которого остались только разрозненные пережитки, в роде афинских Буфоний. Афинские буколы также получили «брачный чертог»; и, по-видимому, такие чертоги возникли и в других местах. Действительно, в новооткрытых фрагментах (1. 57. 58) Эврипидовой «Гипсипилы», где действие происходит в Немее, мы встречаем то же соединение священных мест: буколиона, названного δώματα μηλοβοσκὰ, — он же царский чертог царя Ликурга — μέλαθρα Λυκούργου — и примыкает к храму Немейского Зевса, чьим жрецом оказывается Ликург (как и афинские Буфонии посвящены Зевсу), — и брачного чертога Дионисова, θάλαμος Βρόμιου,²⁴ где женщины хора, подобно герэрам Афин,²⁵ готовятся вознести Дионису курения и возлиять вино.

Ликург, иначе Лик (Λύκος, «волк»), герой Немеи, чей гроб чтим в священной Зевсовой роще, — без сомнения, одна из ипостасей Ликурга-Бута, о котором мы говорили как о родоначальнике Бутадов и герое-архегете буколов: этим объясняется немейский буколион. По Гигину, Гипсипила живет рабыней не у немейского Ликурга, а у фиванского Лика. Как бы то ни было, служительница Диониса попадает к буколам. То же можно утверждать и о Дирке: фиванский миф о погубившей ее Антиопе, неистовой дочери Лика, и об ней, привязанной к рогам быка, разоблачающегося Дионисом, отразил первое общение буколов с менадами в Фивах, борьбу и союз. Антиопа — представительница прадионисийского буколического культа; Дирка — менада Киферона.

Отсюда произошел таинственный обряд священного брака. Но его прообраз — брак царицы-менады с Зевсом-Дионисом в Фивах — должен был существенно измениться в Афинах. В Аттике также родился Дионис: это был элевсинский Иакх.²⁶ Отец его был Загрей, Дионис подземного царства, Дионис весенних и навьих Анфестерий. В этой форме священный брак в чертоге Буколиона был поистине национальным аттическим культом, а не беотийским новшеством. Итак, для реформы буколов нужны были орфики; ибо все вышеизложенные особенности аттической рецепции отмечены печатью древнего орфизма. В нижеследующих словах Диодора мы находим как бы формулу этого орфического синкретизма: «Говорят, что от Зевса и Персефоны родился Дионис, некоторыми именуемый Сабазием (орфизм); рождество его справляется в действах, во имя его свершаются ночные и тайные служения (менад). Утверждают, что он первый начал сопрягать волов (βουζύγοι, «бузиги») и тем усовершенствовал земледелие, почему и изображается рогатым (буколический культ)». Неудивительно, что буколический культ отныне пронизан элементами орфическими.

Религиозно-исторический процесс, совершившийся в глубокой древности в аттическом деме Флии,²⁷ поскольку он угадывается в своих основных чертах, служит дальнейшим подтверждением добытых результатов. Культ Флии — культ рода Ликомидов, родоначальником которых считался некий Лик (Λύκος), сын Пандиона. Это наводит на мысль, что древнейшие Ликомиды — буколы. С другой стороны, главный культ Флии — культ Земли, именуемой Великой богиней и имеющей при себе, в качестве оргиастического мужского коррелята, некоего дионисоподобного бога низведенного впоследствии в герои под именем Флия (Φλήος, Φλέως, «растительный Дионис»).²⁸ Слияние мужского буколического элемента и женского дионисийского произошло во Флии явно под орфическим влиянием: с тех пор Ликомиды — орфический род, хранящий древнейшие гимны Орфея и правящий орфико-дионисийские действа, а их родоначальник Лик, утративший черты дионисийского антагониста букола-Бута-Ликурга, уже только пророк и основатель религиозной общины.
_______________________________
[24] Βρόμιος ὁ Бромий, «Шумный» (эпитет Вакха) Pind., Aesch., Eur., Arph.
[25] γεραραί αἱ «старицы» (жрицы Диониса в Афинах) Dem.
[26] По Диодору, Дионис родился в Элевтерах (III, 66; IV, 2).
[27] Φλυεῖς (-έων) οἱ Флии (дем в филе Κεκροπίς) Isae.
[28] φλέω — быть переполненным, изобиловать, быть обильным.
φλέως (-ω) ὁ тростник, камыш Arph., Arst.


