1847
Павел Николаевич Яблочков
русский электротехник, военный инженер, изобретатель и предприниматель. Известен разработкой дуговой лампы (вошедшей в историю под названием «свеча Яблочкова») и другими изобретениями в области электротехники. Родился на хуторе близ деревни Жадовка Сердобского уезда, в семье обедневшего мелкопоместного дворянина, происходившего из старинного русского рода. Семья Яблочковых была культурной и образованной. Отец будущего изобретателя, Николай Павлович, в молодости учился в Морском кадетском корпусе, но по болезни со службы был уволен с награждением гражданским чином XIV класса (губернского секретаря). Мать Павла, Елизавета Петровна, вела хозяйство многочисленной семьи. Она отличалась властным характером и, по отзывам современников, держала всю семью «в руках». С детства Павел любил конструировать. Он придумал угломерный прибор для землемерных работ, которым крестьяне Петропавловки, Байки, Согласова и других окрестных сёл пользовались при земельных переделах; устройство для отсчёта пути, пройденного телегой — прообраз современных спидометров. Летом 1858 года, по настоянию жены, Н.П.Яблочков отвёз сына в Саратовскую 1-ю мужскую гимназию, где после успешных экзаменов Павла зачислили сразу во второй класс. Однако в конце ноября 1862 года Николай Павлович отозвал сына из 5-го класса гимназии и увёз домой, в Петропавловку. Не последнюю роль в этом сыграло тяжёлое материальное положение семьи. Было решено определить Павла в Николаевское военно-инженерное училище (ныне Военный инженерно-технический университет) в Санкт-Петербурге. Но для поступления туда у Павла не хватало необходимых знаний. Поэтому несколько месяцев он обучался в частном Подготовительном пансионе, который содержал военный инженер Ц.А.Кюи. Цезарь Антонович оказал большое влияние на Яблочкова, возбудил у будущего изобретателя интерес к науке. Их знакомство продолжалось до самой смерти учёного. 30 сентября 1863 года, блестяще сдав трудный вступительный экзамен, Павел Николаевич был зачислен в Николаевское училище (ныне Военный инженерно-технический университет), в младший кондукторский класс. Строгий распорядок дня и соблюдение воинской дисциплины принесли определённую пользу: Павел окреп физически, получил воинскую закалку. В августе 1866 года Яблочков окончил училище по первому разряду, получив чин инженер-подпоручика. Его назначили младшим офицером в 5-й сапёрный батальон, расквартированный в Киевской крепости. Родители мечтали видеть его офицером, самого же Павла Николаевича военная карьера не привлекала, и даже тяготила. Прослужив в батальоне немногим более года, он, сославшись на болезнь, к большому огорчению родителей, уволился с военной службы, получив при этом чин поручика. В январе 1869 года Яблочков возвращается на военную службу. Его командируют в Техническое гальваническое заведение в Кронштадте, в то время это была единственная в России школа, которая готовила военных специалистов в области электротехники. Там П.Н.Яблочков познакомился с новейшими достижениями в области изучения и технического применения электрического тока, особенно в минном деле, основательно повысил свою теоретическую и практическую электротехническую подготовку. Через восемь месяцев, по окончании Гальванического заведения, Павел Николаевич был назначен начальником гальванической команды в тот же 5-й сапёрный батальон. Однако едва только истёк трёхлетний срок службы, он 1 сентября 1872 года уволился в запас, расставшись с армией навсегда. Незадолго перед отъездом из Киева Павел Яблочков женился. Уволившись в запас, П.Н.Яблочков устроился на Московско-Курскую железную дорогу начальником службы телеграфа. Уже в начале своей службы на железной дороге П.Н.Яблочков сделал своё первое изобретение: создал «чернопишущий телеграфный аппарат». К сожалению, подробности этого изобретения до нас не дошли. Яблочков являлся членом кружка электриков-изобретателей и любителей электротехники при Московском политехническом музее. Здесь он узнал об опытах А.Н.Лодыгина по освещению улиц и помещений электрическими лампами, после чего решил заняться усовершенствованием существовавших тогда дуговых ламп. Свою изобретательскую деятельность он начал с попытки усовершенствовать наиболее распространённый в то время регулятор Фуко. Регулятор был очень сложный, действовал с помощью трёх пружин и требовал к себе непрерывного внимания. Весной 1874 года Павлу Николаевичу представилась возможность практически применить электрическую дугу для освещения. Из Москвы в Крым должен был следовать правительственный поезд. Администрация Московско-Курской дороги в целях безопасности движения задумала осветить этому поезду железнодорожный путь ночью и обратилась к Яблочкову как инженеру, интересующемуся электрическим освещением. Он охотно дал согласие. Впервые в истории железнодорожного транспорта на паровозе установили прожектор с дуговой лампой — регулятором Фуко. Яблочков, стоя на передней площадке паровоза, менял угли, подкручивал регулятор; а когда меняли паровоз, Павел Николаевич перетаскивал свой прожектор и провода с одного локомотива на другой и укреплял их. Это продолжалось весь путь, и хотя опыт удался, он ещё раз убедил Яблочкова, что широкого применения такой способ электрического освещения получить никак не может и нужно упрощать регулятор. Уйдя в 1874 году со службы на телеграфе, Яблочков открыл в Москве мастерскую физических приборов. По воспоминаниям одного из современников: «Это был центр смелых и остроумных электротехнических мероприятий, блестевших новизной и опередивших на 20 лет течение времени». Совместно с опытным электротехником Н.Г.Глуховым Яблочков занимался в мастерской усовершенствованием аккумуляторов и динамо-машины, проводил опыты по освещению большой площади огромным прожектором. В мастерской Яблочкову удалось создать электромагнит оригинальной конструкции. Он применил обмотку из медной ленты, поставив её на ребро по отношению к сердечнику. Это было его первое изобретение, здесь же Павел Николаевич вёл работы по усовершенствованию дуговых ламп. Наряду с опытами по усовершенствованию электромагнитов и дуговых ламп Яблочков и Глухов большое значение придавали электролизу растворов поваренной соли. Сам по себе незначительный факт сыграл большую роль в дальнейшей изобретательской судьбе П.Н.Яблочкова. В 1875 году во время одного из многочисленных опытов по электролизу параллельно расположенные угли, погружённые в электролитическую ванну, случайно, коснулись друг друга. Тотчас между ними вспыхнула электрическая дуга, на короткий миг осветившая ярким светом стены лаборатории. Именно в эти минуты у Павла Николаевича возникла идея более совершенного устройства дуговой лампы (без регулятора межэлектродного расстояния) — будущей «свечи Яблочкова». В октябре 1875 года, отправив жену с детьми в Саратовскую губернию, к родителям, Яблочков уезжает за границу с целью показать в США на всемирной выставке в Филадельфии свои изобретения и достижения русской электротехники, а заодно ознакомиться с постановкой электротехники в других странах. Однако финансовые дела мастерской окончательно расстроились, и осенью 1875 года Павел Николаевич в силу сложившихся обстоятельств оказался в Париже. Здесь он заинтересовался мастерскими физических приборов академика Л. Бреге, с аппаратами которого Павел Николаевич был знаком ещё по работе в бытность начальником телеграфа в Москве. Бреге принял русского инженера весьма любезно и предложил ему место в его фирме. Париж стал тем городом, где Яблочков быстро достиг выдающегося успеха. Его не покидала мысль о создании дуговой лампы без регулятора. В Москве сделать это ему не удалось, но последние опыты показали, что путь этот вполне реален. К началу весны 1876 года Яблочков завершил разработку конструкции электрической свечи и 23 марта получил на неё французский патент за № 112024, содержащий краткое описание свечи в её первоначальных формах и изображение этих форм. Этот день стал исторической датой, поворотным пунктом в истории развития электро- и светотехники, звёздным часом Яблочкова. Свеча Яблочкова оказалась проще, удобнее и дешевле в эксплуатации, чем угольная лампа А.