Когда появились воры в законе, никто точно сказать не может. Также сложно проследить, откуда взялось это словосочетание. На этот счет имеется несколько версий. По самой стойкой из них такое звание носит преступник, принятый в воровской тайный орден и соблюдающий все его законы. Воры в законе - не только элита криминального мира, это его лидеры. Они полностью отвечают за порядок в тюрьмах и колониях, формируют новые преступные кадры, выступают в роли третейских судей и во многих случаях распоряжаются жизнью обычных зеков. 

Первым «благородным бандитом», своего рода «отцом» воров в законе, принято считать Мишку Япончика. Тот, легендарный Япончик, был ни много ни мало героем Гражданской войны и советским полководцем. Он отправился на каторгу в 1908 г. по политической статье и освободился только в 1917-м по амнистии Керенского. Бывший идейный анархист вернулся в Одессу «воровским Иваном». Таких позже и стали называть «законниками».

Новая власть сулила Япончику небывалые возможности в части «перераспределения» материальных благ и реализации своих амбиций. Вдохновленный этими перспективами и имея почти десятилетний опыт каторги, Япончик создал «воровской» стрелковый полк. В нем служили каторжники и головорезы. Он успел повоевать за советскую власть в дивизии Якира.

Но Гражданская война закончилась. И такие герои, как Япончик, у которых был свой закон, весьма отличавшийся от официального, были больше не нужны. Поэтому бывший красный командир Моисей Винницкий (таково было настоящее имя Мишки Япончика) был расстрелян по приказу советской власти. Возможно, такой бесславный конец «короля Одессы» и стал тем самым уроком, после которого урки зареклись якшаться с советской властью.

Однако большинство криминалистов и криминологов считает, что в массе воры в законе появились в начале тридцатых годов. Ничто с такой быстротой и охотой не создавалось, как Главное управление лагерей, возведенное, прежде всего, из экономических соображений. Бесплатная рабочая сила, помноженная на многомиллионную массу, осваивала рудники, строила каналы, магистрали и города. Огромная пронумерованная армия нуждалась в своих генералах, в рычагах внутреннего управления. Появление лидеров приветствовали все: и администрация лагерей и сами зеки, особенно политические, страдавшие от уголовной братии.

Кстати, блатари очень хорошо усвоили принцип: не замахивайся на систему – и она тебя не тронет. Именно он был со временем развит и возведен ворами в высший закон. Из него позже возникли все известные воровские принципы, согласно которым воры в законе не должны были ни в каком виде сотрудничать с властью, служить в армии, состоять в партиях, брать в руки оружие… Впрочем, криминальный мир всегда отличался известной гибкостью мышления, а потому все эти принципы были хороши только до тех пор, пока были удобны и комфортны. Когда они мешали ворам в осуществлении своих целей – о них забывали.

Воровской орден креп и развивался, пополняя свои ряды новыми вожаками - профессионалами. "Кадровая политика" была жестокой. Вором в законе мог стать далеко не каждый, даже из числа матерых уголовников. К режимному распорядку зеков прибавился воровской устав, запрещавший резать, душить друг дружку просто так, ради скуки, воровать у соседа, дебоширить и отлынивать от работы. Самыми тяжкими грехами здесь считалось оскорбление или убийство вора в законе.

Появился общак -- воровская касса для грева (поддержки) больниц, карцеров, пересылок, СИЗО. Воры в законе облагали данью всех зеков. Платили деньгами, папиросами, спиртом, хлебом. За все ЧП воры в законе лично несли ответственность перед сходкой (или сходняком) - высшим органом воровской власти. При чем лишить лидера жизни мог только равный по званию, то есть такой же вор в законе.

После Великой Отечественной войны государство объявило войну ворам в законе, которых, по оперативным данным НКВД, уже насчитывалось несколько тысяч. Уголовной элите придали даже другую уголовную окраску и стали называть "организованной преступностью". Лишь за принадлежность к ворам в законе можно было получить срок. Воров принуждали отказываться от своего высокого, потом и кровью добытого звания.

Сломленные воры становились отказниками (ссучеными) и вполне могли погибнуть по приговору сходки, ушедшей в глубокое подполье. В воровском клане возникло противостояние, переросшее в "сучью войну".

