Помня сказанное мне Отче решение собора, я решил высказаться до срока, хоть шемаханская и была против. Да и я понимал: сыро всё ещё, но и самовольничать дале не позволял Закон Собора. И вот теперь я закончил ведение и расслабленно стоял на массивном диске, парящем в полуметре от пола пещеры: задуманное свершилось. В руке – «стрела Пифагора»: указка и объёмное стило. На левом запястье серебристая змейка. Позади шипящие в воздухе строчки формул, голограммы побережья полуострова Рыбачий, изотермы водных пластов двухсотмильной зоны с красными бурунами Гольфстрима. Вопросы, вопросы, вопросы…Я стоял на самом краю дискографа, готового воспроизвести любую часть моего доклада, и наблюдал золотые огоньки симпатии в ауре большинства Собора. И ещё две голубые звёздочки прямо у ног, где на волчьих шкурах возлежал как исключение (сколь их уже сделал нам Собор) в качестве приглашённых гостей весь мой эгрегор.
Два часа назад здесь собрались Старейшины и волхвы: выслушать часовой доклад кандидата на посвящение в третий уровень. Обсудили и по совокупности деяний посвятили в Мастера психофизики и математической магии. Попеняв для порядка за излишнюю инициативность. Что мне и надо было: уже через минуты почтенные члены Собора окунулись в тезисы доклада…как в омут. Завораживала глубина, кружил голову поток отнюдь не спокойный: эдакий космический напор идей под контролем редкой дисциплины ума. Всё зрил я, когда со своей простотой смешал весь план Старейшин, признав, что действовал именно по личной инициативе. Получилась дискуссия, на которой и строился весь расчёт. Старейшины пытались свернуть её в русло нескольких констатаций очевидного, но я уже был хозяин положения: удержал-таки внимание Собора для главного.
– Кабы начали при Грозном, который на век с гаком ранее Петра пресловутое окно прорубил, не было бы повода Питер строить, а нужды и так не было. Сам Грозный сие и доказал, прикрыв окно – сквозило. А ведь его капёры всю Скандинавию в страхе держали, но…ведал, что делал. А вот Пётр – не ведал. Иван всем проходимцам на Русь путь закрыл, вот и устроили по нём поминки…«смутные». Шабаш!
– Юный Мастер не забыл, что не в традициях Посвящённых оперировать вместо категорий знания экскурсами и аналогиями? – Сергий сделал новую попытку увести диспут в сторону. – Куда там!
– Методами той самой математической магии, в Мастера которой меня ныне посвятили, можно уже сейчас описывать историю как знание, а не толкование. Мой Ученик на следующем Соборе – претендент на посвящение именно в этой сфере знания, именуемой им метаисторией. Оно позволит уже через год делать прогноз на некоторые события с вероятностью, близкой к единице. Пока избирательно и впрок.
– И что, есть практические результаты? – Старейшины сдавали одну позицию за другой.
– Тезис о том, что начинать коррекцию климата и знати надо было при Грозном, базируется именно на этой методике.
– Нельзя ли привести примеры применения методики?
– Пока это будут в основном побочные результаты, но они помогут уяснить суть: любое событие прошлого можно просчитать вглубь. Почему Грозный? Потому, что метод наш есть расчёт метаисторического трафика от кризиса к кризису. Находим точку кризиса и просчитываем её, используя всё доступное знание. И уже к ней идём через вёшки локальностей к выявленной ранее другой точке кризиса в прошлом или будущем. Аппроксимируя лакуны известными метаисторическими функциями. Просчитать этим методом все точки трафика – жизни не хватит, вот и аппроксимируем. – Видя, что вопросы множатся, я предложил:
– Давайте закончим с эпохой Грозного, а потом вернёмся к методу. Всё равно ведь большая часть выкладок по Рыбачьему базируется на этом методе. – Я оценил реакцию «зала» на это своё сообщение и продолжил, – при Грозном мы имели классический метаисторический кризис. Первый после хазарского. Потом были Пётр и Февраль, а теперь будет через четверть века. Через эти контрольные точки и еще пару локальностей и пройдёт метаисторическая кривая. – Я сделал паузу: интерес перерос в нетерпение.
– Грозный лишь на миг открыл окно на Запад и тотчас захлопнул, ювелирно оценив последствия. А занесённых сквознячком датчан и шведов определил в корсары, создав на базе ими же захваченных судов мощный капёрский флот. Во время казанских разборок волны хасидов устремляются в восточную Европу и на Балканы. Это подмечают альбигойцы, тамплиеры и розенкрейцеры – масоны. И начинают готовить для уничтожения Третьего Рима с помощью капитала иудеев Польшу, навязывая ей золотушных Валуа в короли. Закрывшись, как позже Сталин, Грозный ломает все планы масонов. И его травят, как и Сталина. – Я вновь сделал паузу: все ждали.
– Аналогию можно продолжить, но она будет не вполне строгой, что говорит и о хорошей сходимости метода и о локальности сталинского кризиса. Ибо то, что началось по смерти Грозного даже ныне ужасает. И более всего сменой арийской княжеской династии на убогое наследие Кошкиных и Захарьиных. Захарьин – «сын тёмного ария». Миша, двоюродный плетень нашему забору, примак из рода Романовых, ещё прятался под шапкой Мономаха. Алексей Михайлович и Петруша прятаться не стали. Среди вас нет рода, не понёсшего утраты от их деяний. А через «окно» Петра к нам залезло столько…Вот так.
– И всё-таки, прежде чем перейти к четвёртому Риму и коррекции климата, хотелось бы уяснить. Беда через двадцать пять лет неизбежна, или хоть что-то можно успеть сделать?
На меня, как на Бога, с надеждой смотрели более сотни пар глаз и две звёздочки. Я вздохнул:
– Сердце моё полно любви и скорби.
И услышал в третий раз за неделю, теперь от самого Сергия:
– Скажи, сынок, ошибка возможна?