Новый взгляд на Февральскую революцию 1917 года в России 

Влияние «цивилизованной» Европы на революционные процессы в царской России носило решающий характер. Устоявшееся представление о внутренних противоречиях, порождающих революции «в отдельно взятой стране», носит определенный, лукавый оттенок.

Для кого белеет парус одинокий



И действительно, что мы знаем о движущих силах революции? Только то, что страна разделилась на «красных» и «белых», и только они создавали то самое «противоречие», которое и определяло «решающий характер» революции?



Мы, русские, «ленивы и нелюбопытны»!

Юрий Герасимович Уткин, православный публицист, кандидат технических наук

 

В 1517 году (за четыреста лет до февральской революции в России) Европа претерпела период реформации, о котором «история» либо «почему-то» умалчивает, либо придаёт ему незначительное влияние, либо наоборот, придает реформации положительный характер. А на самом деле, (как любят выражаться многие публицисты) это «явление» носило явно революционный характер. Заключался он в том, что верхушка европейского духовенства пошла на «раздробление» католического «лагеря» верующих на «отдельно взятые» религиозные «фрагменты христианства» – протестанты, лютеране, англикане, свидетели иеговы и т.д. «Назначенным» отцом реформации явился священник Мартин Лютер (Германия), якобы составившего знаменитые «95 тезисов», «разоблачающих» и «подправляющих» уставы и догмы католического вероучения.  



Результатом развития этой реформации (во времени) было свержение королей и аристократов. Кроме того появился «новый» класс буржуазии, основным занятием которой была торговля, коммерция, финансовые операции. В общем – «прогресс», «свобода, равенство и братство».



Несмотря на еретические положения и «постулаты» католицизма, до поры до времени эта религия носила объединяющий (народы Европы) характер. Но, заметим, кстати, очевидно, католики Европы имели «своё» представление о христианской нравственности.



Почему?



В 1572 году «Варфоломеевская ночь» показала как моральный облик людей, придерживающихся католичества, так и дистанцию, насколько гугеноты (протестанты) отдалились от католической веры. Был сделан шаг, отдаляющий протестантов от Христа и практически направляющий их на путь «безбожия». Протестантизм  хотел реформ в католицизме (реформации) – чтобы было «как можно лучше», а получилось – «как можно хуже».



Государственный статус православному учителю



Следует заметить, что существовал слой общества, который хотел, чтобы было «как можно хуже». Это были «торговые люди», которые считали, что религиозные догмы «мешают» международной торговле. В какой-то степени это напоминает «благотворительность на революцию» в России, когда некоторым промышленникам-старообрядцам казалось, что темпы производительности в стране недостаточно высоки. Но что бы там ни было, реформация носила «разъединяющий» характер; и её «устроители» это понимали.