Появились так называемые "польские воры" - криминальные лидеры, добровольно отошедшие от классических законников. Между ворами в законе и польскими ворами началась борьба за власть в зоне и воровской общак, которые хранились не только в зоне, но и на свободе. Законники расправлялись с польскими беспощадно. Последних то и дело находили повешенными или с заточкой в сердце (коронный удар вора в законе).

Администрация лагерей была бессильна. Законникам накручивали срок, держали их в карцерах и даже переводили в другие лагеря, но польские тихо вымирали. Наконец в 1955 году государство сказало "брэк". Враждующие кланы разошлись по отдельным спецлагерям. Начальникам спецлагерей строго запрещалось переводить воров из ИТК в ИТК. Через год МВД СССР образовало экспериментальный лагерь, где содержались воры в законе. То есть собрали всех медведей в одну берлогу (такая "берлога" -- Соликамская ИТК-6, именуемая в народе "Белый лебедь", - действовала и в 80-х. Там, кстати, умер уже упоминавшийся вор Вася Бриллиант, и на местном кладбище ему воздвигнут настоящий мемориал. ). Это был "ход конем" -- воры начали грызть друг дружку. Спецзона даже не пыталась заставить вора работать -- вор скорее взял бы заточку, чем кайло или лопату.

К концу пятидесятых годов в СССР от прежнего воровского ордена 30-х осталось лишь три процента. После этого карательная машина успокоилась и торжественно объявила о кончине последнего вора в законе. Воров в законе как клан игнорировали до средины 80-х годов. С началом перестройки государственные мужи были просто обязаны придумать новые методы борьбы с криминалом. Для законников началась очередная "ночь длинных ножей".

Сегодняшнее количество воров в законе в России, назвать сложно. Воровской клан умеет беречь свои тайны, и данные о них получают лишь оперативным путем, с помощью агентуры и технических средств. По данным МВД России на ноябрь 2007 года статусом «вора в законе» обладают 184 человека. Вместе со странами СНГ их может быть свыше тысячи. Некоторые эксперты называют число в полторы тысячи человек. Оперативные картотеки ФСБ и МВД содержат информацию о  400-600 законниках: фамилии, клички, биографии, криминальный рейтинг, нынешнее место обитания.

Сложно назвать число законников еще и потому, что изменились значения "вор в законе" и сам закон. Современные воры в законе практически не придерживаются старых воровских правил: не иметь семью, не иметь собственного жилья, не иметь богатства и предметов роскоши. Эти правила нарушаются практически повсеместно. От старых воровских законов вообще мало что осталось.

Сегодня многие, в том числе и специалисты МВД, склонны утверждать, что воры в законе утратили свое могущество и влияние в криминальном мире. Позволю себе не согласиться с этим утверждением, так оно, по меньшей мере, имеет весьма поверхностный характер. Российские тюрьмы и зоны – кузница кадров преступного мира и огромный котел, через который проходят миллионы людей. И все они находятся под неформальной властью воров в законе. В тюрьмах и зонах воры имеют исключительную власть и влияние, могут вербовать новых подопечных и плести паутину связей, которая охватывает все слои общества. Похороны воров в законе – лучшая иллюстрация того, насколько глубоко и широко раскинуты их сети. На каждую такую тризну собираются актеры, журналисты, банкиры, политики, приезжают многочисленные делегации из Европы, США, Израиля…

Воры и на воле заботятся о формировании своего кадрового состава. Так, покойный дальневосточный вор в законе Джем (Евгений Васин) создал «воспитательные» лагеря для беспризорников и «трудных» подростков.

Неизменными остаются те сферы влияния, которые традиционно контролировали воры в законе и которые питают криминальное сообщество: игорный бизнес, проституция, наркотики, автосервис, гостиничный и ресторанный бизнес, а активы "общаков" сравнятся с активами крупнейших российских банков.

Идею создания исправительно-трудовых учреждений нового типа предложил Сталину в 1927 году Нафталий Френкель, турецкий еврей. Советский Союз уже имел лагерную систему, призванную "исправлять через труд", но она была несовершенна. Советский зэк рассматривался прежде всего как преступник, а не как дешевая рабсила. 

