Все тело с ночи лихорадило,

Температура - сорок два.

А наверху летали молнии

И шли впритирку жернова.

Я уменьшалась, как в подсвечнике.

Как дичь, приконченная влет.

И кто-то мой хребет разламывал,

Как дворники ломают лед.

Приехал лекарь в сером ватнике,

Когда порядком рассвело.

Откинул тряпки раскаленные,

И все увидели крыло.

А лекарь тихо вымыл перышки,

Росток покрепче завязал,

Спросил чего-нибудь горячего

И в утешение сказал:



- Как зуб, прорезалось крыло,

Торчит, молочное, из мякоти.

О господи, довольно плакати!

С крылом не так уж тяжело.



Ю.П. Мориц. 1964.

Уж если ухожу - так навсегда,

До полного в толпе неузнаванья.

И приплетать не следует сюда

Законные, быть может, основанья:



Какой-нибудь отъезд или отлёт -

Не повод , чтоб закрылся узел связи.

Я просто, уходя, включила лёд

И прекратила скуки безобразье.



Не знаю ничего скушней вранья,

Но многим эта нравится работа.

Тогда я просто поступаю, как свинья,

Не узнавая где-то и кого-то.



А если на меня идут стеной,

Чтоб я платила узнаванья цену,

Сквозь эту стену я иду, как психбольной,

Который ветками шумит в ночную смену.



Мне даже и не снится никогда

Та недействительность, где были мы знакомы до моего за вас великого стыда,

Неузнаванья после выхода из комы.



Юнна Мориц