Н.Лодыгина, не имела ни механизмов, ни пружин. Она представляла собой два стержня, разделённых изоляционной прокладкой из каолина. Каждый из стержней зажимался в отдельной клемме подсвечника. На верхних концах зажигался дуговой разряд, и пламя дуги ярко светило, постепенно сжигая угли и испаряя изоляционный материал. Яблочкову пришлось очень много поработать над выбором подходящего изолирующего вещества и над методами получения подходящих углей. Позднее он пытался менять окраску электрического света, прибавляя в испаряющуюся перегородку между углями различные металлические соли. 15 апреля 1876 года в Лондоне открылась выставка физических приборов. Свою продукцию на ней показывала и французская фирма Бреге. Своим представителем на выставку Бреге направил Яблочкова, который участвовал на выставке и самостоятельно, экспонировав на ней свою свечу. В один из весенних дней изобретатель провёл публичную демонстрацию своего детища. На невысоких металлических постаментах Яблочков поставил четыре своих свечи, обёрнутых в асбест и установленных на большом расстоянии друг от друга. К светильникам подвёл по проводам ток от динамо-машины, находившейся в соседнем помещении. Поворотом рукоятки ток был включен в сеть, и тотчас обширное помещение залил очень яркий, чуть голубоватый электрический свет. Многочисленная публика пришла в восторг. Так Лондон стал местом первого публичного показа нового источника света. Успех свечи Яблочкова превзошёл все ожидания. Мировая печать, особенно французская, английская, немецкая, пестрела заголовками: «Вы должны видеть свечу Яблочкова»; «Изобретение русского отставного военного инженера Яблочкова — новая эра в технике»; «Свет приходит к нам с Севера — из России»; «Северный свет, русский свет, — чудо нашего времени»; «Россия — родина электричества» и т. д. Компании по коммерческой эксплуатации «свечи Яблочкова» были основаны во многих странах мира. Сам Павел Николаевич, уступив право на использование своих изобретений владельцам французской «Генеральной компании электричества с патентами Яблочкова», как руководитель её технического отдела, продолжал трудиться над дальнейшим усовершенствованием системы освещения, довольствуясь более чем скромной долей от огромных прибылей компании. Свечи Яблочкова появились в продаже и начали расходиться в громадном количестве, так, к примеру, предприятие Бреге ежедневно выпускало свыше 8 тысяч свечей. Каждая свеча стоила около 20 копеек и горела 1½ часа; по истечении этого времени приходилось вставлять в фонарь новую свечу. Впоследствии были придуманы фонари с автоматической заменой свечей. В феврале 1877 года электрическим светом были освещены фешенебельные магазины Лувра. Затем свечи Яблочкова вспыхнули и на площади перед зданием оперного театра. Наконец, в мае 1877 года они впервые осветили одну из красивейших магистралей столицы — Avenue de l’Opera. Жители французской столицы, привыкшие к тусклому газовому освещению улиц и площадей, в начале сумерек толпами стекались полюбоваться гирляндами белых матовых шаров, установленных на высоких металлических столбах. И когда все фонари разом вспыхивали ярким и приятным светом, публика приходила в восторг. Не меньшее восхищение вызывало освещение огромного парижского крытого ипподрома. Его беговая дорожка освещалась 20 дуговыми лампами с отражателями, а места для зрителей — 120 электрическими свечами Яблочкова, расположенными в два ряда. Примеру Парижа последовал Лондон. 17 июня 1877 года свечи Яблочкова осветили Вест-Индские доки в Лондоне, несколько позже — часть набережной Темзы, мост Ватерлоо, отель «Метрополь», Гатфильдский замок, Вестгейтские морские пляжи. Успех освещения по системе Яблочкова вызвал среди акционеров могущественных английских газовых компаний панику. Они пустили в ход все средства, вплоть до явных обманов, клеветы и подкупов, чтобы дискредитировать новый способ освещения. По их настоянию английский парламент учредил в 1879 году даже специальную комиссию с целью рассмотрения вопроса о допустимости широкого использования электрического освещения в Британской империи. После длительных дебатов и выслушивания свидетельских показаний мнения членов комиссии разделились. Были среди них и сторонники электрического освещения, нашлось и немало ярых противников его. Почти одновременно с Англией свечи Яблочкова вспыхнули в помещении торговой конторы Юлия Михаэлиса в Берлине. Новое электрическое освещение с исключительной быстротой завоёвывает Бельгию и Испанию, Португалию и Швецию. В Италии им осветили развалины Колизея, Национальную улицу и площадь Колона в Риме, в Вене — Фольскгартен, в Греции — Фалернскую бухту, а также площади и улицы, морские порты и магазины, театры и дворцы в других странах. Сияние «русского света» перешагнуло границы Европы. Он вспыхнул в Сан-Франциско, а 26 декабря 1878 года свечи Яблочкова осветили магазины Винемара в Филадельфии; улицы и площади Рио-де-Жанейро и городов Мексики. Появились они в Дели, Калькутте, Мадрасе и ряде других городов Индии и Бирмы. Даже персидский шах и король Камбоджи осветили «русским светом» свои дворцы. В России первая проба электрического освещения по системе Яблочкова была проведена 11 октября 1878 года. В этот день были освещены казармы Кронштадтского учебного экипажа и площадь у дома, занимаемого командиром Кронштадтского морского порта. Спустя две недели, 4 декабря 1878 года, свечи Яблочкова, 8 шаров, впервые осветили Большой театр в Санкт-Петербурге. Как писала газета «Новое время» в номере от 6 декабря, когда ...внезапно зажгли электрический свет, по зале мгновенно разлился белый яркий, но не режущий глаз, а мягкий свет, при котором цвета и краски женских лиц и туалетов сохраняли свою естественность, как при дневном свете. Эффект был поразительный. Ни одно из изобретений в области электротехники не получало столь быстрого и широкого распространения, как свечи Яблочкова. Это был подлинный триумф русского инженера. В годы пребывания во Франции Павел Николаевич работал не только над изобретением и усовершенствованием электрической свечи, но и над решением других практических задач. Только за первые полтора года — с марта 1876 по октябрь 1877 — он подарил человечеству ряд других выдающихся изобретений и открытий. П. Н. Яблочков сконструировал первый генератор переменного тока, который, в отличие от постоянного тока, обеспечивал равномерное выгорание угольных стержней в отсутствие регулятора, первым применил переменных ток для промышленных целей, создал трансформатор переменного тока (30 ноября 1876 года, дата получения патента, считается датой рождения первого трансформатора), электромагнит с плоской обмоткой и впервые использовал статистические конденсаторы в цепи переменного тока. Открытия и изобретения позволили Яблочкову первому в мире создать систему «дробления» электрического света, то есть питания большого числа свечей от одного генератора тока, основанную на применении переменного тока, трансформаторов и конденсаторов. 21 апреля 1876 года П.Н.Яблочкова избрали в действительные члены французского физического Общества. В уведомлении от 22 апреля говорилось: «Милостивый государь! Я имею честь поставить Вас в известность, что Вы избраны в члены Французского физического общества в заседании от 21 апреля. Вы можете быть уверены, что найдёте в обществе сердечные товарищеские чувства, которые Вы и вправе ожидать, а мы, со своей стороны, не сомневаемся, что Вы приложите все Ваши усилия для содействия нашему общему успеху. Я считаю своим долгом в частности Вас просить осведомить о нашей работе лиц, интересующихся прогрессом физики, и сблизить их с нами. Остаюсь с наилучшими чувствами. Ваш весьма преданный коллега главный секретарь д`Альмейда».

Почтовая марка СССР, посвящённая П.Н.Яблочкову, 1951, (ЦФА (ИТЦ) #1633; Михель #1581).