_______________________________

Это цитата сообщения сыненок Оригинальное сообщение

1.





2.





3.





4.





5.





6.





7.





8.





9.

Бог (ст.-слав. богъ; укр. бiг; болг. бог; сербохорв. бо̑г; словенск. bȯg; чешск. bůh; польск. bóg; в.-луж. bóh; н.-луж. bog).

Общеславянское bog — наделяющий богатством, бог.
Древнеиндийское bhaga(-h) — счастье, благосостояние, богатство или bhagavan(t) — наделяющий богатством.
Древнеиранское, древнеперсидское baga — участь, судьба, счастье, бог.
Древнеарабское происхождение baha, baga — участь, судьба, господин, бог.
Авестийское baɣa, baga — доля, участь.
В современный русский слово «бог» пришло из древнерусского, где богъ — заимствование из церковнославянского. Старославянское богъ восходит к общеславянскому bog и далее — к индоевропейскому корню bhag- (наделять, раздавать).
(Этимологический словарь русского языка Семенова).

Другие словари, в целом, дают то же значение — «дающий, оделяющий господин; доля, счастье, богатство». Настораживает только один нюанс: «в современный русский язык слово «бог» пришло из древнерусского, где «богъ» — заимствование из церковнославянского». Видимо и в славянские языки слово «бог» пришло тоже из церковнославянского. Но церковнославянский язык несет в себе богатое византийское (читай греческое) наследие. Греческий же язык был в свое время языком межнационального общения. И именно из него многие народы заимствовали многие слова и термины. Не в Грецию ли уходят корни пресловутой «индоевропейскости»? Не отрицая возможности заимствования слова «бог» из иранской (или даже из индийской) культуры, рассмотрим еще одну версию происхождения слова «бог» — от слова «бык».

Истоки происхождения образа бога-быка лежат в далеком прошлом. Он возник в эпоху Тельца, когда, зачастую, образ богов разных культов имел вид быка, либо его атрибуты (бычья голова, рога). Наиболее известные Тельцы: Мардук, Ра, Ваал, Энки («свирепый бык неба и земли»), Лунный бог Син и Солнечный Тешуб, принимающие образ быка.

В Египте, помимо богов в образе быка, поклонялись и быкам, что называется, из плоти и крови, но обожествляемым по определенным признакам, дающим право полагать, что этот бык является воплощением бога Ра, Осириса или Птаха. Бык Апис почитался в Мемфисе, Мневис — божественный черный бык Гелиополя, Бухис — божественный бык Фив. Обращает на себя внимание некоторое созвучие имени Бухиса (bḥs, «теленок») со словом «Бог» (особенно с учетом оглушения буквы «г» в слове «Бог»).

В Гермонте (Верхний Египет) Бухис почитался как воплощение местного бога войны Монту и при жизни был окружен божественными почестями. После смерти его мумифицировали и захоранивали в саркофаге в особом некрополе Бухеуме, недалеко от Гермонта. Новое олицетворение Бухиса находили среди новорожденных телят по особым приметам. У него должна была быть белая шерсть с черными пятнами и черная голова. Культ быка Бухиса достиг наивысшего расцвета в эллинистический и римский период — при Птолемеях (305-30 до н.э.) и римских императорах династий Юлиев-Клавдиев и Флавиев (27 до н.э. - 96 н.э.).

