Нынче ангелы не в почете, на чертей индустрия несет акцент,
Ты работаешь на крутой работе, к евроценту складируя евроцент.
На ходу питаешься суши-пиццой, с телефоном в обнимку ложишься спать,
Отсекая попытки в меня влюбиться, ты с готовностью делишь со мной кровать.
Я давно свои прячу по базам крылья, надевая их только когда припрет,
Они где-то лежат, покрываясь пылью, веря в то, что их время еще придет.
А тебя пугает моя пернатость, я тебе милее среди сует,
Для тебя мои крылья совсем не радость, как и то, что мне несколько тысяч лет.
Потому не беру я размах для взлета, пресмыкаясь змейкою по кустам,
Лишь во сне наслаждаясь своим полетом, наяву даже не посещая храм,
Потому что в нем Бог не живет в помине, это присказки, типа как про Парнас,
Есть попса, размагниченная святыня, ну а Бог давно прописался в нас.
Проще жить ограниченно и убого, от тоски и вражды обрывая нить,
Чем найти у себя на подкорке Бога, и себя с ним навеки соединить.

А тебе так вообще одна благодать, ты и так играешь мной, как игрушкой.
Можно перья из крылышек выдирать, набивая ими свою подушку.

Катя Цойлик

Для чего взрослеет человек?
Для того, чтобы носить пальто и шляпу?
Чтобы величаться кем-то "папой",
каждый год возить семью в Анапу,
И казаться молодцом среди коллег?

Для чего взрослеет человек?....
Чтобы на нос водрузив очки,
Скомкав губы, по утрам читать газеты?
Чтобы шины обновлять зимой и летом?
Ежедневно сотни фраз по трафаретам
Повторять, сжимая кулачки?
И забыть, что существуют светлячки.

Для чего взрослеет человек?
Нет, ну мы ведь вырасти мечтали!
Нас манили горы, степи, дали,
Мы такого всем наобещали,
В детстве каждый был и тактик и стратег.
А сейчас?... Зачем взрослеет человек?

Как диван изношенный, поблек,
Ранен каждым, кем в пути был встречен...
Получается, взрослея человек
Делается малочеловечен.

Е.Цойлик

Где-то в Райском саду, в несезон для плодов познанья,
Попивая из глиняных чашек пуэр, постепенно входя в азарт,
Наши двое крылатых, которым нас выдали, видимо, в наказанье,
Вычисляли нам точки пересечений, сверяя маршруты карт.

Даже им не понять всех историй и траекторий на этом свете,
Жмут плечами, с трудом разбирая старинные письмена -
Ну вот как: этих двух совмещали во времени семь столетий,
А возможность пересечения в точке конкретной - всего одна!

Вон, другим хорошо, триста точек пересеченья, каннект уже обеспечен,
А у этих поди подгадай, чтоб петлей не вильнула повесть!
Заморочишься, соединишь географии, числа, устроишь встречу -
Он проспит самолет, а она потеряет билет на последний поезд.

Эти риски, расчеты, и сметы крылатых в конец измучили,
чертят карту, квадрат разделяя на десять, и каждый еще на пять,
Рисковать - благородное дело, но в данном конкретном случае,
Наши двое никак не рискуют единственным случаем рисковать.

И пока они спорят, скандалят, орут, обрывая друг друга грубо,
Нам с тобой, этим двум, что сегодня выходят на низкий старт
Предлагаю не париться: пить вино, слушать блюз, целоваться в чужие губы,
Чему надо срастить - то срастется, мы знаем. Без всяких карт.

Екатерина Цойлик

Потому что часы на вокзале предательски скоро бегут, не угнаться,

Потому что как за руку не держи, не цепляйся - не удержаться,

Потому что средь рельс потерялись слова, и в груди встали комом,

Потому что два разных маршрута ведут нас туда, что считается домом.

Потому что у жизни свои аргументы, и нет назидательных правил,

Потому что к тебе возвращается больше, чем ты для кого-то оставил.

Потому что нет смысла, и времени нет для чужих оправданий...

Потому что когда уезжают друзья, твое сердце болтается в их чемодане.


