Я точно знаю, что под шляпой того старика скрывается пыль тысячи тысяч книг, оттого у него волосы белые как снег... Даже если вокруг воздух плавится от бомбардировки полуденного солнца. Но сейчас у нас вроде как лето, и этой ночью полюс 20 в свете зажигающихся фонарей, я видела, многие легко одеты; многие корчат из себя белых и пушистых, прижимая к груди нож или бутылку... А ведь они ещё самые честные. Вот ты, ты, лицемерно скалящийся мне частоколом отполированных клыков, я не знаю твоё имя; и никто не знает, но имена в наши дни утратили всякую силу... Я могу называть тебя как угодно, вкладывая в слова весь прогорклый яд, уже много дней щекочущий мне дёсны, - всё равно ты пожелаешь слышать лишь хвалу, глотать слова, как халву, и ты услышишь, и проглотишь, дурак!.. Никуда вам от меня не деться.
А мне - от вас.
Этот воздух плавится, пусть сейчас на дворе темная ночь. Мир плавится от моего взгляда, а я несу на себе его давление - килограммы кубических километров, которые всё упорнее пытаются пригвоздить меня к земле.
Я тебе не мотылёк. Свети не свети - на свет только менты с бомжами прибегут. Они дадут тебе выпить за сборную или дадут тебе в морду, потому что сборная проиграла. Вам всё равно, мне тоже. Это мир равнодушных колючих звёзд, это мир праздников и будней, формы и Хаоса, чей угодно мир, но не наш. Мы здесь чужаки, нас едва ли терпят и уж точно нам здесь не рады - и пора бы понять это, через миллионы вздохов и слёз, через мёртвые пылинки и утренние кошмары.
Взгляни на меня, парень. Я знаю, ты почти языческий бог. В тебе много гнева и одиночества, ты заливаешь свой костёр инквизиции вином, засыпаешь песком и снегом...
Свет ночных фонарей зовёт тебя - хочется пойти вслед за ним, идти по нему до последнего вздоха луны...
Ты слишком мало жил, друг... но и это многовато. Если бы вы умерли ещё до своего рождения, это было бы возмутительно некреативно - оригинальнее не умирать совсем... Вы бы хотели жить вечно?..
Марина, милочка, ещё сигарету? Я знаю, что Минздрав устал предупреждать, но это проблемы Минздрава; здорово винить кого-то в своей смерти, не так ли? Сигареты сегодня отобрали, выпью кофе с парижским бальзамом...
Милый, положи ножик, он ведь совсем не похож на твои прежние игрушки... лучше попробуй-ка это - классический Калашников, без шуток. А ты, просто уходи... не дразни меня этой ночью. и все вы уходите, сливайтесь с батальонами людей и волнами сточных вод; бродите по своим маргинальным книженциям, любуйтесь на черепки, оставшиеся от мира, с подписью автора.
А совсем скоро утро - и они будут петь гимны... они и впрямь полагают, будто бы ему нравится все это. хотя он - абсолютно точно - не поклонник дурацких американских вечеринок, когда на клочке дорого паркета вяло шевелится население сразу двух районов и ещё несколько ребят, которые взялись непонятно откуда - из воздуха или чьего-то сна... Мы - те ребята; и это лучший из вариантов, а свои альтернативы можешь засунуть себе в консесус - меня ни то, ни другое не волнует.
Да и тебя - если разобраться.
Ты хочешь жить вечно?