Как видим, оформившийся в эпоху Тельца, образ бога Быка проявляется и в следующую эпоху Овна, и в эпоху Рыб. Нельзя не отметить попыток ввести образ божественного барана, с приходом эпохи Овна. Наиболее популярный образ бога-барана — это конечно же Амон. Символизм Овна переходит и в эпоху Рыб, вспомним, хотя бы, образ закланного агнца, как символ Христа. Однако традиция весьма инертна, она вшита в культуру и религиозные символы настолько прочно, что с трудом поддается вытеснению новыми образами.

На языках разных народов слово «бык» весьма созвучно слову «Бог». По-татарски бык — богà, по-крымскотатарски — buğa, по-башкирски — буга (бога), по-казахски — бұқа, по-киргизски — бука. В этой же связи, вспоминается букашка,¹ с говорящим названием «Божья коровка».

Любопытно еще одно именование быка на славянских языках — «бугай» (польск. buhaj, также bugaj). Фасмер происхождение этого слова относит к заимствованию из тюркского, от слова «бык» (тур. buɣa, чагат. boɣa, др.-тюрк., уйг. buka). Это ошибочная версия, слово «бугай» заимствовано из др.-греческого языка. Слово βουγαίος встречается и у Гомера (Ил. XIII 824; Од. XVIII 79), и у Плутарха (Αίτια Ελληνικά 36).²
___________________________
[1] Слово букашка, видимо, производное от бұқа — «бычок». Причиной такой этимологии (слова «букашка») очевидно является «тяжеловесный» вид жуков и усики, которые можно рассматривать как «рога». Схожую этимологию имеет и слово «козявочка» (от слова «коза»).

[2] Νῦν μὲν μήτ᾽ εἴης, βουγάϊε, μήτε γένοιο… — Лучше б тебе, самохвал, умереть иль совсем не родиться… (Гомер. Одиссея XVIII, 79)
Αἶαν ἁμαρτοεπὲς βουγάϊε ποῖον ἔειπες… — Праздные звуки, Аякс! велеречишь, огромностью гордый! (Гомер. Илиада XIII, 824)

Несмотря на то, что слово βουγαίος происходит от слова βοῦς («бык»), его перевод и у Гомера, и у Плутарха имеет переносное значение. Плутарх слову βουγαίος дает значение «по-бычьи радостный», в Одиссее то же слово В.В. Вересаева переводит как «самохвал» (т.е. хвастун). В Илиаде, в переводе Н.И. Гнедича, телосложение Аякса просто сравнивается с мощью быка. Дословно βουγαίος имеет значение «земляной бык», т.е. употребляемый для пахоты земли (сравн. с βουκαῖος — пашущий на волах Theocr.).

βουγάϊος (βου-γάϊος) ὁ бран. хвастун, бахвал Hom., Plut.
βου- <βοῦς>
1) приставка со знач. «бычачий», «коровий», «воловий»;
2) усилит. приставка со знач. «громадный», «огромный» (напр. βουλιμία)
γάϊος, дор. = γήϊος
1) сделанный из земли, т.е. глиняный (πλίνθος Xen.);
2) имеющий земную природу, земного происхождения;
3) связанный с землей.

Босфор (др.-греч. Βόσπορος, Bosporus) официально переводят как «проход вола», «бычий брод» или «скотий брод», от βῶς — «бык», πόρος — «брод». Хотя гораздо логичней выглядел бы перевод через слово φορός (несущий, споспешествующий). По аналогии с θεόφορος (θεό-φορος), что переводят как «ниспосланный богом», «βόσφορος» (βόσ-φορος) можно перевести и как «ниспосланный быком», т.е. богом в образе быка.³

Называть же пролив «бродом» — по меньшей мере странно, даже если в глубокой древности он был настолько мелким, что его (якобы) можно было перейти вброд. В конце концов, у каждой реки есть место, где ее можно перейти, но не одну реку в честь этого бродом не называют.