В 1877 году русский морской офицер А.Н.Хотинский принимал в Америке крейсеры, строящиеся по заказу России. Он посетил лабораторию Эдисона и передал ему лампу накаливания А.Н.Лодыгина и «свечу Яблочкова» со схемой дробления света. Эдисон внёс некоторые усовершенствования и в ноябре 1879 года получил на них патент как на свои изобретения. Яблочков выступил в печати против американцев, заявив, что Томас Эдисон украл у русских не только их мысли и идеи, но и их изобретения. Профессор В.Н.Чиколев писал тогда, что способ Эдисона не нов и обновления его ничтожны. В 1878 году Яблочков решил вернуться в Россию, чтобы заняться проблемой распространения электрического освещения. На родине он был восторженно встречен как изобретатель-новатор. Вскоре после приезда изобретателя в Санкт-Петербург была учреждена акционерная компания «Товарищество электрического освещения и изготовления электрических машин и аппаратов П.Н.Яблочков-изобретатель и Ко», в числе акционеров которой были промышленники, финансисты, военные — поклонники электрического освещения свечами Яблочкова. Содействие изобретателю оказывали генерал-адмирал Константин Николаевич, композитор Н.Г.Рубинштейн и другие известные лица. Компания открыла свой электротехнический завод на Обводном канале. Весной 1879 года товарищество «Яблочков-изобретатель и Ко» соорудило ряд установок электрического освещения. Большинство работ по установке электрических свечей, разработке технических планов и проектов проводилось под руководством Павла Николаевича. Свечи Яблочкова, изготовляемые парижским, а затем Санкт-Петербургским заводом общества, зажглись в Москве и Подмосковье, Ораниенбауме, Киеве, Нижнем Новгороде, Гельсингфорсе (Хельсинки), Одессе, Харькове, Николаеве, Брянске, Архангельске, Полтаве, Красноводске, Саратове и других городах России. С наибольшим интересом изобретение П.Н.Яблочкова было встречено в учреждениях военно-морского флота. К середине 1880 года в России было установлено около 500 фонарей со свечами Яблочкова. Из них больше половины было установлено на военных судах и на заводах военного и военно-морского ведомств. Например, на Кронштадтском пароходном заводе было установлено 112 фонарей, на царской яхте «Ливадия» — 48 фонарей, на других судах флота — 60 фонарей, при этом установки для освещения улиц, площадей, вокзалов и садов имели каждая не более 10-15 фонарей. Однако электрическое освещение в России такого широкого распространения, как за границей, не получило. Причин для этого было много: русско-турецкая война, отвлекавшая много средств и внимания, техническая отсталость России, инертность, а подчас и предвзятость городских властей. Не удалось создать и сильную компанию с привлечением крупного капитала, недостаток средств ощущался всё время. Немаловажную роль сыграла и неопытность в финансово-коммерческих делах самого главы предприятия. Павел Николаевич часто отлучался по делам в Париж, а в правлении, как писал В. Н. Чиколев в «Воспоминаниях старого электрика», «недобросовестные администраторы нового товарищества стали швырять деньги десятками и сотнями тысяч, благо они давались легко!» К тому же, к 1879 году Т.Эдисон в Америке довел до практического совершенства лампу накаливания, которая полностью вытеснила дуговые лампы. 14 апреля 1879 года П.Н.Яблочкова наградили именной медалью императорского Русского технического общества (РТО). В уведомление о награждении говорилось: «Императорское русское техническое общество
8 мая 1879 г., № 215.
Действительному члену императорского Русского технического общества Павлу Николаевичу Яблочкову:
Принимая во внимание, что Вы своими трудами и настойчивыми многолетними исследованиями и опытами первым достигли удовлетворительного на практике разрешения вопроса об электрическом освещении, общее собрание гг. членов императорского Русского технического общества в заседании 14 апреля сего года согласно предложению Совета общества, присудило Вам медаль с надписью «Достойному Павлу Николаевичу Яблочкову».
Поставляя приятным долгом сообщить Вам, Милостивый государь, об этом постановлении Общего собрания, Совет общества имеет честь препроводить Вам изготовленную по распоряжению его медаль.
Председатель императорского Русского технического общества Пётр Кочубей. Секретарь Львов».
30 января 1880 года в Санкт-Петербурге прошло первое учредительное собрание Электротехнического (VI) отдела РТО, на котором П.Н.Яблочков был избран заместителем председателя («кандидатом по председателе»). По инициативе П.Н.Яблочкова, В.Н.Чиколева, Д.А.Лачинова и А.Н.Лодыгина в 1880 году был основан один из старейших российских технических журналов «Электричество». В том же 1880 году Яблочков переехал в Париж, где начал готовиться к участию в первой Международной электротехнической выставке. Вскоре для организации выставочного стенда, посвящённого своим изобретениям, Яблочков вызывал в Париж некоторых сотрудников своей фирмы. В их числе был российский изобретатель, создатель электрической дуговой сварки Николай Николаевич Бенардос, с которым Яблочков познакомился ещё в 1876 году. Для подготовки экспозиции Яблочкова была использована электротехническая экспериментальная лаборатория при журнале «Электисьен». Выставка, которая открылась 1 августа 1881 года, показала, что свеча Яблочкова и его система освещения начали терять своё значение. Хотя изобретения Яблочкова получили высокую оценку и были признаны постановлением Международного жюри вне конкурса, сама выставка явилась триумфом лампы накаливания, которая могла гореть 800—1000 часов без замены. Её можно было много раз зажигать, гасить и снова зажигать. К тому же она была и экономичнее свечи. Всё это оказало сильное влияние на дальнейшую работу Павла Николаевича и с этого времени он целиком переключился на создание мощного и экономичного химического источника тока. В ряде схем химических источников тока Яблочков впервые предложил для разделения катодного и анодного пространства деревянные сепараторы. Впоследствии такие сепараторы нашли широкое применение в конструкциях свинцовых аккумуляторов. Работы с химическими источниками тока оказались не только малоизученными, но и опасными для жизни. Проводя эксперименты с хлором, Павел Николаевич сжёг себе слизистую оболочку лёгких и с тех пор стал задыхаться, у него, к тому же, начали пухнуть ноги. Яблочков участвовал в работе первого Международного конгресса электриков, проходившего в 1881 году в Париже. За участие в выставке и конгрессе он был награждён французским орденом Почётного легиона. Вся деятельность П.Н.Яблочкова в Париже проходила в промежутках между поездками в Россию. В декабре 1892 года учёный окончательно возвращается на родину. Он привозит все свои заграничные патенты № 112024, 115703 и 120684, заплатив за них выкуп в миллион рублей — всё своё состояние. Однако Санкт-Петербург его встретил холодно, точно его имя мало кому было известно. В Санкт-Петербурге П.Н.