К 155-летию со дня рождения выдающегося писателя – обозреватель «Абзаца» Игорь Караулов.



В литературе есть новаторы, изобретатели, открывающие собой целый период или стиль, а есть фигуры закрывающие, подытоживающие. Той линии русской прозы, которая началась с Пушкина и Гоголя, подвел блистательный итог Иван Бунин. До сих пор, когда мы хотим похвалить писателя за точность, ясность, чистоту языка, лиризм и внимание к деталям, мы сравниваем его с Буниным.



«Последним писателем от дворянства» назвал его Горький в их первую встречу в 1899 году. Формально это было не совсем так, дворянами были Блок, Гумилев, Маяковский, которые позже Бунина вступили в нашу литературу. Но Бунин был последним писателем с мироощущением русского помещика.



Правда, насладиться жизнью настоящего барина ему не удалось, о чем он потом жалел. Семья, насчитывавшая множество славных предков, обеднела, и юному отпрыску «промотавшихся отцов», не окончившему Елецкую гимназию, пришлось отправиться «в люди», разделив разночинную судьбу и Горького, и Куприна. Начались странствия: Орел, Харьков, Севастополь, Полтава, скудный хлеб газетчика и мелкого служащего.



Тем не менее внутри себя он остался аристократом, и тема гибели помещичьего быта стала для него одной из главных. Если Чехов, которого он считал своим учителем, смотрит на вишневые сады скорее трезвыми глазами капиталиста Лопахина, то Бунин тоскует об уходящем укладе и сближает судьбу барина и мужика, по которым одинаково сильно ударила «цепь великая» крестьянской реформы.



Впрочем, в плане стилистики Бунин больше научился у Тургенева, а по своим взглядам какое-то время был последователем Льва Толстого, с которым познакомился уже в Москве.