Ещё одна история про суровую японскую красотку.
"Канэджё из Оми"
Четыре гравюры разных авторов. Год издания и художник - в подписи под каждой картиной отдельно.

История сильной Канэджё из провинции Оми известна с 13го века из свитка "Кокон Чёмонджю" (Сборник историй старых и новых времён). Все та же провинция, что и в прошлый раз. Видимо, там рассадник был.

...Один знатный самурай из восточных провинций, направлявшийся в Киото, остановился передохнуть на берегу озера Бивако в провинции Оми (часть современной префектуры Шига). Благородного породистого скакуна самурая отпустили попить воды из озера и остудить копыта.
То ли коня укусил кто, то ли водичка не по вкусу пришлась, но конь вдруг взбесился. Начал брыкаться, раскидал пытавшихся остановить его самурайских слуг и понёсся по берегу.
А у берега в это время стирала бельишко девушка Канэджё. Не испугавшись буйного коня, Канэджё просто наступила своим деревянным тапком на волочащиеся поводья. И смогла удержать. Вопщим, "коня на скаку" - это явно не национальное, а гендерное. И, заметьте, за полтыщи лет до Некрасова.
Сюжет старой байки в начале 19го века был положен в основу танцевального номера кабуки. Правда, в этом номере от всей истории остался только очень изящный процесс полоскания белья. В танце, да.
Карочи, дамы! За нас!
Но коней желательно поменьше, равно как и горящих изб.
*и немедленно выпил*

Утагава Куниёши, 1845 г.
Конь остановлен и явно раскаивается в своих безобразиях.

Такэучи Кэйшю, 1901 г.
Строго по сюжету: конь остановлен тапком. Ещё пытается брыкаться, но поза девушки выражает полное спокойствие и уверенность: никуда не денется.
Костюм и прическа Канэджё на этой картине ближе всего к моде реального времени древней истории.

Утагава Куниёши, 1846 г.
Здесь Канэджё со своим тазиком только видит брыкающегося коня и разбегающихся слуг.
Но девушка суровая, сразу понятно.

Утагава Куниёши, 1830-44 гг.
Редкое сочетание японской традиционной гравюры и европейской. Фигура девушки изображена в типичном "плоском" стиле японской "биджин-га" с характерными чертами стиля самого Куниёши. А конь и пейзаж - практически трехмерны, как на европейских гравюрах.
Позднейшие исследования предполагают, что Куниёши частично позаимствовал пейзаж и лошадь из книги "Басни Эзопа", которую имел возможность видеть у своего знакомого художника Ишикава Тайро, увлекавшегося европейской живописью, в Нагасаки (единственный порт в то время, открытый для иностранных кораблей, преимущественно голландских).

https://zajcev-ushastyj.livejournal.com/597975.html

Продолжим тему суровых японских дам. Подборка картин по истории о сильной Ойко из Такашима.
Оригинал истории однажды был описан в сборнике "Кокон Чёмонджю" (Истории древних времён и современные).

... Где-то в 12м веке по современному исчислению времени жила-была в провинции Оми суровая девушка по имени Ойко. По местности ее конкретного обитания, героиню этой истории часто называют Ойко Такашима или Ойко из Такашима.
Первое упоминание о необыкновенной силе Ойко - в рассказе о ее конфликте с односельчанами.
Во время посадки риса на полях вредные мужики организовали систему полива так, что вся вода из реки шла по каналам на их поля. А поле, принадлежавшее Ойко, осталось без воды. Попытка договориться с мужиками успеха не принесла, те только смеялись над девушкой. Тогда следующей же ночью Ойко принесла огромный камень и положила его в реку так, что поток повернул на ее поле полностью, минуя остальные поля.
Утром мужики, сильно изумленные таким поворотом событий, попытались камень убрать. Однако, согласно истории, "усилий даже 100 человек не хватило, чтобы передвинуть камень". Почесав себя в разных местах, мужики пошли-таки на поклон к Ойко и, извинившись за свое поведение, слёзно попросили девушку камень убрать. Ойко убрала. Конфликтов с односельчанами больше не было.
Позднее один самурай из провинции Эчизэн, по имени Саэки Уджинага, направлялся в столицу, чтобы принять участие в состязании сумоистов. По дороге Саэки остановился передохнуть и испить воды из источника в местности Такашима. В это же время к источнику подошла и Ойко, собиравшаяся набрать воды для своего хозяйства.
Самурай, увидев одинокую миловидную девушку, решил воспользоваться ситуацией. И подойдя к Ойко сзади, просунул руку ей подмышку. На предмет пощупать, ага. Ойко его руку прижала своей рукой так, что Саэки завопил от боли. Но обратно руку выдернуть не смог. И девушка потащила незадачливого самурая к себе домой.
Приведя Саэки в дом, спросила, что он такое и что делает в их краях. Тот рассказал про состязание сумоистов в Киото и своем желании принять участие. Девушка засмеялась, слабоват ты пока для таких состязаний. И предложила Саэки остаться в ее доме на некоторое время, чтобы потренироваться.
Согласно истории, Ойко кормила Саэки своей едой и таки тренировала его по своей системе. После этого, удовлетвореная результатом, разрешила ему шагать до столицы. Говорят, в итоге Саэки Уджинага победил в соревнованиях.
Ну, за суровых дам!
*и немедленно выпил*