Яблочков сильно заболел. Чувствовались усталость и последствия от взрыва в 1884 году натровой батареи, где он чуть не погиб и перенёс после этого два инсульта. Дождавшись приезда из Парижа его второй жены Марии Николаевны и сына Платона, Яблочков уезжает с ними в Саратовскую губернию. Из Саратова Яблочковы выехали в Аткарский уезд, где близ села Колено находилось доставшееся Павлу Николаевичу по наследству небольшое имение Двоёнки. Пробыв в нём недолго, Яблочковы направились в Сердобский уезд, чтобы поселиться в «отчем доме», а потом поехать на Кавказ. Однако родительского дома в селе Петропавловке уже не существовало, за несколько лет до приезда сюда учёного он сгорел. Пришлось поселиться у старшей сестры Екатерины и её мужа М.К.Эшлиман (Эшельман), поместье которых находилось в селе Иваново-Кулики (ныне Ртищевского района). Павел Николаевич намеревался заняться научными исследованиями, но очень скоро понял, что здесь, в глухой деревне, заняться наукой невозможно. Это заставило Яблочковых в начале зимы (видимо, в ноябре 1893 года) переехать в Саратов. Поселились они в заурядных «Центральных номерах» Очкина, на втором этаже. Его номер быстро превратился в рабочий кабинет, где учёный, большей частью ночью, когда его никто не отвлекал, работал над чертежами электроосвещения Саратова. Здоровье Яблочкова ухудшалось с каждым днём: слабело сердце, затруднялось дыхание. Болезнь сердца повлекла за собой водянку, ноги опухли и почти не двигались. 31 марта 1894 года в 6 часов утра П.Н.Яблочков скончался. 2 апреля прах Павла Николаевича перевезли для похорон в родные места. 4 апреля его похоронили на окраине села Сапожок (ныне Ртищевского района), в ограде Михайло-Архангельской церкви в фамильном склепе. П.Н.Яблочков дважды состоял в браке. Первая жена — Никитина Любовь Ильинична (1849—1887). Вторая жена — Альбова Мария Николаевна. Дети от первого брака — Наталья (1871—1886), Борис (1872—1903) — инженер-изобретатель, увлекался воздухоплаванием, работал над составлением новых сильнодействующих взрывчатых веществ и боеприпасов; Александра (1874—1888); Андрей (1873—1921). Сын от второго брака: Платон — инженер. Проживая в Париже, Яблочков был посвящён в члены масонской ложи «Труд и верные друзья истины» № 137 (французское имя - Travail et Vrais Amis Fidèles) находившейся под юрисдикцией Великой Ложи Франции. Досточтимым Мастером этой ложи Яблочков становится 25 июня 1887 года. Яблочков основал в Париже первую русскую эмигрантскую ложу «Космос» № 288, также под юрисдикцией ВЛФ. Был первым Досточтимым Мастером этой ложи. В эту ложу входили многие русские, жившие во Франции. В 1888 году в ней получили посвящение такие известные впоследствии русские деятели, как профессора М.М.Ковалевский, Е.В. де Роберти и Н.А.Котляревский. П.Н.Яблочков хотел превратить ложу «Космос» в элитарную, объединяющую в своих рядах лучших представителей русской эмиграции в области науки, литературы и искусства. Однако после смерти Павла Николаевича, созданная им ложа, на какое-то время прекратила свои труды. Она сумела возобновить свои работы только в 1899 году. В конце 1930-х годов Михайло-Архангельскую церковь разрушили, при этом пострадал и фамильный склеп Яблочковых. Затерялась было и сама могила изобретателя свечи. Однако накануне 100-летия учёного президент Академии Наук СССР С.И.Вавилов принял решение уточнить место захоронения Павла Николаевича. По его инициативе была создана комиссия. Её члены объехали более 20 сёл Ртищевского и Сердобского районов, опрашивали старожилов, копались в архивных документах. В архивах Саратовского областного загса им удалось отыскать метрическую книгу приходской церкви села Сапожок. По решению Академии Наук СССР на могиле П.Н.Яблочкова был воздвигнут памятник. Его открытие состоялось 26 октября 1952 года. Автор монумента неизвестен. Памятник представляет собой каменное изваяние. На лицевой стороне — барельеф с изображением изобретателя, а ниже установлена мемориальная доска, на которой выбиты слова: «Здесь покоится прах Павла Николаевича Яблочкова — выдающегося русского изобретателя в области электротехники (1847—1894 гг.).» По боковым сторонам скульптор изваял изображение свечи Яблочкова, электрической машины эклипс, гальванических элементов. На памятнике выбиты слова Павла Николаевича: «Электрический ток будет подаваться в дома как газ или вода»;

На фасаде дома № 35 на углу улиц М.Горького и Яблочкова в Саратове, установлена мемориальная доска, говорящая: «В этом доме в 1893—1894 гг. жил выдающийся русский электротехник, изобретатель электрической свечи Павел Николаевич Яблочков»;
На фасаде бывшего дома Эшлиман в селе Ивано-Кулики (Ртищевский район), установлена мемориальная доска, говорящая: «В этом доме часто бывал русский ученый электротехник Яблочков Павел Николаевич»;

В 1947 году — в связи со 100-летием со дня рождения П.Н.Яблочкова, его имя присвоено Саратовскому электромеханическому техникуму (ныне Колледж радиоэлектроники). При входе в колледж осенью 1969 года установлен бюст изобретателя, созданный скульптором К.С.Суминовым;

В 1992 году в Сердобске П.Н.Яблочкову установлен памятник;
Имя Яблочкова носят улицы в Москве (улица Яблочкова), Санкт-Петербурге (улица Яблочкова), Саратове, Пензе, Ртищево, Сердобске, Балашове, Перми, Владимире и других городах России; В 1947 году была учреждена премия Яблочкова за лучшую работу по электротехнике, которая присуждается 1 раз в три года; В 1951 году в СССР была выпущена почтовая марка, посвящённая П.Н.Яблочкову (ЦФА (ИТЦ) #1633; Михель #1581); В 1987 году Министерством связи СССР был выпущен художественный маркированный конверт, посвящённый 140-летию со дня рождения П.Н.Яблочкова; В 1997 году в России был выпущен художественный маркированный конверт с оригинальной маркой, посвящённый 150-летию со дня рождения изобретателя. В его честь в 1960 г. переименована деревня Жадовка на юге Пензенской области. Литература: История Саратовского края 1590—1917: Хрестоматия. — Второе издание, перерабоьанное и дополненное. / под редакцией В.А.Осипова, З.Е.Гусаковой, В.М.Гохлернер. — Саратов: Издательство Саратовского университета, 1983. — Страницы 122—123, 126—127; Капцов Н.А. Яблочков — слава и гордость русской электротехники (1847—1894). — Москва : Военное изд-во Министерства вооружённых сил СССР, 1948; Куванов А. Он дал миру русский свет // Путь Ленина. — 1973. — 27 сентября; Кузнецов И. Так где же родился Яблочков? // Перекрёсток России. — 2000. — 20 июня; Малинин Г.А. Изобретатель «русского света»: [О П.Н.Яблочкове]. — Саратов: Приволжское книжное издательство, 1984. — 112 страниц — (Их имена в истории края); Малинин Г.А. Памятники и памятные места Саратовской области (издание 3-е, исправленное и дополненное). — Саратов: Приволжское книжное издательство, 1979. — Страницы 215—217; Павлова О.В. Изобретатель «русского света» // Перекрёсток России. — 1997. — 13 сентября; Родина творца «русского солнца» погрузилась во тьму // Саратовские вести. — 2001. — 27 ноября. — Страница 3; Чеканов А.А. Николай Николаевич Бенардос. — Москва: «Наука», 1983; Яблочков, Павел Николаевич // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона: В 86 томах (82 тома и 4 дополнения) — Санкт-Петербург, 1890—1907.