Впрочем, слово πόρος переводится не только как «брод». У этого слова есть и иные значения, например … «пролив».⁴ Название пролива Βόσπορος (Боспор) греки связывали с «переправой» через него Ио (Ἰώ) — дочери аргосского царя Инаха, которую Зевс превратил в телицу, дабы скрыть от Геры любовную связь с ней. Но Гера раскусила хитрость мужа и наслала на Ио жалящего овода, спасаясь от которого та бросилась в воды пролива и, переплыв его, укрылась от гнева Геры в Египте. Т.е., речь идет, во-первых, о «корове», во-вторых, о «переправе». Название же «бычий брод», в этом случае, просто повисает в воздухе.
___________________________
[3] Существует версия, что Босфор получил свое название благодаря фракийцам, освоившим берега пролива задолго до греков. Название канала, в переводе с фракийского, означает «светлая вода». Греки заимствовали фракийское название пролива, переведя его на греческий как Φωσφόρος — «светоносный». Позднее это название было приведено в соответствие с более понятным утилитарным смыслом — «бычья переправа». Греческий ученый 12 века Джон Цецес (John Tzetzes) сообщает, что в народе, в его времена, пролив также был известен как Просфорион (Προσφόριων).
φωσφόρος (φωσ-φόρος) — светоносный, лучезарный, сияющий.
πρόσφορος (πρόσ-φορος) — полезный, нужный, необходимый.

[4] βοῦς, дор. βῶς, βοός ὁ и ἡ бык (тж. βοῦς ἄρσην и ταῦρος βοῦς Hom.); вол или корова (βοῦς ἄγριος Hom. — тур или буйвол).
πόρος
1) место переправы, переправа, перевоз (Ἀλφειοῖο Hom.): Πλούτωνος π. Aesch. = Στύξ; ὁ π. τῆς διαβάσιος Her. место переправы;
2) пролив Hes., Aesch.: π. Ἕλλης Arph. = Ἑλλήσποντος;
3) море (как проход или путь) (Ἰόνιος π. Pind.; Εὔξεινος π. Eur.);
4) поэт. течение: ῥυτοὶ πόροι Aesch. текучая вода.

Как бы это не показалось странным, но по-турецки слово «пролив» — boğaz. А Босфорский пролив, соответственно, — İstanbul Boğazı. Конечно, это может быть просто случайным созвучием, ведь этимология слова boğaz — однозначная. Слово boğaz (в значении «пролив») употребляется в переносном смысле, основное значение слова boğaz — «глотка» (в смысле «узкий проход»). И все же, не следует забывать и о значении турецкого слова boğa — «бык», которое, как нарочно, так удивительно созвучно рассматриваемому нами слову boğaz, тем более, что предыдущее (греческое) название пролива связывали именно с быком.

boğazı — узкий горный проход, уще́лье;
boğa asi — непокорный бык.

Оставим Босфор. Вспомним такого славянского полумифического героя как Бус Белояр, имя которого транскрибируется на разных языках и как Бус, и как Боз, и как Бож, что созвучно с церковнославянским Бозе, Боже.⁵ А с учетом того, что, по легенде, его распяли в день весеннего равноденствия, да еще и в полнолуние, то кому же как не ему быть Бозе Ярилой (особенно с учетом, что на третий день, после распятия, он воскрес)?
___________________________
[5] Печаль бо яже по Бозе покаяние нераскаянно во спасение соделовает, а мира печаль смерть соделовает (2 Кор. 7:10).

В заключение, вспомним и скотьего бога Велеса в образе Быка (одна из ипостасей)… Как не крути, но даже если исходить из версии о близости слов «бог» и «богатый», то опять приходим к крупнорогатой скотине, которая и являлась мерилом и показателем зажиточности.