Нафталий Френкель родился в Константинополе. После окончания коммерческого института от открыл в Донецкой губернии предприятие по торговле лесом. Фирма находилась в Мариуполе. Коммерческие начинания Френкеля имели головокружительный успех. Спустя несколько лет, он заработал первый миллион, на который были куплены пароходы. О предприимчивом лесоторговце ГПУ вспомнило в средине 20-х годов и уже не забывало до самой его кончины. Пока биржа имела успех, он пребывал на свободе и был неуязвим. Когда биржевые сделки начали затухать, Френкеля арестовали и отправили на Лубянку. По всей видимости, там и родился план по возведению новых лагерей и реконструкции старых. Чтобы избежать Соловков, Нафталий Аронович решил доказать свою нужность и незаменимость для молодого советского государства. Френкеля все-таки отправили на Соловецкие острова.

В 1929 году Нафталия Ароновича пожелал увидеть сам Иосиф Виссарионович. На остров прилетает самолет и уносит изобретателя-рационализатора в Москву. Беседа со Сталиным шла при закрытых дверях. Когда двери открылись, Френкель имел особые полномочия и развернул свое бурное воображение на полную мощность.

За заслуги в строительстве Беломорканала бывший турецкоподданый получил новое назначение и возглавил строительство БАМлага. За самую плодотворную идею Нафталию Ароновичу вручили орден Ленина.

С началом перестройки на долю лагерных блатарей выпало новое испытание. МВД и КГБ СССР, объявив борьбу с преступниками среди государственных чинов, не забыли и о чинах уголовных. Обновляющаяся держава вдруг "обнаружила" воров в законе и открыла "второй фронт" -- напустила на них КГБ, который наделила дополнительной функцией -- борьбой с коррупцией и оргпреступностью. Очень скоро чуткий воровской клан обнаружил на себе чье-то неусыпное внимание. Угроза шла от нового противника, пугавшего своей неизвестностью. Это были уже не менты. Чекисты взялись за дело с привычной энергией и огоньком.

Наиболее впечатлительные авторитеты, уяснившие, что другое ведомство" может и зайца заставить курить, снизошли на определенный контакт. В 1988 году МВД СССР в лице Бакатина начало открытое наступление на блатарей. Но уже служебными инструкциями... В лагерях ужесточалась дисциплина, урезался суточный паек для штрафников, тюремный карцер стал доступнее.

Воры в законе пошли в контратаку и решили использовать свой главный козырь - "разморозку" зон. Они, разыграв свою карту, разослали по всем ИТК призывы к массовым беспорядкам. По колониям строгого и особого режимов, по тюрьмам и СИЗО прокатилась мятежная волна. В Нижнем Тагиле разморозились все семь колоний, к ним присоединились другие уральские лагеря. Вспыхнул бунт в московской Бутырке (См. "Рекс"). Не остался в долгу и Донбасс.

Воровской устав запрещал законнику окружать себя дорогими вещами - особняком, автомобилем и тому подобным, носить любые украшения (единственным украшением должна быть лишь татуировка) и копить личные деньги. Образ жизни вора старой закваски лаконично выразил главный герой известной комедии "Джентельмены удачи": "Ты - вор. Украл, выпил - в тюрьму. Украл, выпил -- в тюрьму". Действительно, часть своей добычи законник отдавал в общак, а на остальные гулял. Сегодняшний вор разъезжает в шедеврах мирового автомобилестроения, возводит трехэтажные особняки, в просторечие называемые "спортзалы". Он окружает себя телохранителями, ибо жизнь "законника" еще никогда не была в такой опасности, как сегодня (самому же вору до сих пор запрещено носить какое-либо оружие).

Новые воры, в отличии от своих "отцов", сами на дело почти не ходят. Рэкет и всевозможные финансовые махинации они поручают своему окружению - "пехоте". Новые воры также избегают личных связей с милицией, не говоря уже о приятельских отношениях. Подкуп должностных лиц они ведут через свое окружение и об этих процедурах стараются не распространяться.