https://zajcev-ushastyj.livejournal.com/597205.html

Продолжение истории о самурае Ямаучи Казутоё и его мудрой жене Чиё.

Разбирая в интернетах историю про коня, наткнулась на упоминание, что могила Казутоё и Чиё есть и в Киото, причем, буквально под боком - в храме Мёшин-джи. Ну, в те времена знатные-богатые-знаменитые могли иметь могилы сразу в нескольких местах (в родном уделе, на знаменитом кладбище Окуноин на святой Коя-сан, чтоб поближе к богу, и еще где-нибудь, где так получилось). Вот и семейная пара Ямаучи имеет могилы и в родовой Тосе, и в Киото.
А случилось это так.

В 1580 году у Казутоё и Чиё родилась дочь, которую назвали Ёнэ. Это был первый и единственный ребенок, рожденный Чиё. Жили они тогда в провинции Оми (ноне префектура Шига) в замке Нагахама, отданным Казутоё Тоётоми Хидэёши вместе с доходом 20 тысяч коку за верную службу.
В 1586 году случилось Большое землетрясение Тэншё, которое причинило тяжелейший урон десятку провинций в самом центре острова Хоншю вокруг озера Бивако. Замок Нагахама был разрушен. Под обломками погибла 6-летняя Ёнэ, ее кормилица и семейная пара Инуи Казунобо с женой, которая считалась приемной дочерью Казутоё и Чиё. Хотя приемной дочерью эта женщина из дальних родственников была весьма условной (разница в возрасте с приемными родителями была около десятка лет), чтобы позволить ее мужу Инуи Казунобо формально считаться членом клана Ямаучи, отношения в этой семье явно были близкими. Казунобо и его жена, имени которой история не сохранила, погибли, пытаясь спасти маленькую Ёнэ.

В один момент потерявшие фактически всю семью Казутоё и Чиё нашли в тот же день в воротах разрушенного замка новорожденного младенца. Откуда он взялся и кем были его родители, выяснить не удалось. Казутоё и Чиё усыновили мальчика.
Однако, Тоётоми Хидэтсугу, племянник Хидэёши и формальный наследник на то время, категорически отсоветовал Казутоё делать найденыша наследником. Неизвестно чей и какой крови, непонятно что от него ждать и будет ли он лоялен, как полагается самураю.
В возрасте 10 лет найденыш, получивший имя Шёнан Сокэ, отправляется в Киото, в головной храм буддийской секты Ринзай Мёшин-джи, становиться монахом. Приемные родители назначили молодого монаха настоятелем храма Гюко-джи в своей провинции Тоса. И при этом юноша стал и 2м настоятелем обители Дайтсу-ин в комплексе того самого Мёшин-джи и с того времени маленькая обитель стала семейным храмом клана Ямаучи.
Молодой человек отличался глубоким умом и философским складом характера, среди его учеников был и знаменитый философ Ямазаки Ансай, начинавший как буддийский монах под руководством Шёнана.