Поклонение Апису. Фра Филиппо Липпи.
БОГИ БЫКИ

В ряде мифологий обнаруживаются разнообразные связи быка и соответствующего ему мифологического образа: полное их тождество, бык как земное воплощение бога или как его атрибут. На пространстве от Северной Европы до Индии бык был эмблемой божественного могущества, особенно связанной с богами луны, солнца, неба и ветра. В этом смысле стоит отметить скандинавских богов Тора и Фрейю; греческих Зевса (в римской мифологии Юпитера), Диониса (Бахуса), Посейдона (Нептуна); египетских Ра, Осириса, Пта (в образе священного быка), Сета; месопотамских Ила (с рогами быка) и Ваала; индийских Индру, Адити, Агни, Рудру и Шиву (сидящего на быке по имени Нанди). Рога быка — знак неполной луны, его огромное тело — опора мира в исламской и ведической традициях; его обильное семя подпитывается луной в иранской мифологии; его мычание, топанье ногами и трясение рогами повсеместно связывали с громом и землетрясением, особенно на Крите, родине Минотавра.

Обычно бык олицетворяет мужской принцип, солярную возрождающую силу, посвященную всем небесным богам, а также плодовитость, мужская производительная сила, царское происхождение. Рев быка символизирует гром, дождь и плодородие.

В египетских мифах «бык неба» — сын Небесной коровы и отец телёнка, которого та рождает. С этими представлениями сравнимы близнечные мифы некоторых африканских народов. Там, где существовали местные культы главного божества в образе быка, при храме держали священного быка как его воплощение. У египтян бык Апис был воплощением Осириса и «второй жизнью и слугой Пта». Также он был посвящен солярному богу Ра, который в образе небесного быка, ежедневно оплодотворял богиню неба Нут. Эпитет Мина Коптосского — «Камутеф» (егип. kȝ-mwt.f, греч. Καμούθης, «Телец своей матери»).

Понятие «бык неба» уже в ранний период египетской истории прилагалось и к царю. Представление о небесном теленке сохранилось и в позднем народном веровании, согласно которому царь был вскормлен коровой. В дополнение к идее о быке плодородия, представление о том, что царь был могучим быком, победителем своих врагов, засвидетельствовано уже в самом начале египетской письменности (kȝ wsr — «мощный бык»; kȝ nḫt — «побеждающий бык»). Полярное созвездие Большой Медведицы египтяне называли «Бедром быка» (ногой Сета, в образе быка, которую отсёк Гор и закинул на небо).

В Древней Месопотамии верховный бог Бел (Бэл) назывался «Божественным Быком». В шумеро-аккадской мифологии бог Энлиль (акад. Эллиль), устроивший всемирный потоп, зовется «Богом Рога», а его жена Нингаль — «Великой Коровой». Древнегреческий бог Зевс часто выступал в бычьем обличье (например, похищение Европы). Его супруга Гера сохранила зооморфные рудименты не только в наименовании «волоокая»: в архаических мифах она также выступает в образе коровы. Нередко в образе бога-быка выступает и сын Зевса — Дионис, который изображался с бычьими рогами, а иногда и с головой быка.

У индусов бык является символом мощи, скорости, плодородия, репродуктивной силы природы. Шива путешествует на быке Нандине, хранителе Запада. Бык также является атрибутом Агни — Быком Мощным. Индра принимает образ в его плодородном аспекте. Бык символизирует также жизненное всеобнимающее дыхание Айдити. Сила, придаваемая сомой, часто приравнивается к силе быка. Рудра соединяется с богиней-коровой. У иранцев бык олицетворяет душу мира, а его производительные силы ассоциируются с Луной и дождевыми благодатными облаками. Бык был первым сотворенным животным и первым животным, убитым Ариманом. Из бычьей души произошли споры всего сотворенного впоследствии. В минойской культуре это Великий Бог. Быка приносили в жертву богу колебателю земли Посейдону: «Быку возрадуется тот, кто Землей потрясает» (Гомер). В разных культурах считалось, что бык вызывает землетрясения, поддевая землю рогами, и тогда все слышат его рев. В митраизме бык почитался в качестве солярного божества, а жертвоприношение быка было центральной церемонией.