1849
Иван Петрович Павлов
советский физиолог, создатель материалистического учения о высшей нервной деятельности и современных представлений о процессе пищеварения; основатель крупнейшей советской физиологической школы; преобразователь методов исследования функций организма на основе разработанных им методов хирургической физиологии, позволивших вести хронический эксперимент на целом практически здоровом животном, то есть в условиях, максимально приближающихся к естественным; академик Академии Наук СССР (1907; член-корреспондент 1901). Родился в Рязани. Окончив в 1864 рязанское духовное училище, Павлов поступил в рязанскую духовную семинарию. В эти годы он познакомился с идеями русских революционеров-демократов (А.И.Герцена, Н.Г.Чернышевского, Н.А.Добролюбова), с книгами Д.И.Писарева и И.М.Сеченова и прежде всего с его трудом "Рефлексы головного мозга" (1863). В 1870 поступил на юридический факультет, но вскоре перешел на естественное отделение физико-математического факультета Санкт-Петербургского университета (специализировался по физиологии животных у И.Ф.Циона и Ф.В.Овсянникова), по окончании которого (1875) поступил на 3-й курс Медико-хирургической академии (ныне Военно-медицинская академия — ВМА), одновременно (1876—1878) работал в физиологической лаборатории К.Н.Устимовича; по окончании ВМА (1879) был оставлен заведующим физиологической лабораторией при клинике С.П.Боткина. В 1883 Павлов защитил докторскую диссертацию "О центробежных нервах сердца". В 1884—1886 был командирован для совершенствования знаний за границу в Бреслау и Лейпциг, где работал в лабораториях у Р.Гейденгайна и К.Людвига. В 1890 избран профессором и заведующим кафедрой фармакологии ВМА, а в 1896 — заведующим кафедрой физиологии, которой руководил до 1924. Одновременно (с 1890) Павлов — заведующий физиологической лабораторией при организованном тогда институте экспериментальной медицины. С 1925 до конца жизни Павлов руководил институтом физиологии Академии Наук СССР. В 1904 Павлов удостоен Нобелевской премии за многолетние исследования механизмов пищеварения (именно в эту серию работ входят известные всему миру "павловские фистулы", полностью преобразовавшие данную область физиологии); эти труды Павлова поставили физиологию пищеварения на строго научную основу. Умер Павлов в Ленинграде от пневмонии 27 февраля 1936 года. Научное творчество Павлова оказало революционизирующее влияние на представления того времени о кровообращении и особенно о пищеварении, а его учение об условных рефлексах послужило фундаментом для последовательно материалистического подхода к изучению высших функций мозга животных и человека. Вслед за изучением хода нервов, ускоряющих работу сердца, Павлов исследовал регуляцию пищеварительной деятельности поджелудочной предположив наличие в ней двойной иннервации. В 1876—1878 установил, что между сосудами кожи и внутренних органов существуют антагонистические прессорно-депрессорные отношения, обеспечивающие поддержание в организме кровяного давления на постоянном уровне. В лаборатории при клинике Боткина Павлов сделал крупное открытие, положенное им в основу докторской диссертации: деятельность сердца регулируется четырьмя центробежными нервами — замедляющим и ускоряющим, ослабляющим и усиливающим. Затем Павлов перешел к исследованию нервной регуляции пищеварения (продолжая тем самым свои ранние работы по секреторным нервам поджелудочной и иннервации желез желудка (опыты с мнимым кормлением, перерезкой пищевода и блуждающих нервов — эзофаго- и ваготомией). Выдающиеся успехи Павлова в этой области опираются как на разработку им основ хирургического (асептического) эксперимента, так и на творческое восприятие развиваемой Сеченовым и Боткиным идеи нервизма, утверждающей регуляторную роль нервной системы в осуществлении функций организма как в норме, так и при патологических состояниях. Опыты с созданием изолированного желудочка (называемого ныне павловским) позволили Павлову обнаружить две фазы желудочного сокоотделения: нервнорефлекторную (запальный, или аппетитный, сок) и гуморально- -химическую. Павлов изучал также с помощью хронических фистул желчного пузыря физиологию печени, а на изолированной кишечной петле, полностью сохранявшей нормальную иннервацию, — механизм работы кишечника. Итогом этих исследований явились "Лекции о работе главных пищеварительных желез" (1897). Переход Павлова к изучению высшей нервной деятельности (ВНД) закономерен и обусловлен как общей направленностью исследований, так и его представлением о приспособительном характере деятельности пищеварительных желез. Условный рефлекс, по Павлову, — это наивысшая и наиболее молодая в эволюционном отношении форма приспособления организма к среде. Если безусловный рефлекс — сравнительно стабильная врожденная реакция организма, присущая всем представителям данного вида, то условный рефлекс — новоприобретение организма, результат накопления им индивидуального жизненного опыта. Основная заслуга Павлова в том, что, приступая к изучению ВНД, то есть психических реакций, он остался в роли последовательного и сознательного "чистого" физиолога, то есть материалиста, для которого душа и тело не составляют две раздельные сущности. Свою позицию Павлов блестяще изложил в речи "Экспериментальная: психология и психопатология на животных" (1903), а позднее развил в статье "Естествознание и мозг" (1910). Нервные механизмы временных связей (психологи их называют ассоциациями), образующихся между любыми внешними воздействиями (или внутренними раздражениями, изменениями, состояниями) и безусловнорефлекторными реакциями организма; закономерности развития и угасания условнорефлекторной деятельности; открытие в коре больших полушарий торможения — антипода возбуждения; исследование разных типов (внешнее, внутреннее) и видов торможения; открытие закона иррадиации (распространения) и концентрации (то есть сужения сферы действия) возбуждения и торможения — основных нервных процессов; изучение проблемы сна в связи с представлением Павлова о наличии в коре больших полушарий головного мозга мозаики возбужденных и заторможенных пунктов; установление фазовых состояний мозга, или "фаз сна", проливающих свет на явления сновидений и гипноза; болезненные нарушения сна, охранительная роль торможения, столкновение (ошибка) процессов возбуждения и торможения как средство формирования и изучения экспериментальных неврозов — таков неполный перечень наиболее крупных исследованных Павлова с сотрудниками проблем и сделанных в этих направлениях открытий. Учение Павлова о типах нервной системы, которое зиждется на представлении о силе, уравновешенности и подвижности процессов возбуждения и торможения (сильный, безудержный, возбудимый; сильный, уравновешенный, инертный; сильный, уравновешенный, подвижный; слабый, что соответствует 4 греческим темпераментам: холерическому, флегматическому, сангвиническому и меланхолическому), развивает и ставит на прочную основу физиологию эксперимента эмпирического наблюдения врачей (начиная с Гиппократа) о темпераментах. Экспериментальное обоснование и теоретическое осмысление получило и учение Павлова об анализаторах, о локализации функций в коре головного мозга, а также о системности в работе больших полушарий. Наконец, в учении о сигнальных системах Павлов показал специфическую особенность человека, заключающуюся в наличии у него, помимо первой сигнальной системы, общей с животными, также и второй сигнальной системы — речи и письма, то есть совокупности слышимых, произносимых и записанных словесных сигналов. Доминирование первой или второй сигнальной системы позволяет понять, по Павлову, наличие у человека двух крайних типов ВНД — художественного или мыслительного. Научное наследие Павлова определяет в значительной мере облик современной физиологии и ряда смежных отраслей биологии и медицины, оно оставило заметный след в психологии и педагогике. Особенно велико значение исследований Павлова для развития медицины. Павлов считал, что понимаемые глубоко физиология и медицина неотделимы. Под влиянием идей Павлова формировались крупные школы в терапии, хирургии, психиатрии и невропатологии. Все творчество Павлова было пронизано горячей любовью к отечеству. "Что ни делаю, — писал Павлов, — постоянно думаю, что служу этим, сколько позволяют мои силы, прежде всего моему отечеству, нашей русской науке. И это есть и сильнейшее побуждение и глубокое удовлетворение" (Полное собрание сочинений, 2-е издание, том 1, 1951, страница 12). О высокой ответственности ученого перед Родиной писал Павлову и в своем письме молодежи (там же, страницы 22—23). В.И.Ленин высоко ценил Павлова. Яркое свидетельство тому — подписанное им постановление Совнаркома от 24 января 1921, в котором отмечались "... исключительные научные заслуги академика И.П.Павлова, имеющие огромное значение для трудящихся всего мира...". В 1935 на 15-м Международном конгрессе физиологов, президентом которого был Павлов, он был признан не только по возрасту, но и по авторитету старейшиной физиологов мира. Павлов был избран членом и почетным членом многих зарубежных академий, университетов, обществ. Имя Павлова присвоено институту физиологии Академии Наук СССР, 1-му Ленинградскому медицинскому институту, Рязанскому медицинскому институту и др.; Академии Наук СССР учреждены: в 1934 — премия имени Павлова, присуждаемая за лучшую научную работу в области физиологии, и в 1949 — медаль его имени — за совокупность работ по развитию учения Павлова. Именем Павлова были названы: Физиологический отдел Института экспериментальной медицины (Санкт-Петербург), которым Иван Петрович Павлов руководил в течение 45 лет, с 1890 по 1936 годы, и где выполнял свои основные исследования по пищеварению и условным рефлексам; Санкт-Петербургский государственный медицинский университет; Село Павлово во Всеволожском районе Ленинградской области; Институт физиологии в Санкт-Петербурге; Рязанский государственный медицинский университет; Улица Академика Павлова в Силламяэ; Улица Академика Павлова в Москве; Две улицы Академика Павлова в Санкт-Петербурге: в Петроградском и Красносельском районах города; Улица Павлова в городе Рязань. Там же расположен дом-музей Павлова; Улица и станция метро в г. Харьков (Украина); Станция метро и площадь в Праге (Чешская Республика); Улица в польском городе Вроцлав (Нижняя Силезия); Улицы в чешских городах Оломоуц, Карловы Вары, Зноймо, Крнов и Фридек-Мистек (Моравскосилезский край); Киевская городская психоневрологическая больница № 1 носит имя Павлова; Медицинский Университет в городе Пловдив (Болгария) в период с 1945 по 2001 годы — это вторая в стране высшая медицинская академия; Гимназия № 2 на улице Соборной города Рязани; Самолёт A320-214 авиакомпании Аэрофлот под регистрационным номером VQ-BEH. Памятники И.П.Павлову: Памятник в Рязани (1949, архитектор А.А.Дзержкович) бронза, гранит, скульптор М.Г.Манизер; Памятник-бюст в селе Колтуши Ленинградской области (1930-е гг., скульптор Безпалов И.Ф.); Памятник в Киеве на территории центрального военного госпиталя (историческое Госпитальное укрепление Киевской крепости); Памятник в городе Клин.

