Однажды в середине 60-х годов прошлого столетия в город северных военных моряков Полярный в творческую командировку приехала композитор Александра Пахмутова со своим мужем – поэтом Николаем Добронравовым. Их попросили написать душевную песню для подводников. Творческому семейному дуэту были созданы все условия. Они выходили в море, погружались на лодке под воду. И все-таки Пахмутовой чего-то не хватало для полноценного созидания. Не складывалась мелодия. Вдохновение никак не приходило.

Тогда композитор предположила: – Вот я бы хотела посмотреть, как подводная лодка из моря возвращается. Может быть, у меня тогда лирическая музыка получится.

Кто-то из начальства ей и сказал: – Пожалуйста. Сегодня ночью будет одна лодка пришвартовываться. Приходите на причал номер такой-то, по времени во столько-то.

Пахмутова, дабы не пропустить всё самое интересное, пришла на пристань заранее. Погода стояла северная – то есть туманная. Море швыряло на берег свинцовые волны, а прибой навевал такт будущей душевной песни. Одета Александра Николаевна была по-морскому: во флотскую военную куртку-канадку с капюшоном, наброшенным на голову. Со стороны выглядела весьма романтично: в бледном свете заполярной белой ночи на причале стояла одинокая фигурка невысокого, маленького морячка... И тут...

И тут из туманной серой мглы раньше запланированного времени возникла усталая подлодка. Обычно лодку встречает кто-то из дежурной службы. Но в ту ночь встречающие матросы и офицеры, мягко говоря, где-то замешкались. Это, конечно, полное разгильдяйство, но такое иногда и кое-где порой происходило. Командир подлодки, конечно бы, не отказался от торжественной встречи с оркестром, цветами, речами и с традиционным жареным поросёнком, и, завидев с вершины рубки одинокую фигуру на причале, немного удивился. Вместе с тем он был совершенно спокоен, так как прекрасно знал, что и один бывалый моряк на пристани со швартовкой справится без труда. Делов-то: схватить конец швартова и набросить его на кнехт. И так несколько раз. Всего три минуты несложных действий на свежем воздухе. Поэтому с мостика лодки раздался невозмутимый, усиленный электричеством голос: – Эй, на пирсе! Прими конец!   Читать далее