В Древнем Риме бык считался атрибутом Юпитера, бога Небес, посвященным Марсу, атрибутом Венеры и Европы, как лунных божеств. Европа, как символ рассвета, была пронесена по Небесам солярным быком. У скандинавов бык — атрибут Тора и посвящен Фрее. У шумеров и семитов небесный бык пахал глубокую борозду по небу. Рамман, Ашшур и Адад ездили на быках и звались быками небесными. Мардук, или Меродах, идентифицируется с Гудибиром, быком света. Солнце, Энлиль, или Энки, — это свирепый бык неба и земли. Лунный бог Син также принимает образ быка. Хеттский бог Солнца Тешуб принимает образ быка и является одним из аспектов Эа, как бога магии, и часто изображается в шумерском искусстве как страж входа. Сирийский и финикийский Бел, солярный бог плодородия почвы и стад, символизировался быком. Аккадский направляющий бык начинал зодиакальный год. Крылатые быки олицетворяют духов-хранителей.

Судя по библейским текстам, когда Аврааму было семьдесят пять лет, он покинул родной Харран и поселился в Ханаане (Хевроне). По мнению зарубежных исследователей (Р.Райт и К.Армстронг), именно верховный бог Ханаана, Эль (Илу), являлся богом Авраама, поскольку он открылся ему под именем Эль-Шаддай — «Бог Всесильный». Также встречается имя Эль Элион — «Бог Всевышний», которое Яхве якобы получил, когда ему стали поклоняться как верховному богу евреев. В Книге Исход, Бог, обращаясь к Моисею, говорит, что в начале существования его звали Эль: «Бог сказал Моисею: "Я Господь [Яхве]! Я являлся Аврааму, Исааку и Иакову как Бог Всесильный [Эль Шаддай], но Моего имени "Господь" [יהוה — Яхве] Я им не открыл" (Исх., 6:2,3)».

Символом Эля (Илу), как и его сына Баал-Хадада (Балу), был все тот же бык. Баал (Ваал) — один из наиболее часто упоминаемых в Библии богов, был почитаем не только хананеями, но и израильтянами. Он был богом плодородия, повелевал дождем и росой.

Многочисленные иноземные жены царя Соломона «переманили его к другим богам… Он поклонялся Астарте, сидонской богине, и Милкому, аммонской скверне, и творил дела, ненавистные Господу… И тогда построил Соломон капище Кемоша, моавской скверны, — на горе, что к востоку от Иерусалима, — а также капище Молоха.» (3Цр, 11:4-7). Изображения божеств на капищах, конечно же, имели образ быка.


ЗЕВС АТАБИРИЙ

Родос первоначально принадлежал шумерской богине Дам-Кина, но впоследствии перешел во владение Тешуба (Тейшеба хуррито-урартский бог грома). Тешуб соответствует шумеро-аккадскому Ададу, западносемитскому Балу, изображался либо в образе быка, либо антропоморфно, с топором — в одной руке и пучком молний — в другой. Его спутники — быки Хурри («утро») и Шери («вечер»).

Когда хеттская империя распалась, Родос был колонизован говорящими по-гречески критянами, которые сохранили культ быка, почитавшийся теперь Атабирием (Ἀταβύριον), по имени горы (Ἀτάβυρις ὄρος), на которой был установлен храм. Впрочем, слова Ἀτάβυρις и ταῦρος (бык) имеют явное созвучие, и не исключено, что, наоборот, гора получила название в честь бога, имеющего образ быка.

В дорийскую эпоху Зевс Атабирий ассимилировал родосский культ Тешуба (с которым был во многом тождественен). От древнего храма Зевса Атабирия, который был, по преданию, основан Алтеменом, сохранились развалины.

