Почти час времени продолжается мероприятие. В президиуме следующие товарищи:

Бакланов, зампред Совета обороны при президенте СССР;
Пуго, министр внутренних дел СССР;
Стародубцев, председатель Крестьянского союза СССР;
Тизяков, президент Ассоциации предприятий и объединений промышленности, строительства, транспорта и связи СССР.

Зажигает Янаев, вице–президент СССР. Нет Павлова (премьер–министр СССР), Язова (министр обороны СССР) и Крючкова (председатель КГБ СССР).

Борису Пуго осталось жить на свете полтора дня — до самоубийства. Жена Валентина, доцент Московского энергетического института, умерла в больнице через сутки после этого, не приходя в сознание. Вспоминает их сын:

«…Они, по всей видимости, легли на кровать. Отец приставил пистолет к виску матери и выстрелил, после этого выстрелил в себя, а пистолет остался зажатым у него в руке. Дед услышал выстрел, хотя он плохо слышит, и зашёл в спальню… Мать не умерла — она скатилась с кровати и даже пыталась забраться на неё. Дед взял у отца пистолет и положил его на тумбочку. И сказал он о пистолете через месяц, когда начались допросы…

Среди приехавших арестовывать отца был и Григорий Явлинский, по всей видимости, решивший попробовать себя на новом поприще. Когда они зашли в квартиру, туда вошла и моя жена. В спальне всё было залито кровью. Увидев всё это, она стекла по стенке вниз. Гриша на неё закричал: "Ну, а вы–то что истерите?! Не истерите здесь!" Он–то думал, что она — соседка, ну и вёл себя как крутой весь из себя комиссар. Когда ему объяснили, он: "А? Да?" — и отошёл.

Мать была ещё жива и что–то говорила: "Инна! Сними! Сними с меня серьги! Кольцо не снимается!.." Она была вся в крови. А Инка–то сначала подумала, что мать просто залита кровью отца».