Памятник в селе Колтуши Ленинградской области (1953 г., скульптор Лишев В.В.);

Памятник у Института физиологии Российской Академии Наук на Тифлисской улице в Санкт-Петербурге (открыт 24 ноября 2004 г.; скульптор А.Г.Дёма);

Памятник в городе Светлогорске;

Памятник в Абхазии, город Сухум, на территории обезьянего питомника. Сочинения: Полное собрание сочинений, 2-е издание, тома 1—6, Москва, 1951—1952; Избранные труды, Москва, 1951. Литература: Ухтомский А.А., Великий физиолог, "Природа", 1936, № 3; Анохин П.К., Иван Петрович Павлов. Жизнь, деятельность и научная школа, Москва — Ленинград, 1949: Бабский Е.Б., И.П.Павлов. 1849—1936, Москва, 1949; Быков К.М., Жизнь и деятельность Ивана Петровича Павлова, Москва — Ленинград, 1949; Фролов Ю.П., Иван Петрович Павлов, 2-е издание, Москва, 1953; Иван Петрович Павлов (1849—1936), Москва — Ленинград, 1949 (АН СССР. Материалы к биобиблиографии ученых СССР. Серия биологических наук. Физиология, выпуск 3); Библиография трудов И.П Павлова и литература о нем, под редакцией Э.Ш.Айрапетьянца, Москва — Ленинград, 1954; Розенталь И.С., Павлов. (Очерк), Москва, 1963; Орбели Л.А., Воспоминания. (О И.П.Павлове), Москва — Ленинград, 1966; Бирюков Д.А., И.П.Павлов, Москва, 1967; Квасов Д.Г., Федорова-Грот А.К., Физиологическая школа И.П.Павлова, Ленинград, 1967; И.П.Павлов в воспоминаниях современников, Ленинград, 1967; Воронин Л.Г., И.П.Павлов и современная нейрофизиология, Москва, 1969; Асратян Э.Л., Иван Петрович Павлов, Москва, 1974.


1855
Лев Григорьевич Дейч (Лейба-Гирш)
деятель российского и международного социалистического движения, один из лидеров меньшевизма. Родился в Тульчине (Подольская губерния), в еврейской купеческой семье. Учился в гимназии в Киеве (курса не окончил). В 1874 году примкнул к народническому кружку И.Ф.Фесенко. С 1875 вольноопределяющийся в пехотном полку в Киеве; член кружка «южных бунтарей». В 1876 г. служил в Киеве вольноопределяющимся; участвовал в это время в освобождении из тюрьмы студента Лурье и должен был предстать перед судом за самовольную отлучку, но бежал из-под ареста. В том же году Дейч и Малинка совершили в Одессе покушение на убийство шпиона Гориновича, нанесли ему несколько ударов ножом и, считая мертвым, облили лицо серной кислотой, чтобы затруднить опознание убитого; однако Горинович не умер, и все участники дела впоследствии были задержаны. В 1877 г. Дейч с И.Бохановским помогал Я.Стефановичу организовать в Чигиринском уезде крестьянский заговор, опираясь на подложную царскую грамоту о всеобщем переделе земель. В августе заговор был раскрыт; 4 сентября арестовали Стефановича и его товарищей, но все трое до суда бежали из тюрьмы при помощи Фроленко, который для устройства этого побега поступил в тюрьму надзирателем. После побега уехал в Санкт-Петербург, потом — в Швейцарию. В 1879 году на Воронежском съезде заочно принят в организацию «Земля и воля». После её раскола — член «Чёрного передела». В 1880 году эмигрировал, в 1883 году в Швейцарии принял участие в создании первой русской марксистской группы «Освобождение труда». Занимался организацией издания и нелегальной перевозки революционной литературы в Россию. В 1884 году в Германии был арестован как уголовный преступник (по делу о покушении на Н.Гориновича) и выдан российским властям. Военным судом Дейч был приговорён к 13 годам и 4 месяцам каторги и поселению в Восточной Сибири. В 1885 году доставлен на Карийскую каторгу. Срок каторги был сокращён. После каторги, на поселении в Каре женился на политкаторжанке М.А.Ананьиной. В 1897 году переехал в Сретенск, где работал в конторе 1-го участка водных путей. После смерти жены переехал в Благовещенск, был фактическим редактором газеты «Амурский край». В 1901 году через Владивосток бежал в Мюнхен и примкнул к «Искре»; был кооптирован в члены администрации Заграничной лиги русской революционной социал-демократии. Принимал участие в издании «Искры» и «Зари». Входил в Заграничное бюро организационного комитета по созыву 2-го съезда РСДРП (1903 год). На съезде примкнул к меньшевикам. В 1904 году был делегатом Международного социалистического конгресса в Амстердаме. Осенью 1905 год вернулся в Россию. В 1906 году был арестован и сослан в Туруханский край, но по дороге бежал, вернулся в Санкт-Петербург, в 1907 уехал за границу. Участник 5-го (1907 года) съезда РСДРП и Штутгартского международного социалистического конгресса (1907). В годы «реакции» — меньшевик-ликвидатор. В феврале 1911 года Дейч, в сопровождении жены — Эсфирь Зиновьевой переезжает в Нью-Йорк. В 1911—16 жил в Нью-Йорке (США), участвует совместно с С.М.Ингерманом в издании газеты «Новый мир», однако позже вследствие конфликта с ним по ряду организационных вопросов вынужден прекратить своё участие в этом проекте. После Февральской революции 1917 года Дейч вернулся в Петроград, где примкнул к группе правых меньшевиков-оборонцев, стал одним из редакторов меньшевистской газеты «Единство». Вместе с Плехановым и Засулич призывал социал-демократов пойти на соглашение с Временным правительством и оказать помощь союзникам России. Утверждал, что стране «не надо гражданской войны, она погубит нашу молодую свободу». Октябрьскую революцию 1917 не принял, считал ее «авантюрой большевиков», поскольку «не только в нашей, но и в никакой из наиболее передовых стран невозможно было бы немедленное падение современного капиталистического строя и замена его социалистическим, так как для этого еще недостаточно развиты производственные и иные условия». С конца 1917 по 1918 работал в еженедельниках «Начало», «Дело», но вскоре отошел от политической деятельности. После смерти Плеханова в 1918 занялся изданием его трудов, публиковал воспоминания и статьи по истории русского освободительного движения. С 1928 года пенсионер. Автор воспоминаний и статей по истории освободительного движения. Умер в Москве 4 августа 1941 года. Сочинения: Дейч Л.Г. 16 лет в Сибири. Женева, 1905; Дейч Л.Г. «Шестнадцать лет в Сибири». Санкт-Петербург, 1906; Дейч Л.Г. Провокаторы и террор: По личным воспоминаниям. Тула: Издательство Тульского губисполкома, 1926. 130 страниц. Литература: Патронова А.Г. "Государственные преступники на Нерчинской каторге (1861—1895): Материалы к «Энциклопедии Забайкалья». Чита, 1998. — Выпуск 1.