В 1605 году в возрасте 61 года умер Ямаучи Казутоё. Хотя Чиё так и не смогла подарить ему наследника и детей у них больше не было, он не стал брать себе молодых наложниц (хотя имел на это и моральное, и юридическое право по законам того времени), не стал и отправлять "неудачную" жену в монастырь, чтобы жениться на ком-то еще, потенциально способной родить сына. Наследником и будущим главой клана был назначен племянник, сын младшего брата.
Шёнан Сокэ отслужил похоронную службу по своему приемному отцу в Тосе, а затем установил вторую могилу в своем храме Дайтсу-ин в Киото.
После смерти мужа Чиё, как полагалось по закону, стала монахиней под именем Кэншёин и переехала в Киото, чтобы быть ближе к приемному сыну. Она прожила еще 17 лет, активно участвуя во внутренней жизни Старой Столицы и взаимоотношениях кланов Тоётоми и Токугава. По свидетельствам, бывший найденыш часто посещал свою приемную мать, подолгу беседуя с ней.
Умерла она в Киото в 1617 году, в том же возрасте, что и Казутоё - 61 год. Была похоронена в Тосе рядом со своим мужем.
17 лет спустя Шёнан Сокэ провел специальную службу в память о своей приемной матери и установил ее могилу в своем храме Дайтсу-ин, рядом с могилой Казутоё.
Сам Шёнан Сокэ умер всего четыре года спустя после этого, ему было 51 год.

Фотки храма Дайтсу-ин снаружи - мои. Это закрытая обитель, туда не пройдешь в любой день. Но в интернете нашла фото парной могилы Казутоё и Чиё.
Интересно, что обычно в парных могилах мужа и жены (особенно тех времен) надгробие мужа намного больше надгробия жены. А здесь они одинаковы по размеру. Шёнан явно имел свои представления о размерах души.

https://zajcev-ushastyj.livejournal.com/596573.html

Сузуки Харунобу, 1765-1770 гг.
"Девушка помогает надеть камишимо молодому самураю".

История, которую я хочу рассказать, не имеет отношения к этой картине. По крайней мере, прямого отношения. Но в ней есть любовь, про которую и будет история.

...Юному Маэда Тошитсунэ в 1600м году исполнилось 6 лет. Он уже был объявлен наследником клана Маэда и его мать, отправленная в Эдо заложницей Токугав и гарантом благих намерений клана, сумела договориться о браке. О политическом браке, который должен был обеспечить хоть какое-то подобие мира между кланами Токугава и Маэда.
Невесте Тошитсунэ, Нэнэ-химэ, дочери 2го шёгуна Токугава Хидэтада, было на этот момент 2 года.
Возраст жениха и невесты никого не волновал, раз их брак мог способствовать сосуществованию двух самых богатых и могущественных кланов Японии. После всех войн Сэнгоку всем наконец хотелось мира.

Маленькая принцесса в сопровождении положенной ей по статусу свиты из придворных дам и охраны, отправилась из Эдо в Каназаву. Помимо всего формального штата с девочкой ехала и ее кормилица.
Перед приездом невесты наследника клана дорогу от Эдо до Каназавы благоустроили максимально возможным образом. Не только выровняли и расширили собственно дорогу, но и возвели станции с благоустроенными чайными домиками, где принцесса могла бы останавливаться со своей свитой для отдыха. Весь путь от Эдо до Каназавы принцессу сопровождала и труппа театра Кёгэн, развлекавшая девочку во время монотонных переходов. Труппу также обеспечил клан Маэда.
Нэнэ-химэ приехала в Каназаву в 1601 году и немедленно была справлена свадьба. Официальная супруга наследника клана Маэда, которой исполнилось 3 года, получила новое, взрослое имя: Тама-химэ, "жемчужина".

Как прошли первые десять лет молодых - история умалчивает. Вряд ли там было что-то интересное: оба росли и учились. Тошитсунэ - роли главы клана, владельца и управителя обширных земель и множества людей. Тама-химэ - роли главы домашнего очага и связующего звена между кланами. Вероятно, они и болтали о чем-то своем, делились происходившим за день.

А потом оба выросли.
Первая дочь у Тошитсунэ и Тама-химэ родилась в 1613 году. Молодой матери исполнилось 14 лет. В 1616м - первый сын и будущий наследник клана Маэда.
За 10 лет Тама-химэ родила мужу 5 девочек и 3 мальчиков.
Для своей жены Тошитсунэ начал приглашать лучших мастеров, прежде всего - из Киото. Чтобы у нее всегда были лучшие наряды и все, что она захочет - все самое лучшее.
Наверное, все было бы хорошо... Но... Кормилицу, приехавшую вместе с Тама-химэ, не устраивал муж ее любимицы.
Неважно, что богатством и могуществом он уступал только Токугавам. Эта Каназава... Это болото, будь оно хоть тыщу раз золотое!
- Химэ, жемчужина моя, неужели ты счастлива тут? Твой муж - слуга твоего отца! Ты могла бы блистать в Эдо или хотя бы в старом Мияко!

...Восьмая беременность проходила тяжело. А Тошитсунэ постоянно занят и заходит не каждый день.

