Giorgione - Judith

Вот уже двадцать дней ассирийское войско держит в осаде Ветилую. Двадцать дней даже мышь не может выскользнуть к источнику, чтоб напиться.

Качнулось пламя в светильнике, подпрыгнули и заметались тени по шатру, и в этом неверном свете предстала пред Олоферном Юдифь. Бородач пытался что-то объяснить, но слова его глохли в сиянии, исходящем от праздничных одежд, драгоценных украшений. Или от неземной красоты незнакомки. А та, ступив шаг, пала на колени и склонилась низко, до самой земли.

   Удивленный Олоферн вскочил, подошел к ней, поднял, заглянул в лицо и спросил:

   - Кто ты, откуда и зачем пришла?

   И был ему ответ:

   - Имя мое Юдифь, живу я в Ветилуе. А пришла я сказать открывшуюся мне волю Всевышнего: не пройдет и пяти дней, как падет непокорный город, и ты войдешь в него победителем.

   - Прекрасная иудейка, - вскричал Олоферн. - Если сбудется твое пророчество, я воистину поверю, что велик ваш Бог и прекрасен народ, у которого такие дочери!

   Кликнул Олоферн слуг и повелел поставить рядом шатер для гостьи, подать ей еды и питья, сколько пожелает. А Юдифь открыла свою корзину, вынула приготовленные ею яства и принялась угощать Олоферна.

Художнику Джорджон. Юдифь.

Вот уже двадцать дней ассирийское войско держит в осаде Ветилую. Двадцать дней даже мышь не может выскользнуть к источнику, чтоб напиться.





    Качнулось пламя в светильнике, подпрыгнули и заметались тени по шатру, и в этом неверном свете предстала пред Олоферном Юдифь. Бородач пытался что-то объяснить, но слова его глохли в сиянии, исходящем от праздничных одежд, драгоценных украшений. Или от неземной красоты незнакомки. А та, ступив шаг, пала на колени и склонилась низко, до самой земли.



       Удивленный Олоферн вскочил, подошел к ней, поднял, заглянул в лицо и спросил:



       - Кто ты, откуда и зачем пришла?

       И был ему ответ:

      

    - Имя мое Юдифь, живу я в Ветилуе. А пришла я сказать открывшуюся мне волю Всевышнего: не пройдет и пяти дней, как падет непокорный город, и ты войдешь в него победителем.

       - Прекрасная иудейка, - вскричал Олоферн. - Если сбудется твое пророчество, я воистину поверю, что велик ваш Бог и прекрасен народ, у которого такие дочери!

      

    Кликнул Олоферн слуг и повелел поставить рядом шатер для гостьи, подать ей еды и питья, сколько пожелает. А Юдифь открыла свою корзину, вынула приготовленные ею яства и принялась угощать Олоферна.