Мысли вслух
«Если друг оказался вдруг…». Награды находят… героев?

«Сенсацией десятилетия» был весьма высокопарно назван в уходящем году некоторыми СМИ указ президента России о помиловании Ходорковского.
Да, по принципу «своя рука – владыка» Путин нежданно-негаданно к новому году подарил опальному олигарху желанную свободу. «Ходор» сразу, не теряя ни минуты (пока гарант не передумал!), рванул в Германию, и на пресс-конференции пожелал скорейшего освобождения… Юлии Тимошенко. Дескать, вдруг «президент Янукович, который часто общается с президентом моей страны, возьмет с него пример в этом локальном вопросе».
Ну, конечно же, украинскому гаранту, под которым ныне трон не просто шатается, а ходит ходуном, самое время выпускать своего «Ходора» в юбке… Хватило уже и того, что пожалел экс-министра МВД Юрия Луценко, якобы едва не зачахшего в застенках. Ныне Луценко в полном здравии (что значит свобода, творящая чудеса исцеления!) с трибуны евромайдана призывает соратников к летнему крестовому походу… на Восток и Юг Украины. А поведет эту… рать, по-видимому, «министр обороны» от «Удара» (так, кажется, уже поделила еврооопозиция вожделенные портфели – словно шкуру неубитого медведя) Сергей Куницын. В камуфляже, в коем бегает сейчас по майдану, с новеньким российским орденом Дружбы на груди…
Да, именно этой награды его удостоил президент Путин.

Официально
Орден Дружбы учрежден Указом Президента России от 2 марта 1994 г. вместо ордена Дружбы народов, существовавшего в наградной системе Советского Союза с 17 декабря 1972 г. Входит в первую пятерку иерархии наград Российской Федерации. Вручается за большой личный вклад в развитие научного и экономического потенциала России, за плодотворную деятельность по укреплению мира, дружбы, взаимопомощи и взаимопонимания между нациями и народностями.