1857
Сергей Петрович Дегаев
член партии "Народной воли" в России, провокатор. Родился в Москве. Сын врача. К революционному движению примкнул в конце 1870-х гг.; организовал революционные офицерские кружки в Кронштадте и в Санкт-Петербурге. После исключения из Артиллерийской академии за политическую неблагонадежность поступил в Институт путей сообщения. В конце 1880 вошел в состав центральной группы военной организации "Народной воли", принимал участие в подготовке покушения на Александра II (подкоп на Малой Садовой). После 13 марта был арестован, но очень скоро выпущен на поруки и уехал на летнюю путейскую практику в Архангельск. По возвращении в Санкт-Петербург возобновил революционную деятельность в военных кружках "Народной воли". Когда после мартовских арестов 1882 перед партией встал вопрос об устранении инспектора Санкт-Петербургской секретной полиции Г.П.Судейкина, Дегаев предложил взять на себя организацию его убийства при содействии своего брата Владимира, принявшего (с ведома партии) сделанное ему Судейкиным предложение стать агентом полиции. При посредстве Владимира Дегаева состоялось несколько встреч Сергея Дегаева с Судейкиным. Но в мае 1882 Владимир Дегаев за недоставление новых сведений был уволен, и "легальная связь" Сергея Дегаева с Судейкиным оборвалась. Вскоре за тем Сергей Дегаев неожиданно для партии скрылся из Санкт-Петербурга. Почти тотчас же после его отъезда арестованы были Грачевский, Прибылева и другие крупные работники партии. Летом 1882 Дегаев оказался в Тифлисе, где повел работу среди офицерства, именуя себя членом Исполнительного комитета "Народной воли" (не будучи им на деле). Но уже осенью среди народовольцев произошли крупные провалы. По предложению В.Н.Фигнер Дегаев уехал для организации тайной типографии в Одессу, где 30декабря был арестован со всей "типографской" группой (Спандони, Суровцев, Калюжная). Через несколько дней после ареста Дегаева при содействии Судейкина бежал (во время доставки его из тюрьмы на допрос), укрывался в Одессе при содействии офицеров-революционеров (Крайского и Страшиновича), затем переехал в Николаев. Из Николаева он внезапно скрылся, и вслед за его исчезновением произошли новые аресты, вконец обессилившие "Народную волю": взяты были В.Фигнер, Чуйков, Иванов, раскрыты подпольные типографии в Харькове и совершенно разгромлена военная организация. Эти массовые аресты не могли не возбудить в среде уцелевших от ареста революционеров подозрений против появившегося невредимым в Санкт-Петербурге Дегаева. Весной 1883 Дегаев уехал за границу. Прямое обвинение в провокаторстве было предъявлено ему (Е.А.Серебряковой) уже в Женеве в присутствии Л.Тихомирова. Дегаев в предательстве сознался. По его словам, уговорил его Судейкин, специально будто бы для этой цели приехавший в Одессу после ареста Дегаева и устроивший ему фиктивный побег. Судейкин сумел разжечь честолюбие Дегаева, предложив ему при содействии охранки, путем устранения старых революционеров, заново перестроить подполье и стать его единоличным диктатором, а в дальнейшем — совместно с ним, Судейкиным, фактически править Россией, приводя к повиновению официально-правящие сферы террором, а террористов держа в повиновении охранкой. Народовольцы поверили этому объяснению, т. к. честолюбие было действительно характернейшей чертой Дегаева: уже в прошлые годы он явно добивался руководящего места в партии, доводя свои домогательства до прямых требований включения его в Исполнительный комитет. События 1882—1883 дают однако основания полагать, что объяснение это (закрепленное и в мемуарной литературе) является чистым вымыслом, и начало активной связи Дегаева с секретной полицией относится к значительно более раннему времени. Дегаев отошел от "Народной воли", как только выяснилась обреченность ее героической, но одинокой борьбы, и переметнулся в противный лагерь, где его обширные революционные связи обеспечили ему восторженный прием и крупные денежные средства. Когда же подозрение в провокации фактически ликвидировало его связи с революционной средой и вместе с тем поставило Дегаева под угрозу смертного приговора, он предпочел "чистосердечным" раскаянием и предложением искупить свою вину попытаться найти выход из создавшегося тупика. Расчет его оправдался. Критическое положение, в котором находилась партия, вынудило Исполнительный комитет, уступая "горькой необходимости (как говорится в постановлении его по делу Дегаева), преодолеть свою нравственную брезгливость и законное негодование и воспользоваться услугами Дегаева". Ему поручено было убить Судейкина. Под условием выполнения этого акта смертная казнь заменена была Дегаеву "безусловным изгнанием из партии". Дегаев вернулся в Санкт-Петербург под именем Сергея Яблонского. Выполнение приговора над Судейкиным, совместно с Дегаевым, приняли на себя Стародворский и Конашевич. Покушение дважды не состоялось, и лишь на третий раз 28 декабря 1883 Судейкин был убит на квартире Дегаева. После убийства Судейкина Дегаев выехал за границу раньше, чем была установлена его причастность к убийству и появились на всех перекрестках всех городов России афиши с его портретами и обещанием денежной награды в 5.000 рублей за указание местопребывания Дегаева и 10.000 за содействие его поимке. Остальную часть жизни Дегаев провел в Америке под чужой фамилией, не возвращаясь к политической деятельности. Жил в Сент-Луисе и работал менеджером на химической фабрике. В 1891 году получил американское гражданство и сменил имя и фамилию — Александр Пелл. В том же году поступил слушателем на курс математики в университет Джорджа Вашингтона (Вашингтон, округ Колумбия). С 1895 года — аспирант университета Джонса Хопкинса (Балтимор Мэриленд). В 1897 году защитил докторскую диссертацию по дифференциальной геометрии и был приглашён преподавать математику в Университете Южной Дакоты (Вермилион Южная Дакота), с 1901 — декан инженерного колледжа этого университета. В 1908—1913 г — профессор математики в Институте Армора в Чикаго (ныне Технологический институт Иллинойса). Умер в Брин-Море (штат Пенсильвания, США) 26 января 1921 года. Похоронен на баптистском кладбище в Брин-Море (Пенсильвания США). Младший брат Владимир Петрович Дегаев (1864, Москва — ?) — участник революционного движения в России, исключён из Морского кадетского корпуса в 1881 г. за распространение запрещённой литературы, работал на железной дороге, служил в артиллерии (уволен в запас в чине фейерверкера в 1883), с декабря 1883 г. — в эмиграции в Европе и США. Пытался реабилитировать своего брата в глазах революционеров, однако неудачно. Занимался биржевыми спекуляциями в Париже. В 1900 году американский корреспондент газеты «Новое Время». В 1910-х гг. и в годы Первой мировой войны — секретарь российского консульства в Нью-Йорке. Агент царской охранки, разоблачённый в 1913 году Л.П.