Законникам запрещалось служить в армии, интересоваться политикой, тем более состоять в партии или комсомоле, посещать добровольные народные дружины и воевать. Косились даже на тех, кто читал прессу. Вор должен лишь воровать. Вор в законе обязан беречь свою честь и заботиться о своем авторитете. На любое оскорбление он обязан ответить. От этого может просто пострадать его уголовная карьера.

И, наконец, последний закон воровского братства -- вор обязан играть во все без исключения азартные игры. Будь то карты, кости или рулетка.

Конкретного автора у воровского кодекса нет -- это коллективное творчество. Он писался для того, чтобы его выполняли. Нарушителей закона постигали наказания, так называемые, блатные санкции.

Пацаны, шестерки, быки и громоотводы - лагерная прислуга вора в законе. Нередко они служат законникам и на свободе, но там их услуги иного характера. В этом ряду самое выгодное положение у пацанов.

К пацанам относят отрицал, симпатизирующих ворам. Когда вор размораживает зону, то есть затевает массовые беспорядки, пацаны служат ударной силой, подстрекая мужиков на пьянство и саботаж. Мужиками (или работягами) называют тех, кто стал на путь исправления, добросовестно работает и не конфликтует с персоналом ИТК. В мужики чаще всего попадают зэки, осужденные впервые, цеховики и расхитители, далекие от примитивной уголовщины. Мужики записываются в актив, пытаясь заслужить досрочное освобождение. В колонии создаются два мощных лагеря из пацанов и мужиков. Новичок, если он не "профессионал", должен принять одну из сторон. Во время лагерных бунтов пацаны по заданию авторитета не пускают мужиков в промзону, спаивают их водкой (иногда насильно) и провоцируют на драки.

Мужики менее организованы и на массовый отпор не идут. Наиболее преданных и авторитетных пацанов воры берут в свое окружение. Особое внимание уделяют молодежи, из которой выковывается достойная смена. Пацана могут признать положенцем, то есть потенциальным кандидатом на воровской венец. Многие клятвы во время коронации начинались словами: "Я как пацан, который хочет служить воровскому братству…".

Шестерки служат для общих услуг: передают записки, собирают деньги, ежедневно проводят влажную уборку возле нар вора, достают сигареты и спиртное, доносят о непорядке, трудятся за вора в промзоне, обстирывают и даже вслух читают книги. В зоне шестерки обязаны защищать вора, исполняя роль телохранителей. В случае его несанкционированного убийства или увечья отвечает пристяжь. Авторитеты часто набирают в прислугу лиц, имеющих опыт охранной деятельности.

Быки - прямые исполнители наказаний. Их также называют солдатами и посылают туда, где нужна грубая физическая сила. К примеру, опустить, отдубасить, а иногда и прикончить неугодного зэка. Ряды быков стараются пополнять здоровенными детинами, которые могут напугать впечатлительного мужика или суку одним своим видом. Умом быки не блещут, и среди них даже встречаются дебилы, признанные судебными экспертами психически здоровыми.

Самые опасные среди быков - так называемые торпеды. Это смертники,  "камикадзе", которые выполняют задание любой ценой, даже если придется расстаться с жизнью. В торпеды может попасть карточный игрок, проигравший свою жизнь. Такие игры очень популярны у преступников и называются "Три звездочки" (иногда "Три косточки"). Если "камикадзе" отказывается выполнить приказ, то есть вернуть карточный долг, он об этом быстро жалеет. Торпеды могут убивать не только в зоне, но и на воле. Но заказ на ликвидацию должен быть изначально выполним. Если победитель поручит зарезать главу африканской республики или прикончить "объект" на днях где-то в Череповце, когда торпеде еще три года до звонка, - это западло. Иногда торпедам поручают убить милиционера, прокурора или госдеятеля (скажем, депутата). В таких случаях шансы получить "вышку" возрастают до предела. Поэтому перед смертельным коном игроки нередко оговаривают все нюансы.

И, наконец, последний представитель воровской пристяжи - громоотвод. Он защищает авторитета с юридической стороны: берет на себя его преступления. Подставу стараются проводить очень тщательно и грамотно, так как самих признаний громоотвода для следствия мало. Следователь может пришить и липовое дело, записав плюс в свой актив, но тогда оно имеет большие шансы развалиться на суде.

