В очередной раз очередная годовщина октябрьского переворота 1917 года породила в тг-каналах очередную дискуссию об итогах советской власти.



В этот раз предметом дискуссии стала бинарная оппозиция «империя – тюрьма народов, а в союзе была одна сплошная дружба народов».



Не хочется предметно вписываться в дискуссию.



Расскажу историю, известную из первых рук. Один из моих старших коллег по работе в Архангельском краеведческом музее рассказывал об опыте столкновения с последствиями советской национальной политики.



 История трагифарсовая.



Контекст:



В рамках политики коренизации в 1920-е годы в СССР искусственно создали новую национальность – народ коми, сшив её из нескольких финно-угорских народностей, близких по наречиям, но разрозненных географически и отличающихся по хозяйственно-культурному типу.



Но нет таких крепостей, которые бы не взяли большевики. Поэтому в Республике Коми началась «зырянизация». Из сысольского наречия коми-зырян сконструировали литературный коми язык, перевели на него образование и делопроизводство. Началась типичная советская нацшизофрения: кадров со знанием языка катастрофически не хватало, переписка дублировалась на русском, что делать с выпускниками школ, которых учили только на коми-языке никто не понимал, ведь высшее и среднее профессиональное образование даже формально дерусифицировать не получилось.



Потихоньку начали снижать накал зырянизации, которая откровенно буксовала – коми, несмотря ни на какие усилия, стремительно русифицировались.



Но до 1960-х обязательным оставалось преподавание коми-языка в качестве второго во всех школах республики.



История:



В конце 1950-х упомянутый старший коллега выпустился из Архангельского педагогического института с дипломом учителя-историка и по распределению попал в школу поселка Новый Бор Усть-Цилемского района Республики Коми.



В это время в поселке сложилась следующая национальная обстановка: примерно на 1000 жителей в основном четыре фамилии – Чуркины, Дуркины, Кохи и Бауэры.



Чуркины – русские староверы, живущие в низовьях реки Печоры с XVII века, Дуркины – печорские коми, но давно живут рядом со староверами, поэтому русскоязычны. Кохи и Бауэры – это просто жители одного из колхозов Республики Немцев, Поволжья, но в 1941 году весь колхоз выслали в Заполярье.



В школе коми язык и коми литературу преподавали две русские учительницы, которые вот только-только закончили Коми педагогический институт в Сыктывкаре, где их кое-как обучили на учителей коми языка и литературы. 



Учительницам хотелось одного: побыстрее отработать срок обязательный по распределению и свалить из Нового Бора куда поюжнее. 



Чуркиным, как русским с древней староверческой книжной культурой, коми язык был нафиг не нужен.



Дуркиным, как этническим коми, сохранившим в разговорной речи некий объем диалектизмов, может и было бы интересно, но коми язык был создан на основе наречия, отличавшегося от печорского, на котором когда-то говорили Дуркины.



Единственными, кто усердно учил коми язык были Кохи и Бауэры. Не из-за немецкой педантичности, а из-за советских реалий: им, как детям бывших спецпоселенцев, поступление в вуз светило только с отличным аттестатом. Поэтому зубрили не за страх, а за совесть, чтобы поскорее свалить из этого райского уголка.



Вот это и была настоящая советская дружба народов.

https://t.me/istrkalkglk/6619