Катя Цойлик

...И казалось ей - мир большая кофейная чашка,
в бело-розовых кругляшках,
За отмазкой - правда, за ней - отмашка,
мол, ну кто ты? Стремительная букашка,
Прозябающая одна, и живешь в какашках,
хоть и видишь все в розовеньких очках.
...И казалось ей - уж он о ней верно и точно судит,
он-то знает, о чем она говорит,
Ну, живут вокруг и другие люди,
так и пусть живут - от мира же не убудет,
У нее айкью и большие груди,
она учит социологию и иврит.
У нее болит, но она не скажет
никому о том, что у ней болит.

...И казалось ей - завтра придет награда,
Бог там тоже ведь не дурак,
Понимает, она ведь живет как надо,
не отчаивается, и вообще-то рада,
Что хватает рывка на свою браваду,
и не жмет ей лба шутовской колпак.
Да, наверное, все не так -
только знать бы еще, как надо.

Ей казалось, а может быть - не казалось,
ей жилось, а может быть - не жилось,
Иногда в окно прилетала жалость,
молча к стенам, пытаясь согреться, жалась,
Застревая в горле, как чья-то кость.
А она сама себе улыбалась
и носила сердце и разум врозь.

Катя Цойлик

Вот ведь сложно устроены матрицы человека,
Велика вероятность любви, а возможность ее - мала ...
Я как будто бы не влюблялась четыре века,
А На деле
И Первый
До половины
НЕ прожила .
Вроде, верный запрос на влюбленность внутри состряпан,
Но никак не внедряется в нужный раздел объект ...
Будто в сердце мне вырубил кто-то особый клапан,
По каналам которого сервер входил в коннект.
Будто год анестетик мне литрами в кровь кололи,
Превращая ее, предумышленно, в консервант ...
Я, конечно, просила, чтоб сердце не знало боли,
Но сберечь лишь механику -. тоже НЕ Вариант.
В общем, все отменяем, и клапан врубаем снова, .
Вряд ли кто-то бы рад был подобным, пардон, дарам
Да, я знаю про внятность запроса и цену слова,
Но должны быть поправки на возраст и силу драм.
Да, я знаю, что могут зашкаливать ватты, герцы,
Уходить полюса, обесточиваться маршрут ...
Обещаю, ЧТО в случае очередного разрыва Сердца
НЕ получит моих апелляций Небесный СУД.


Катя Цойлик

Кого-то благословили детьми и семьей, а меня - друзьями.
Пусть это не ценно в понятиях века и в принципе маловажно,
Пусть банковский счет незавидно частит и пестрит нулями,
Зато мне не страшно. На долгие годы вперед не волнительно. И не страшно.
Зато в круговерти земной у меня есть опора на верные, крепкие руки,
Зато не проймет меня дрожь одиночества зимней морозной ночью.
И, даже когда равнодушно сечет географию километраж разлуки,
Я знаю, чей шепот колышется бризом во всех моих междустрочьях.
Мой путь, даже пусть оборвавшись внезапно, исхожен был не напрасно -
Пусть всех не сорву я плодов и не сгорблюсь от тяжести всех наград,
Зато я успела нажить не квартирный метраж и не блеск алмазный,
А то, что бесценно и важно: людей. Это самый бессмертный клад.

Екатерина Цойлик

Ей бы просто уехать куда-то деньков на пять,
Перестать быть массовкой в обыденном интерьере,
Научиться не думать, не жаждать, не требовать, не желать,
Молча длинные складки на простыни расправлять,
И поверить. Вот взять и кому-то всерьез поверить.
Но она продолжает легально в окно сбегать,
Поклоняясь, как идолу, тени закрытой двери.

У нее сотни тысяч причин возвращаться в мир,
Где ее ипостась однобока, скучна и жалка.
Грань дозволенных рамок ее обозначил сухой пунктир,
Она эту любовь износила до круглых огромных дыр,
И любви этой место теперь на заброшенной старой свалке.
Тот, кто должен был светом ей быть, стал предатель и конвоир,
Треплят душу и совесть любые его ремарки.

Ей бы крылья расправить, не мешкая взять разбег,
Весь тяжелый багаж опрокинув в пучину сухого быта,
Но размытыми тропками льются предательски из под век,
Устья вечных по-женски извилистых горных рек,
И боязнь, как в той сказке, остаться одной с корытом.
Так уж вышло, что Женщина - меньше, чем человек,
А скорее структура, замес из борделя и общепита.

Когда кто-то орет о величии права на выбор своих свобод -
Она молча вздыхает, и держит на темечке небосвод.

Катя Цойлик.