- Жемчужинка моя, этот мужлан тебе не доверяет! Он явно строит козни против твоего отца и братьев! И боится, что ты все расскажешь!

Последняя дочь Тошитсунэ и Тама-химэ родилась в начале лета 1622 года, слабенькой и болезненной. Сама Тама-химэ угасала на глазах, теряя силы и интерес к жизни, замыкаясь от мужа.
Она умерла в начале августа того же года, ей едва исполилось 23 года.
Говорят, Тошитсунэ был яростен и несдержан в гневе. Говорят, последними словами Тама-химэ были слова сожаления, что слушала кормилицу, а не свое сердце. Расплата была быстрой и жестокой: кормилицу бросили в яму с ядовитыми змеями.

В память о своей жене Тошитсунэ возвел два храма, названных посмертным именем Тама-химэ. На священной Коя-сан и в Каназаве стоят два храма Тэнтоку-ин. В том, который в Каназаве, хранится статуя Тама-химэ и некоторые ее вещи. Среди прочих - куклы Хина, Император и Императрица, сложенные из золотой бумаги с гербами клана Маэда самой Тама-химэ.

Собственно гравюра Харунобу.

https://zajcev-ushastyj.livejournal.com/592622.html

Сегодня у нас опять старая байка с привязкой на местности. Пока не забыла и байку, и место привязки. Как обычно, обнаружилось случайно.

Про Минамото-но Ёримитсу-Райко у нас тут была уже история с гигантским пауком, благополучно убитом недалеко от моего нонешнего места жительства. Вместе с Райко всякие подвиги совершали и сражались с монстрами его четыре соратника-самурая, прозванные "ши-тэнно" - "четыре небесных владыки", по аналогии с четырьмя буддийскими владыками, охранителями четырех направлений.

Одним из этой четверки был Ватанабэ-но Тсуна, при рождении названный Минамото-но Тсуна, приходившийся, помимо прочего, тому самому Райко племянником.
Так вот, однажды этот самый Ватанабэ-но Тсуна возвращался в Киото после каких-то важных дел. Дело было уже поздним вечером, улицы были пусты, ибо никто из обычных горожан не жаждал оказаться ночью во власти йокаев, рыскающих по городу в поисках жертвы. Но около моста Ичиджё-Модори (известное место, йокаи косяками бродят, их там гонял нещадно великий онмёджи Абэ-но Сэймэй) самурая вдруг окликнула одинокая девушка. Одетая в костюм горожанки из благородной и знатной семьи девушка сказала, что шла в Киото на паломничество. Но задержалась в дороге и вошла в город уже довольно поздно. Теперь ей очень страшно и не проводит ли ее храбрый самурай до дома родственников, который совсем недалеко?
Понятное дело, Ватанабэ-но Тсуна немедленно согласился проводить девушку до дома. И посадил ее к себе на лошадь сзади.
Оказавшись на лошади позади самурая, девушка вдруг превратилась в страшного монстра. И, ухватив Тсуна когтистой лапищей, взлетела в ночное небо, потащив добычу к диким западным горам.
Когда они пролетали над святилищем Китано-Тэнмангу, Тсуна выхватил свой меч и отсек руку монстра, державшую его. И вместе с этой рукой упал на территории святилища.
То ли бог Тэнджин помог, то ли просто повезло, но при падении Тсуна не пострадал.
Быстро вернулся домой и спрятал отрубленную руку.

Следующим вечером к дому Ватанабэ-но Тсуна пришла старая женщина и, представившись тетей Тсуна (одной из, которых у члена обширного клана Минамото было изрядное количество), попросила принять ее ненадолго. Типа, устала с дороги и хотела бы отдохнуть перед последним отрезком пути домой.
Тсуна принял старушку как положено принимать пожилых родственников.
Во время беседы зашла речь и йокаях столицы. И Тсуна рассказал о своем вчерашнем приключении.
Старая женщина заинтересованно попросила показать ей отрубленную руку.
Когда старуха увидела эту руку, она схватила ее, превратилась в того самого вчерашнего монстра и немедленно улетела.
Тсуна не стал преследовать этого йокая. Может, пожалел, может, поленился. Йокаев много, надоели. Но святилищу Китано-Тэнмангу Ватанабэ-но Тсуна подарил каменный фонарь в благодарность за свое удачное приземление.