Роль громоотвода могут исполнять шестерки или торпеды, реже быки и пацаны.

Самая презираемая каста зоны - опущенные и обиженные. В нее попадают пассивные гомосексуалисты, лица, осужденные за половые преступления, и жертвы насилия в самой зоне. (Более подробно о педерастах в зонах России и тюрьмах США см: "Тюремные страсти, тюремные масти")

Опущенных называют петухами, маргаритками, вафлерами и отводят для них отдельную территорию, так называемый петушиный угол. В казарме петухи ложатся у дверей, в камере - у параши или под нарами. Иногда их заставляют сооружать ширмочки, дабы полностью оградиться от лагерного изгоя. В столовой есть петушиные столы и лавки, где питаются лишь опущенные. Если обычный зэк сядет в петушиное гнездо, он становится законтаченным и лишается былого уважения.

Прибыв в ИТК или СИЗО, опытный уголовник прежде всего выясняет для себя, где ютится обиженная братия, чтобы не сесть в лужу. Петух обычно меченый: одет неопрятно и грязен (ему запрещается мыться в бане и туалетных комнатах вместе со всеми). В столовой он пользуется специальной посудой: в мисках, кружках и ложках сверлятся дырки, и, чтобы суп или чай не выливался, петух затыкает дырку пальцем. Уголовники часто вместо "опустили" говорят "подарили тарелочку с дырочкой".

Опущенным и обиженным поручают самую мерзкую работу: чистить туалет, выносить парашу, обслуживать помойные ямы. Если петух отказывается, его могут избить ногами (бить руками нельзя), окунуть лицом в парашу, или даже убить. Многие опущенные не выдерживают истязаний и сводят счеты с жизнью.

Разговаривать с петухом - западло, общаться с ним можно лишь половым путем. Идти в промзону бедняга обязан в хвосте колонны, ему запрещено приближаться к нормальному зэку ближе, чем на три шага, а тем более - заводить разговор. Петух обязан уступать дорогу, плотно прижимаясь к стене. Любой огрех чреват мордобоем.

Причин для опускания много. Сделать отбросом зоны могут еще в следственном изоляторе, притом лишь за то, что ты нагрубил авторитету или стал качать свои права. Как правило, такое допускают новички, привыкшие командовать на свободе. Бывали случаи, когда "дарили тарелочку с дырочкой" за внешний вид, скажем за смазливость, жеманность или чрезмерную интеллигентность.

Пассивные гомосексуалисты и насильники малолетних попадали в касту автоматически. Сокамерники еще в СИЗО узнают сексуальную ориентацию и статью, по которой обвиняется "новобранец".

Психиатры, изучавшие внутренний мир маньяков, утверждают, что почти каждый из них бывал жертвой сексуальных домогательств. То ли в армии, то ли в ИТК. Ростовский Чикатило и краснодарский Сливко были опущены в воинской казарме, иркутские маньяки Храпов и Кулик - в лагерной. Наблюдения показали, что большинство сексуальных убийц ранее имели судимость за изнасилование или развращение малолетних.

По мнению психиатров, лагерный обычай сильно усугубляет патологические процессы в психике насильника и в несколько раз обостряет половую агрессию. В петушином гнезде извращенец может превратиться в сексуального убийцу.

Пассивного педераста зона метит татуировкой - выкалывает синяк под глазом или наносит определенный рисунок. Утаить клеймо практически невозможно, и петух остается им на вечные времена.

Прибывая в очередной раз в СИЗО или ИТК, он обязан прежде всего уточнить, где здесь петушиный угол. В случае утаивания и обмана опущенного могут убить те, кого он законтачил своим общением. С петушиным клеймом случались и грустные курьезы. Легкомысленные и законопослушные обыватели выкалывают себе на бедра, плечи или грудь что придется, лишь бы рисунок был покрасивее и позабавнее. Скажем, руку с распустившейся розой, музыкальный инструмент или перстень с сердцем. Очутившись по капризу судьбы среди зэков, он с удивлением слышит в свой адрес: "Вафлер".