«Поднявшись на гору, которая называлась Атабирий (Ἀτάβυρις ὄρος, высочайшая гора на о-ве Родос), Алтемен стал рассматривать лежащие вокруг острова: он увидел также и Крит и, вспомнив об отцовских богах, соорудил алтарь Зевсу Атабирию».
(Аполлодор «Мифологическая библиотека III»)

ДИОНИС
(Дж. Фрезер. Золотая ветвь ХLIII)

Диониса часто изображали в виде быка или хотя бы с его рогами. К нему применяли такие эпитеты, как «рожденный коровой», «бык», «быковидный», «быколикий», «быколобый», «быкорогий», «двурогий», «рогоносец». Во время мистериальных представлений, актеры, изображающие Диониса, представали в маске быка. В городе Кизике, во Фригии, Диониса часто изображали в статуях и на росписях в виде быка или с бычьими рогами. Имеются изображения рогатого Диониса и среди дошедших до нас античных памятников. На одной статуэтке он представлен одетым в бычью шкуру, голова, рога и копыта которой закинуты назад. На другой — он изображен ребенком с венком из виноградных гроздьев вокруг чела и с головой теленка с прорастающими рогами, приделанной к тыльной части головы. На одной вазе, расписанной красной краской, бог представлен в виде младенца с головой теленка, сидящего на коленях у матери.

Жители Кинеты справляли праздник Диониса зимой. Мужчины, умащенные по такому случаю маслом, выбирали из стада быка и вели его в святилище бога. Считалось, что выбор того или иного быка, служившего, возможно, воплощением бога, диктовал сам Дионис. Быком именовали этого бога и жительницы Элиды. «Приди же сюда, Дионис — говорилось в их песне, — в твой священный приморский храм; вместе с Грациями приди в свой храм, прискачи на бычьих ногах, о благодетельный телец, о благодетельный телец!»

В подражание своему богу носили рога и фракийские вакханки. Миф гласил, что титаны разорвали Диониса на части, когда он, скрываясь от них, принял облик быка, поэтому разыгрывая страсти и смерть Диониса, критяне, во время оргиастических мистерий, зубами разрывали на части живого быка.

Разрывание на части и пожирание живьем быков и телят было, видимо, типичной чертой дионисийского культа. Если принять во внимание обычай изображать бога в виде быка и вообще придавать ему черты сходства с этим животным, веру в то, что в форме быка он представал перед верующими на священных обрядах, а также предание о том, что он был разорван на части в виде быка, то придется признать, что, разрывая на части и пожирая быка на празднике Диониса, участники культа верили, что убивают бога, едят его плоть и пьют его кровь.

Обычай умерщвлять бога в лице животного возник на очень ранней стадии человеческой культуры. С прогрессом мышления звериная ипостась божеств утрачивает свою актуальность, и за ними сохраняются исключительно антропоморфные свойства, которые всегда составляют ядро культа. Когда процесс антропоморфизации завершен или близится к завершению, животные, которые первоначально были самими божествами, продолжают находиться с развившимися из них антропоморфными богами в туманной, трудно постижимой связи. Для объяснения преданных забвению истоков родства между божеством и животным измышляются разного рода предания и мифы, объясняющие причины принесения животных в жертву.

К тому времени, когда Дионис утратил свой животный облик и стал антропоморфным божеством, заклание быка в качестве части его культа стало рассматриваться уже не как умерщвление самого бога, но как приносимая ему жертва. А так как считается, что божество должно отведать приносимую ему жертву, то в случае, если жертва представляет собой прошлую ипостась бога, бог ест собственную плоть. Потому-то Диониса, в обличье быка, звали «Пожиратель быков».⁶
___________________________
[6] Об истоках традиции приношения богу-быку в жертву быка смотри в статье Жертвоприношение. Менадическая традиция.

Культ Диониса был весьма распространен в Греции и за ее пределами. Причина притягательности культа была еще и в том, что Дионис — бог, дважды рожденный (Δίγονος), победивший смерть. Бог, возродившийся после страшной гибели от титанов, он символизировал для греков силы вечного обновления и вечной жизни. Вкусив его «плоти и крови», и непосредственно «ощущая» в себе своего бога, они ощущали и эти силы вечного возвращения, вечной жизни. Для участников мистерий, это было прикосновением к вечности, к бессмертию.


_______________________________