Владимир Владимирович, разумеется, вряд ли пошутил сознательно. Ибо при всем желании глава государства не может объять необъятное: знать в деталях биографии всех потенциальных кавалеров высоких наград даже в своем Отечестве, тем более, за кордоном. Поэтому он просто подмахнул вердикт, подготовленный подчиненными. А для севастопольцев получился сюрприз, аналогичный уродливому ржавому одувану, подаренному на День города «от правительства Москвы».
Не припомню, чтобы на посту главы правительства Крымской Автономии (с мая 1998 по июль 2001 гг., затем с апреля 2002 по апрель 2005 гг.) Сергей Куницын активно налаживал экономические связи с российскими регионами. Больше памятна крымчанам череда уголовных дел, в том числе по фактам принятия решений, связанных с выделением земель в престижных уголках полуострова. Вошел в анналы новейшей истории и демарш крымского премьера на Тузле, когда конфликт между Кубанью и Крымом едва не перешел в межгосударственный. В ком Куницын тогда ясно увидел образ врага, вопрос риторический. Облачившись в камуфляжную форму, премьер ретиво бегал по побережью среди украинских пограничников и адресовал противной, то есть, российской стороне, как бы помягче выразиться, отнюдь не дружественные заявления. За что даже получил от вышестоящего руководства замечание, на которое ничтоже сумняшеся ответствовал, что… выступал в роли миротворца.
Сергею Куницыну присуща и феерическая способность менять политический окрас в зависимости от конъюнктуры. Как справедливо заметил один из крымских коллег, «Иуда отдыхал, когда Сережа менял свои сребреники в виде партий и блоков: КПСС, СПРК, НДП, блок Куницына, Единый центр, Партия ветеранов Афганистана, можно всего не упомнить, слуга господ всех цветов, наконец, оказался в «Ударе». Как мы видим на ярком примере Сережи Куницына, иуды научились не только продавать и предавать всех и вся, но и носить кресты».
Для тех, кто забыл: СПРК – это (сама еле вспомнила!) – Союз в поддержку Республики Крым, НДП – Народно-демократическая партия. Где они ныне, не спрашивайте…
«У меня принцип один – идти вперед, как танковая дивизия, и делать то, что намечено!» – неоднократно говорил Сергей Куницын на севастопольских брифингах, когда был заброшен к нам по воле рока (отсутствия Закона о статусе города, предусматривающего, в частности, выборы главы исполнительной власти) в качестве мэра.
Помним заполонившие Севастополь штабеля далеко не качественной (как показало время) облицовочной плитки, за что к мэру намертво прилепилось прозвище Куня-плиточник. По сей день созерцаем облысевший Матросский бульвар и другие пострадавшие достопримечательности. А бесконечная полемика с горсоветом – перебранка на грани фола невольно ассоциировалась со словами басни «Чем кумушек считать трудиться, не лучше ль на себя, кума оборотиться», адресованными в равной мере обеим сторонам конфликта…
Особо памятно активное участие Сергея Куницына в эпопее с увековечением основательницы Севастополя императрицы Екатерины II. Когда в канун 225-летия Севастополя горсовет все же принял окончательное решение, сколько же препятствий ставила исполнительная власть!
Я внимательно отслеживала динамику тех событий. Поначалу позиция мэра тревоги не вызывала. Вот такой вопрос я задала на брифинге в июне 2007 года:
– Сергей Владимирович, в мае нынешнего года исполняется 220 лет со дня путешествия в Крым императрицы Екатерины II – основательницы Севастополя и Черноморского флота. Будет ли она, наконец, увековечена в Севастополе? Вы не задумывались над этим вопросом?
– Если честно, то не задумывался, – ответил мэр. – Но, наверное, это решение лежит в плоскости городского Совета. Теперь поинтересуюсь…
Видимо, поинтересовался, и…
В 2008-м, юбилейном для города году на очередном брифинге в СГГА я вновь решила прояснить вопрос об этой парадоксальной ситуации. Начало диалога с мэром было таким:
– Сергей Владимирович, почему исполнительная власть устранилась от установки памятника Екатерине II? Не стыдно ли за это?
– Ну, я думаю, что моя мама пусть меня стыдит, – ответил мэр. – А вы мне не мама и не сестра! Чего мне стыдиться?
– Речь не о вас, а об администрации.
– Администрация – это в том числе и я.
Ладно, хорошо хоть не «государство – это я». Впрочем, далее мэр пояснил свою позицию:
– …Горсовет самовольно, без согласования с соответствующими структурами, принял решение о попытке строительства памятника. Мы городскому совету, правоохранительным органам направили письма о том, что решения по Екатерине II приняты с нарушением законодательства и не могут быть использованы.
И мэр инициировал иск в хозяйственный суд – против установки памятника. Когда в сквере напротив Музея Черноморского флота в прямоугольнике алюминиевого строительного ограждения готовилась площадка для памятника, а вечером привезли саму скульптуру, на площадке вдруг появилась… сотрудница хозяйственного суда со свежим вердиктом, который, к счастью, был дружно проигнорирован общественностью. И скульптуру водрузили на постамент.
В День города на открытии памятника императрице Сергей Куницын не присутствовал. На брифинге по итогам прошедшего Дня города он оптимистично заявил, что «мы собираемся работать в Севастополе столько, сколько Господь даст» (подумалось: неужели действительно Всевышний, а не президент?). Я, дождавшись паузы в тираде, задала вопрос:
– Сергей Владимирович, несмотря на препоны со стороны исполнительной власти памятник Екатерине II был все-таки открыт – в двух шагах от вашей резиденции. Открыт при искреннем народном ликовании и закономерно стал народным памятником. Между тем, 20 июня на заседании хозяйственного суда по инициативе СГГА вновь ставился вопрос о демонтаже памятника. Неужели вы против гласа народа?
Мэр ответил, что «350 человек в 7 часов утра» вряд ли можно назвать народом. Так-то… Что касается иска, то «мы подали в суд потому, что не были соблюдены законы при установке этого памятника. Теперь пусть свое слово скажет суд».
На вопрос, почему мэр, декларирующий любовь к Севастополю, не пришел на открытие памятника основательнице города, он ответил:
– Давайте, Ольга Ивановна, ограничимся тем, что я сам выбираю, где мне присутствовать.
Что правда, то правда. В День города Сергей Куницын присутствовал в Гагаринском районе на открытии памятника гетману Сагайдачному, установленному, кстати, без всяких решений сессий, обсуждений и согласований. Мэр с желто-голубым флажком в руке, нещадно терзая себя и мову, явно для него не привычную, поздравлял виновников торжества – военнослужащих ВМСУ и казаков в шароварах «от имени державы, от имени Президента Украины с большим событием, которое совпадает с днем 225-летия со дня основания города Севастополя». Постфактум журналистам он заявил: «Теперь уже ни у кого не будет сомнений в том, что это украинский город». Хорошо, хоть широкая общественность не слышала, ибо площадка была оцеплена военно-милицейским кордоном.
А затем последовали заседания хозяйственного суда по мэрскому иску. Собравшиеся у здания люди громко скандировали: «Позор Куницыну!». Кто-то изловчился наклеить на стальные ворота суда листовку с заголовком «Доска позора» и портретом мэра. В листовке говорилось: «Команда Куницына – это накипь тухлого бульона… Таких на Западе забрасывают тухлыми яйцами и помидорами… Своим присутствием они позорят наш славный город-герой. Циник и демагог, он через СМИ проявляет о нас заботу и любовь. Полюбил волк кобылу… Известно, что черного кобеля добела не отмыть». Вывод гласил: «Чемодан, вокзал, тюрьма!».
Интересно, что стражи правопорядка прекрасно видели листовку, но, сохраняя олимпийское спокойствие, не стали соскребать ее.
И хотя в конечном итоге жрец хозяйственного правосудия удовлетворил иск госадминистрации к горсовету, после оглашения вердикта он позволил себе примечательный экспромт для журналистов:
– Эта проблема не стоит выеденного яйца… К сожалению, практически все дела с участием горсовета и СГГА просто вызывают удивление…
Да, действительно, как будто хозяйственному суду больше нечем заниматься…
Между тем, памятник императрице – на своем месте. А Куницына в Севастополе след простыл.
Теперь он в Верховной Раде в первых рядах кличковского «Удара». В качестве щита деградирующего евромайдана. С мечтой о портфеле министра обороны. И, увы, с российским орденом на груди. Чудны дела твои, Господи…

Ольга СИГАЧЕВА.

1.


2.


3.