Начинается сущий ад, и попробуй докажи, что ты не петух. Зачастую с такой наколкой и впрямь опускают. Дожив до свободы, петухи часто избавляются от татуировки, выжигая ее или меняя сюжет. После этого от тюрьмы нужно зарекаться. Опытный уголовник сразу обратит внимание на "грязный" рисунок и уточнит прошлое по лагерной почте…

К обиженным относят зэков, которых отвергли, но не опустили. Например, законтаченных в общении с петухами, карточных должников, отцеубийц, развратников или просто доходягу, не умеющего за себя постоять. Таких называют парашниками. Они по лагерному рангу выше петухов, но уборка туалета их не минует. Парашника в любой момент могут наградить посудой с дырками.

Опускание - процесс стандартный: двое или трое держат, один насилует. Иногда жертве цепляют на спину порнографический снимок для возбуждения. Если кандидата в петухи скрутить не удалось, пускаются на хитрость. Дождавшись, пока он заснет, зэки мастурбируют на его лицо или проводят членом по губам. После этого по лагерю или СИЗО объявляется, что полку вафлеров прибыло.

Долгое время опущенные были полностью бесправными. Их ставили ниже легавых, сук и козлов. Но их клан стал приспосабливаться к зоне, создавать свой устав и свою иерархию. Это происходило не во всех лагерях и тюрьмах. Опытные зэки считали, что больше всего петухов на общем и усиленном режимах, и называли такие зоны козлиными. Чем строже режим, утверждали они, тем меньше вафлеров и больше шансов им выжить.

На строгом и особом режиме среди опущенных зачастую имеется петушиный пахан, так называемая "мама". Он распределяет места в петушиных углах, руководит чисткой туалетов и дисциплиной внутри отверженного клана. Он же и поставляет "телок" для прочей уголовной братвы. На строгом и особом режиме беспричинно избить обиженного или опущенного не принято. Петуха могут ударить за непромытую парашу или попытку завести разговор с авторитетом, но это бывает не так часто: мама внимательно следит за порядком и сам наказывает виновного. В нынешних колониях обиженные даже ухитряются в своем углу играть между собой в карты.

Но самым любопытным является то, что петухи, пытаясь выжить, заставили с собой считаться. Они стали защищаться после того, как истязания достигли апогея: их заставляли есть испражнения и языком вылизывать парашу. Доведенная до отчаяния жертва шла на самоубийство, но не обычным путем. Петух выбирал наиболее злобного уголовника и бросался ему на шею, целуя и облизывая. Шокированный зэк убивал или калечил изгоя, но сам становился законтаченным. Былое уважение мигом улетучивалось, и посрамленный уголовник вскоре пополнял ряды обиженных.

Петушиный клан мог реагировать на беспредел и более организовано. Например, петух, проигравший свою жизнь, становился торпедой: исполнял желание победителя. Тот же мог поручить должнику законтачить авторитета, допустившего беспредел. Выбора у торпеды не оставалось - должника за отказ прикончили бы сами петухи.

Выйдя из ИТК на свободу, парашники, козлы и петухи становились серьезной опасностью для воров. Лагерные унижения порождали у большинства из них чувство ненависти, а у многих - желание отомстить. Опущенные бандиты вновь брались за оружие и начинали охотиться за ворами и их окружением: шестерками, быками, пацанами. Порой погибали те, кто лишь упоминал о своей связи с ворами.

Вор из Таганрога Борис Исаев по кличке Муся был застрелен на следующий день после возвращения из ИТК. В него пустили две пули, причем в пах. Вор умер от потери крови. По мнению оперативников, его прикончил некто Бобров, отбывавший наказание в той же ИТК. Лагерная оперчасть выяснила, что Боброва дважды опускали. При задержании убийца застрелился.

Лидер уралмашевской преступной группировки Гриша Цыганов, промышлявший в Екатеринбурге, враждовавший с законниками и погибший от руки неизвестного убийцы, привлекал в ряды своих боевиков бывших зэков, изнасилованных в лагерях. Такие бойцы охотнее истребляли воровскую братву: ненависть побеждала страх перед ворами.