Меньщиковым. Первая жена: с ноября 1881 года до своей кончины в декабре 1904 г. — Любовь Иванова (Эмма Пелл). Вторая жена: с лета 1907 года до кончины С. Дегаева 26 января 1921 г. — Анна Джонсон (Анна Пелл) (умерла в марте 1966 г.) — дочь шведских эмигрантов, профессор и декан математического отделения элитарного женского колледжа в Брин-Море Пенсильвания. Создала фонд для выплаты стипендий имени Александра Пелла в Университете Южной Дакоты. Похоронена рядом с мужем на баптистском кладбище в Брин-Море. Именная стипендия для студентов Университета Южной Дакоты имени Александра Пелла присваивается до сих пор. Дегаев был внуком литератора Н.А.Полевого, сыном писательницы Е.А.Авдеевой. Переезжая в США, Дегаев назвался Александром Полевым — для удобства произношения в американской среде Александром Пеллом. В дальнейшем, получая в 1891 году американское гражданство это имя стало официальным. История предательства Дегаева положена в основу романа Ю.Давыдова «Глухая пора листопада». Литература: Дегаевщина (Материалы и документы), "Былое", Санкт-Петербург, 1906, № 4, страница 18; Прибылева-Коpба А., Сергей Петрович Дегаев, "Былое", Санкт-Петербург, 1906, № 4, страница 1; Mаклецова Н.П., Судейкин и Дегаев, "Былое", Санкт-Петербург, 1906, № 8, страница 265; Серебрякова Е.А., Встреча с Дегаевым, "Былое", 1924, № 25, страница 65; "Литература партии "Народной воли", выпуски 2, 3. Приложение к сборнику Государственные преступления в России, под редакцией Б.Базилевского (В.Богучарского) ("Русская историческая библиотека"), Санкт-Петербург — Ростов на Дону, 1907; Ашенбреннеp M.Ю., Военная организация партии "Народной воли", Санкт-Петербург, "Былое", 1906, № 7, страница 4; Фигнер В.Н., Из истории "Народной воли" после 1 марта 1881, "Голос минувшего", Москва, 1920, № 5—12, страница. 40; Спандони А., Страница из воспоминаний, "Былое", Санкт-Петербург, 1906, № 5, страница 14; Иванов С., К характеристике общественных настроений в начале 1880-х гг., "Былое", Санкт-Петербург, 1907, № 9, страница 193; Richard Pipes. The Degaev Affair: Terror and Treason in Tsarist Russia. — Yale University Press, 2003.


1860
Михаил Иванович (Ионатанович) Дрей
народоволец, участник хождения в народ и неудавшегося покушения на Александра II. Родился в Одессе. Еврей, сын врача. Учился дома, потом в частной одесской гимназии Ставилло, затем поступил в 4-й класс 2-й Одесской гимназии, но из 5-го класса уволен. Впервые познакомился с революционной литературой в 16 лет. Уехал держать экзамен на аттестат зрелости в Бердянск в 1879, где прожил до 1880. В первую же ночь вдвоем с товарищем одесситом наклеил прокламацию на гимназии; вскоре вошел в кружок местных революционно-настроенных гимназистов, во главе которого стоял Н.Л.Геккер; вел пропаганду среди рабочих. Весною 1880 в Полтавской гимназии получил аттестат зрелости и осенью 1880 поступил на юридический факультет Новороссийского университета. В Одессе искал связей с народовольцами; через М.Тригони вошел в местн. центральн. группу "Народной Воли" и стал представителем ее в рабочей подгруппе. Вел работу главным образом среди рабочих, которым был известен под именем "Степана"; организовал кружки и руководил ими, читал рефераты, снабжал революционной литературой, устраивал сборы средств, расклеивал прокламации и прочее. К концу лета 1881, когда по указаниям В.Меркулова был арестован ряд членов рабоч. группы, работа была свернута и Дрей помогал перейти на нелегальн. положение уцелевшим членам группы Батогову и Иванайну, а сам в связи с предупреждениями сидевшего в тюрьме Н.Геккера выехал в Крым. Вернувшись в начале сентября 1881, едва не попал в руки полиции, явившись к Крицкой, у которой шел обыск, а в ночь на 30 сентября 1881 обыскан у себя дома, причем ничего подозрительного не было найдено (на банку из-под потопленного динамита полиция не обратила внимания); арестован и заключен в "казарму № 5". Привлечен к дознанию при жандармском управлении города Одессы по делу С.Майера, Н.Дзвонкевича и др. Очной ставкой с П.Клименко,бывшим членом рабочей группы, и другими рабочими была установлена тождественность "Степана", пропагандиста в рабочих кружках, с Дрейем; показаниями того же Клименко и друих очерчена роль его в народовольческ. организации и работе в Одессе, но участие Дрея. в центристской группе Стрельникову осталось неизвестным. Из "казармы № 5" переведен в тюрьму; в октябре 1882 принимал участие в голодовке, окончившейся уступками начальства. В 1883 предан вместе с другими (всего 23 человека, объединенных только желанием властей создать крупный процесс) суду по обвинению в заведомом участии в действиях противоправительственного сообщества, именуемого "Русск.ойсоциально-революционной партией" ("Стрельниковский процесс"). Одесским военно-окружным судом приговорен 3 апреля 1883 к лишению всех прав состояния и к каторжным работам в рудниках на 15 лет. Приговор конфирмован одесским генерал-губернатором 9 апреля 1883. На основании прошения отца Особое совещание ходатайствовало о сокращении каторжных работ до шести лет. На основании манифеста 15 мая 1883 по Высочайшему Повелению от 10 мая 1884 ходатайство удовлетворено. Отправлен из Одессы вместе с партией 17 апреля 1883 в Москву, оттуда 22 апреля через Нижний-Новгород в Сибирь. На Кару Дрей прибыл во второй половине декабря 1883. Всеподданнейшее ходатайство отца о возвращении сына из Сибири в сентябре 1886 было отклонено министром внутренних дел. По представлению военного губернаторa Забайкальской области от 15 сентября 1886 Дрею разрешено жить вне тюрьмы, а по окончании срока каторжн. работ 6 июля 1888 обращен на поселение 29 ноября того же года в Николаевскую волость (Читинский округ); в январе 1889 водворен в селении Доронинском (в той же волости). Ходатайство его в том же году о выдаче паспорта на жительство в Забайкалье и Восточной Сибири было отклонено. В 1892 переведен в Читу; 20 января 1893 причислен к мещанскому обществу и в том же году получил разрешение на разъезды по всей Сибири. В Чите поступил на службу по железной-дороге изысканиям. Дружба с А.П.Корбой и другие обстоятельства вызывали подозрение властей, что он "занимался политическими вопросами", и потому постановлением Особого совещания от 12 мая 1895 изъят от действия манифеста 14 ноября 1894. В силу манифеста 14 мая 1896 срок пребывания в Сибири сокращен на год. Постановлением Особого совещания от 20 января 1900 ему при возвращении в Европейскую Россию воспрещено жительство в столицах и столичных губернских, университетских городах и фабричных местностях в течение трех лет, не касаясь ограничений, лежащих на нем, как на еврее. В 1900 выехал из Сибири; сначала поселился в Ялте, куда прибыл 7 июня, но "в виду значительного количества неблагонадежных" в Ялтинском уезде ему с женой (бывшей поднадзорной Александрой Федороровной Черкасовой) воспрещено проживание в Таврической губернии в течение трех лет. В сентябре 1900 выехал за границу, где слушал лекции в Гейдельберге и Мюнхене. В 1911 вернулся в Россию; работал в издательствах "Задруга" и Сабашниковых; после революции (до 1928) служил в Коммунистической академии. Член Всесоюзного Общества политкаторжан; жил в Москве. Умер в в Москве в 1940 году.