Вот на этот фонарь я внезапно и наткнулась. Ну, как - "внезапно". Как обычно: ходила мимо стопицот раз и не обращала внимание. Ну, фонарь. Их там вообще десятки. Но надысь вместе со мной в святилище была группа местных туристов. И служитель святилища показывал им где и что. В том числе и этот фонарь. А я вам его теперь покажу. Вот у нас тут две картины на этот сюжет, весьма популярный и у художников, и у авторов пьес (сначала Но, потом бунраку и кабуки). Авторы - в пояснениях к картинам.

Тоёхара Чиканобу, 1886 г.
"Ватанабэ-но Тсуна и девушка у моста Ичиджё-Модори".
Конь, кажется, догадывается, что эта девушка - не то, что видится.

Тсукиока Ёшитоши, 1885 г.
"Ватанабэ-но Тсуна показывает старухе отрубленную руку".

Фонарь Ватанабэ-но Тсуна в святилище Китано-Тэнмангу.

Тыща лет фонарику, однако.

https://zajcev-ushastyj.livejournal.com/591071.html

В святилище Горё-джинджя, помимо ирисов, есть много всякого интересного.
Вот, например, скульптура "Чистое и ясное сердце", представляющая старую китайскую притчу.
... Давным-давно в Очень Древнем Китае жил мальчик по имени Сыма Гуан. Был он сыном знатного вельможи, придворного китайского императора.
Как-то император за хорошую службу подарил отцу Сыма огромный керамический сосуд. Такой большой, что в доме ему не нашлось места и сосуд установили в саду, чтобы собирать и хранить дождевую воду.
Друзья Сыма Гуана часто приходили к нему в сад играть.
И вот однажды мальчики играли вокруг этого гигантского сосуда, полного воды. И один из них упал внутрь. Вытащить его дети не могли, звать на помощь не было времени. Тогда Сыма Гуан схватил большой камень и швырнул его в сосуд. Из разбитого горшка хлынула вода, вынеся и мальчика, который даже не успел испугаться.
Сыма Гуан приготовился, что отец сильно накажет его за разбитый подарок императора. Но отец похвалил мальчика, сказав, что ценность человеческой жизни выше любых других ценностей.
Мальчик Сыма Гуан вырос и стал большим учёным, философом-конфуцианцем и политиком.

Популярный сюжет из китайской истории представлен скульпторами Эри Сохэй и Эри Тошиаки.

https://zajcev-ushastyj.livejournal.com/590621.html

Продолжим наши байки.
...Мукаши-мукаши, как начинают в Японщине старые сказки, жил-был славный вояка Минамото-но Ёримитсу, он же - Минамото-но Райко.
В те времена на Японских островах обитали всякие разные существа и не всегда принадлежавшие этому миру. Странные сущности не слишком любили человеков, хотя в качестве закуски иногда даже предпочитали. И великий воин Райко вместе со своими соратниками "Шитэнно" ("четверка Небесных королей-защитников") сражались с ними многократно и в самых разных углах империи.

Рассказывают, что однажды Минамото-но Райко сильно заболел и лежал в своем доме, мучаясь от жара. И поздно вечером пришел к нему странный монах, ростом семь шяку (больше двух метров). Поначалу Райко не заподозрил плохого, ибо в те времена лечением заболевших монахи и занимались. Но тут монах начал вытягивать из своей робы длинные веревки и попытался обмотать ими Райко. Опытный воин даже во время болезни держит меч под рукой. Схватив свой меч "Хизамару" Райко разрубил веревки и пару раз достал и монаха, который сразу убежал, оставляя за собой кровавый след.

На следующее утро Райко и его соратники пошли по следу и на холме за святилищем Китано обнаружили огромного паука четырех шяку шириной (около метра с лишним). Райко сотоварищи паука убили и, насадив тушу на копьё, выставили на берегу реки Камо-гавы. Болезнь сразу покинула Райко, а его меч с того времени получил прозвище 'Кумо-кири" (Разрубающий пауков).
Три гравюры про подвиг Минамото-но Ёримитсу-Райко, победившего паука-оборотня "тсучигумо".
Мне же в японских мифах особенно привлекательно то, что они очень часто (если не всегда) имеют строгую геолокацию. И, гуляя по окрестностям, можно однажды набрести на монумент. Который стоит на том самом месте, где Минамото-но Райко убил этого самого тсучигумо. И сразу как-то начинаешь верить, что таки да, убил. Вот же памятник! Значит, и тсучигумо тут водились. В том самом далёком мукаши-мукаши.

https://zajcev-ushastyj.livejournal.com/590192.html